Ее список (джен)

Север прославлял Арью Старк, убившую Великого Иного и развеявшую в прах его мертвую армию, но на празднестве она сидела в одиночестве, словно божество — Арью попросту побаивались, перешептываясь о том, что и прибывшая прямо к битве Красная жрица тоже куда-то исчезла. «Она выполнила свою миссию в этом мире и тоже растаяла в воздухе», — пояснила Арья Джону, который бесстрашно задал ей мучавший всех вопрос, но Сандор Клигейн слышал, как ночью после битвы что-то плюхнулось с крепостной стены в ров, с треском проломив лед, и по-прежнему смотрел на Арью с опаской. Она больше не была той смелой, чуть наивной и все-таки доброй девочкой, которую он постепенно привык защищать в их путешествии по Вестеросу, и дело было даже не в том, что она сразила темное божество, — Сандор хорошо запомнил, как Арья шла навстречу Великому Иному: спокойно и собранно, как человек, делающий знакомую ему работу, и не было, как ни странно, ничего удивительного в том, что могучий ледяной воин схватил ее мертвой хваткой, а Арья просто перебросила обсидиановый нож из руки в руку, выронив его из той руки, которую сжали мертвые ледяные пальцы, и поймав свободной рукой, и зарезала Великого Иного ударом в печень.

Но, конечно, Сандор был малый не робкого десятка и не стал пускаться от Арьи наутек, когда та предложила проехаться вместе до Королевской гавани.

— Я собираюсь убить Серсею, — наконец нарушила молчание Арья, когда они двое остановились на ночь, и Сандор разжег костер.

— Что ж, надеюсь, мой полуживой братец будет тогда неподалеку, — хмыкнул в ответ Сандор.

— Через несколько дней мы будем проезжать мимо стоянки ланнистерского отряда, — сказала Арья через несколько минут. — Мы точно так же сидели около костра, но они сначала не поверили мне, когда я сказала, что собираюсь убить королеву. А когда поверили, мне пришлось убить их всех. Я спрятала их оружие — мы подберем там для тебя кинжал, а для меня возьмем у одного из них латы. В Красный замок тоже еще нужно попасть.

На следующий день дорогой Арья много расспрашивала у Сандора о текущем состоянии Грегора, выудив из Сандора слухи о том, что Грегор был смертельно ранен в поединке отравленным копьем Оберина Мартелла, но воскрес, и теперь выглядит еще больше, но медлительнее, имеет синюшную кожу и налитые кровью глаза. Сандор постепенно привык к деловитому тону Арьи, и на ночлеге даже завел разговор о Фреях.

— Есть такая северная легенда, о поваре Ночного Дозора, который накормил Короля Севера пирогом с начинкой из королевского сына, — все так же спокойно ответила Арья, и было в этом спокойствии что-то жуткое. — Легенда не говорит о том, за что повар отомстил королю, но говорит, что боги прокляли повара и превратили его в огромную белую крысу, питающуюся собственным потомством — ведь король и сын короля были гостями повара.

— Я не бог и не могла превратить старого Фрея в такую крысу, — продолжала Арья, — так что мне пришлось воспользоваться рецептом повара...

Сандор слушал спокойный рассказ Арьи о том, как она уничтожила род Фреев, вспоминал ее размеренную деловую походку, когда она шла навстречу Великому Иному, и постепенно понимал, что именно в ней нагоняет на всех жути. Арья не торжествовала, вспоминая о своей мести, собственный рассказ не бередил ее раны — а ведь Сандор помнил, как она проплакала всю ночь, узнав о том, что в Близнецах погибли ее мать и брат, и ее первая невестка, и ее не родившийся племянник. В Арье не было никаких эмоций, и Сандор в первый раз задумался о том, что останется ему, когда Грегор будет убит и из его собственного сердца уйдет придававшая ему силы жажда мести.

Сандор проснулся позже обычного, слишком долго он лежал ночью на спине, думая о том, что с ним сделало его стремление отомстить, и о том, что произошло с Арьей.

— Думаю, мне уже поздно говорить тебе, что месть сжигает человека изнутри, — с горечью сказал Сандор, когда они с Арьей уже собрались ехать.

— Нам просто нужно сделать свое дело, — спокойно ответила Арья, и Сандор подумал, что именно такого ответа он и ожидал.

Сделать свое дело оказалось не так-то просто: к тому моменту, когда Арья и Сандор сумели проникнуть в Красный Замок, в город уже вступала объединенная армия Джона и Дейнерис, и сама Дейнерис летала над городом на своем последнем драконе, обрушивая потоки пламени на Красный Замок, да и на город вокруг него. Сандор встретил Грегора и Серсею на полуразрушенной лестнице, в объятой пламенем башне, и успел порадоваться тому, что уговорил Арью не ходить за ним, — прежде чем понял, что Грегора ему все-таки не одолеть — воскрешенного Квиберном Грегора не останавливали даже смертельные раны.

— Этого ты мечом не возьмешь, — вдруг услышал за своей спиной Сандор по-прежнему спокойный голос Арьи. — Таких огнем надо, — и Арья подала Сандору горящий факел с железным острием на конце, и сама ловко метнула такой же в Грегора. Факел застрял в доспехах мертвого рыцаря, и Грегор загорелся, а Арья проскользнула мимо него к Серсее, и, когда Сандор расправился с Грегором при помощи огня, он заметил, что Серсея еще жива — Арья подходила к мести основательно и даже принесла с собой голову Джейме.

Основательность мести Арьи произвела на Сандора такое впечатление, что Джон Сноу, прорубившийся в Красный Замок, застал Сандора сидящим у стены ровно у подножья той башни, где нашли свой конец и Грегор, и Серсея.

— Страшные вы люди, северяне, — поведал Джону прокопченный Сандор. — Отмороженные совсем. К вам даже армия мертвецов сунулась, и та огребла по самое здрасте. Зря Ланнистеры с вами связались, очень зря.

Джон нашел Арью у двери на обвалившийся балкон, через которую Арья созерцала горящий город, столь долго бывший ей ненавистным. Давно была разрушена взрывом септа Бейлора и ее ступени, на которых сложил голову лорд Эддард; пылал теперь Блошиный Конец, в котором Арья скиталась и голодала, убежав из замка; лежала в руинах башня Красного Замка, в которой держали в заложницах Сансу, а Арья смотрела на гибель города, заложив руки за спину, и ее лицо по-прежнему не выражало ни застарелой боли, ни злой радости.

— Якен Хгар! — громко произнес Джон, и Арья повернулась к нему, удивленно взметнув одну бровь.

— Якен, — дружелюбно, но твердо сказал Джон. — Ты легендарный боец и величайший мистификатор. Ты спас тысячи людей и принес в Вестерос мир и справедливость. Но на тринадцатилетнюю девочку ты все-таки непохож.

Арья как-то необычно дернулась, ее фигура стала меняться, волосы упали на лицо, а когда она распрямилась, на ее месте уже стоял сухопарый человек с седой прядкой и немного ехидным бледным лицом.

— Все-то ты знаешь, Джон Сноу, — сказал Якен Хгар, и его голос уже прозвучал по-человечески, потому что его работа была закончена. — Ты, похоже, даже разведку слушаешь — вон сколько дотракийской конницы с тобой пришло, а ведь мог бы всю ее в метели под Винтерфеллом положить.

Джон тоже смотрел на Якена весело, но Якен заметил, как близко рука Джона к рукояти меча, и отнесся к этому со всей серьезностью, видел он уже в бою молодого Короля Севера.

— Что ты сделал с моей сестрой? — потребовал Джон.

— Предложение ей сделал, — признался Якен. — Как видишь, не совсем успешно: вот, работаю по ее списку, убиваю для нее тех, чьей смерти она хотела уже несколько лет. Сама она у меня, в Черно-Белом Доме. Незачем ей такими вещами заниматься, да и видеть их незачем.

— Прикипела она к моему сердцу, — сказал Якен совсем запросто через пару минут, за которые Джон успел подумать о том, что смотрит сейчас на человека, ради его сестры отказавшегося от того, что воину дороже любых сокровищ — от величайшей боевой славы, и даже отдавшего эту славу ей. — Один раз я ее выручил, другой, до добрых людей ее довел, монету ей нашу подарил, за которую любой браавосец ее до нашего храма хоть на руках донесет. Сам уехал, а все неспокойно за нее. Так что как приехала она, я уж ее больше не отпустил.

— Если думаешь, что семья твоя внакладе осталась, я тебе хоть сейчас отслужу — вот дракона можно завалить, — предложил Якен и махнул рукой на пролетевшего мимо дракона, все еще разрушающего уже сдавшийся город. — Или сразу королеву. Не в обиду будет сказано, дурная она у вас какая-то.

— Интересный ты, зять, человек, — заметил Джон. — Тебя послушать, у тебя всё так просто, словно тебе ничего не стоит вернуть меня на Север, Железный Трон сжечь, а королем Вестероса моего увечного братца сделать.

— Я не знаю, зачем тебе это нужно, — развел руками Якен Хгар, — но сделаем. Давай по рукам, что ли?

— Вот серьезно, — усмехнулся такой готовности Джон. — Брак ваш с Арьей все-таки в тайне надо сохранить. Не в обиду и тебе, но репутация у вас, Безликих, жутковатая.

— А мы скажем, что Арья уплыла в неведомые земли за Закатное море, — предложил Якен, и они с Джоном ударили по рукам.

Так вот оно все и получилось.