Каждый день с тобой (гет)

На Лондон опускались сумерки. Свернув в пустой переулок, Гарри взмахом палочки наколдовал Темпус и ускорил шаг. Он почти пришёл. Ничем не примечательный район, к тому же маггловский. И с чего Джинни сюда занесло?

Это была их первая серьёзная ссора. До этого, конечно, случались разногласия — упрямства обоим не занимать. Но в прошлый четверг ситуация вышла из-под контроля. Ревность, эта дракклова ревность всегда была слабым местом Гарри.

На прошлой неделе «Гарпии» играли в Дартмуре против «Питильянских скарабеев» из Италии. Все игроки этой команды, казалось, сошли с обложки «Ведьмополитена». А уж капитан — некий Куччини — высокий красавчик, с белозубым оскалом которого могла соперничать разве что лучезарная улыбка самого Локонса. Впрочем, это не помогло: на последних минутах «Гарпии» вырвали победу у него из-под носа. Красавчик, однако, досады не выказал. И после игры не уставал выражать своё восхищение охотнице Джинни Поттер. Замужней охотнице, чтоб тебя! Не то чтобы Гарри вёл себя грубо… Но он как мог дал понять, что эта красивая девушка уже занята. На всю оставшуюся жизнь.

А на следующий день «Пророк» взорвался очередной горячей сенсацией: Рите Скитер и её помощнику удалось запечатлеть тайное свидание капитана «Питильянских скарабеев» и жены героя всея Магической Британии.

В семье Поттеров разразилась настоящая буря с громом и молниями. А потом Джинни просто сбежала, оставив Гарри пару разбитых в пылу ссоры тарелок и ощущение противного сквозняка в груди. Словно кто-то проделал там небольшое отверстие, через которое, несмотря на жаркие летние дни, в душу то и дело проникал противный холодок.

Поначалу Гарри был зол, после — уверен, что Джинни отсидится в Норе и вернётся на Гриммо. К вечеру следующего дня ссора стала казаться глупой. И с чего он так взбеленился? Свалял дурака. Джинни тоже была хороша, но если бы он не прицепился к ней с этим итальянским хмырем, то сейчас они бы шутили и смеялись за ужином, рассказывая друг другу о прошедшем дне. А вместо этого он вынужден аппарировать на другой конец города и петлять этими узкими улочками.

Каково же было его удивление, когда выяснилось, что в Норе Джинни так и не появилась. Миссис Уизли была уверена, что дочь пропадает на тренировках. Зато Гермиона, зашедшая навестить свекровь, сразу заподозрила неладное. Пришлось рассказать ей правду. Без подробностей, конечно.

Узнать, где скрывается беглянка, оказалось непросто, но аврор ты, Поттер, или жалкий осколочек той самой тарелки? Машинально пересчитывая ступени до заветного этажа, Гарри ощущал себя и тем, и другим.

Гермиона сказала, что Джинни наверняка ждёт от него каких-то важных слов. Если бы он умел говорить их так, как нужно… Но мир ещё со времен Мерлина был далек от идеала.

* * *

Дверь распахнулась спустя вечность, хотя Гарри был уверен, что слышал в квартире знакомые шаги, не успев ещё убрать руку от звонка. Джинни нарочно тянула время, чтобы его помучить. Что ж, он выдержит это испытание.

— Здравствуй, — улыбка против воли тронула губы, стоило Джинни появиться на пороге. Взгляд скользнул по любимому лицу, задержался на губах. Джинни была одета в любимые домашние шорты и тонкую футболку, не скрывавшую очертания груди. Гарри невольно сглотнул. Опустил взгляд ниже — на коленки и на босые ступни. Джинни любила ходить босиком.

Как же он скучал, чёрт возьми.

— Здравствуйте, мистер Поттер, — Джинни стояла перед ним, небрежно облокотившись о дверной косяк. О, Гарри был почти уверен, что она репетировала это равнодушное выражение лица, пока виновник её обиды томился в ожидании под дверью. Он снова невольно отметил, насколько она красива — и задорно смеющаяся, и в пылу гнева, и даже когда изображала из себя ледяную принцессу, как сейчас.

— Я могу войти?

— О, я думаю, вы многое можете, мистер Поттер, — язвительно отозвалась его огненная льдинка.

И всё же посторонилась, пропуская его в небольшую прихожую. Арнольд, по обыкновению сидевший на плече хозяйки, тоненько запищал и потянулся мордочкой к Гарри.

— Хоть кто-то здесь рад меня видеть.

— Пушистый предатель, — мрачно прокомментировала Джинни.

— Не скажешь, чья это квартира?

Она хмыкнула и взглянула на него, прищурившись.

— Итальянский любовник подарил, — спокойно, Поттер, не заводись, а то снова наломаешь дров. — Кстати, как ты меня нашёл? Превысил полномочия аврора, или Гермиона сдала?

— Постой, Гермиона была в курсе?

— Так ты за этим пришёл? Спросить про Гермиону?

— Я пришёл поговорить.

— Понятно, что не помолчать. Хотя с тебя сталось бы, Гарри Поттер, — она смотрела без улыбки, скрестив руки на груди. За её спиной пестрел слишком броский рисунок обоев. — Ну, говори.

Волосы Джинни были собраны в хвост, несколько непослушных прядей, выбившихся из причёски, отвлекали и путали мысли Гарри. Хотелось коснуться, убрать прядку за ухо, осторожно взять за подбородок и…

— Я хочу извиниться, Джинни. Я был не прав.

— Что, прости?

— Я был не прав. Я не должен был так вести себя, не разобравшись. Просто… я увидел рядом с тобой этого Куччини и потерял голову.

Если женился на солнце, будь готов, что не только тебе захочется греться в его лучах. Но, драккл задери, как же иногда хотелось разбить лицо некоторым… особенно рьяным любителям солнечного света.

— Вот именно: не разобравшись. Ты даже не захотел меня выслушать.

— Признаю, я вёл себя как ревнивый дурак. Но ты тоже не стремилась мне что-то объяснять, — чёрт, Поттер, что ты делаешь? Давно перчатки для квиддича мимо головы не летали? Одно он знал точно: Джинни очень редко промахивалась. Если бы она хотела, он бы уже давно получил по физиономии и перчаткой, и кое-чем потяжелее.

Из кухни — кажется, слева была именно она — донесся какой-то фыркающий звук, но Джинни не обратила на него внимания.

— А зачем, Гарри? Ты ведь уже всё для себя решил. Начитался бредней Скитер, напридумывал себе чёрт знает что.

— Ты пошла с ним в кафе.

— Это была дружеская встреча, Гарри. Мы случайно столкнулись в Косом переулке, он пригласил меня выпить кофе. Мы просто болтали.

— Очень оживлённо, судя по колдографиям.

Джинни раздражённо вздохнула и ссадила пушистого пассажира с плеча на стоящую в прихожей подставку для обуви. Арнольд обиженно пискнул в ответ.

— Я расспрашивала его об Италии. Хотела предложить тебе поехать туда. Не к нему поехать, Гарри. Просто провести наш следующий отпуск в Италии. Там красиво, солнечно и столько всего интересного.

— Почему ты сразу не могла мне это сказать?

— Да ты бы видел себя со стороны!

— Хорошо, для тебя это была дружеская встреча. А для него? Ты видела, как он на тебя смотрел? Вы ещё с поля не успели выйти, а он уже...

— Что он? Представлял, как затащить меня в пустую раздевалку?

— А разве нет? — Гарри поморщился, ладони сами сжались в кулаки.

— А ты случайно не помнишь, что ответил мне после того, как я поймала тебя на улице с Ромильдой Вейн? Она, кстати, сохла по тебе со школы.

— Ничего не поймала, — растерянно пробормотал Гарри. — Она просто подошла поздороваться, пока я ждал тебя. И я всего лишь пытался быть с ней вежливым.

— Всего лишь? Да она почти висела на тебе! И не надо мне рассказывать про мордредов сломанный каблук. Мерлин, мой муж наивен как младенец единорога! Да все журналы вроде «Ведьминого досуга» пестрят подобными советами из разряда «как охомутать мужчину».

— Я не читаю женские журналы, — вяло попытался возмутиться Гарри, но Джинни снова завелась, и её было не остановить.

— А знаешь, как мне порой хочется оттаскать за волосы девиц вроде этой Вейн, которые только и мечтают занять моё место в твоей постели? Или, может, мне стоило взрывать редакцию «Пророка» после каждой статьи о твоих романах с доброй половиной Магической Британии. И если бы только с женской, Гарри! Интересно, почему я не выгнала тебя из дома после того, как Скитер якобы застукала победителя Волдеморта с Малфоем?

— Что?! С Малфоем? — Гарри даже опешил на несколько секунд. — Я… не видел этой статьи.

— А что ты вообще видишь, Гарри? — устало, но уже без язвительных ноток в голосе отозвалась Джинни. — Кроме своей работы. И несуществующих соперников.

Она обхватила себя руками и как-то резко поникла. Желание обнять её из сильного стало нестерпимым, до зуда в ладонях, но Гарри внезапно осёкся, невольно втянув носом воздух.

— Послушай, кажется, у тебя что-то подгорело.

— Очень смешно, Гарри.

— Я серьёзно. На кухне.

— На ку… Мерлинова задница!

Чары готовки давались Джинни… несколько хуже, чем её матери. Отчего-то эта маленькая катастрофа придала Гарри уверенности. Он шагнул в сторону кухни и некоторое время молча наблюдал, как Джинни устраняет последствия кулинарной аварии.

— Это была тыквенная каша? — Гарри изо всех сил старался не улыбнуться.

Джинни одарила его свирепым взглядом, грозящим перейти в летучемышиный сглаз.

— А я, знаешь, сделала это специально. Решила немного похудеть.

— И поэтому ты сожгла кашу?

— Да, это новая диета. Психологическая.

Он не выдержал и улыбнулся. Казалось, ещё немного, и её губы тронет ответная тёплая улыбка. Губы, которые ему нестерпимо, почти до боли хотелось поцеловать прямо сейчас. Но карие с зеленоватыми вкраплениями глаза смотрели всё так же сурово. Драккл, лезть в пасть к дракону было бы проще.

Джинни первой прервала игру в гляделки.

— Знаешь, Гарри, тебе лучше уйти. Я кое-кого жду.

— Итальянского любовника? — он сделал шаг к ней.

— Да. Разносчика маггловской пиццы, — она не шелохнулась.

— Ты же на диете, — Гарри осторожно отставил кастрюлю с испорченной кашей на стол. От греха подальше.

Ещё один маленький шаг вперёд. Кухня была крохотной и тесной — он мог бы протянуть руку и наконец коснуться лица Джинни.

— А я не стану есть эту пиццу. Подвешу в воздухе и буду воспитывать силу воли.

Напряжение между ними звенело, лилось какой-то замысловатой мелодией, но теперь её оттенок изменился. В ней появились нотки нежности. И надежды на примирение.

— Джинни… возвращайся домой. Я очень скучал.

— А я вот совсем не скучала, — сколько же в ней упрямства, Мерлин!

— Значит, ты не простишь меня?

— Нет.

— Нет?

Ещё несколько мгновений они боролись взглядами. Бесконечно долгих, мучительных мгновений. А после одновременно метнулись друг к другу. Тёплые ладони обхватили лицо Гарри, и Джинни лихорадочно зашептала ему в губы:

— Мерлин, Гарри, какой же ты дурак.

— Да, я вёл себя как дурак. Прости меня.

— Хватит. Я простила тебя на следующий день. Только не делай так больше. Доверяй мне, Гарри. Верь мне, а я буду верить тебе. Знаю, у меня ужасный характер.

— Джинни…

— Но я никогда не предам тебя, слышишь?

От поцелуев Джинни кружилась голова, а в груди жгло огнём от каждого судорожного вздоха — одного на двоих, от каждого жадного касания. Ещё немного, и он взорвётся, сгорит, как эта чёртова тыквенная каша.

На Лондон опускалась ночь, и Гарри Поттер, наконец, чувствовал себя абсолютно счастливым.

Это была их первая серьёзная ссора, но ведь без ссор не бывает примирений.