Коротко о Золдиках (джен)

Кухня в поместье Золдиков своими габаритами могла поспорить с бальным залом средней величины. А размерами печей — с жилищем великана. Не готовили в них на памяти Каллуто практически никогда.

Посторонние запахи и шум считались в доме излишними. Потому вся еда попадала в столовую прямиком из флигеля для слуг, по подземным тоннелям, оборудованным скоростными грузовыми тележками.

Так повелось еще со времен выстроившего особняк прапрапрадеда. Он считал, что в окружении ассасинов не должно быть ничего, способного нарушить концентрацию. И хотя с тех пор произошли некоторые бытовые послабления, кухню они не затронули. Кристально чистая и величественная, она оставалась пустынной практически всегда.

Исключения случались, лишь когда самим хозяевам требовалось лично приготовить что-то. Например, по такому особенному поводу, как мамин день рождения. Не то чтобы дети Золдиков делали так раньше… Но Иллуми где-то вычитал, что совместная предпраздничная готовка — хороший способ укрепить семью.

Каллуто не очень понимал, как яблочный пирог может помочь в укреплении, но старался изо всех сил. Так активно, что первая порция доверенного ему теста даже на стены выплеснулась. Кто же знал, что венчиком работать надо аккуратно?! Почти как на тренировках с боевым веером.

Вторая попытка прошла успешнее. Добившись однородной консистенции теста, Каллуто отложил венчик и подошел к Миллуки, энергично перемешивающему начинку.

Золотисто-коричневая смесь яблок с карамелью наполняла всю кухню приторно-сладким ароматом. Каллуто склонился ниже, с удовольствием принюхиваясь. Вблизи запах оказался еще многограннее. Отдавал знакомыми нотками.

— Как приятно горьким миндалем пахнет! — восхитился Каллуто.

И Иллуми, настраивающий духовой шкаф на противоположной стороне кухни, резко обернулся.

— Миллуки, — вкрадчиво прозвучало в установившейся тишине, — ты что, добавил цианистый калий в пирог, который мы делаем маме на день рождения?!

Ох, так вот откуда узнаваемость!

Миллуки испуганно дернулся и, съежившись, отступил на пару шагов от стола, за которым работал, еще дальше от старшего брата.

— Ну, я это... Мама ведь нам всегда в еду добавляет всякое разное... И вот... — промямлил он. — Ты же сам говорил что-то про укрепление организма...

Каллуто на всякий случай тоже отодвинулся в сторону. От обоих братьев. Потому что со стороны Иллуми, шагнувшего к миске, повеяло жаждой крови. Так сильно, что от ужаса в глазах потемнело. А Миллуки был логичной целью для наказания.

Но сперва досталось яблокам. Содержимое миски мгновенно улетело в мусорное ведро.

— Теперь только переделывать, — Иллуми разочарованно покачал головой, а потом направил на Миллуки убийственно-мрачный взгляд и процедил сквозь зубы: — Ты хоть представляешь, что было бы, узнай родители, что один из их детей добавил в сладкий именинный пирог цианид?!

Каллуто не представлял. Они ведь вообще первый раз в жизни что-то маме готовили. Но судя по реакции Иллуми и мертвенно побледневшему лицу Миллуки — плохо было бы всем.

Старший брат демонстративно вздохнул и терпеливо, как маленьким, принялся объяснять:

— Этот яд глюкозой обезвреживается. В сладком десерте он может просто не сработать. Кроме того, травить людей веществами, от которых есть противоядие, — дурной тон.

И вот тут к глазам Каллуто, который не плакал лет с четырех, подступили горькие слезы. Потому что сам он был ещё не очень силен в ядах. А раз даже Миллуки ошибся... Неужели столько усилий — и все зря?!

— Ч-что же м-мы тогда подарим маме? — обреченно прошептал Каллуто, изо всех сил стараясь не позволять голосу дрожать.

Иллуми неодобрительно взглянул на его кривящиеся от расстройства губы. Тяжело вздохнул и смягчился.

— Ладно уж. Я это предвидел, — из его кармана появился маленький пузырек с ярко-золотистой жидкостью. — Вот. Привез из последней поездки. Яд большой азиатской лягвы. Термоустойчив, быстро всасывается, имеет приятный сладковатый запах, и антидота к нему не существует. Так что быстро принимайтесь резать яблоки. До праздничного ужина осталось совсем чуть-чуть.