Забор (джен)

Соседская входная дверь грохнула куда громче положенного.

Ольга удивлённо привстала на цыпочки, чтобы голова приподнялась над развешиваемой на верёвке простынёй. Сквозь щелястый забор мелькнуло перекошенное лицо Ксении с маленькой Ксюшей на руках. Незнакомый мужчина нёс два битком набитых чемодана.

Обуреваемая чисто женским любопытством Ольга, забыв про бельё, медленно двинулась вдоль забора к воротам. В самую последнюю щель — между забором и воротами — она увидела, как Ксения садится в автомобиль. Мужчина погрузил чемоданы и занял место водителя.

— Это что? — спросила Ольга пустоту.

— Это всё, — невесело отозвалась пустота голосом Кири. Сам Киря обнаружился сидящим верхом на их общем заборе. — Тёть Оль, я к тебе в гости. Можно?

— Не называй меня "тётей"! Я с твоим отцом в одном классе училась!

— Тётя Лена тоже с папой училась. Но она не любит, когда я говорю просто "Лена". Так мне можно в гости?

— Падай! — пригласила Ольга.

Мальчишка спрыгнул с забора и принялся помогать расправлять недоразвешенную простыню. Ольга занялась соседним краем. От влажного белья приятно веяло прохладной.

— Это что за хмырь твою маму увёз?

— Понятия не имею. Папа сказал, что если мама не перестанет ругаться, он нам с Ксюшкой другую мамочку найдёт, — будничным тоном сообщил Киря. — А мама сказала, что ещё месяц назад на развод подала. И вот — ушла. И Ксюшку забрала. А меня папе оставила. Чтобы поровну было. По справедливости. По справедливости, — горько повторил мальчик. — Странная какая-то справедливость. Она сказала, что я пойму, когда стану взрослым. Не хочу понимать. Не хочу быть взрослым. Хочу быть как ты.

— Я одноклассница твоего отца, — напомнила Ольга. — Я — взрослая.

— Ну я же не про цифру в паспорте, — поморщился Киря. — Я про...

— ...состояние души.

— Точно. Взрослые не коллекционируют фантики от конфет. Не пускают весной с ребятами кораблики, а летом — воздушных змеев. Не читают детские книжки и не смотрят мультики, — обстоятельно перечислял Киря. — Поэтому ты — не взрослая. Как и папа. Вы ведь всегда играете с нами и рассказываете всякие интересные штуки, и не делаете того, что обычно делают взрослые.

— А что обычно делают взрослые?

— Когда не на работе — сидят сутками в телефоне или сексом занимаются. Скука.

— Скука, — не стала спорить Ольга. С подобным утверждением легко согласиться. Если нет денег на новый телефон и не с кем заниматься сексом.

— Знаешь, я по ней, наверно, даже скучать не буду, — он не сказал, но Ольга сразу поняла, что Киря имеет в виду Ксению. — По Ксюшке скучать буду. А по ней — нет. Я же её и не видел почти никогда. Всегда занята, всегда ей не до меня. А на самом деле ничего не делает, в телефон пялится. Ненавижу телефоны. Вот папа никогда не пялится целый день в телефон. И ты тоже. Мы с папой деньги копили, думали: поедем куда-нибудь... Ну, как тот мужик из бабушкиной газеты, который путешествует по всяким странам, а потом про свои путешествия рассказы пишет. А она их нашла и новый смартфон себе купила. А старый мне отдала.

— Ну, зато у тебя теперь новый смартфон.

— Я уже Витьке сказал, что поеду к настоящим индейцам. А придётся всё лето в игры рубиться. Осенью Витька всем растреплет, что я брехун... И будет прав. Расскажи что-нибудь про индейцев, а? Папа недавно мульт смотрел о шаманах. Не о тех, которые с бубнами и мухоморами, а которые на Турнире Шаманов вместе со своими духами-хранителями дерутся. Там ещё были индейцы в деревне Меса-Вердеде. Такая правда есть?

— Олежка смотрит аниме? — удивилась Ольга. — Не знала. Да, есть такая деревня. Только в реале она называется Меса-Верде. По-испански — "Зелёный стол". Там до сих пор еловый лес растёт.

— А там правда живут патчи? И Турнир Шаманов проводят?

— Ну, насчёт Турнира не знаю... А вот как сами себя называли индейцы, которые в Меса-Верде раньше жили, сейчас неизвестно. Может, и патчи. Соседи — племя навахо, звали их анасази — "враги наших предков"...

Киря, привычно затаив дыхание, устроился на ступеньках крыльца. Ольга, расправив сарафан, присела рядом. Она словно снова выступала с докладом на очередной конференции. Вот только то, что она делала сейчас, почему-то казалось важнее.

Когда директриса школы, в которую когда-то бегала на уроки маленькая Ольга, узнала, что она ушла из университета, то стала настойчиво приглашать её в преподаватели. Даже предлагала основать исторический кружок.

— Во всех школах города только краеведческие, а у нас будет мультикультурный, — фантазировала Любовь Тарасовна. — Будешь рассказывать детям про историю и культуру разных стран, опираясь на фильмы и книги, как ты умеешь. Ты же постоянно с ними общаешься. Говоришь на одном языке с подрастающим поколением. Это сейчас необходимо — работать с молодёжью, заинтересовывать их чем-то ещё кроме новомодных гаджетов...

А в университете... Кому нужны их "великие" открытия, если о них всё равно не узнает никто, кроме узкого круга специалистов?

Она даже поделилась своими мыслями с Кирей. Думала: маленький, не поймёт. Но сын Олежки неожиданно её поддержал.

— Вы там со своими знаниями как будто за забором, от людей запрятанные. А потом получается, как в Гималаях с теми каменными всадниками на могилах, которых потомки того народа для строительства своих домов порастаскивали. Правильно, Оль. Ты скажи, куда и когда надо приходить, я обязательно к тебе в кружок запишусь. И ребят из класса позову.

И она согласилась на предложение Тарасовны.

— А потом пришли испанцы и... — Ольга повернула голову как раз вовремя, чтобы увидеть Олега, подобно сыну, перелетающего через забор. Вопреки ожиданиям, он не выглядел так уж сильно расстроенным уходом Ксении. Неужели уже нашёл для Кири "новую маму"?