Visitation (джен)

Примечания:

Бечено

Все вокруг него было покрыто грязью, и повсюду был дым. Закопченные столы, которые были выброшены в коридоры, разбитые окна классных комнат, дымящиеся дыры в стенах, где темные проклятия разрушили части стен. Истекающие кровью тела безымянных учеников, родителей, Пожирателей Смерти, которые были убиты обвалившимися частями потолка или обрушившимися колоннами и стенами, пострадали от темных проклятий или стали жертвой тайно использованных светлых проклятий или заклинаний. Куда ни посмотри, везде смерть и разрушение.

Хогвартс, который все знали, больше не существовал. Если всего несколько месяцев назад кто-то мог наблюдать восход солнца с улыбкой на лице, то теперь стало бы совершенно ясно, что многие студенты никогда не смогут испытать это в будущем, видя, в каком ужасном состоянии находился замок всего через несколько мгновений после окончания войны. Даже птицы, казалось, скорбели, поскольку никто из них не приветствовал начало нового дня. Стояла мертвая тишина.

Гарри протащился по коридору, разрушенному великаном, перелез через обломки и, спотыкаясь, побрел вдоль стены, тяжело дыша и морщась от боли. Он должен был добраться до Комнаты Трофеев. Несмотря на невероятно острую боль, он двинулся вперед и споткнулся, едва удерживаясь на ногах. Что-то лежало у его ног, преграждая ему путь. Когда он посмотрел вниз, его затошнило. Парвати Патил. Ее карие глаза неподвижно смотрели на него, осуждая. Война была выиграна, и все же они потеряли так много — союзников, друзей, семьи. Были унесены невинные жизни, и он оказался в эпицентре сражения — он был причиной сражения, всей войны, и ему также пришлось многим пожертвовать.

Он отчаянно цеплялся за стену коридора. Он не мог идти дальше. Он не доберется до Комнаты Трофеев. Тяжело дыша, он прижал покрытую кровью руку к зияющей ране, которая была на правой стороне его живота. Он больше не знал, чья кровь была на его руках. Он потерял счет много лет назад. Его родители были только началом, и все же ему кажется, что именно эта жертва была главной, которую ему пришлось вынести; два самых родных человека, которые дали ему жизнь и заплатили за это своей собственной.

Он выругался, когда его ноги подкосились. Если бы он только был настороже, как Грозный Глаз всегда пытался вколотить в его тупой мозг снова и снова. Из-за маленькой оплошности, из-за того единственного момента беспечности он теперь отчаянно пытался дотащиться до Комнаты Трофеев и делал все, что в человеческих силах, чтобы поберечь себя, чтобы не разорвать еще больше зияющую рану, тянущуюся через его бок.

Он только что выиграл битву с лордом Волдемортом и наблюдал, как тело, вероятно, самого могущественного темного волшебника упало, когда проклятие сбило его с ног. Один из немногих выживших Пожирателей Смерти не смог вынести падения своего учителя и, следовательно, падения его радикальных взглядов. Он выпустил проклятие в сторону спасителя волшебного мира, безумно смеясь и нанеся герою опасную для жизни травму. Но никто этого не заметил — никто, кроме жертвы. Гарри слышал крики радости, когда внезапно почувствовал острую вспышку боли. Когда он положил руку, которая была зажата между его телом и грязной, окровавленной землей, на живот, он заметил, что почва под ним становится все более влажной. Оставшиеся в живых начали переносить мертвых и раненых в замок и не обратили никакого внимания, когда он, стеная от агонии, втащил свое тело по ступенькам, спотыкаясь, прошел через вестибюль и пополз вверх по мраморной лестнице.

С чего бы им уделять ему еще одну секунду своего внимания? Он выполнил свое предназначение, свою задачу, которая была еще до его рождения. Он боролся, чтобы защитить свою жизнь и жизнь всех в волшебном мире всю свою жизнь, просто чтобы умереть в нужный момент. Он был не более чем пешкой в волшебном мире — человеком, на которого можно было выместить свое разочарование, которого можно было обвинять и осуждать, потому что в жизни этого человека все равно не было никого, кто мог бы обеспечить какой-либо комфорт или чувство безопасности. Почему это вообще должно быть так? Если бы солдата отвлекали чувства, которые не выражали желания или потребности в мести или ненависти, он потерял бы из виду свою цель и, возможно, даже осмелился бы быть нормальным человеком. Нет, этого нельзя было допустить ни в каком виде. Нет, если бы существовал другой путь; даже если этот путь причинил бы индивидууму невыносимую боль потери и одиночества.

Гарри мог только догадываться, где в данный момент были остальные, но, если быть до конца честным, ему было все равно. Единственное, что сейчас имело значение, — это добраться до Комнаты Трофеев. Он знал, что жить ему осталось недолго, и он просто хотел в последний раз увидеть фотографию своих родителей, прежде чем будет готов снова увидеть их на небесах или где бы они ни были. Его родители были Старшими учениками, и поэтому в Комнате Трофеев висела их фотография в школьной форме с их значками, приколотыми спереди к мантиям, точно так же, как у любого другого старосты, который носил значок до и после них, а также фотографии команд по квиддичу. Он хотел в последний раз увидеть свою настоящую семью; людей, которые любили его больше всего на свете. Но он не мог этого сделать.

Он упал на землю и издал душераздирающий крик, когда осколок кирпича вдавился в его рану.

* * *

Несколькими этажами ниже, в Большом зале, оказывали помощь раненым, и внутрь заносили последние мертвые тела. Уизли собрались вокруг одного из своих сыновей. Фред погиб в бою, смех все еще был на его лице. Иронично, подумала Гермиона. Он умер в тот же момент, когда вернулся другой член семьи. Она вытерла слезы со своих глаз только для того, чтобы обнаружить, что другие следуют за ней и текут по ее щекам.

Все было кончено. Они сделали это — Гарри сделал это. При этой мысли она села. Гарри. Она не видела его со времени финальной битвы. Все, что она чувствовала в тот момент, полностью отвлекло ее от происходящего вокруг. Скорбь по погибшим, радость за победу Гарри, но в основном благодарность за то, что Гарри выжил. Когда Волдеморт вышел из леса, преследуемый и окруженный своими Пожирателями Смерти, она увидела неподвижное тело Гарри на руках Хагрида… Она подавила рыдание. Он жив, подумала она и сделала глубокий, успокаивающий вдох. Он жив и в безопасности. Но как бы сильно она ни цеплялась за эту мысль, что-то подсказывало ей, что его отсутствие не может означать ничего хорошего.

Успокойся, Гермиона. Все хорошо. Что вообще могло случиться? Все Пожиратели Смерти либо мертвы, либо находятся в бегах, и Волдеморт гарантированно больше не воскреснет.

И почему ты такая беспокойная?

Я не беспокоюсь!

О, да. Ты беспокоишься! И у тебя есть для этого все основания. В конце концов, ты понятия не имеешь, где Гарри сейчас находится.

Я уверена, он просто хотел побыть немного наедине с собой. Я имею в виду, в конце концов, он только что вновь пережил Смертельное Проклятие. Он имеет полное право уединиться в тихом месте, чтобы прийти в себя.

И почему ты не видела его, когда он уходил? И почему его никто не поздравил? И самое главное, почему ты не оказалась первой, кто был рядом с ним после его победы над Волдемортом?

Что ж, я не могла поздравить его, потому что он больше не…

Неправильно! Ты была слишком занята, бросившись Рону на шею и радуясь тому факту, что он все еще жив. С самого начала у него было больше шансов выжить, чем у вас с Гарри, вместе взятых!

Почему я не должна быть счастлива, что Рон…

Я не говорила, что тебе не позволено радоваться этому, но на твоем месте я, возможно, начала бы думать о том, что случилось с Гарри, вместо того, чтобы просто стоять здесь, оплакивая кого-то, кого ты едва знала.

Фред — брат Рона! Почему бы мне и не… О Боже, теперь я спорю сама с собой.

Что ж, до этого уже дошло, не так ли?

Заткнись!

— Рон? — она повернулась к Уизли, которые скорбели по своему сыну и брату. — Ты знаешь, где Гарри? Ты видел его после поражения Волдеморта?

Рон обернулся и уставился на нее опухшими и красными глазами.

— Нет, я не видел твоего драгоценного Гарри, Гермиона!

Сбитая с толку, она моргнула, глядя на него.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил она.

— Ты точно знаешь, что, — прошипел он и встал. Миссис Уизли бросила на него сердитый взгляд. — Мой брат только что умер, Гермиона! Прямо сейчас у меня есть другие проблемы, кроме беспокойства о Гарри!

— Но, Рон, Гарри — наш лучший друг! У него больше нет никого, с кем он мог бы поделиться своим горем. У него есть только мы!

— Тогда уходи! Пойди найди «такого» грустного Гарри и передай ему мои соболезнования, ладно? И пока ты этим занимаешься, скажи ему, что он не имеет права так себя вести, потому что он понятия не имеет, каково это? Ты понятия не имеешь, через что я сейчас прохожу, Гермиона!

— Он действительно знает, каково это, Рональд! Он потерял всех до единого, кто что-то значил для него. А теперь ты винишь его!

— Я виню его? Что он когда-либо делал для меня, а? Тогда в лесу он даже не предложил тебе уйти со мной! Он даже не пытался отговорить нас от того, чтобы прятаться с ним, от того, чтобы отправиться на самоубийственную миссию, исходя из того, что мы знали на тот момент!

— Конечно, он не пытался нас разубедить! Он нуждался в нас!

— Пфф, можно подумать, — Рон закатил глаза и снова опустился на колени рядом со своим мертвым братом, чтобы взять его теперь уже холодную руку.

— Знаешь что? Я собираюсь поискать Гарри, потому что никого здесь, кажется, ни в малейшей степени не интересует, как у него дела и где он!

С этими словами она развернулась и выбежала из Большого Зала. Она проигнорировала сердитые крики Рона и бросилась через большие двойные двери замка, повернула направо и побежала к Черному озеру. В предыдущие годы Гарри часто искал убежища у озера всякий раз, когда ему хотелось побыть одному и подумать. Она никогда не беспокоила его, но иногда наблюдала, чтобы увидеть, куда он направлялся. Особенно после смерти Седрика он часто приходил на озеро, садился на плоский камень на берегу и часами смотрел на чистую черную водную гладь. Всякий раз, когда она искала его, ей удавалось найти его здесь.

Гермиона обошла последнее дерево и резко остановилась. Камень был пуст. Единственной вещью, которая здесь отличалась и указывала на события последних нескольких часов, была лужа крови на земле рядом с камнем. В нескольких метрах от него лежал мертвый кентавр. Гермиона застонала, увидев неподвижное тело. Она на короткое мгновение закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Просто сохраняй спокойствие, Гермиона. Сделай глубокий вдох. Не обращай внимания на мертвое тело перед тобой. Сосредоточься на Гарри. Вздохнув, она подняла глаза и уставилась на кроваво-красный восход солнца, который отражался на чистой, плоской поверхности озера. Где мог быть Гарри?

Ладно. Давайте просто на мгновение поразмыслим логически. Места, куда ему нравится ходить, где он чувствует себя в безопасности… Гермиона нахмурилась. Так, это не озеро. Может быть, он на поле для квиддича? Но даже это не подтвердилось. Гермиона в отчаянии побежала обратно в замок. Где Гарри любил бывать? Выручай комната? Нет, насколько мне известно, нет. Хм… Она взбежала по мраморной лестнице в вестибюле и повернула направо. Возможно, в Общей комнате. В конце концов, Хогвартс — это первый настоящий дом Гарри.

Быстрыми шагами она поспешила к портрету старика, пересчитывающего свои Плюй-камни, который немедленно распахнулся, открывая потайной ход. Она поспешила вверх по лестнице и завернула за угол. Коридор, по которому она только что прошла, вел к нескольким классам, Комнате трофеев и Парадной лестнице и был полностью разрушен. Части стен и потолка были разбросаны по всему окровавленному полу, сквозь дыры выглядывали старые столы, стулья и полки, за которыми когда-то находились функционирующие классные комнаты. Даже на стенах были кровавые отпечатки пальцев и брызги крови, которые стекали на пол. В ужасе Гермиона огляделась вокруг. Коридор был похож на поле битвы. Как будто финальная битва произошла здесь, а не на территории за пределами замка.

Медленно и осторожно Гермиона продвигалась вперед. Она переступала через большие куски камня, изодранные стулья и тела мертвых студентов, Пожирателей Смерти и, вероятно, родителей тоже. Некоторые лица были залиты кровью, другие были почти полностью чистыми. Ее глаза расширились, когда она посмотрела в глаза Парвати Патил.

— Парвати, — прошептала Гермиона и опустилась на колени рядом с ней. — О Боже мой, нет!

Рыдание вырвалось у нее, и она прикрыла рот рукой.

«Нет! Встань! Ты должна найти Гарри!» — сказала она себе и поднялась с земли, слегка дрожа. Она была такой невероятно уставшей. Прятаться месяцами подряд, не употребляя нормальной пищи и спя не более трех часов в сутки, с постоянным страхом быть пойманной — все это сказалось на ней. Теперь, когда весь адреналин вышел из ее организма, она едва могла стоять прямо.

Она отвернулась от Парвати, но сначала закрыла ей глаза. Повсюду валялись тела. У некоторых отсутствовали конечности, другие выглядели так, как будто они спали. Она продолжала двигаться по коридору, ее глаза не отрывались от пола перед ней, чтобы не наткнуться на кого-то или что-то или не поскользнуться на одной из бесчисленных луж крови — и вот тогда она увидела его. В паре метров впереди кто-то лежал на полу, одежда была заляпана кровью, а волосы подозрительно черными как смоль и непослушными.

— ГАРРИ!

Она бросилась к нему, не заботясь о том, было ли у нее под ногами мертвое тело или она зацепилась за кусок потолка. — ГАРРИ!

Она бросилась на землю рядом с мальчиком с черными как смоль волосами и перевернула его на спину. Его лицо было относительно чистым, но чрезвычайно бледным. У него было несколько ран на лбу и царапин на щеке, из уголка рта сочилась капелька крови. Но она могла, ни капельки не задумываясь, сказать, кого в этот момент держала в своих объятиях, рыдая и отчаянно пытаясь привести в чувство.

— Гарри! Пожалуйста, пожалуйста, останься со мной!

Примечания:

Ребята, фанфик интересный и большой (31 часть по 9-12 страниц). Буду рад помощи сопереводчика и беты. Пишите в личку ???