Путешественник Императора (гет)

Принцесса Бездны

Люмин с досадой прикусила губу. Не так она хотела встречаться с братом... Ладно, справедливее будет сказать, что сейчас бы она вообще предпочла с ним не встречаться. Но уж точно не здесь и не сейчас, когда ничего не понятно...

В самый первый момент, когда ей доложили, что Итэр наконец-то появился в Тейвате, ее сердце подпрыгнуло. От радости, волнения... а также опаски и даже страха. Ее брат... ее любимый, верный брат, на кого всегда можно положиться. Ее прямолинейный, простоватый, часто слишком доверчивый братишка, всегда готовый протянуть руку помощи... Ее брат, который может легко поверить той красивой картинке, которую подсунет ему Селестия. Кто не пережил того, что пережила она. Кто не видел и не знает того, что увидела и узнала она. И кто совершенно точно не поймет и не примет все то, что ей пришлось принять и совершить за эти века. Ее брат, кто совершенно точно встанет на пути у Ордена Бездны, у нее на пути... сам того не осознавая — по крайней мере, вначале.

Потому она нисколько не удивилась, когда Итэр оказался вместе с Ордо Фавониус, а потом и вовсе снюхался с Барбатосом. Все это было нестрашно, тем более что вся операция в Мондштадте была скорее пробой пера, разведкой боем, а заодно и отвлекающим маневром.

Она не вмешивалась в те дни, она ничего особо не уточняла о брате, дабы не бередить лишний раз раны, но и не смогла отказать себе в том, чтобы взглянуть на Итера, когда представилась возможность — тогда, в окрестностях так называемого Логова Ужаса Бури... и вот тут-то и началось непонятное.

Итэра было почти не узнать. Дело было не только и не столько во внешности... хотя тот факт, что он резко укоротил прическу и избавился от косы, которой всегда так дорожил, был уже почти немыслимым. Дальше его одежда... нет, он не избавился от своего наряда — это было бы уже слишком! Их одежда... Это была не просто одежда, это было наследие, это была одна из немногих вещей, что они сохранили, что напоминало о доме... об их оставленном, но не забытом доме.

Люмин носила свой наряд по сей день, не потому, что это была лучшая, самая прочная и удобная одежда, которую только можно было представить. Ну... не только потому. Этот наряд был слишком важен, чтобы менять на что-либо другое... Это было... это было обещание, данное самой себе, что придет день, когда она закончит начатое, и тогда они с братом вновь будут вместе и смогут отправиться дальше...

И потому увидеть Итэра, который всегда — принципиально — оставлял свой живот открытым, одетым в черную рубашку уже поверх которой был накинут его неизменный нагрудник было шоком... С одного взгляда было очевидно, что его одежда не несет для него никакой сентиментальной ценности... можно было даже подумать, что он носит ее с некоторой неохотой, исключительно из-за ее практических качеств... На этом фоне даже тот факт, что меч — Закат! Ее меч! — он держал в левой руке обратным хватом, бросился в глаза не сразу.

Но дальше она обратила и на это внимание. Первой реакцией была радость: ее меч нашелся! Эта сука, именующая себя Хранителем Небесного Порядка, запечатала ее вместе с Закатом, а когда удалось вырваться, меча нигде не было. Долгое время приходилось обходиться местным оружием, которое все — даже остатки арсеналов Каэнри’ах — безнадежно уступало, покуда не удалось найти Восход — меч Итэра, который, очевидно, не был запечатан вместе с владельцем и упал на землю. Конечно же, она взяла его себе — и как единственную вещь брата, и как лучший клинок, который только можно было найти в этом мире. Тем более что оба они не раз и не два пользовались оружием друг друга... И потому в тот момент она, разинув рот, глядела, как Итэр прорубался через хиличурлов, орудуя сразу двумя клинками, которые помимо оружия одновременно играли еще и роль противовесов. В правой руке был какой-то меч, вероятно, взятый из арсеналов Фавониус — заметно длиннее и тяжелее привычных им клинков. А ее Закат в левой руке играл скорее вспомогательную роль! Более того, с того расстояния было особо не рассмотреть, но ей показалось, что рукоять ее клинка... ее Заката была переделана...

Итэр не только сменил внешний вид и оружие, вся его манера боя была совершенно другой. Никаких коротких серий стремительных переходящих друг в друга атак перед собой с завершающим напитанным духовной — а в Тейвате элементарной — энергией ударом, характерной, базовой чертой их школы фехтования. Удары шли во всех направлениях, были и долгими, и короткими — по необходимости — один, начавшись спереди от правого бедра, завершился за спиной у левого плеча, сразив по пути троих. У нее на глазах Итэр просто прошел через полтора десятка чурлов и, не сбиваясь с шага, двинулся дальше, не удостоив их начавшие распадаться тела и взглядом... На этом фоне странная парящая фигурка, что сопровождала его, осталась почти что не замеченной.

* * *

Если бы не их духовная, родственная связь, пусть и изрядно ослабевшая за прошедшие века и из-за изменений, произошедших не только с ней, но и братом — он, кстати, ее видимо совсем не почувствовал! — Люмин бы усомнилась, что это вообще ее брат...

Принцесса Бездны простояла на том уступе несколько минут, тупо таращась вслед Итэру. Она никак не ожидала от себя подобного, но в ее мыслях тогда царил такой раздрай, что она даже забыла отменить полномасштабный штурм Мондштадта. Он не имел никакого смысла без власти над Двалином, и по плану тогда предполагалось лишь отвлечь внимание толпой чурлов, чтобы под шумок сделать кое-какие дела за стенами. Но она... просто забыла об этом. И штурм состоялся... закончившись полным разгромом. Так-то ничего страшного не случилось — Бездна вернет всех павших, и даже уничтоженных машин не жалко. Но все равно неприятно, тем более что ситуация пошла вразнос с вторжением Гончих Разрыва прямо в центр города, которое никто не планировал... Что же, Бездна в очередной раз напомнила ей, что глупо считать себя способной полностью контролировать эту силу.

После этого она наконец удосужилась по-настоящему навести справки о том, чем занимался Итэр, и как он себя вел. Это был новый шок. Нет, Люмин вовсе не считала себя центром вселенной, но тем не менее она не сомневалась, что основное внимание Итэр посвятит именно ее поискам. Точно так же, как бы поступила она на его месте. Ну а зная прямой и простоватый, но также и очень пробивной характер брата, она была готова даже к объявлениям о розыске, что со временем бы появились по всему Тейвату. Вот только... ничего этого не было. Все ее источники и тогда и после уверяли, что Итэр — назвавшийся, кстати, Александром — не упоминал ее ни разу. Вообще не заводил разговора о сестре... Хотя и не скрывал своего иномирового происхождения, но деталей было мало, и они часто были противоречивы. Вот только какой-то “император” упоминался многократно. У Итэра память помутилась? Это бы вообще-то многое объяснило... но не все. Совсем не все.

Ибо доклады о манерах и характере Странника — как его часто начали именовать — вновь разительно отличались от ее братика... Итэр всегда отличался шармом и умением находить друзей, но при этом он был ни разу не лидер. Он никогда не умел командовать и вести за собой, всегда предпочитая роль ведомого. И Странник в корне от него отличался, почти всегда и без усилий занимая роль лидера каждый раз, как представлялась возможность. Это еще можно было бы списать на слухи, хотя бы отчасти, но были и неоспоримые факты. Например, тот, что именно Итэр руководил в первые пару дней после штурма, разгребая последствия боя и разрушений... И ему тогда подчинялись все: как жители или рыцари Мондштадта — что еще как-то можно было понять, так и Фатуи. Да! Даже Фатуи во главе с Предвестником — а ведь эти псы Царицы только ее и слушают — безропотно признали его власть на ту пару дней и работали наравне с жителями города над его восстановлением! Ладно, частично благожелательность Синьоры можно было объяснить тем, что она заполучила то, что хотела, и помощь со стороны Снежной была платой. Но для такого хватило бы рядовых членов и никак не объясняло того случая, когда Дилюк и Синьора — кто ненавидели друг друга почти до зубовного скрежета — сообща выполняли одно поручение... Откуда в Итэре взялись вдруг такие лидерские качества и харизма?!

Дальше — больше. Когда в Ли Юэ началась вся свистопляска со “смертью” Гео Архонта, Странник оказался в самом центре — не без ее помощи. Чтобы получше изучить его поведение, она напрягла агентуру, чтобы втянуть его, добавить проблем — и посмотреть со стороны, что он будет делать... И снова Итэр был совсем не похож на себя. Ее братец влез бы во все это сам, причем не нарочно, потом бы прошел весь путь, следуя чужим указаниям и приплясывая под чужую дудку — и далеко не факт, что только одну! Он бы, конечно, чувствовал скрытую подоплеку в происходящем, но так бы и не разобрался в нем до самого конца, где бы с успехом со всем справился, опираясь на свою силу, решительность, удачу и шарм... Такое уже бывало — она знает, о чем говорит!

Странник же с самого начала заметил подвох, он первым, почти сразу, заподозрил вмешательство ее агентуры — и это ей потом дорого стоило...

И опять же, во время битвы в Нефритовом дворце — тогда пришлось опять вмешаться, ибо Итэр каким-то образом почти предотвратил возвращение Осиала — именно он командовал обороной. Об этом потом судачил весь город. И его приказам в пылу боя подчинялись не только миллелиты во главе с самой Кэ Цин, но даже Адепты! А еще ходят упорные слухи, что Нин Гуан много советовалась с ним, прежде чем объявлять о масштабных реформах государственного строя Ли Юэ теперь, когда официально их бог их покинул. Подтвердить было пока невозможно, ибо ее агентура оказалась почти полностью выбита после тех событий...

* * *

И теперь это... Итэр сперва набрел на место подготовки Плетения судьбы, потом каким-то образом познакомился с Дайнслейфом — это ее агентура проморгала полностью, и теперь они оба вернулись сюда. Слишком быстро! Ведь она организовала в спешке атаку на Борея именно для того, чтобы отвлечь внимание и выиграть время для эвакуации Статуи. Итэр, с его связями с Барбатосом, никак не мог проигнорировать такое! И он не проигнорировал их! Вот только он обернулся гораздо быстрее, чем она могла вообразить, и сразу вернулся сюда! Более того, один из ее немногих оставшихся осведомителей передал, что Цисин спешно мобилизуют миллелитов, и вроде даже кто-то из Адептов вызвался их сопроводить! Как этому Страннику удалось так быстро организовать это? Сколь велико его влияние в Ли Юэ?! Да и в Мондштадте тоже...

А значит, у нее не оставалось выбора, кроме как вмешаться самой, Дайн и Итэр уже пробились обратно к Статуе, ее Вестник, что руководит той базой, в одиночку их даже задержать толком не сможет. А Статую терять нельзя!

Ей придётся прямо сейчас встретится лицом к лицу с братом... или тем, что заняло его место.

* * *

Она прибыла как раз вовремя, чтобы спасти Вестника от добивающего удара Дайнслейфа. Бывший Сумеречный меч отреагировал мгновенно, разорвав дистанцию и заняв место рядом... с Итэром.

- Ваше высочество, — ее подчиненные немедля занялись эвакуацией всего самого ценного, а Вестник отступил ей за спину, но все ее внимание было сосредоточено на брате... или?..

Она... она была готова ко многому. Больше всего, конечно, хотелось, чтобы маска Странника спала с него, чтобы на лице Итэра растерянность боролась с безудержной радостью, чтобы он немедля позвал ее бросить все и отправиться с ним... дальше...

Но она уже почти смирилась с тем, что грёбанная Селестия как следует промыла ему мозги, а потому была готова и к враждебности, обвинениям... мало ли, что ему успели внушить за минувшие века. Была она готова даже встретится с пустым и безжизненным взглядом человека, которому бы стерли личность... по крайней мере, ей хотелось верить, что она готова к такому.

Вот только увидела она нечто совершенно иное: на нее глазами ее брата смотрел живой, разумный человек... человек, который видел ее впервые, понятия не имел, кто она такая, но немедленно заметил их сходство. Золотые глаза, столь знакомые и родные — пусть и видела она их в последний раз так давно — и сейчас совершенно чуждые, обежали ее с ног до головы, отметили одежду, на мгновение задержались на мече в ее руке… Взгляд Итэра инстинктивно дернулся было к его левой руке, но остановился, не сделав и четверти пути и вернулся к ней... к ее лицу...

- Но... что?.. это?.. — беловолосая парящая девочка, что неотрывно сопровождала Итэра с его самого появления в Тайвате, первой разорвала тишину. — Паймон не понимает! Александр, у тебя что, сестра есть?! Ты никогда не упоминал...

- Сам удивляюсь... — голос, несомненно, принадлежал Итэру, но таких интонаций она не слышала от него никогда. Большего сказать он не успел, ибо одновременно с ним подал голос Дайн.

- Люмин... я сам не знаю, чему удивляюсь больше: тому, что ты появилась сейчас или тому, что не явилась раньше...

- Итэр, почему ты с Дайном?.. — задала она глупый и совершенно неуместный сейчас вопрос, просто чтобы увидеть его реакцию на это имя.

- Итэр... Люмин... — имя было принято к сведению. — Брат и сестра, значит, — и без того острый взгляд на миг стал особенно пронзительным. — Близнецы, — это не было внезапным просветлением, вдруг вернувшимся воспоминанием. Это был вывод на основе появившихся фактов. — И значит ты и есть та былая спутница, о которой не раз многозначительно упоминал Дайнслейф, наблюдая за моей реакцией... Вот оно как...

- Александр, что происходит?! — истошно возопила летучая девчонка, махая руками.

- Пока не знаю, Паймон, — Итэр... нет, Странник оставался спокоен. — Но детали мозаики начинают вставать на место... кто бы мог подумать... Я столько раз имел дело с Одержимыми, но пусть Лорд Дорн теперь всегда проектирует мне спальни, если я ожидал однажды оказаться по эту сторону... — во взгляде, которым он одарил ее в этот момент явственно читалось... сочувствие? Жалость? — Одна из этих проклятых синих птах сейчас, наверное, хохочет на весь Варп.

Последние слова были произнесены почти шепотом, и явно не предназначались никому. Но, в царящей в этот момент в подземелье тишине, их слышали все. И Люмин только и могла, что молчаливо задаться вопросом, о чем он... ибо озвучить это язык не поворачивался. Судя по взгляду Дайнслейфа, его мучал тот же вопрос.

- Как я сказал, мозаика начинает складываться, — вновь заговорил Странник секунд десять спустя. Теперь его взгляд был тверд, и в нем не было и намека на жалость. — Но весь этот трагифарс имеет смысл... вообще возможен, только в одном случае: если ты, Люмин, — сделал он упор на имени, — сыграла важную роль в его становлении... если не в том Катаклизме, что аукается до сих пор, то в этом... — он неопределённо провел рукой вдоль собственного тела. На... на что он намекает, неужели?! — Впрочем, неважно... Люмин... Принцесса Бездны. Последователь Гибельных Сил. Чемпион Хаоса. Именем Императора...

Ничего не предвещало дальнейшего. Странник стоял, опустив руки, его поза казалось достаточно расслабленной. Люмин только успела задуматься, что могут означать эти непонятные ей слова, в которые собеседник — братом в этот момент назвать его невозможно — вкладывает какое-то особое значение. И лишь ее отточенные за века рефлексы — без которых в Бездне никак — спасли ей жизнь, позволив поднять Восход для защиты и чуть отклониться в сторону. В результате Восход и Закат столкнулись на уровне ее груди, а меч в правой руке Итэра — легендарный Небесный меч, скорее всего, подарок самого Анемо Архонта, но все равно не ровня их собственному оружию — скользнул по ее одежде.

- Умри.