Гарри Поттер: кто я? (джен)

Привет всем! Меня зовут Гарри Джеймс Поттер, и я — студент Хогвартса!

Вначале немного о себе: я — сирота. Нет, вы не думайте, я не жалуюсь — всякое случается. Вот и у меня случилось: как-то на Хеллоуин, когда мне чуть больше года было, к нам домой ворвался Некто и убил моих родителей. Так что живу я в семье Дурслей, у маминой старшей сестры. Тётя Петуния — женщина строгая, но справедливая. Дядя Вернон — бывший военный, хоть и ворчит часто да нахлебником порой кличет, на самом деле меня ещё ни разу пальцем не тронул — только грозится, да и не только мне: мы с его сыном, Дадли Дурслем, друзья не разлей вода. Так что и шалим вместе, и наказание получаем тоже вместе: одним словом — братья, пусть и не родные.

А ещё у меня есть страшная тайна — моя нянюшка-эльфийка Мисси. Почему тайна — страшная? А вы в детстве долго могли секреты хранить? Вот, то-то же. А я молчал больше восьми лет, и не потому что скрытный, а потому, что она сама запретила о себе рассказывать. Могли не поверить — ведь вижу её, по словам няни, только я. Да и внешность у Мисси специфическая: ростиком она скорее напоминает хоббита, ушки у неё — лопушки, очень подвижные, ручки-ножки тонкие как веточки, а глаза навыкате напоминают теннисные мячики. Сама себя она величает домовушкой или эльфой — домовым эльфом женского пола.

Сколько себя помню, она всегда со мной. Пока маленький был, сказки мне сказывала, коленки лечила, синяки да шишки заговаривала. Стал постарше — учить принялась. Только не английскому с математикой, а ОММ — основам мира магического — вот. Затем притащила откуда-то толстенный фолиант под названием "Кодекс рода" и стала мне его вместо сказки на ночь читать. Я, дескать, последний Поттер, должен многое знать, а уметь ещё больше, ибо надеяться мне не на кого. Когда до танцев с этикетом дошло, тётушка подключилась: заметила она, как я с невидимой Мисси под Штрауса "вальсирую", и записала в танцевальную студию. А этикет, в особенности столовый, решила сама нам с Дадли преподавать. Оказывается, перед замужеством она специальные курсы окончила. Дядя посмотрел-покряхтел, и записал нас обоих в конный клуб — чтобы развивались гармонично.

А в одиннадцатый день рождения ко мне в комнату влетела шикарная полярная сова. На спинку кровати присела и лапку протянула. Я думал, здоровается, а у неё к этой лапе конверт примотан! Нет, конечно я слышал от Мисси о совиной почте, но одно дело слышать, и совсем другое — столкнуться воочию. Освободил я бедняжку, отложил конверт на кровать, а сам смотрю на совушку и так грустно стало — хоть плачь! У тёти какая-то несовместимость с животными, поэтому ни у меня, ни у Дадлика даже рыбок никогда не было… А тут нянюшка — подошла к сове, принюхалась, потом на меня поглядела и ручками всплеснула:

— И чего мастер Гарри сидит, пригорюнившись, а? Сова — не почтальон, она — подарок.

— Откуда знаешь, Мисси?

— А тут и знать нечего: от неё ни совятней не пахнет, ни другим волшебником. А уж коли мастер Гарри старой Мисси не верит, — обиженно фыркнула та, — так пусть конверт вскроет — наверняка там и открытка поздравительная есть.

Мне так стыдно стало, но я посмотрел — и точно: наряду с каким-то списком и билетом на поезд (и как только не помялся!) лежала открытка с видом на Хогвартс. А с обратной стороны летящим почерком с завитушками изумрудными чернилами выведено:

«Гарри, мальчик мой!

От всей души поздравляем тебя с днём рождения и желаем всего самого лучшего!

Хагрид, школьный лесничий, когда-то дружил с твоими родителями, и решил по случаю твоего "вхождения в возраст"⁽¹⁾ сделать тебе подарок — упросил меня передать тебе письмо не со школьной совой, а с этой красавицей.

Альбус Дамблдор и Рубеус Хагрид.»

Я осторожно протянул руку к совушке, а та доверчиво ткнулась головой прямо мне в ладонь, требуя ласки. Почесал ей макушку рассеяно и спрашиваю:

— Ну, и что мне с тобой делать, а? Имени, конечно, у тебя тоже нет?

— Имя питомцу сам хозяин должен выбрать, — проворчала нянюшка. — И при привязке объявить.

— А привязка — зачем? — удивился я.

Та только головой покачала:

— Учишь-учишь его, а всё без толку. В одно ухо влетело — в другое вылетело! Привязка нужна для того, чтоб через питомца Вам не навредили. Без неё птица ко всем в руки даётся, а после привязки только к проверенным людям, то есть к тем, кого вы знаете и привечаете.

— Понятно. И как она делается?

— Нужно каплей Вашей крови помазать птице лоб со словами: «Я, Гарри Джеймс Поттер, наследник рода Поттер, принимаю тебя (имя птицы) в услужение.» Всё.

Я задумался: как же мне её назвать? И тут вспомнил — в одном из учебников по истории Англии я увидел портрет судьи в белом парике. Решено: назову свою белоснежную красавицу Буклей. Сделав выбор, я быстренько проговорил формулу принятия, и, уколов палец булавкой, погладил им перья гостьи — капля крови впиталась, как в губку. И следа не осталось.

— Вот и ладушки, — повеселела Мисси. — Теперь можно не бояться её за покупками отправлять: ни одна дрянь не привяжется — сгорит.

А на следующий день я принялся отпрашиваться у тёти в Лондон. Та — ни в какую: это где же видано, чтобы маленький мальчик один, да в большом городе! Пришлось сдавать Мисси. Та проявилась, и тётя Петуния её даже увидела. Расспросив о природе и способностях эльфийки, она скрепя сердце отпустила нас за покупками, наказав к ужину быть дома. А потом долго возмущалась, что вместо преподавателя мне письмо какая-то птица принесла (к маме декан Гриффиндора приходила).

Мисси перенесла меня на оживлённую улочку: и взрослые, и дети, стайками передвигавшиеся от лавки к лавке, были одеты в какие-то хламиды, напоминавшие длинные плащи рыцарей тамплиеров с капюшонами. Только без украшений и тёмных расцветок. А у некоторых я заметил остроконечные головные уборы — совсем как у Злой Западной ведьмы⁽²⁾. Спросил у Мисси, почему все так странно одеты.

— Почему странно? — не поняла та. — Обычная одежда волшебников. Вот дойдём до ателье мадам Малкин, и у Вас такая же появится.

Закатил глаза, трижды плюнул через левое плечо и перекрестился (мысленно, конечно, — ибо за подобные пережитки маггловского воспитания Мисси меня нещадно стыдила), но смирился с неизбежным: назвался груздем — полезай в кузов. То есть, коли уж я волшебник, то и дресс-коду должен соответствовать.

Первым делом мы направились в банк. По крайней мере, именно за него я принял величественное здание с массивными дверями. И не ошибся.

Вход охраняли два зеленокожих существа, затянутых в красные мундиры (дикое сочетание), которые на людей не походили вовсе. Маленького роста, с заострёнными ушами и мелкими острыми как иголочки зубами, они не внушали мне доверия от слова совсем.

— Это гоблины, — пояснила моя провожатая. — Не смотрите на их внешность: финансистов опытнее вы во всём свете не сыщете.

Вошли внутрь. Мисси приблизилась к свободному гоблину и тихонько представилась.

— Здравствуйте, уважаемый. Мы к распорядителю делами Поттеров — наследнику необходимы средства на приобретение школьных принадлежностей.

Банковский работник окинул меня цепким взглядом и неприятно так хмыкнул. Но, приняв деловой вид, сквозь зубы процедил:

— Положите ладонь на пластину.

Я выполнил указание. Уж что там этот неприятный тип увидел — не знаю, но его аж перекосило:

— Наследник Поттер, прошу за мной.

Я оглянулся на Мисси — идти куда-то с незнакомцем жуть как не хотелось.

— Идите, — «подбодрила» та. — Вы — клиент, а значит, неприкосновенны. Я Вас здесь подожду.

Делать нечего, пошёл вслед за зеленошкурым. Мы поднялись на второй, а затем и на третий этаж, подошли к ничем не примечательной двери и мой сопровождающий постучал, произнеся фразу на каком-то рычаще-щёлкающем наречии. Из-за двери послышался ответ, и гоблин, обернувшись ко мне, возвестил:

— Прошу, мистер Поттер, проходите. Крюкохват, Ваш поверенный, ждёт Вас.

Всё началось… с примерки кольца. Да-да-да: оказывается, чтобы иметь право именоваться наследником, нужно, чтобы тебя принял магический артефакт. Принял — сел, как влитой, хотя изначально был размера этак двадцать второго. После этого поверенный расслабился, даже улыбнулся пару раз (лучше бы он этого не делал, чесслово).

— Что ж, наследник Поттер, — сказал он, потирая когтистые ладони. — За время Вашего отсутствия накопилось очень много дел. Теперь, когда Вы объявились, я смогу заняться ими. Не удивляйтесь так — я всего лишь поверенный, и не могу действовать самостоятельно. Далее, Вам нужны средства для покупки школьных принадлежностей. Как поступим: мы можем спуститься на скоростной вагонетке к хранилищу или я закажу необходимую сумму сюда? Заказать быстрее.

Ну разве я мог устоять от скоростного спуска? Уже перед входом в хранилище я вспомнил, что мне некуда складывать монеты — ну не по карманам же распихивать, право слово?! Крюкохват покряхтел, но предложил мне мешочек из ишачьей кожи: не теряется, чужим не открывается — главное кровью к себе привязать. Я обрадовался, поблагодарил и на всякий случай поинтересовался стоимостью такой полезной вещицы. Поверенный как-то напрягся и, отведя взгляд, сказал, что подарок. Мне бы насторожиться, а я и уши развесил. Оказалось, что мешочек — удовольствие не из дешёвых — пятьдесят галеонов (которые, стоило мне взять его в руки, тут же списались с моего счёта). Это мне уже потом Мисси объяснила. Но да я не в обиде: хорошая вещь должна стоить дорого — так мой дядя говорит, а я ему как родному верю.

Денег я взял с запасом — двести галеонов — чтобы на всё хватило и ещё чуть-чуть осталось. Видел я неподалёку кафе-мороженое, вот бы заглянуть…

Обратно домчались мы с ветерком! Я по пути всё расспрашивал Крюкохвата и выяснил, что опять выделился: из-за того, что я жил с простецами, Мисси, как моя няня, стала моим представителем в волшебном мире (вот откуда у неё Кодекс рода), а Дурсли — люди, которые обеспечивают моё существование, за что ежемесячно получают вознаграждение. Об этом на правах посредника распорядился Дамблдор, директор Хогвартса. Теперь понятно, откуда взялись немаленькие деньги на школу танцев и конный клуб аж для двоих.

Оказавшись в холле банка, я с удивлением заметил, что день уже клонится к вечеру, а дел ещё — непочатый край. Мисси, повздыхав, повела меня в кафе Фортескью — там, кроме мороженого, было разнообразное детское меню. Пообедав, мы отправились в лавку Олливандера — за волшебной палочкой. Потеряв там ещё минут сорок, а то и больше, я наконец подобрал подругу себе под стать: длинную, хлёсткую палочку из остролиста с начинкой из пера феникса. Мастер попытался задвинуть речь, что сестра моей палочки принадлежала кандидату в министры, на что я ответил, что каждый сам кузнец своего счастья и не стоит полагаться на схожесть предметов. Тот посопел обиженно — как же, какой-то мальчишка, вместо того, чтобы от восторга до потолка прыгать, посмел с ним не согласиться, — однако признал мою правоту.

На этом наш визит в Косой переулок закончился — к ужину лучше не опаздывать. Вещи по списку можно и почтой заказать — и Букля разомнётся, и у меня время свободное появится. А за мантией Мисси сама обещала зайти: она мои размеры на зубок знает, да и в тканях поболе моего разбирается.

* * *

Накануне первого сентября Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, директор Хогвартса, сидел в кабинете и в очередной раз мысленно перебирал, всё ли готово к новому учебному году. По всему выходило, что да. Даже на новые мётлы Попечительский совет расщедрился. Но, всё равно, не спокойно на душе что-то. Вероятно, дело в Гарри Поттере, в судьбе которого он так необычно поучаствовал почти десять лет назад. Да, пару раз он издали пытался проверить, всё ли у мальчика в порядке, но внешнее благополучие не всегда отражает внутреннее, а способ посмотреть изнутри… не сработал, хотя, казалось бы, он оставил себе лазейку. Отпуская домовушку Хогвартса, Дамблдор надеялся впоследствии иметь о мальчике хоть какую-то информацию, не предусмотрев, что кровная привязка к хозяину стирает у этих существ все прошлые привязанности.

Ничего, теперь-то у него будет чуть больше возможностей позаботиться о Гарри. Хотя казалось бы, откуда такое желание? Он уже более полувека видит огромное количество детей: следит за их взлётами и падениями, где надо, прикладывает руку, использует авторитет, направляет, оставаясь при этом отстранённым наблюдателем. Но с мистером Поттером всё совсем иначе: может, всё же сказывается возраст или сожаления? Ведь в погоне за властью, стремлением успеть как можно больше, он так и не обзавёлся собственной семьёй, и теперь школа, коллеги и ученики составляют основную часть его жизни. Он даже начал подумывать о том, чтобы оставить пост в МКМ или уйти с должности Верховного чародея и, вернув учительские часы, почувствовать себя человеком. Всё-таки некоторая сентиментальность его коллег (он давно немного посмеивался над мадам Спраут, что как наседка носилась со своими подопечными), наконец «догнала» и его.

1) поступления в Хогвартс

Вернуться к тексту

2) отрицательный персонаж из сказки «Волшебник из Страны Оз»

Вернуться к тексту