Первая осень в Хенгло (джен)

Сердце Гестии Линдон трепетало от волнения и радости. Оставалось сделать всего пару шагов навстречу новой жизни. Навстречу давней мечте. Оставалось только переступить порог Хенгло — одной из старейших общемагических школ Летхорнского содружества. И определённо — самой известной.

Школе Хенгло было так много лет, что некоторые величали её «столпом мироздания, обвитым плющом знаний». Кто-то даже полагал — не было за времена существования Летхорна ни дня, когда Хенгло ещё не существовало. На скромный взгляд Гестии это было уж чересчур, но она вполне отдавала себе отчёт в том, что за минувшие эпохи столько выдающихся магов начинали здесь свой путь, что перечислить всех и ни о ком не позабыть оказалось бы весьма затруднительно.

Отец Гестии однажды даже высказал предположение, что все сколько-нибудь выдающиеся маги учились в Хенгло. И пусть Гестия прекрасно понимала, что слова отца были весьма серьёзным преувеличением (или, по крайней мере, Гестии ужасно хотелось верить, что слова её отца были всего лишь преувеличением, ибо ей самой учиться в этих древних стенах не довелось), предложение о месте учительницы по защитной магии в этой школе просто не могло оставить её равнодушной. Конечно же, Гестия помчалась сюда сразу же, как только получила письмо! Разве могло быть иначе?

Подобный шанс мало кому выпадает. Кто вообще мог подумать, что Гестии Линдон, всего несколько месяцев назад окончившей педагогический институт, поступит столь лестное предложение? Устроиться на работу в саму Хенгло! Подумать только! От одной этой мысли хотелось почти в буквальном смысле взлететь. Начать свою учительскую карьеру в столь удивительном месте было большой удачей.

Хенгло располагалась так далеко от дома Гестии, что сама дорога сюда казалась поистине удивительным приключением. Особенной частью приключения было то, что добраться до Хенгло только магией не представлялось возможности — во-первых, потому что перемещаться между странами Летхорнского содружества при помощи магии могли себе позволить только люди и магические создания с определённым уровнем доступа (всех остальных магические барьеры запросто могли отбросить назад или даже покалечить), а во-вторых, потому что на сам остров, где располагалась Хенгло, вообще нельзя было перенестись при помощи магии.

Так что, Гестии пришлось сначала сесть на пароход, чтобы за двенадцать дней добраться из одной части света в другую, потом сменить два поезда (каждая поездка длилась чуть больше суток), три рейсовых автобуса (часа по четыре каждый) и, наконец, пересечь на едва не разваливающимся от древности пароме пролив, отделяющий Хенгло от материка. Не говоря уже о почти часе пешком от пристани по выложенной белым камнем дороге.

И вот, в конце этого огромного для Гестии пути — резные деревянные двери Хенгло! Подумать только — школа, что так долго была пределом мечтаний мисс Линдон, находилась прямо перед ней! Следовало сделать только пару шагов навстречу этой пленительной сказки, о которой пришлось грезить почти бесплодно столь долго.

Гестия остановилась на минуту. Поправила шляпку привычным жестом, выпрямила спину, выдохнула, глубоко вдохнула и снова выдохнула, стараясь привести в порядок мысли и чувства, пребывавшие в невиданном доселе смущении, и… Шагнула вперёд, надеясь оставить свою старую жизнь — определённо не лишённую очарования и уюта, но, чего уж таить, до зубовного скрежета скучную — за спиной. Или, лучше было сказать — за порогом Хенгло.

Признаться честно, Гестия даже на несколько секунд забыла, как дышать, когда огромная резная дверь открылась перед ней, пропуская вперёд. Было так страшно сделать этот маленький шаг — навстречу неизвестности. Навстречу давним-давним мечтам, которым, до сего момента, не удавалось сбыться. И поворачивать назад было бы ужасно стыдно.

Внутреннее убранство парадного корпуса Хенгло будоражило воображение. Огромные окна, украшенные самыми восхитительными образцами витражного искусства северных летхорнских мастеров (о, мать Гестии была весьма неплохим искусствоведом и специализировалась как раз на искусстве северных народов Летхорна, так что, у Гестии не было возможности не увидеть сходство с похожими на эти чудесные витражи работами), колонны причудливой формы, разноцветная мозаика на полу, на которую было страшно ступать в уличных туфлях даже тогда, когда за порогом было сухо и чисто, высокие потолки, тоже выполненные мозаикой, но уже другого типа… Вид этот потрясал. И Гестия бы непременно принялась бы разглядывать ту часть Летхорна, которая уже успела попасться ей на глаза, с весьма нелепым выражением лица, только вот целью её пребывания здесь было вовсе не представление себя в глупом или смешном виде.

Гестия должна была вот-вот стать одной из хенглосских учительниц, что было крайне почётно для выпускников и выпускниц любых летхорнских педагогических университетов, институтов и академий. В Хенгло было крайне тяжело попасть — и ученикам, и студентам, и учителям, и преподавателям старшего звена. И ведь Гестии же это каким-то чудом — не иначе как чудом — удалось! Она просто не могла теперь повернуть назад, поддавшись всяким глупостям.

Учительница, тем более такой престижной школы как Хенгло, напоминала себе взволнованная Гестия, ни в коем случае не должна выглядеть смешной и нелепой. Учительница должна всегда выглядеть собранной и аккуратной, вызывать уважение и служить примером для подражания. А разве возникнет хоть у одного ребёнка желание подражать человеку, что от удивления раскрывает рот, словно рыбка, и глупо таращит глаза, не в силах справиться с эмоциями?

В холле Гестия находилась стояла одна-одинёшенька. Это, конечно, было обманчивое впечатление — в Хенгло, должно быть, как и в любом другом пропитанном магией месте, проживало достаточно волшебных существ самых разных видов, способных оставаться незамеченными, пока не наступала необходимость. Дриад, орестиад, эльфов, фей, призраков — и много кого ещё, кто жил в местах силы незримо, неслышно, но в нужное время появлялся, чтобы указать путь заблудившемуся ученику, преподавателю, гостю или же наказать нарушителя.

Саквояж, показавшийся вдруг ужасно тяжёлым несмотря на все наложенные на него чары (а чар было довольно-таки много — Гестия Линдон на них не поскупилась), тянул руки Гестии вниз, и она, в эти тянущиеся неспешно минуты ожидания, успела как следует пожалеть, что захватила с собой столько конспектов, книг и платьев. Наверное не стоило поддаваться эмоциям в момент сборов…

Надо было взять с собой только самое необходимое — тёплый свитер, пальто, два-три платья и термос с горячим чаем. Остальное, вероятно, можно было докупить где-нибудь поблизости. Не стоило тащить огромные запасы не самых — если уж говорить честно — нужных вещей через несколько стран, периодически проклиная себя за жадность и сентиментальность.

Наконец, когда волнение и усталость вполне могли уже свалить с ног, к Гестии вышла женщина. Невысокая и очень худенькая, с убранными в строгий пучок небесно-голубыми волосами, одетая в серый деловой костюм с очень длинной юбкой. Подол этой юбки тащился по полу, когда незнакомка шла — почти неслышно и с какой-то нечеловеческой размеренностью.

— Мисс Гестия Линдон? — деловито поинтересовалась незнакомка, и Гестия, поборов в себе почти нестерпимое желание вздрогнуть, выпрямить и без того прямую спину и виновато залебезить, оправдываясь за все возможные и невозможные прегрешения, которые только сумела бы совершить в своей жизни, кивнула.

Взгляд незнакомки, тяжёлый и строгий, изучил Гестию от шляпки до каблуков. И, признаться, Гестия была готова от этого сурового взгляда провалиться сквозь землю — или сквозь прекрасный мозаичный пол (работы старых мастеров Восточной Гленды), учитывая нынешние обстоятельства.

— Вы оказались гораздо моложе, чем мы предполагали, — с плохо скрываемым неодобрением отозвалась незнакомка, и сердце Гестии едва не рухнуло вниз от разочарования. — Меня зовут Марилиза Стэнли, я секретарь Школьного Совета Хенгло, и мне поручено вас сопроводить.

Надобно заметить, что голос у Марилизы Стэнли был довольно-таки примечательный. Несколько чересчур низкий для женщины, но не хриплый, как то бывает у заядлых курильщиц, зато с явственными металлическими нотками, от которых хотелось съёжиться или же, напротив, выпрямить спину и встать так ровно, чтобы только не вызвать недовольства.

Гестия, если говорить честно, не могла определиться, чего именно при звуке этого не слишком приятного голоса хотелось ей. Возможно — сбежать, сверкая пятками и разом плюнув на все свои мечты и перспективы, что теперь не казались столь радужными, как несколько минут назад. Или спрятаться за ближайшую колонну — только бы не встречаться с неодобрительным взглядом Марилизы Стэнли.

— Свой багаж можете оставить здесь! — любезно до высокомерной снисходительности предложила Марилиза Стэнли, и Гестия тут же поставила саквояж на стол, не дожидаясь повторного приглашения.

Саквояж растворился в воздухе в ту секунду, когда был выпущен из рук. Гестии сразу захотелось поинтересоваться, используют ли в Хенгло чары (и какой их вид, если дело было именно в чарах — за время своего путешествия Гестия столкнулась с тремя видами и была вполне уверена, что в этом уголке Летхорнского содружества могло быть что-то совершенно новое) или же какой-нибудь хитроумный артефакт, позволяющий избегать излишних физических нагрузок, связанных с ношением своего багажа, но она сдержалась.

И без того было достаточно поводов почувствовать себя глупо. Да одного тяжёлого взгляда школьного секретаря Марилизы Стэнли, по правде говоря, было вполне довольно, чтобы ощутить себя не заслуживающей какого-либо внимания букашкой!.. И усугублять эти не слишком-то приятные ощущения Гестии, признаться, не слишком хотелось.

— Школьный Совет Хенгло ожидает вас, мисс Линдон, — сурово объявила Марилиза Стэнли, жестом приказав идти за собой.

Любое ослушание или промедление казалось совершенно немыслимым, и Гестия послушно засеменила за Марилизой Стэнли.

Стоило ли объяснять, как сильно Гестия нервничала, когда ей пришлось предстать перед Школьным Советом Хенгло? В огромном светлом зале с круговыми деревянными трибунами, перед всеми этими невозможно именитыми магами, каждый из которых вполне мог оказаться старше её в пару десятков раз...

Гестия вновь почувствовала себя ученицей на публичном переводном экзамене, что устраивался в конце каждой ступени⁽¹⁾ образования. Почувствовала себя маленькой, беспомощной девочкой, что, должно быть, не сумела выучить урок настолько хорошо, чтобы не тряслись прожилки. Девочкой, которую вот-вот примутся отчитывать при всех — за неправильно вызубренное слово или не до конца верно истолкованный исторический факт, дрожащий голос, недостаточно опрятно повязанные белые банты или ещё за что-нибудь, если кто-то из комиссии захочет придраться.

Вспоминалась невольно одна из экзаменаторш в год выпуска из второй ступени — что гоняла тогда ещё шестнадцатилетнюю Гестию Линдон по истории трёх гражданских войн Летхорнского содружества и по устройству направляющих энергетических амулетов ⁽²⁾, выискивая слабые точки в её познаниях.

Злополучную экзаменаторшу звали Хелен Фанни Бриднет, она казалась напоминающей то ли на жабу, то ли на толстую крысу, носила весьма смешно смотревшиеся на ней приталенные платья и презабавно заикалась, когда пыталась на кого-то накричать, что делало её объектом насмешек большинства не слишком умных — теперь Гестия это понимала, пусть всё ещё считала, что злилась профдомари⁽³⁾ Бриднет слишком уж часто и по чересчур ничтожным, пожалуй, поводам — школьников. И то ли Гестия умудрилась как-то обидеть профдомари Бриднет (пусть насмешки никогда не были открытыми, вероятно, профдомари Бриднет о них догадывалась и, возможно, посчитала именно Гестию Линдон зачинщицей, пусть это и было совсем не так), то ли дело было в ужасном характере последней (что, как считали все одноклассники Гестии, было более вероятно), с экзамена Гестия ушла с довольно обидной оценкой «средне» и потом прорыдала весь вечер в подушку, всё вспоминая недавнее унижение.

И отец, и мать Гестии тогда потратили много времени, чтобы привести дочь в чувство и как-то утешить. Долго убеждали, что в провале экзамена нет ничего слишком уж страшного, что оценка «средне» всё ещё позволит поступить ей в хорошую школу третьей ступени (в конце концов, школы первых трёх ступеней считались в Летхорнском содружестве обязательными), что в следующий раз всё непременно обойдётся — и Гестия сумеет выдержать публичный переводной экзамен достаточно успешно, чтобы поступить в школу четвёртой ступени, а затем — в желаемый институт. И пусть всё так и случилось, следующие публичные переводные экзамены стали для Гестии Линдон сущей пыткой.

И публичный экзамен после второй ступени ни в коем случае не должен был повториться снова!

Гестия заставила себя выдохнуть и улыбнуться. В конце концов, что самое худшее могли сделать ей все эти люди? Не принять на работу, о которой Гестия мечтала последние несколько лет? Это, конечно, было бы просто ужасно — и Гестия была уверена, что, если ей откажут, домой она уедет в слезах, — но в конечном счёте не могло считаться непоправимой катастрофой, что непременно должно привести к краху её жизни.

И всё же, если признаться честно, сегодняшнее испытание — несколько более суровое, чем Гестия могла предположить возможным в самом начале своей педагогической карьеры — едва не оказалось выше её сил. От не слишком-то тёплого приёма разве что слёзы на глаза не наворачивались.

Каким чудом удавалось до сих пор не разрыдаться прямо при всех этих многочисленных примечательных личностях Гестия не знала.

Возможно, сыграло свою роль то упрямство (как называла подобные проявления мама), которое иногда пробуждалось в Гестии Линдон — в самые неожиданные и не всегда уместные моменты — и заставляло стоять на своём подобно ослице. Или же дело и вовсе было в состоянии шока, из-за которого Гестия просто не могла вести себя так, как хотелось. В любом случае, дело явно было не в самообладании, которого Гестии — чего уж кривить душой и приписывать себе несуществующие достоинства — иногда (то есть, большую часть времени) не очень хватало.

Сейчас, надо думать, пробудившееся упрямство пришлось весьма кстати — во всяком случае, оно позволяло Гестии держать лицо (или хотя бы считать, что ей это вполне удаётся) и чувствовать себя далеко не так жалко, как могла бы, если ей всё-таки не удалось бы сдержать эмоций.

Гестия Линдон рассказывала Школьному Совету Хенгло о себе — весьма бойко, надо думать, особенно учитывая то, как сильно Гестии хотелось сползти на пол и поскорее покинуть (возможно даже — ползком, ибо вряд ли достанет сил после этого встать) недружелюбный зал с круговыми трибунами, посередине которого её поставили словно школьницу на публичном экзамене, — все эти многочисленные мужчины и женщины в чересчур официальных (до вычурности и старомодности) костюмах слушали, кивали (или — качали головой, заставляя сердце Гестии каждый раз замирать от страха и разочарования), задавали вопросы…

На большинство этих вопросов Гестия (следовало благодарить за это все высшие силы, какие только удастся найти в Летхорне) даже знала, что ответить — и это придавало её голосу некоторую долю уверенности, каковой на самом деле Гестия не испытывала.

Самыми простыми были вопросы о её образовании (и пусть графство Мивь, где она выросла, не могло похвастаться школами столь же знаменитыми, старинными и престижными, как Хенгло, уровень образования там считался довольно-таки хорошим по меркам Летхорнского содружества, так что названия школы и института слетели с губ сами собой) и об основах защитной магии (о, основы защитной магии Гестия повторяла всю дорогу, словно недостаточно было пяти лет в институте).

Несколько более сложными, следовало признать, казались вопросы, соответствующие углублённому курсу защитной магии (и всё же — Гестия, к её большой радости, чаще всего знала на них ответы) и об опыте работы (простой на самом-то деле вопрос, если не считать того незначительного, но весьма прискорбного обстоятельства, что следовало публично признаться, что никакого опыта у Гестии не было и в помине).

Признаваться в чём-либо — а тем более, в своей слабости, в недостатке каких-либо умений или качеств — всегда бывало нелегко. А уж когда на кону стояло исполнение мечты… Признаваться в собственном несовершенстве в этой ситуации было для Гестии просто мучительно.

— Думаю, вы понимаете, мисс Линдон, — без тени сожаления или сочувствия в голосе заметила высокая женщина в квадратных очках, — что вам определённо не хватает опыта, чтобы всецело соответствовать нашим высоким образовательным стандартам. Мы решили, что имеет смысл взять на эту должность так же человека с богатым опытом применения защитной магии.

Сердце у Гестии едва не перестало биться от разочарования и жгучей обиды. Но вместо того, чтобы показать — хоть каким-нибудь образом — свою обиду и тем смягчить боль, поселившуюся в душе, Гестия старательно делала вид, что её нисколько не расстраивает тот факт, что все сидящие здесь, кажется, относились с довольно-таки явным недоверием к её способностям и навыкам.

— Я понимаю, — только и сумела выдохнуть Гестия, про себя молясь, чтобы выражение её лица не выдало всей бури эмоций, что бушевала в её душе.

Это было несправедливо! Чудовищно несправедливо! И Гестии Линдон почти нестерпимо хотелось затопать ногами подобно капризному ребёнку, а лучше — закричать от обиды и неоправданных ожиданий.

Только вот Гестии было уже далеко не десять — и даже не шестнадцать — лет, чтобы подобное поведение могло считаться хотя бы простительным. Следовало оставаться хотя бы вежливой, если не получалось показывать своё спокойствие и быть в достаточной мере доброжелательной — иное поведение казалось Гестии совершенно недостойным взрослой девушки, претендующей на довольно-таки неплохую должность в самой престижной школе Летхорнского содружества.

«Зачем же вы тогда меня позвали?!» — хотелось вместо этих вежливых слов выкрикнуть Гестии. Хотелось — почти непреодолимо — швырнуть что-нибудь увесистое в одного из членов Школьного Совета Хенгло — возможно, даже метнуть обидное заклинание из арсенала чересчур активных детей второй ступени. Или просто расплакаться, позволив истерике захлестнуть себя.

И будь Гестии десять, она, вероятно, сделала бы это — завопила бы раненым зверем, заплакала бы, затопала ногами, бросилась в объятья к отцу или матери, чтобы те утешили, спрятали от незаслуженной обиды и, вероятно, заступились бы за неё. Что уж говорить — будь Гестии шестнадцать, её реакция на столь невыносимую жизненную несправедливость едва ли сильно отличалась от реакции десятилетней избалованной любящими родителями девочки.

Но сейчас Гестия даже могла вежливо — вроде бы — улыбаться.

Может быть, её навыков и способностей и в самом деле было недостаточно, чтобы удовлетворить потребность Хенгло в преподавателе. Может быть, её уровень и в самом деле был слишком ничтожен, чтобы претендовать на столь завидную должность. Только вот Гестия определённо не желала, чтобы её сочли ещё и истеричной особой.

Ну уж нет! Пойти на это унижение Гестия не могла ни в коем случае!

— На эту должность мы решили взять сразу двух преподавателей, мисс Линдон, — сказал один из мужчин, и Гестия Линдон с удивлением подумала, что, кажется, её сердце начало биться вновь. — Человек, в паре с которым вы будете работать, если согласитесь на наше предложение, имеет большой опыт применения защитной магии на практике, однако не имеет педагогического образования. На наш взгляд, сочетание его практических умений и ваших теоретических познаний принесут большую пользу образовательному процессу.

Гестия заставила себя выдохнуть. В конце-концов, подумала она, пусть это было несколько не то, на что она рассчитывала — и пусть собственная неопытность и то, как об этом говорили представители Школьного совета, уязвляли её самолюбие, — остаться в Хенгло хотя бы на должности второго учителя по защитной магии само по себе было неплохо.

— Я думаю, мне действительно не помешает набраться опыта у более опытного человека, — снова заставила себя улыбнуться Гестия, про себя понимая, что ещё несколько минут подобного испытания, и она всё-таки расплачется от волнения. — Буду рада согласиться на ваше предложение.

— Прекрасно, мисс Линдон, — заметила краснолицая дама с невообразимо странной причёской. — Мисс Стэнли сейчас проведёт для вас небольшую экскурсию по Хенгло, а потом проводит вас в предназначенные вам учительские покои.

Гестия в ответ — совершенно по-ученически — присела перед дамой в книксене.

1) В Летхорне среднеобразовательная школа обычно делится на четыре ступени. В первую ступень принимают детей не младше четырёх лет, обучение там почти никогда не содержит каких-либо магических дисциплин. Во второй и третьей ступени чередуются магические и немагические дисциплины. В четвёртой ступени изучается только магия.

Вернуться к тексту

2) Направляющие энергетические амулеты — в мире Летхорна наиболее часто используемые артефакты, позволяющие более точно использовать и направлять магию

Вернуться к тексту

3) Профдомари — в Летхорнском содружестве вежливое обращение к экзаменатору

Вернуться к тексту