Рон Уизли и перемена пола (джен)

Дамблдор уютно расположился в своём кресле, листая журнал, который принесла Гермиона Грейнджер. Это был маггловский журнал, оставленный кем-то из учеников в обеденном зале. Точнее, Грейнджер была дежурной по залу и обнаружив журнал, передала профессору Флитвику, а тот — директору Хогвартса.

На страницах журнала мелькали всевозможные маггловские странности, пока взгляд старого мага не остановился на статье о японских школах и клубах по интересам. В них ученики после основных занятий занимались танцами, пением, игрой на музыкальных инструментах и прочими увлекательными делами. И всё это без вмешательства взрослых, на самоуправлении, только в клубах младших школьников верховодили старшеклассники. Дамблдор улыбнулся и закрыл журнал.

— Интересно, как бы это выглядело в Хогвартсе? — пробормотал он. — А если создать клубы по интересам, но с магическим уклоном?

Директор некоторое время размышлял, катая за щекой леденец и обдумывая свою идею. Наконец, он снова улыбнулся.

* * *

— Представьте себе весёлые и живые клубы, где наши милые ученики будут творить магию и делиться опытом, — заявил Дамблдор на еженедельном собрании преподавателей. — Хогвартс должен становиться лучше, современнее!

Северус Снейп взглянул на Дамблдора с недоверием.

— Это что, ещё одна из твоих безумных идей, Альбус? — прошипел он.

Остальные профессора, напротив, отнеслись к предложению с одобрением. Обсудили, какие помещения можно выделить под клубы и дело завертелось.

Через некоторое время в Хогвартсе появились новые клубы. Ученики с нетерпением выбирали занятия по душе. Клуб квиддича сразу стал самым популярным — любимый вид спорта почти всех учеников, да и клуб фактически уже давно существовал.

Неожиданно успех пришёл к клубу гонок на мётлах «Вжух!». В нём яростно соперничали две женские команды — «Ведьмы и молнии» и «Гончие феи».

Также большой популярностью пользовались клуб травологии «Одуванчик полевой», клуб изучения забытых заклинаний «Чародейские свитки» и клуб магической моды «Элегантная ведьма». В последнем ученики учились создавать очаровательные волшебные наряды.

Луна Лавгуд была почётным членом клуба «Элегантная ведьма», потому что её грозовое платье до сих пор тайно восхищало юных модниц. Однако мода уже не привлекала Луну, и она полностью посвятила себя новому увлечению. Так как подходящего клуба не нашлось, пришлось ей самой создать и стать председателем «Волшебной механики», клуба, посвященного этому направлению магии.

Однако, несмотря на рассылку десятков живых бумажных самолетиков с рекламой, записалась только Джинни Уизли. В Хогвартсе мало кто считал Луну серьезным магом, её идеи казались странными, а её машины — бессмысленными игрушками. Джинни не интересовалась волшебной механикой, но клуба из одного человека не бывает, и чтобы «Волшебную механику» не закрыли, она согласилась стать Первым Заместителем Главного Механика.

— Ты в «Волшебной механике»? — усмехнулся Рон, увидев значок клуба на мантии Джинни. Значок изображал скрещенные гаечный ключ и волшебную палочку на фоне медленно вращающейся шестерёнки. — Что ты там будешь делать? Чинить магический хлам? Я видел, как Луна Лавгуд копалась в куче мусора на заднем дворе замка!

— Не смешно, Рон, — ответила Джинни и глаза её метнули молнии. — Луна — гениальный маг! Она может создавать такие вещи, о которых ты даже не можешь мечтать! Возьми свои слова обратно, или пожалеешь!

— Ну да, ну да, пожалею! Ой, рассмешила, сейчас от смеха потолок обоссу!

— Рон, ты несносный мальчишка! — топнула ногой Джинни.

— Иди, скрепляй старые ложки со свечками. А я пойду на тренировку по квиддичу, где настоящие маги играют в настоящий спорт!

Джинни сжала губы и посмотрела на брата с нескрываемой досадой.

— Ну братец, ты ещё узнаешь силу нашего клуба!

— Ага, я весь в предвкушении, — ответил сестре Рон и специально захихикал тем самым смехом, который, как он знал, особенно бесил Джинни.

Она резко отвернулась и почти бегом покинула Рона.

«Ой-ой-ой, какие мы нервные», — пробормотал Уизли и, усмехнувшись, прогнал дурные мысли. Обычно Джинни, доведённая до такого состояния, не оставляла брата без ответа.

* * *

Пока Джинни добиралась до "Волшебной механики", маленькой комнаты во флигеле башни Когтеврана, она распалилась ещё больше. Ах, этот самодовольный братец! Её бесила надменность Рона. Хороший и преданный друг для близких товарищей, с остальными он был невыносим и для сестры не делал исключения.

Луна уже ждала её в мастерской и с удовольствием показала новое изобретение. Странная машина казалась собранной из всего, что случайно попалось под руку: старый кофейник, поломанный подсвечник, камешки со двора Хогвартса, рюмка без ножки, зонт Макгонагалл, забытый в библиотеке, засохшие цветы, ракушки из озера, призрачные трусики Миртл, разбитые карманные часы Флитвика, несколько горшков из оранжерей Хогвартса, подкова кентавра. Всё это было густо переплетено проволокой, к которой крепились колбы и реторты с кипящими жидкостями. Из машины торчала труба граммофона и ручка от него же. А сверху левитировал и неспешно вращался чёрный-пречёрный шар, испускающий два луча черного света, и всё, на что они попадали, становилось мрачным, как пасмурное вечернее небо, пока луч не убегал дальше.

— Что это, Луна? — спросила Джинни, указывая на шар.

— Самая важная часть изобретения, — улыбнулась Луна.

— Какая необычная машина, — Джинни с любопытством рассматривала странный аппарат.

— Я назвала ее «концептомешалкой», — ответила Луна, устало потягиваясь, — она может изменять концепцию чего угодно. Вселенная — концепция, проявляющая себя в физическом мире, и всё: форма, масса, цвет и любые иные свойства объекта определяются внутренней концепцией объекта, изменишь её — изменятся внешние свойства объекта, причем, что забавно, объектом может быть все, что хочешь: физическое тело, нематериальное понятие, тезис или идея.

— И как это работает? — Джинни потрогала одну из деталей, это был штопор с деревянной ручкой.

— Например, если изменить концепцию кубка с ёмкости для жидкости на ёмкость для газа, то в него можно будет набирать любой газ, и он будет оставаться там, как жидкость, — объяснила Луна, поднимая с пола пивную кружку с отбитым краешком. Явно этот «кубок» был списан из какого-нибудь бара в Хогсмите. Кружка была наполнена чем-то прозрачным, похожим на воду. — Это жидкий водород, — сказала Луна. — Обычно жидкий водород очень холодный, но этот тёплый, потому что концепция кубка для газа позволяет хранить тёплый жидкий газ. Попробуй опустить палец.

Джинни не решилась опустить палец в жидкий водород, но с восхищением погладила концептомешалку.

— А можно ли так же воздействовать на людей? — спросила она.

— Конечно, — ответила Луна. — Люди — такие же объекты, как и всё остальное.

— Интересно, вот, к примеру, возьмём моего братца, Рона… можно ли ему изменить какую-то концепцию?

— Конечно, можно! Но это будет вмешательством в его личность, что недопустимо.

— Я только теоретически. А что можно сделать, ну, например?

— Можно изменить его отношение к одежде. Вместо свитера он будет носить балетную пачку и считать это крутым.

— Нет, что ты! — замотала головой Джинни. — Это же мой брат, потом и на меня будут пальцем показывать! Что-нибудь абсурдное, но не постыдное… Вот скажем, Рон мечтал пописать на потолок, можно ли с этим что-то сделать?

— Легко! — ответила Луна и наклонилась к своей машине. Она повернула ракушки и разложила цветные бусинки в лунки на торчащей из концептомешалки доски. Затем несколько раз бросила игральные кости, и, когда выпало шесть-шесть, кости полетели в трубу от граммофона.

— Ну вот, осталось повернуть три раза ручку, и концепт пола и потолка для Рона будет изменён, — сказала она. — И не только в его голове, но и фактически. Конечно, это всего лишь пример, запускать концептомешалку мы не будем.

— Конечно не будем, — заверила Джинни. — Кстати, я только что вспомнила, что тебя срочно просил прийти Хагрид, ты ему зачем-то понадобилась.

— Неужели кричащие дыни созрели? — обрадовалась Луна.

— Не знаю, может быть, может быть... Лежат, наверное, такие себе на грядке и орут. Понимаю, почему он торопится от них избавиться.

— Джинни, умница, побудешь в клубе? Если я задержусь, то закрой сама.

— Ага, беги, Луночка, я всё сделаю, — сказала Джинни и, как только увидела в окно Луну, шагающую по тропе в сторону хижины полувеликана, три раза повернула граммофонную ручку по часовой стрелке.

* * *

В обеденном зале «Хогвартса» к ужину собрались почти все ученики, и их гомон сливался в общий гул. Столы ломились от яств, а воздух наполнялся ароматами жаркого и сладкого пирога. Вдруг с потолка раздался возглас Рона.

— Почему все вдруг оказались на полу?

Кто-то из студентов крикнул в ответ:

— Что ты делаешь на потолке?

— Как что? Я тут стою, — невозмутимо ответил Рон. — А вы что делаете на полу, да ещё и столы и еду с собой взяли?!

В зале поднялся невообразимый шум. Ученики пытались осознать происходящее. Слизеринцы, недолго думая, начали бросать в Рона дольки помидоров из ближайшего салата. Рон ловко уворачивался, но одна долька всё-таки попала ему в лоб.

— Эй! — возмутился он. — Держите свои помидоры при себе!

— Уизли, почему вы висите на потолке? — профессор Снейп поднял голову, но его лицо оставалось бесстрастным, хотя в голосе звучали ехидные нотки.

Рон был в шоке. Он не понимал, почему все реагируют так странно. Они сами стоят на полу, а тычут в него пальцами. Он, в отличие от них, на потолке!

— Как почему? — возмутился Рон. — Я здесь стою! А вы все — на полу!

— Ты на потолке! — крикнула Гермиона.

— А где же мне ещё быть? — возмутился Рон. — Не на полу же!

— Я тебе говорю, что ты на потолке! — не унималась Гермиона.

— Ну да! А что не так с потолком? — не понимал Рон. — По крайней мере, я не на полу, как вы!

— Ты на потолке! — кричал Невилл Лонгботтом, стараясь перекричать всеобщий шум.

— Да, на потолке, — сварливо ответил Рон, — а не на полу, как некоторые. Я всю жизнь на потолке живу! А что вы делаете на полу? А?!

Гарри Поттер, верный друг Рона, ничего не кричал, но улыбался во всю ширь и махал Рону обеими руками, словно тот был мировой знаменитостью, почтившим своим присутствием Хогвардс.

В этот момент в обеденный зал вошёл Филч, выглядевший крайне раздражённым.

— Уизли, немедленно спустись с потолка! — закричал он. — Там же лепнина и старинная роспись! И возьми щётку! Раз ты туда залез, потрудись немедленно убрать пыль с потолочных балок! И паутину, что там висит!

Наконец в обеденный зал вошел Дамблдор. Он оглядел сцену с удивлением, но без паники.

— Кто мне объяснит, что здесь происходит? — задал он вопрос группе преподавателей, сгрудившихся под Роном Уизли, готовых подхватить его магией, если тот отвалится от потолка.

— Альбус, — сказал Снейп, взявший на себя роль временного менеджера по экстремальной ситуации. На его лице играла едва заметная ехидная усмешка. — Полагаю, это последствия дурацкой затеи с клубами.

— Но причем здесь это, Северус? — Дамблдор провел рукой по окладистой бороде.

— Не знаю. Это интуиция.

— Так в чем проблема?

— Этот идиот, — сказал Снейп тихо, кивая головой в сторону Рона, — считает, что потолок — это пол, а пол — это потолок. И весьма убедительно всем нам это демонстрирует.

Дамблдор достал волшебную палочку и произнес заклинание, не спуская взгляда с Уизли:

— Левикорпус инверсио!

Рон перевернулся вниз ногами и медленно спускался, словно вялый шарик, из которого выпустили газ.

— Я левитирую его вниз, — пояснил Дамблдор. — Это как поднять к потолку, перевернув вверх ногами, но наоборот.

— Акцио, — сказал Дамблдор, но вместо того чтобы поплыть к директору, Рон направился к столу с яствами.

— Он странно поддается магии, — заметил Флитвик.

— Действительно, — удивился Дамблдор. — Это ведь простейшее заклинание!

— Похоже, кое-кто допрыгался, — ехидно сказал Снейп.

— Я не понимаю, — пожаловался Дамблдор, но в его глазах загорелся искренний интерес. — Смотрите, его тело словно тянет к потолку. Уверен, если он снимет свой милый свитер и бросит, тот упадет на потолок. Или на пол? Надо попробовать.

Рон в это время оказался над центром одного из столов. Он висел вниз головой, вытянув руки. Под ним находился стол Слизерина, и Уизли скоро смог коснуться его руками. Он пробормотал что-то вроде:

— Извините, я просто хочу есть, вы сами забрали еду на пол, — и принялся хватать всё, что подвернулось: несколько кусков жареного мяса, хлеб и кувшин с морсом.

— Эй, не смей брать мою еду! — закричал Малфой, увидев, что Рон протянул руку к его тарелке.

Рон сделал вид, что не слышал, и любимый яблочный пирог Малфоя скрылся у него за пазухой.

Слизеринцы подскочили к столу и начали кричать, беспорядочно размахивая руками:

— Верни еду! Ты, потолочный вор! Ты крадешь нашу еду!

Они пытались схватить Уизли, но тот уворачивался, дергаясь, как червяк на крючке, и успешно отбиваясь от тянущихся к нему рук. Мало кто заметил, что в действия слизеринцев добавил сумбура и Поттер, палочка которого мелькала, как у заправского дирижера, а губы произносили безобидные, но мешающие ловить Рона заклинания.

В этот момент Дамблдор отменил "левикорпус", и Рон быстро поднялся к потолку, ловко перевернувшись ногами вверх — занятия квиддичем не прошли даром.

— Да что вы все так нервничаете? — раздался его голос сверху. — Можете забрать себе мою порцию жареной селедки!

Слизеринцы были в бешенстве.

* * *

Великий Замок Хогвартса всегда был пропитан тайнами и загадками, но даже для Дамблдора, не говоря уже о Флитвике, Макгонагалл и Снейпе, Рон Уизли, стоящий на потолке обеденного зала, выглядел слишком экстравагантно.

Дамблдор тяжело вздохнул, скрестив руки на груди: — Знаете, что меня больше всего беспокоит? — тихо спросил он, чтобы услышали только преподаватели.

— Что именно? — нарушил молчание профессор Снейп.

— То, что магия совершенно не имеет отношения к тому, что произошло с бедным мальчиком, — покачал головой Дамблдор. — Я проверил несколькими способами, это не результат заклинания, это что-то совершенно необычное.

Флитвик бросил взгляд на Уизли, который чавкал мясом, кладя его на куски хлеба и запивая всё прямо из кувшина.

Рон удобно разместился на по­толочной балке, с­ловно на скамье, и си­дел, мотая ногами, к­рошки его ужина па­дали на слизеринце­в, которые в гневе п­отрясая кулаками, о­бещали достать нагл­еца заклинанием «ва­ди-васи», метнув к­акую-нибудь тяжелую утварь.

В Дамблдоре окончательно проснулся исследователь, и он делился своими наблюдениями со стоящим рядом Фликвиком и Макгонагалл: — Обратите внимание, коллеги: косточка, которую так ловко выплюнул мистер Уизли на голову мистера Гойла, подчиняется обычным законам тяготения. А вот на всё, что Рон считает своим, тут же распространяется эта странная гравитационная аномалия! Смотрите, он поставил возле себя кувшин горлышком вниз! Кувшин не падает, и из него не вытекает напиток! Удивительный феномен!

Филиус, профессор заклинаний, начал было двигать палочкой, но затем махнул рукой, понимая, что его проверка вряд ли даст результаты там, где не смогла ничего обнаружить директорская магия.

Макгонагалл достала небольшое зеркало, щёлкнула крышкой и стукнула по стеклу пальцем. Затем поднесла зеркало к глазам, чтобы рассмотреть отражение Рона. Ничего особенного не заметив, она убрала зеркало обратно в сумочку. Снейп вальяжно откинулся в кресле и незаметно от Дамблдора швырял конфеты в потолок, пытаясь попасть в Рона. Тот боролся с искушением схватить хотя бы одну, но гордость была сильнее, и он только косился на пролетающие мимо конфеты.

Гарри Поттер подошел к Дамблдору и встал так, что проигнорировать его было трудно.

— Гарри, мальчик мой, ты что-то хочешь сказать? — просил старый маг.

— Пожалуйста, разрешите мне слетать к Рону на метле, — сказал Поттер, я отвезу ему салфетки и стакан.

— Гарри, ты смелый и смышленый мальчик, раз такое придумал, — похвалил его Дамблдор, — но отпустить к Рону я тебя не могу, вдруг это заразно или какой-то особый вид проклятия? Оставайся в безопасности, пока мы все выясняем. Но идея хорошая.

Рядом с Поттером тут же возникла Гермиона и принялась есть взглядом директора.

— Гермиона? — Дамблдор переключился на Грейнджер, игнорируя протестующую физиономию Поттера.

— Да, профессор. У меня просьба — разрешите мне подняться к Рону. Я возьму метлу и отвезу салфетки. Видите, он весь перемазался в соусе, честь факультета Гриффиндор под угрозой!

— Хорошо, милая, отправляйся к Рону, — разрешил директор.

— Это может быть опасно, Альбус, — сказал Снейп.

— Не опасней, чем играть в квиддич, — пожал плечами профессор. — Кто-то должен же это сделать!

Гермиона собиралась схватить первую попавшуюся растрепанную школьную метлу, но Поттер вручил ей в руки свой "Нимбус 2000", благо, за ним не пришлось никуда ходить, Гарри появился в столовой сразу после тренировки.

— Осторожнее, Гермиона, набор высоты довольно резкий, — шепнул он на ухо девушке.

Гермиона взяла несколько салфеток со стола и, дождавшись одобрительного кивка Дамблдора, оседлала метлу. Полеты на мётлах не были ее сильной стороной, поэтому зрители в зале пережили несколько волнительных моментов, наблюдая за тем, как Гермиона проносится над ними, словно кошка, цепляющаяся за ветку.

В итоге ей удалось укротить метлу, и, виляя как лодка против течения, она всё же добралась до Рона под улюлюканье студентов Слизерина и присоединившихся к ним пуффендуйцев.

— Гермиона... — сказал Рон. — Как мило с твоей стороны.

— Рон Уизли, какого дракла ты вытворяешь? — строго, но тихо спросила Гермиона, передавая салфетки. — Рот вытри, весь в соусе!

— Да что вы ко мне привязались, — обиделся Рон. — Сами-то что делаете? Почему вы на полу?

Гермиона, поняв, что так от Рона ничего не добиться, решила зайти с другой стороны:

— Может быть ты мне расскажешь, не случалось ли с тобой чего-то необычного в последнее время?

Рон ненадолго задумался и ответил: — Ничего особенного, если не считать что вы и мой ужин теперь на полу.

— Может быть, еще что-то? — допытывалась Гермиона.

— На тренировке по квиддичу взял сложный баджер.

— Не то, еще вспоминай.

— О, точно! У меня сухарь в кармане спортивного костюма был, я его съел. Точнее, это был кусок хлеба, но за два дня он высох и...

— Еще что?! — рявкнула Гермиона.

— О чем вы там шепчитесь? — крикнул снизу профессор Снейп. — Гермиона, спускайтесь!

Гермиона наклонилась вниз: — Да-да, сейчас, профессор!

— Я в туалет сходил, — вспомнил Рон. — Кстати, Герми... Я это, сейчас тоже хочу...

— Что?

— В туалет. Много морса выпил, наверное.

— И как ты это себе представляешь? Терпи! Потом на чердак сбегаешь, раз такое дело. Давай, вспоминай быстрее, было же что-то. Может, ты обидел кого-нибудь?

— Да никого я не обижал. Хотя... вспомнил, мы с Джинни поцапались. Она так разозлилась забавно...

— С Джинни? — воскликнула Гермиона. — И по какому поводу?

— Я смеялся над их клубом волшебной механики, а она почему-то разозлилась не на шутку.

— Ох, Рон! — Гермиона провела ладонью по лицу. — Лучше бы ты Снейпу сказал, что ему пора помыть голову, и то меньше было бы проблем.

— Да что не так-то? — удивился Уизли.

— Председатель клуба — Полумна Лавгуд!

— Ну и?

— Гермиона, спускайтесь немедленно вниз! — снова закричал Снейп.

— Спускаюсь, — ответила Гермиона и плавно, по спирали заскользила вниз. — Ладно, ничего пока не натвори!

— О чем вы там говорили? — словно черная птица налетел Снейп, стоило Гермионе покинуть метлу.

— Я распрашивала его, не случалось ли с ним чего-то необычного, — ответила Гермиона.

— Разумно, — вставил профессор Дамблдор. — Балл Гриффиндору!

— Ну и что он ответил? — продолжал настаивать Снейп.

— Что сгрыз сухать и сходил в туалет.

— Надеюсь, не одновременно? — не удержался Снейп.

— Мне кажется, что ты немного недолюбливаешь мальчика, мой милый Северус, — вставил Дамблдор. — Наставник должен быть принципиальным и ко всем относиться одинаково ровно.

В это время Гермиона заметила входящую в зал Луну. Она с недоумением крутила головой, пытаясь понять, что происходит.

— Простите, профессор! Можно мне отойти? — обратилась Гермиона к директору Дамблдору. Получив согласие, она сунула «Нимбурус» в руки изумленному Поттеру и бросилась к Луне, расталкивая толпу плечом.

— Луна, срочно нужна твоя помощь! — она схватила Луну за руку и сказала: — Пойдем, нужно обсудить кое-что!

— Гермиона, ты такая энергичная, — пробормотала Луна. — Куда ты меня ведешь?

— В альков, где нас не подслушают, — ответила Гермиона, продолжая тянуть Полумну. Вскоре они оказались в одном из многочисленных алковов и через три минуты Луна была в курсе проишествия, а Гермиона узнала о существовании волшебного аппарата.

— Странно, я же не включала концептомешалку, — задумчиво сказала Луна. — Наверное, случайно Джинни включила. Но ничего страшного, сейчас я всё исправлю.

Луна ушла, а Гермиона бросилась обратно в обеденный зал.

Когда она вернулась, то обнаружила Рона стоящим на полу, как нормальный человек. Вокруг него плотным кольцом стояли маги и студенты. Профессоры мяли одежду Рона и водили палочками над его головой и плечами.

— Действительно, ничего, — сказал Дамблдор, — И как необычно он аппарировался вниз, вы заметили, коллеги? Ни звука и ни хлопка! Хотя у нас тут стоит мощный блок на аппарацию!

— Рон, ты на полу! — Гермиона с чувством пожала руку виновнику суматохи.

— Я-то всегда на полу, а вот вы, к счастью, уже тоже на полу! — ответил Рон.

— А где мы, по-твоему до этого были? — съязвила Гермиона.

— На потолке! — уверенно ответил Рон. — Еще и столы с едой забрали!

Очень интересный случай! — прокомментировал Дамблдор, — Думаю, стоит начать расследование по этому необычайно занятному происшествию!

Рон оглянулся и увидел стоящую чуть в стороне Джинни, она делала вид, что находится в этом месте совершенно случайно.

Рон, выбравшись из кольца, подошел к ней:

— Джинни, прости меня, пожалуйста, за те слова, которые я сказал.

— Ага, дошло, наконец! — торжествующе повернулась к нему сестра.

— Да... Когда вы все вознеслись на потолок мне стало так одиноко... И я вспомнил, как мы повздорили. Поэтому, прости меня, Джинни, у вас наверное, хороший клуб!

Джинни что-то ответила, но ее голос заглушил звон колокольчика, которым звонил Дамблдор, объявляя начало ужина.

Перестав звонить, Дамблдор с сожалением вздохнул, глядя на Рона Уизли: — Жаль, жаль, что действие неизвестного эффекта закончилось! Я уже стал строить на тебя некоторые планы... Ну, Рон, ступай к своим друзьям, ужин сам себя не съест.