Панк-Дозор (джен)

Будильник сработал ровно в двадцать один ноль-ноль. Андрей Князев, полдня прокрутившийся в постели практически без сна, раскрыл красные глазищи. Наверняка сейчас он был тем ещё красавцем — краше в гроб кладут. Но туда он пока не собирался, хотя (по представлениям массовой культуры) именно там и должен был проводить весь день, а ночью…

Дикая охота за свежей кровью. Во имя непрекращающегося вечного голода и сосущей пустоты внутри. Мёртвого, но не разлагающегося за счет подпитки от других тела.

Впрочем, наш Андрей пусть и отправился сейчас к холодильнику, где среди нормального холостяцкого набора притаились трехлитровые банки со свиной кровью, нежитью не являлся.

То бишь низшим Иным, вампиром. Напротив, находился по другую сторону данной изнанки нашего, обычного с виду мира. Князев вовсе не был Князем Тьмы, оправдывая фамилию.

Он был Светлым Магом, правда, не с самыми белыми корнями. Его милая бабуля, проживающая в Голубково последние полсотни лет, а до этого также ещё в трёх деревнях Союза и Империи, была ведьмой. И сам он ей, технически говоря, приходился не внуком, а праправнуком, просто старушка приглядывала за потомками в надежде, что в родове снова блеснёт Иной.

Вот Андрей и появился. Тогда старая ведьма подсуетилась, убедила всех, что она бабушка новорожденному, и стала принимать активное участие в жизни подрастающего… Ну, бабуля очень хотела, чтоб ведьмака.

Склонность к данному виду искусства у Князева в самом деле была. На летних каникулах он с удовольствием слушал рассказы о мире Иных, воспринимая его как сказку, а также о значении той или иной травки-муравки, символа или вязи.

Неосознанно он в своих рисунках повторял эти защитные руны и придумывал новые. Фенечки парни не плели, но он отчего-то порой не мог удержаться. Не те, девчачьи, из разноцветных ленточек, а из изрезанных на полоски кожи старых сапог.

Андрею очень нравилось бывать у бабули. Хорошо и спокойно было в Голубково. Там стиралась грань нормальности. Можно было просто быть собой. Не то что в проклятой школе, которую он воспринимал как ущемление своей свободы. Только вечно так продолжаться не могло.

Позже он узнает, что бабушка его, несомненно, любила. И не желала выбирать за него цвет инициации. Хотя могла подловить в нужном настроении и сделать Тёмным. Что он с детства был увешан защитными амулетами — те у него были сокрыты даже в погремушках. Что бабуля не хотела, чтоб его прибрали к рукам Дозоры. Сама всю жизнь скрывалась в стороне, живя просто и не только не гадя ближнему, а, наоборот, ещё и помогая.

Судьба решила иначе. Это случилось летом перед реставрационным училищем. Андрей ещё жил счастливой, полной неведенья жизнью, и вся неприглядная изнанка мира Иных была для него замысловатой байкой из склепа.

Он с подругой, краснощекой Настей, также приехавшей к старшим родичам на лето, сидел у пруда. Они жгли костерок, пили умыкнутый у её деда самогон и трепетно, пока ещё невинно, обжимались. Наська была бравой девицей — кровь с молоком…

Неудивительно, что вампиры на них клюнули. Позже Андрей узнает, что то были залетные… Гастролеры. Новообращенные, дикие и голодные, за которыми тянулся кровавый след аж из Тамбова. Про договор они и слыхом не слыхивали, ещё и в стаю, как звери, собрались. Провинциальные Дозоры с ними своими силами сладить не смогли. Те перемещались быстро, а укомплектованы местные отделения были из рук вон плохо.

И вот эти хозяева мира, которые и знать не знали, что и кроме них есть Иные, а не только люди, которых те воспринимали как корм, нацелились той знойной ночью на Князева с его подругой.

Тогда-то Андрей и увидел вдруг в блеклом свете луны, что его собственная тень как-то странно колышется, словно вуаль завесы от мошкары. Добавили огоньку нападавшие, чьи голые звериные черепа сразу бросились ему в глаза. Неведомая сила потянула к завесе непреодолимо сильно.

Он плохо помнил ту ночь. Кажется, потом опёр с Ночного Дозора, Семёныч, объяснил это так: ты хотел спастись, но и не только! Подруге тоже жаждал помочь, это и определило знак инициации.

К сожалению, не только его.

Сигнализация на его амулетах сработала. Его бабуля развеяла вампиров серым молебном. Испугалась за него и не посмотрела на то, что «свои». Как она потом заявила Андрею, с такими «своими» и «чужих» не надо, и вообще, упырей и среди Тёмных, и среди Светлых хватает. Только последние кровь сосут не в прямом смысле. Позже он поймет, о чём та толковала. Ну а тогда…

Настька потеряла прилично крови, но её бабуля подлатала, а ещё выправила память. Только вот всё равно следы в Сумраке остались. Шедшие по следу и немного опоздавшие опера из Ночного Дозора выставили перед совершенно потерявшим нить с реальностью Князем ультиматум.

Либо он проходит обучение в Питерском Дозоре и затем присоединяется к службе в нём, либо его бабку-ведьму ждёт суд Инквизиции за превышение самообороны и самосуд.

Именно так Андрей вместо реставрационного побрел первого сентября в училище при Горсвете. То-то родители изумились: какой технарь из их витающего в тонких материях сына — всё одно, что самолет из брошенного валенка. Но сильно ворчать не стали, ведь оттуда Князев, вопреки ожиданиям, приносил щедрую стипендию и хорошие отметки в зачётке.

В принципе он был согласен с тем, что такая жизнь куда интереснее работы маляра. Творчество пёрло, как на дрожжах, получая реальную подпитку. Андрей только успевал, что менять тетради. В Дозоре его за витание журили, но не сильно.

В принципе к нему там даже привязались. Личный состав был безнадежно… древним. Кто-то даже, как Князь со страхом и восторгом подозревал, застал заложение первого камня на болоте этого города. Хотя большая часть, конечно, была помладше. Забавно было наблюдать, как настоящие графы и князья работали бок о бок с пролетариатом, ударниками труда и красноармейцами. И ничего — как-то уживались.

Шеф их был относительно молод. Зато — вне категорий. Возглавлял Дозор тоже сравнительно недавно. Всего-то лет пять. До этого во Владивостоке заведовал тем же заведением. Поговаривали, что до того, как стать Иным, был чекистом. И как только Светлым инициировался — поражались многие.

Впрочем, возглавлять столь серьезную организацию, в самом деле, было непросто. Поговаривали, что его предшественника, графа, убили вовсе не Тёмные, а подковерные интриги… Что поделать?! Это Питер, детка, увы, не только рок-н-ролл… Тут даже воздух пропитан не только сыростью, но и духом дворцовых переворотов… Отголосками в Сумраке пролитой крови, боли и смерти. Изнанка, доступная лишь Иным, помнила всё, что происходило с этим, не таким уж и старым, но уже столько пережившим городом…

Командировочные Иные (дозорные и инквизиция) с непривычки какое-то время ходили несколько пришибленные. Это было личное наблюдение Андрея, сам он… Привык быстро. Возможно, потому что родился и вырос здесь, хоть и не заглядывал за грань, но неосознанно считывал её отражение всегда, проецируя в своих фантазиях. Тем не менее реальность была такова, что питерские дозорные и инквизиторы были одними из самых закаленных в стране, если не в мире.

В общем и целом Дозор этот крепко переварился в собственном соку. Юрий Михайлович пытался добавить свежей крови, но их регулярно сжирали то вампиры, то оборотни. А то и просто несчастный случай какой. Или ведьмы иссушали в постели.

Когда Андрей только-только пришёл стажироваться, то самой молодой считалась Зинка, что родилась при Сталине и некогда возглавляла обком партии где-то в провинции.

Неудивительно, что к лопоухому чуду-юду четырнадцати лет от роду невольно прониклись. Волшебницы и вовсе его регулярно подкармливали: из-за чего Князев скоро перестал напоминать щепку, которую могло унести ветром. Мужики же регулярно пытались чему-то научить, а то и вовсе брали с собой в зал. Сила Иного — одно, а физическая выносливость — другое. Без неё Сумрак сожрёт и не подавится. Либо погоня загоняет до одышки, а это смех, да и только. Ронять же лицо перед низшими Иными, для которых быстрота реакций и передвижений столь же естественны, как и дыхание… Не хотелось.

В результате Андрей Князев крепко заматерел за три года учёбы, ещё больше весу он приобрел за два года стажировки у Саныча. Тот был родом не из Питера, а из области. Позиционировал себя как простого парня, для пущей убедительности даже на баяне играл. Ещё и на всех пьянках-гулянках дозорных пел, как считалось, ну очень красиво. Его Тёмные за глаза обзывали Золотым голосом. Правда, голосом — это Андрей подретушировал. Но в рифму замаскировал прозвище, что тут скажешь. Потому что, когда Саныча несло, его было не остановить… Тут тебе и весь репертуар народных песен споют, и мозги промоют, о традиционных ценностях лекцию прочитав… Как это всё в нём сочеталось и уживалось — было ну просто удивительно.

Ведь на деле же дядь Валера был крайне хитровыделан и в разрез со всеми своими проповедями… Был далеко не святой, короче, каким мог казаться. Например, спать Саныч любил исключительно с молоденькими колдуньями из Дневного. Об этом его грешке знали все, как и о необычных предпочтениях. Но продолжали держать в дозорных, потому что шеф шефов Гесер любил, как тот поёт… Ну и потому, что опер был хороший, эффективный. Мог ночью переспать с колдуньей, а на следующий день подшить под прелестницу статью в Инквизицию… Постель и дело крепко различал и бдительность сохранял постоянную.

В общем, многие были недовольны, что Князева определили к такому аморальному кадру, корчащему из себя святошу и читавшему ему проповеди… Например, когда Андрей приходил на дежурство не слегка поддатый и со следами бурной ночи на воротнике… Но, несмотря на всё это, они с дядь Валерой вполне нормально доработали до той поры (Саныч умел играть не только на баяне, против которого Андрей ничего не имел, а за гитару ему Князев и вовсе был благодарен), когда Юрий Михайлович решил, что достаточно… Пора птенцу опериться. И дал первое самостоятельное задание.

Именно поэтому вот уже неделю Князь пил кровь и совершенно не спал ночами. Если раньше они менялись в Дозоре в дежурствах, выходя в ночь, то сейчас… Он неделю жил в ночном ритме и медленно, но верно зверел.

Это было необходимо, чтобы начать чувствовать вампиров. Суть задания была такова, что по наводке неизвестного, выяснилось следующее… В одном притоне, ну, ладно, клубе для любителей нестандартной музыки под названием Тамтам, творились странные дела. Группа вурдалаков-извращенцев повадилась выпивать всякую пьянь и нариков.

Предполагалось, что те и сами в человеческом прошлом — бухарики и нарики, оттого и мечтали вернуть хоть каплю тех ощущений, и плевать, что теперь для них все эти «удовольствия» — яд… Особенно алкоголь в крови.

По мнению самого Андрея, лучше бы вся вампирско-оборотническая лотерея состояла из таких кадров, но кто б его спросил, а?! Потому приходилось думать, как спасать и таких… Тоже людей, чтоб их!

Сегодня он дошёл до нужной кондиции и почти ощущал, как собратьев, семью вампиров, что жила за стеночкой. Против тех Андрей ничего не имел. Даже водил знакомство с их сыном — Сашкой Леонтьевым. Тот отчаянно старался если не быть человеком, то хотя бы выглядеть таковым… Хотя он и помнить, каково это, не мог. Сашку обратили родители-вампиры в годик, потому что он умирал от осложнений из-за пневмонии… Но от попыток казаться самому себе человеком его это не избавило. Леонтьев даже на электрогитаре играл, порой прогуливая свою ветеринарку. Животных тот хотел не только выпивать, но и лечить. И это подкупало.

Андрея, который благодаря бабуле-ведьме не был ханжой, поэтому такое соседство его не смущало. Хотя в Дозоре над ним не всегда по-доброму подтрунивали… И из-за бабушки, и из-за собственных ведьмачьих хитростей, и из-за соседей, которых он не спешил менять, переезжая.

— За нашими пошёл? — раздалось позади, едва он вышел на лестничную клетку, намереваясь закрыть за собой дверь. Шагов, разумеется, Князь не услышал.

— За оскотинившимися вашими, — поправил Андрей, оборачиваясь. — Ты превращение освоил?

Тут этого и добивавшийся Сашка самодовольно ухмыльнулся и, сверкнув темным взглядом из-под очков, без лишних спецэффектов обратился в летучую мышь.

— А прикид такой зачем? — спросил Леонтьев, вновь приняв «человеческий» облик, после того, как облетел пару кругов вокруг Андрея. — Тебя будто оборотни драли.

В самом деле, Князь хотел мимикрировать, поэтому нацепил гады, черные джинсы, кожанку и рванную черную футболку.

— Я на вампиров-нарколыг охочусь в Тамтаме, — помедлив, сдал карты Андрей. Сашка — разумный, вряд ли пойдет таких «собратьев» предупреждать, а если пойдет… Будет ему урок впредь. Меньше доверять Тёмным.

— Там не так одеваются! — присвистнул Леонтьев. — Тебе минимум надо как следует блевануть на брюки… Ну или пивом себя полить. Ну или погоди, Андрей Сергеевич! — и он скрылся в сумраке, скользнув в недра квартиры.

Вернулся вампир с футболкой какой-то западной панк-группы и потёртой кожанкой. Князь скептически на это посмотрел, но уходить не спешил.

— На! — кинул в него вещами Сашка. — Хоть и большое тебе, но зато тру-прикид, может, не поколотят до того, как ты вампиров-нарколыг выслеживать начнешь.

— А чем тебе моя кожанка не угодила? — удивился Андрей.

— Она женская, — пригвоздил его Леонтьев, а Князев зарекся слушать по части тряпок Лер Саныча, который и приволок ему ту, заявив, что импортная, клевая и вообще, сносу не будет. С какой своей любовницы тот её снял?!

Похоже, задание будет сложнее, чем он думал.