Долина змей (джен)

Почему так вышло, что мне теперь приходится каждый день любоваться на этого мелкого выскочку, на этого бестолкового профессоришку, на Яна, его маму и всех святых, Тарнаса, чтоб ему вечно видеть во сне одних змей и меня в придачу? Наверное, потому что я теперь обитаю в его квартире, валяюсь на его кровати, сижу в его кресле и пялюсь на улицы Праги из его окна. Скажи мне, вселенная (если, конечно, ты умеешь говорить, в чём я лично сильно сомневаюсь по ряду причин), какого дьявола я здесь забыл?

И ладно бы я, Бернар Травен, ещё недавно державший за яйца весь этот грёбаный мир (о чём он, правда, не подозревал), просто и изящно избавился от профессора, как, собственно, и собирался, а потом каким-нибудь волшебным образом забрал себе его квартиру и всё, что он тут насобирал за время своего профессорства. Нет ведь, выжил, сволочь, выбрался из ловушки вместе со своей лахудрой журналисточкой и живёт себе припеваючи, в ус не дует (хотя откуда у него ус, у молокососа этого?). А ты тут вейся вокруг мелким бесом, в душе за ним подглядывай (а чем ещё заняться? Это хоть какое-то да развлечение в перерывах между мучительными раздумьями о том, где я, мать его так, просчитался?), храп его слушай по ночам (не так уж часто он храпит, если честно, только если с вечера выпьет лишнего, а ведь до встречи со мной, говорят, вообще не пил. Но сам факт!), на лекциях его зависай (я их уже наизусть выучил и при других обстоятельствах с успехом мог бы читать не хуже этого юного дарования. Как же я ненавижу теперь историю и археологию, а особенно клинопись всех цветов и оттенков!).

А ведь всё так хорошо начиналось и так много обещало! Кому интересно, могу рассказать, если, конечно, вы способны меня услышать.

Началось всё давным-давно, когда я служил в авиационных войсках Франции. На вертолёте летал над джунглями Вьетнама, Камбоджи и Лаоса. Помните войну в Индокитае? Не помните? Ну откуда вам? А я вот помню. Такое и сдохнешь, а не забудешь.