Солнце не у нас над головами (гет)

Очередная попытка Дазая покончить с собой не увенчалась успехом. Отделавшись лёгкими повреждениями, он сидел в офисе Агентства и бинтовал руку. Его действия проходили под несмолкающим ворчанием Куникиды:

— Все люди, как люди: витамины пьют, лекарства покупают, в общем, делают всё, чтобы продлить жизнь. Почему такой идиот-суицидник достался в напарники именно мне?

— Понимаешь ли, Куникида, смысл моей жизни заключается в поиске смерти, — философски изрёк Дазай.

— Ну, раз ты так хочешь помереть, давай я тебе помогу. Что скажешь? Может, директор тогда назначит мне в напарники кого-то адекватного.

— Адекватного? Я слышу про адекватность от человека, работающего в Детективном Агентстве? — Дазай залился смехом.

Ацуши, который имел сомнительное удовольствие наблюдать эту сцену, робко улыбнулся.

— Если честно, Дазай-сан, раньше я не встречал человека, подобного вам.

— А я встречал, — заявил вдруг Дазай, завязал бинт бантиком и вскочил с дивана.

Он прошёл к шкафу и достал толстый фотоальбом.

— Ацуши-кун, как думаешь, что это?

— Э... Старый фотоальбом?

— Это не просто старый фотоальбом! — горячо сказал Куникида. — Это память. Здесь хранятся фотографии Детективного Агентства с первого дня основания.

Дазай пролистал несколько страниц и остановился на чёрно-белой фотографии, на которой было запечатлено человек семь. Был там и Дазай: ему кто-то за спиной поставил «рожки».

— Здесь можно увидеть не только сотрудников Агентства. Это я в компании русских эсперов.

— Вы были в России?

— И пробыл там достаточно долго. Группа эсперов организовала некий союз, который стремится установить торжество добра и света. Куникида со своим «Идеалом» пришёлся бы там как раз кстати.

— Я и мои идеалы нужны в Японии, — серьёзно сказал Куникида. — Уверен, этот союз отлично справится со своей задачей без меня.

— Ну да, конечно, — пробормотал Дазай и вернулся к фотографии. — Вообще, классные ребята. И способности, надо сказать, уникальные. Вот, к примеру, Михаил Булгаков. Способность: "Морфий", — он показал на молодого человека в шляпе, — заключается в том, что вызывает у человека симптомы употребления морфия и при этом не оставляет следов. Булгаков в силах контролировать степень воздействия от лёгкого дурмана вплоть до летального исхода.

— Судя по тебе, — встрял Куникида, — ты этим частенько баловался.

— Регулярно. Антон Чехов, "Палата номер шесть", — палец Дазая переместился на невысокого человека с моноклем. — Вызывает шизофрению. В пылу боя, я скажу, полезная способность. Но есть минус: в отличие от Булгакова, Чехов не в состоянии использовать способность выборочно. Так что все, кто попадает в радиус её действия, ненадолго становятся шизофрениками.

Куникида открыл было рот, готовя новую колкость, но Ацуши опередил его:

— Дазай-сан, а способности всех русских эсперов ведут к психушке?

— Нет, Ацуши, конечно, не все, — улыбнулся Дазай. — Лев Толстой, "Война и мир". Буквально одним щелчком пальцев разжигает конфликт или наоборот — восстанавливает мир. Ах да, я ведь хотел рассказать о ней, — он показал на девушку с каре. Она стояла вполоборота, как будто готовясь уйти. — Марина Цветаева...

Дазай поднимался по лестнице, влекомый непреодолимым влечением. Сердце бешено билось в волнении. Он толкнул дверь и оказался в офисе Детективного Агентства. Вот Она! Сидит на диване, пышные светлые волосы струятся волнами. Зелёные глаза сверкают, как у кошки. На ней чёрное шёлковое платье, так подчёркивающее тонкую талию. Он понятия не имеет, как её зовут, но он безумно в неё влюблён...

Дазай подошёл к девушке, опустился перед ней на колени, взял маленькую руку в чёрной перчатке, поднёс к губам... Сверкнула голубая вспышка, и Дазай вдруг очнулся, как после сна, осознал, что его действия нелепы. Он вскочил на ноги и отпрянул. В глазах девушки он тоже заметил растерянность.

Послышались аплодисменты. Дазай повернулся в ту сторону и увидел своих коллег. И как он не заметил их раньше?

— Браво!

Ёсано с недовольным видом отсчитала несколько купюр и протянула их Эдогаве.

— Лучше б вкусняшками, — заявил Ранпо, но деньги, впрочем, взял без колебаний.

— Дазай, чёрт бы тебя побрал! — от души крикнула врач. — Вечно твоя «Исповедь неполноценного человека» свинью подкладывает!

— «Исповедь неполноценного человека»? — повторила незнакомка и улыбнулась. — Действительно, как я могла забыть.

Дазай всё ещё смотрел на неё с непониманием и опаской.

— Кто вы?

— Вы меня не узнаёте? — она поднялась с дивана и поправила складки юбки. — Марина Цветаева, член Союза эсперов.

— А, — протянул Дазай, — припоминаю. И ваша способность...

— «Мне нравится, что вы больны не мной»...

— ...заключается в том, что может приворожить любого...

— ...а также подчинить, — кивнула Цветаева.

Дазай вспомнил свои недавние действия и покосился на Ёсано и Эдогаву.

— Вы что, делали на меня ставки?

— Ваши коллеги попросили меня продемонстрировать свою способность и придумали это пари, — сказала Цветаева. — По условию, вы должны были поцеловать мне руку.

— Я учёл все детали, — влез Эдогава, — начиная от радиуса действия способности Марины-кун и заканчивая твоей собственной, Дазай. Согласно условиям пари, тактильный контакт неизбежен, и поцелуй изначально был обречён на провал.

— Ну, для меня, чтобы поцеловать прелестную девушку, пари не нужны, — Дазай наклонился, взял руку Цветаевой и поцеловал. — Добро пожаловать в Вооружённое Детективное Агентство!

Она улыбнулась. Дазай ей определённо нравился.

Пока Ранпо и Ёсано спорили, кто, в конце концов, выиграл (ведь поцелуй всё-таки был), Дазай с гостьей продолжили начатый разговор.

— Как вы меня нашли?

— Вы сами приглашали меня в Иокогаму, разве не помните?

— Нет... Наверное, я в тот момент находился под действием «Морфия», — смутился Дазай. Ему вспомнилось, что в последний день перед отъездом они с Булгаковым уж чересчур разошлись.

— Возможно. Но по вашему виду это было незаметно.

— Это хорошо, — он нервно усмехнулся. — Были случаи, когда это было заметно.

Цветаева засмеялась. Её смех разливался по офису, но глаза оставались грустными.

«Её глаза не смеются вместе с ней, — подумал Дазай, — её смех наигранный, она только изображает веселье... Прямо как я».

— Мои отношения с остальными членами Союза в последнее время на грани разрыва, — сказала Цветаева. — Мне нужна была смена обстановки, и я вспомнила про ваше приглашение. Ваш директор предложил мне немного поработать в Агентстве.

— Вот как...

В офис вошёл Юкичи Фукудзава. При его появлении Ёсано и Ранпо уважительно затихли.

— Рад вас видеть здесь, — Юкичи поклонился Цветаевой. — Вы готовы приступить к работе?

— Конечно! Сию же минуту могу взяться за дело.

— Я предлагаю вам в напарники Осаму Дазая. Что скажете?

— Я согласна, — живо отозвалась Цветаева. — Если Дазай-сан не возражает...

— Для меня будет большой честью работать вместе с такой очаровательной девушкой, — произнёс Дазай с мягкой улыбкой.

— Отлично, — сказал Фукудзава.

* * *

Первым совместным делом Дазая и Цветаевой было освобождение похищенного Портовой мафией бизнесмена. При помощи Ранпо они быстро вычислили его местонахождение и отправились в заброшенный дом, находившийся в глухом районе города.

— У Мафии ведь есть своё здание, почему они выбрали это место? — спросила по дороге Цветаева.

— Для устрашения. Выбирая для преступлений места, далёкие от их офиса, мафиози не дают забыть, кто в городе главный, — ответил Дазай. — Да и вообще, они любят всё усложнять, чтобы было красиво.

— Но почему полиция не занимается Мафией?

— Что? Полиция — Мафией? — Дазай засмеялся. — Мафия им не по зубам.

— А Агентству?

Дазай долго не отвечал.

— У Мафии связи по всему городу. При желании, они могут нас в порошок стереть. По-настоящему крупных стычек ещё не происходило, но если вдруг что... Тогда для Агентства наступят тяжёлые времена.

Оставшуюся часть пути проделали в молчании. Когда они приближались к дому, Цветаева спросила:

— Дазай, откуда вы столько знаете про Мафию?

Дазай заколебался.

— Долгая история, — сказал он наконец.

Старый деревянный дом покосился на одну сторону — вот-вот рухнет. Дазай и Цветаева осторожно заглянули в окно. Внутри находились трое: бизнесмен, охранник из Мафии и молодой парень в чёрном плаще.

— Какие люди! — присвистнул Дазай.

Акутагава взмахнул рукой и ударил бизнесмена «Расёмоном». Тот пошатнулся и рухнул на пол без чувств. Глаза Акутагавы горели бешенством. Даже охранник косился на него с опаской. Внезапно он поднял пистолет и направил его в спину Акутагавы.

— Перестаньте! — Дазай схватил Цветаеву за руку.

Охранник очнулся. С удивлением посмотрел на пистолет и быстро его опустил.

— В чём дело? — прошептала Цветаева.

— Вы хотели его убить?

— А что такого? Это враг.

— Убийство — не наш метод, — ответил Дазай. — Детективное Агентство не убивает. Оглушите охранника, а парня пока не трогайте.

Девушка фыркнула, но заставила охранника ударить себя электрошокером. Он обмяк и сполз по стене.

Дазай выпрямился, выбил окно вместе с рамой, скользнул внутрь и помог перелезть Цветаевой.

Акутагава обернулся на шум. Его глаза округлились.

— Дазай-сан?

— Не ожидал снова меня увидеть? — Дазай приблизился к своему бывшему ученику, спрятав руки в карманы, как на прогулке. Его шаги по каменному полу отдавались громким стуком. — А я вижу, босс стал поручать тебе серьёзные миссии. Он не боится, что ты их провалишь?

— Я стал сильнее, чем вы можете себе представить, — с вызовом сказал Рюноскэ.

— Правда? Тогда удиви меня.

Акутагава размахнулся и со всей силой послал в Дазая острые лоскуты чёрной материи. Тот спокойно выставил перед собой руку, и когда «Расёмон» коснулся её, способность обнулилась.

— Я разочарован, — сказал Дазай.

Рюноскэ услышал в его голосе сталь. Сердце мальчика упало.

— Разочарован, — повторил Дазай. — Вдобавок ко всему, ты не учишься на старых ошибках. Уж в который раз на те же грабли.

Акутагава бросился на Дазая. Тот увернулся, поставил подножку, и парень растянулся на полу.

— Теперь ваша очередь, — сказал Дазай Цветаевой.

— Так просто, что даже скучно, — вздохнула она.

Дазай прислушался.

— Не торопитесь с выводами. Сюда идут.

В помещение вбежал Чуя Накахара.

— А сегодня просто вечер встреч! — воскликнул Дазай. — Чуя, может, по чашечке чая?

— Заткнись, — процедил тот. — Не ожидал, что этот день наступит так скоро, но сегодня я тебя точно прихлопну.

— Жаль вас разочаровывать, — Цветаева выступила вперёд, — но, боюсь, я нарушу ваши планы.

Чуя не успел отреагировать на её слова, как в него полетел «Расёмон». Накахара увернулся в последний момент.

— Акутагава, ты что, берега попутал? — крикнул Чуя. Но ему тут же пришлось уворачиваться от нового удара.

— Оригинально, — похвалил Дазай. — Стравить двух мафиози... Это великолепно!

— Оставьте свои комментарии на потом, — перебила Цветаева. — Надо скорее убираться отсюда.

Она не стала говорить об этом Дазаю, но ей ещё никогда не приходилось с помощью «Мне нравится, что вы больны не мной» управлять чужими способностями. На это требовалось много сил, и Цветаева чувствовала, как те её постепенно покидают. Нужно было спешить.

Цветаева наклонилась над бизнесменом и привела его в чувство, несколько раз ударив по щекам.

— Не убивайте! — испуганно вскрикнул он, едва открыв глаза.

— Вооружённое Детективное Агентство. Мы пришли вас спасти.

Цветаева помогла мужчине подняться. Её ноги подкашивались. Она подошла к Дазаю, который был поглощён наблюдением за битвой своих бывших напарника и ученика.

— Чуя, я в тебя верю! — крикнул он. Заметив Цветаеву, он обратился к ней: — Что-то подобное мне приходилось наблюдать на тараканьих боях. О, а вы знали, что тараканы умеют жульничать?.. Кстати, вы льстите Акутагаве, ему в жизни такой приём самостоятельно не выполнить!

— Я прошу вас, — тихо проговорила девушка.

Дазай повернулся к ней и по бледности её лица обо всём догадался.

— Уходим, — скомандовал он, отбросив весёлость.

Вскоре Чуя и Акутагава остались в помещении одни. «Расёмон» прижал Накахару к стене и уже готовился ударить его в сердце, как владелец способности пришёл в себя.

— Накахара-сан! — испугался Акутагава, отозвал способность и подбежал к своему недавнему противнику, который обессиленно опустился на пол.

— Уйди, — прорычал тот, морщась от боли, — если хоть сколько-нибудь хочешь жить, уйди!

Акутагава отступил. Чуя отдышался, и с его губ посыпались проклятья и ругательства, среди которых несколько раз встретилось: «Дазай».

* * *

Солнце заходило за горизонт, бросая закатные лучи на Иокогаму. Осаму Дазай стоял на крыше здания Детективного Агентства и смотрел на город. Суета жителей напоминала ему муравейник. Когда в муравейнике погибает один муравей из трёх миллионов других, ведь особой трагедии не происходит? Едва ли кто-то будет его оплакивать.

Дазай посмотрел вниз. Всего один шаг...

— Я вас искала, — услышал он голос Цветаевой. — Что вы делаете?

— Собираюсь прыгнуть вниз.

— Здорово, — оценила Цветаева. — Однако вы не могли бы повременить с этим? Я ещё планировала с вами поболтать.

— Что ж, ради вас я готов поменять свои планы.

Дазай быстро (слишком быстро для человека, стоящего на краю многоэтажки) развернулся. Цветаева стояла в нескольких шагах от него. На ней были светло-коричневое платье, бежевая накидка и шляпка с цветами.

— Что такое случилось, что вы решили сброситься с крыши?

— Моя мечта — покончить жизнь самоубийством. Вы ничего об этом не слышали от других членов Агентства?

— Слышала кое-что, — призналась она. — Куникида-кун требует от вас отчёт за прошлый месяц и только что угрожал стрясти его с вас, даже если вы уже на том свете.

— Хм, вот как? — задумчиво протянул Дазай. — В таком случае, мне нужно поотсутствовать ещё полчаса, и Куникида сделает этот отчёт сам.

Он снял с себя плащ, расстелил его на крыше и сел, скрестив ноги по-турецки.

— Прошу!

Цветаева села рядом.

— Вы были близко знакомы с теми людьми, с которыми мы сегодня сражались?

Дазай, теребивший узелок бинта на своей руке, вздрогнул.

— Вот так сразу?

— Этот вопрос мучает меня весь день. Вы разговаривали с ними так, как будто...

— ...когда-то работал с ними, — кончил за неё Дазай. — Да, ещё два года назад я работал в Мафии. А Чуя был моим напарником.

— Поэтому он хотел вас убить? За то, что вы перешли в стан врага?

— О, вовсе нет! Он хотел меня убить даже тогда, когда мы работали вместе!

Цветаева засмеялась.

— У вас просто талант заставлять людей вас ненавидеть!

— Что поделать? — с грустной улыбкой сказал Дазай. — Если мне не удаётся заставить их меня любить.

— Почему вы ушли из Портовой мафии?

— С подачи друга, — он вздохнул. — Понял, что их мораль и методы мне не подходят.

— А мораль и методы Агентства вам подходят больше?

— Пожалуй. Платят здесь, конечно, поменьше, но зато с отпусками не так строго.

— И легко было поменять свои принципы на противоположные?

— У меня вообще нет принципов, так что мне ничего не пришлось менять, — он засмеялся.

— Вы странный человек, Дазай-кун, — проговорила Цветаева. — Мы с вами похожи.

— Правда?

— Да. Во-первых, меня тоже бросает по жизни из стороны в сторону. Возможно, из Союза эсперов я тоже скоро вылечу.

— Почему?

— Мои мораль и методы им не подходят, — она горько усмехнулась.

— Что ж, тогда двери Агентства для вас всегда открыты. А во-вторых?

— Во-вторых, — она вздохнула, — меня привлекает смерть.

Пауза. Повисшее в воздухе напряжение разрезал смех Дазая.

— А вы мне просто судьбой посланы! — весело сказал он. — Знаете, моя мечта заключается не просто в самоубийстве, а в парном самоубийстве с прекрасной дамой. Хотите, прямо сейчас прыгнем с крыши?

— Оставьте ваши шутки, — устало отозвалась Цветаева.

— Это не шутки! Или вы боитесь высоты? Хорошо, тогда можно...

— Признаюсь, — перебила она, — ваши предложения мне в своём роде милы, но они мне не подходят. Я должна жить. Даже если трудно.

— Вы получили знак об этом свыше?

— Практически. Я должна умереть от своей второй способности.

— Второй способности? — ошеломлённо повторил Дазай. — Не может быть...

— В России есть поверье, что вторая способность даётся эсперу в наказание. В моём случае, это — «Реквием». Я могу использовать её только один раз, тогда моя смерть станет спасением для кого-то.

— Но вы можете её не использовать.

— Могу, но это будет на моей совести. И как знать, может, тогда будет ещё хуже...

Солнце зашло. Сгустились сумерки. От внезапно похолодевшего ветра Дазаю, который остался в лёгкой рубашке, стало прохладно. Цветаева посмотрела на часы.

— Полчаса прошло. Можем возвращаться в офис?

— Да, я уверен, что Куникида уже сделал за меня отчёт.

— А я что-то в этом сомневаюсь.

— Заключим пари?

— На что?

— На желание.

— Идёт!

Дазай помог Цветаевой встать и надел пальто, почувствовав удовольствие завернуться во что-то тёплое. Немного поколебавшись, он спросил:

— А будет ли третье сходство между нами?

— В-третьих, — ответила Цветаева, — я тоже люблю смеяться, когда нельзя.⁽¹⁾

* * *

Цветаева провела в Иокогаме около месяца. За это время Дазай успел сильно привязаться к временной напарнице, и в этом уже нельзя было обвинить «Мне нравится, что вы больны не мной».

Фукудзава требовал от него устного отчёта после каждого задания. От него не ускользало, как Дазай оживлялся, рассказывая о Цветаевой. Тот, ловя пристальный взгляд директора, краснел (что было ему несвойственно) и отводил глаза.

В последний день перед отъездом Цветаевой был организован маленький праздник. Весь вечер сердце Дазая тоскливо сжималось от предстоящей разлуки. Всем он казался по обыкновению весёлым, но Цветаева сразу заметила его подлинное настроение.

— Отчего вы грустны? — спросила она, подойдя к нему.

— Вы ведь сами понимаете.

Цветаева вздохнула, скрестила руки на груди и опустила глаза.

— Дазай-кун, вам известно, что я больна — увы! — не вами?

— Да, — резко ответил он и тут же пожалел об этом. Он постарался продолжить мягче: — Я знаю, что не вправе от вас что-то требовать. Но у меня осталось в запасе желание, которые вы мне проспорили.

Она напряглась.

— Я надеюсь, в пределах разумного?

— Вполне. Когда вы используете «Реквием», дайте мне об этом знать.

— И это всё?

— Да.

— Вы меня разочаровали, Дазай, — на её губах появилась усмешка. — Я ожидала от вас чего-то более оригинального.

— И пускай, — легко сказал он. — Я просто хочу быть в курсе, когда в утренней заре растворится одна маленькая, но очень яркая звезда.

И он ушёл, оставив Цветаеву в смятении.

— На следующий день она уехала, — закончил Дазай свой рассказ. — На родине её ждал жених.

— Жених? — удивился Ацуши.

— Да, жених. Понимаешь, Ацуши-кун, такое бывает: девушки становятся невестами, молодые люди — женихами. Они женятся и создают семьи. Иногда они даже любят друг друга.

— Но ведь вы её любили!

— Брось, Ацуши, — фыркнул Куникида. — Ты вправду думаешь, что этот бабник способен на настоящую любовь?

Дазай ничего не ответил на слова Куникиды. Это показалось Ацуши странным, и он неуверенно позвал:

— Дазай-сан?..

Дазай бесцельно копался в аптечке с таким видом, будто ничего важнее этого занятия не существовало.

— Хочешь один совет, Ацуши? — вдруг сказал он, засмотревшись на пузырёк с иодом. — Никогда не прыгай с первого этажа. Результат не гарантирован, а больно очень.

* * *

Придя домой, Дазай взялся проверять почту. Бросил плащ куда-то в сторону дивана и сел за стол. Из вороха конвертов что-то выпало и стукнулось об пол. Дазай наклонился и поднял небольшой розовый камешек.

— Значит, всё-таки свершилось, — вполголоса сказал он, рассматривая камень на солнце. — Что ж, вот и ещё одна причина...

Он выдвинул ящик стола и положил сердолик⁽²⁾ рядом с книгой «Руководство по самоубийству».

1) Из стихотворения М. И. Цветаевой «Прохожий».

Вернуться к тексту

2) Сердолик — любимый камень Марины Цветаевой, с ним связана романтичная история её знакомства с будущим мужем Сергеем Эфроном.

Вернуться к тексту