Сахар и соль, или Одни сутки из жизни зельевара (джен)

― …подвел итоги голосования, ― сквозь дремоту слышит Снейп очередную скучную нудятину от директора. ― Согласно всеобщему мнению… побеждает Северус!

Гул голосов и аплодисменты над самым ухом. Ну чего им не живется спокойно! Снейп с большой неохотой поднимает голову со сложенных рук, морщась от боли в висках: бессонные ночи дают о себе знать.

― С добрым утром! ― К нему подъезжает стакан, заботливо посланный директором. Так заботливо, что почти вся вода выплескивается ему на мантию. ― Ты не участвовал в голосовании, ― слышит он и тупо смотрит на бланк с перечнем имен и пустыми квадратиками. ― Но это неважно. Все единодушно решили, что лучшего опекуна для Гарри Поттера кроме тебя не найти.

― Что?

Снейп просыпается окончательно. Хватает листок, нервно пробегает по нему глазами… «Список претендентов на опекунство для Гарри Поттера». Какой олух вписал его имя в самом конце? Он не давал на это согласия!

Он вообще плохо помнит предмет разговоров последних профессорских заседаний: все происходило, как в тумане. Новость о том, что отпрыск Поттера поступает учиться в Хогвартс, наряду с просьбой присмотреть за ним, начисто лишила его сна.

Ведь просьбы Дамблдора ― никогда не просьбы, а приказы чистой воды, как бы мягко и вежливо не говорил с ним директор. А это значит, Снейп на ближайшие семь лет заранее лишен покоя и хорошего настроения ― если последнее у него вообще-то когда-то бывало.

Ах, да. Они что-то обсуждали вроде плохого обращения с ребенком. Снейп даже посочувствовал в душе этому мальцу, не осознавая, что речь идет о Поттере.

Что, интересно, имелось в виду под «плохим обращением?» Что ему не покупают все, что он захочет, и не ползают перед ним на коленках? Ребенок, естественно, донельзя избалован. Снейп поклялся, что на этот раз Поттер не испортит ему жизнь. Он сделает все, чтобы поставить его на место, и пусть щенок даже не рассчитывает на его благосклонность. Он и так, мягко сказать, недоволен что его вынудили за ним приглядывать ― за этим… мелкопакостным вредителем, спонсором его головной боли, за этим… наглым и дерзким мальчишкой. О, он отомстит Джеймсу ― за все и сразу. И Лили… она всегда считала, что у Снейпа нет сердца. Что ж, она права: теперь ее сын сполна прочувствует это на себе.

Что касается приказа Дамблдора, он сделает все возможное, чтобы мальчишка остался жив. В этом же состоит его задача? Но он не обещал, что сделает его жизнь сладкой. Скорее ― наоборот.

И что от него теперь требуют? Это же немыслимо!

Спорить с директором ― себе дороже, это знают все. Но нельзя же вот так сразу сдаться и превратить свою жизнь в адский ад!

― Я не готов стать отцом! ― вырывается у него прежде, чем он успевает подумать.

― Опекуном, ― поправляет Минерва.

― А не все ли равно? ― чуть ли не плюется Снейп. ― Что я должен, исполнять все его прихоти, следить, чтобы никто его не обидел, утирать ему сопли, да? ― все больше распаляется он.

― И если нужно ― идти на риск, ― спокойно продолжает за него Дамблдор. ― Так поступают все родители, Северус.

― Нянькой стать для Поттера? ― шипит Снейп. ― Дракончиков ему из бумаги делать или в подрывного дурака с ним играть? Да моя репутация плакала от такого!

Репутация и нервная система. Последнюю так точно можно будет похоронить.

― Северус, ну голосовать просто так за тебя никто не станет, ― с укором произносит Дамблдор, помахав стопочкой пергамента, из которого прямо в воздух вываливаются золотистые буквы и цифры с итоговым результатом. Так было задумано, однозначно, поэтому фальшивое «упс!» не помогает.

Все, что Снейпу хочется ― предложить засунуть эти бумажки кое-куда. Но он молчит, пока ему дорого его место в Хогвартсе.

Но если полоумный старик начнет давить, он откажется даже от престижной должности: нечего делать из него клоуна.

― Предлагаю спор, ― спокойно говорит Дамблдор. ― Я ставлю на то, что в течение суток, начиная с момента, когда Северус увидит Гарри, он сам захочет стать его опекуном и подпишет необходимые бумаги.

― Сутки? ― приподнимает брови Минерва. ― Довольно смело.

― Да уж как есть, ― добродушно усмехается в бороду Дамблдор. ― Сутки ― начиная с семи часов вечера, когда прибудут студенты, войдут в Большой зал, и начнется распределение.

― Ну нет, Северус, конечно, душка, но ему потребуется два-три дня, не меньше, чтобы привязаться к ребенку.

Снейп сердито фыркает в ее сторону. Не смей называть меня душкой!

― Вот и увидим, кто окажется прав, ― хитро подмигивает Дамблдор. ― Что ты мне подаришь, когда продуешь спор?

― А что ты хочешь? ― Минерва сужает глаза.

― Ты как-то говорила, что у тебя есть коробка лакричных палочек родом из Финляндии. Полагаю, это необычное заморское лакомство отличается от нашего традиционного… очень бы хотелось испробовать!

― Ты многого хочешь, Альбус, ― поджимает та губы, ― но я уверена, что победа за мной. Ты только посмотри на него, тот еще упрямец!

Она указывает на Снейпа, который хотел уже под шумок уйти, даже за ручку двери взялся, но его поймали с поличным.

― Лакричные палочки и большую пачку лимонных долек, ― твердо заявляет Дамблдор, ― если документ об опекунстве не будет подписан к завтрашним семи часам.

― Только под Империусом, ― злобно язвит Снейп.

― Нет-нет, обойдемся без крайних мер, ― быстро проговаривает Минерва. ― Но ты не сказал, Альбус, что ты будешь мне должен в случае проигрыша?

― А что бы ты хотела? ― щурится тот.

― Прибавку к жалованию… в двадцать процентов!

― Я согласен.

― Не только мне, а и всем моим коллегам ― всем, до единого, ― чеканит Минерва.

― Хорошо, ― безмятежно улыбается тот.

― По рукам?

― По рукам. И обойдемся без магии ― свидетелей достаточно.

Поппи Помфри степенно подходит и разбивает рукопожатие.

Раздается одобрительный гул. Снейп только глаза закатывает: Дамблдору придется раскошелиться, это очевидно.

― Просто отличный спор! ― восклицает Флитвик.

― Уже заранее ясно, кто победит, ― кивает Минерва. ― За прибавку я куплю себе новое праздничное платье к Рождеству ― давно присмотрела его… О, а еще шубку!

― Я могла бы включить третий глаз... ― заунывно начинает Трелони. ― Но и без него понятно, чем все закончится, ― обычным голосом продолжает она.

Снейп прячет ухмылку. Альбуса иногда заносит на поворотах, но чтобы настолько… Что ж, он с удовольствием отпразднует его проигрыш. А столь щедрая прибавка к жалованию будет приятным бонусом и моральной компенсацией ко всей предыдущей и последующей нервотрепке.