Башня дракона (джен)

Поплакала-поплакала принцесса Каталина да делать-то всё равно было нечего.

Стало быть, такова была её судьба — расти вдали от дома в одинокой неприступной башне под присмотром злого похитителя-дракона и надеяться, что явится когда-нибудь храбрый юноша и спасёт её. Маменьку вот давным-давно тоже папенька от дракона спас. Так и познакомились, и поженились, и жили теперь не тужили...

Как это не тужили? У Каталинки даже слёзы высохли от возмущения. А то, что она, их любимая дочурка, принцесса Каталина, томилась теперь в башне с драконом разве не был повод папеньке с маменькой тужить?

Каталинка вытерла нос рукавом платья, встала с кровати, на которой оказалась, когда... Как она оказалась на кровати, Каталинка, по правде говоря, не помнила. Помнила, как подхватил её дракон, частично помнила, как дракон летел вместе с ней и совсем не помнила, как оказалась лежащей на кровати и как начала плакать.

Следовало, наверное, осмотреться, подумала Каталина и заозиралась. Комната, где она оказалась, была, в целом, даже немного похожа на ту, где она, принцесса Каталина, спала в папенькином с маменькой замке, только поменьше и несколько поскромнее обставлена. Кровать, гобелены, резной стол, на котором стояли блюдо с яблоками и грушами и кувшин с водой, обитые бархатом стулья, резные сундуки...

В один из сундуков Каталинка из любопытства сунула нос, но там не оказалось ничего интересного — три платья как раз на Каталинку, ещё три платья покороче да три пары штанов и две рубахи, что мог бы носить мальчик её лет. Скука полная...

Впрочем, подумала Каталинка, жуя одну из оставленных ей груш, в штанах да рубахе (или — платье покороче тех, к которым она привыкла) сбежать из башни, должно быть, посподручнее будет. Понять бы ещё — как отсюда сбежать...

Каталинка подошла к окну, открыла его, выглянула и захлопнула ставни обратно. У-у-ух! Высоко!.. Расстроилась Каталинка. Так легко отсюда и спустишься... Да и на острове башня-то стояла. Попробуй ещё — переплыви!..

А если дракон окажется ещё более злым, чем тот, который когда-то давно похитил Каталинкину маменьку? Если этот дракон ест маленьких девочек и оставляет храбрым рыцарям одни обгоревшие косточки?..

Каталинке вновь захотелось разреветься, но она вытерла подступившие к глазам слёзы и упрямо поджала губы. Надо было бежать отсюда и скорее. Здесь ведь и дверь была. А внизу, на острове, глядишь, и лодка какая найдётся... Воодушевлённая этой надеждой Каталинка подошла к двери, приоткрыла её, выглянула, осмотрелась... Никого не было. Каталинка вдохнула воздуха побольше, выдохнула и выскочила из комнаты.

В центре башни была винтовая лестница, а вокруг лестницы ещё три комнаты, таких же, как каталинкина. В комнаты Каталинка решила не заглядывать. Подниматься по лестнице ещё выше тоже не захотела — у Каталинки ведь не было крыльев, чтобы улететь из этой башни. Вместо этого Каталинка спустилась по лестнице. Ещё один этаж был точно таким же, как и тот, откуда Каталинка шла. И ещё один... И ещё...

Спускалась Каталинка долго. Даже ножки устали. И всё же Каталинка шла и шла вниз, пока на одном из этажей дверь с грохотом не отлетела и оттуда кубарем не вылетело какое-то лохматое чудище.

— Ты кто? — испугалась Каталина, грохнулась со страху и на всякий случай принялась отползать подальше.

— Лижбеттка я! — ответило ей чудище, достала из-за пазухи носовой платок и вытерло лицо. — Я это... Одно... Соу... Учиться вместе будем, в общем! И, так как я тебя раньше здесь не видела — я, наверное, на год тебя постарше.

Каталина посмотрела на целые двери, на личико девочки Лижбеттки, которую Каталинка приняла за чудище и, немного успокоившись, рассудила, что если здесь находились другие девочки её лет, живые и здоровые, дракон, должно быть, не съест и её, Каталинку.

— Как тебя зовут? — поинтересовалась Лижбеттка и склонила набок свою чумазую голову.

Каталина нехотя назвала своё имя и с тоской посмотрела на лестницу, которая всё ещё шла куда-то вниз.

— Тебе ведь десять лет, так? Ты принцесса или дочь какого-нибудь великого храброго рыцаря, так? — не унималась Лижбеттка, и Каталине пришлось ей дважды кивнуть. — А вот мне одиннадцать!.. Мой отец — рыцарь Алфард, а мать — прекрасная леди Гретель!.. Я здесь уже целый год, и, пусть Геката твердит обратное, кое-чему научилась!

Целый год!.. Каталинка ужаснулась, представив, что ей самой придётся провести здесь год или, быть может, даже больше. Неужели, маменьке тоже пришлось так долго ждать, когда папенька придёт и освободит её?.. А что если никто из рыцарей или принцев так и не придёт?.. Каталинке захотелось вновь разреветься.

— А ты умеешь в шахматы? — вновь подала голос Лижбеттка, и Каталинка, от удивления передумав плакать, робко кивнула.

Лижбеттка обрадовалась. Забежала в комнату с выпавшей дверью и схватила какую-то коробочку.

— Тогда пошли со мной! — скомандовала развеселившаяся Лижбеттка, схватила грязными пальцами Каталинку за рукав платья и потянула куда-то вниз.

Шли они не так уж долго — пустились только на один этаж. Потом Лижбеттка остановилась, огляделась по сторонам, и втянула Каталинку в одну из комнат.

Эта комната выглядела совсем не похоже на ту, где Каталина пришла в себя. Во-первых, это место было куда больше. Во-вторых, здесь у стен стояли узкие длинные столы и деревянные стулья, сидения которых не были обиты тканью.

Лижбеттка по-хозяйски сдвинула два стола, поставила с двух сторон стулья, положила на столы доску и, что-то забормотав, стала вытаскивать шахматные фигурки одну за другой и расставлять их на доске.

Фигурки были красивые. Каталинка даже засмотрелась на них — короли и королевы были почти что настоящие, и кони, и башни-ладьи, и слоны-рыцари, и пешки-крестьяне... Каталинка осторожно потянулась к белому коню, морда у которого казалась почти живой.

— Ты только не пугайся! — спохватилась тут Лижбетта, и испуганная Каталинка одёрнула руку. — Когда ты «ешь» кого-то — фигурка как бы взрывается. Я специально так заколдовала. Здорово, правда?.. Только работает не всегда хорошо. Вот когда мы встретились, я как раз «съела» чёрного коня!..

— Ты ведьма? — осторожно спросила Каталинка, с ужасом понимая, что не сумеет даже вернуться в ту комнату, где пришла в себя.

— Конечно! — с гордостью отозвалась Лижбеттка, а потом хлопнула себя грязной рукой по лбу. — Точно! Ты сама ещё не колдовала, да?

— Не колдовала, — согласилась Каталинка, присела на деревянный стул и по привычке оправила платье. — То есть, я вообще не ведьма. Я принцесса, и моя маменька...

Глаза у Каталинки при мысли о столь долгой разлуке с маменькой наполнились слезами.

— Дай угадаю — твою маменьку тоже похищал когда-то дракон? — поинтересовалась Лижбеттка. — После чего твой отец её героически от дракона спас и женился на ней, верно?

Каталинка кивнула и, позабыв о всяческих манерах, вытерла нос рукавом платья.

— Значит, твоя мама — тоже ведьма! — заключила Лижбеттка. — И, скорее всего, тоже училась здесь. Или в любой другой драконьей башне.

— Неправда! — возмутилась Каталинка. — Моя мама — вовсе не ведьма! Моя мама — красивая и добрая, а ведьмы всегда злые и страшные!

— Как скажешь! — хихикнула Лижбеттка, и Каталинка подумала, что уж она-то точно была ведьмой — чумазая, лохматая и невоспитанная, но говорить об этом не стала.

Из вежливости. Каталинка-то была принцессой, а не ведьмой.

В шахматы играть и до того не больно-то хотелось, а теперь, когда Каталинка знала, что шахматы могли взорваться прямо в её руках — тем более.

Каталинка всё думала о маменьке. О её нежном голосе и о каком-то письме, которое маменька положила ей в пришитый к поясу кармашек... Из-за похищения драконом Каталинка совсем забыла о том письме, а теперь не могла прочесть его при Лижбеттке.

— Не расстраивайся, — попросила Каталинку Лижбеттка. — Мы здесь все учимся волшебству — это нестрашно, и с маменькой ты иногда сможешь поговорить по блюдцу с яблочком.

— И зачем было меня похищать? — шмыгнула носом Каталинка. — Если я ведьма, и моя мама ведьма — почему она не могла обучать меня сама?

— Люди — народец дикий, — пожала плечами Лижбеттка. — Увидят, испугаются — так и сожгут ещё!.. А увидят обязательно, ибо волшебство на первых порах не больно-то легко даётся.

Каталинка вздохнула и взяла одну из пешек и повертела в руках.

Красивая была фигурка, подумала Каталинка. Даже жаль, что таких не было среди игрушек Каталинки дома. Она поставила пешку-крестьянина обратно и взяла в руки рыцаря в почти настоящих доспехах...

— А если меня потом не найдёт ни принц, ни рыцарь? — ужаснулась Каталинка. — Я так и останусь в башне?..

— Ничего — приманишь, если захочешь! — легкомысленно махнула рукой Лижбеттка. — Я вот никого приманивать не хочу! Разве что дракона!

— Зачем тебе дракон? — не поняла Каталинка.

При воспоминаниях о том драконе, что похитил её, Каталинке до сих пор было не по себе.

— А зачем принц? Принцы они это... даму с хорошими манерами и прекрасным ликом ищут!.. Вот!.. А ты потом им королевством правь да детей рожай. Скучно, словом. А дракон он большой, сильный, страшный, огнём дышит, манер хороших не просит... Да и летать на нём можно!.. И рыцарей пугать!..

Каталинка улыбнулась.

— А зачем искать дракона? — поинтересовалась она у Лижбеттки. — Нас ведь сюда дракон принёс.

— Красный такой? — нахмурилась Лижбеттка, и после кивка Каталинки рассмеялась. — А... Его нельзя... Он Гекатин муж. Его Геката не отдаст.

В голове у Каталины не слишком хорошо укладывалось, как дракон может быть чьим-то мужем. Или Геката сама была драконом? Или правильнее сказать — драконшей?..

— Ладно! Не хочешь играть в шахматы — и не надо! — услышала Каталинка весёлый голос Лижбеттки. — Давай я тебе тогда всё-всё здесь покажу?

И, не дождавшись ответа от Каталинки, Лижбетта вновь схватила её за рукав платья и куда-то потянула за собой.