Избранный в Стране чудес (гет)

One pill makes you larger

And one pill makes you small.

Jefferson Airplane. White Rabbit

[Одна таблетка делает тебя больше,

И другая таблетка делает тебя маленьким]

В глубине души я всегда казался себе кем-то далёким от своей истинной сущности. Даже когда мы защищали Зион. И при бегстве от машин. Так было и во время перемирия. С тех пор прошло лет шестьдесят, но мало что изменилось. Я вырос с чувством, что вторая сторона моего эго — девочка Алиса из Страны чудес.

* * *

Я пришёл в себя на холодном полу зала с вычурными обоями, и всё, что помнил, — чувство падения. Не осталось ни следа от детства; стёрся из памяти род занятий; неясно было, что произошло перед тем, как я упал. В сознании оставались навязчивые образы стен кроличьей норы, ощущение великой миссии и бесконечность полёта.

Не придавая значения вспышкам света и полосам перед глазами, я огляделся. Посреди зала стоял изящный стеклянный столик на трёх ножках. Поднявшись, я увидел на нём две таблетки: синюю и красную.

Таблетки... Вроде бы они что-то значили.

Голову пронзило болью. Я упал на колено. Попытался вспомнить, как связаны непонятные леденцы с моим предназначением, и, превозмогая себя, встал. Возможно, дело в игре воображения, но мне казалось, я уже держал в руке одну из них. Красную.

Постепенно вспышки света погасли, очертания столика приобрели чёткость. И я понял, что одет в платье! Голубое платьице с белым передничком казалось знакомым, но, бьюсь об заклад, никогда раньше я не надевал его.

Кто я и где очутился? Вряд ли получится понять это самому. Сначала надо найти хоть кого-то.

Я снова оглянулся и увидел рядом дверь. Огромная дверь, до засова которой невозможно дотянуться. Делать было нечего. Я взял со стола красную таблетку и съел её, ожидая, что получу силу. Но этого не произошло. Всё — столик, дверь, таблетки — стало уменьшаться, потому что я увеличивался! Раскладывался, как подзорная труба! И только боялся удариться головой о потолок. Но вскоре колдовство остановилось.

Мой взгляд снова упал на дверь. Теперь она стала мне по росту. Прежде чем отодвинуть засов, я прислушался: мало ли какая опасность таится с той стороны? Но меня ждал хор гудков автомобилей.

«Это Матрица», — понял я. Матрица экрана компьютера? Прямоугольник из чисел? Нет, это слово имеет ещё один смысл.

Мир, который я вспомнил, горел огнями реклам и разрывался шумом голосов. Я аккуратно перешагнул порог и, обернувшись, увидел телефонную будку. Дверь всё ещё вела в зал со столиком. Что будет, если закрыть её?

Вдруг мимо кто-то пронёсся. Вначале я не заметил фигуру в толпе, но этот человек перепрыгнул через порог. Тут же я узнал его: агент Смит! Чёрствый бюрократ, следивший за порядком в Матрице. Ему бы больше подошла работа бухгалтера или прокурора... Впрочем, дрался он тоже неплохо.

Едва давний враг оказался в зале. с ним началась метаморфоза: он превращался в кролика с белой шерстью и красными глазами. Но на этом странности не окончились. Смит вынул из жилетного кармана (да, он стал кроликом, но при этом сохранил на себе одежду) самые настоящие часы.

— Ах, мои усики, — выплюнул он, — ах, мои ушки! Как я опаздываю!

И бросился к противоположной стене зала. Только теперь я заметил крохотную дверцу, незаметную для посторонних глаз из-за своей величины. Смит юркнул в проход, и, не успел я переступить порог телефонной будки, дверца закрылась. В зале стало пустынно.

Я попытался вспомнить, как мы впервые встретились со Смитом и когда я видел его в последний раз. Сегодня он не обратил на меня внимания.

Зал звенел тишиной. Пройдя к столику, я обнаружил лежащий на нём золотой ключик, будто бы созданный для той дверцы. Рядом, лишившись близняшки, лежала вторая таблетка — синяя. Что будет, если принять её?

Как поступить? Рискнуть? Поколебавшись, я засунул леденец в рот и тут же начал уменьшаться. Этого можно было ожидать. Я стал маленьким, но гордым.

Дверь в Матрицу с грохотом захлопнулась. С таким ростом её не открыть: всё вокруг стало огромным. Я осознал, каким был идиотом. Ключ от дверцы, куда юркнул Смит, остался лежать на столе!

Кровь ударила в голову. Я попал в ловушку. Это — то, чего добивался Белый Кролик? Или я дурак, позволивший запереть себя в его логове? Чего ради я сюда попал? Неожиданно в голову пришло имя: Тринити... Оно давало ощущение нежности, но в то же время и защиты, пахло свежей простынёй, оно было как бинты на кровавой ране, оно влекло меня... Тринити, я не знаю, кто ты, но у тебя есть ответы на все вопросы...

Стол опрокинулся от одного удара — сила крохотного кулачка человека, который обрёл своё «я». Ключ лежал в осколках стекла, хрустевшего под моими башмаками. Я поправил белый передничек на голубом платье. Мы же хотим, чтобы Тринити сочла нас аккуратной, благовоспитанной девочкой, правда, Алиса?