Красная лихорадка (джен)

Пыль клубами вздымалась по дороге из-под колёс грязного дилижанса.

— На, на, — кричали погонщики, заставляя уставших лошадей прибавлять ход. Город — Колорадо-Спрингс — уже показался впереди, все — и возницы, и уставшие от почти двухнедельного путешествия пассажиры — мечтали о скором отдыхе.

Томас Бенджамин, золотоискатель, приехавший в недавно обнаруженное новое месторождение, выглядывал из-за шторки в окно и молился о конце этой ужасной тряски. С самого начала пути ему было крайне нехорошо. Лицо его было бледным, пот градом катился, вынуждая постоянно отирать платком. Томас связывал это с ужасной дорогой в этой части страны. Возможно, его голова, наконец, прекратит постоянно болеть, когда сиденье под его задом перестанет постоянно подпрыгивать, дрожать, пересчитывать кочки. Ну или он найдёт в этом городишке врача — должен же тут быть хоть один? К тому же хоть старина Томас был не робкого десятка, но его слегка беспокоила появившаяся странная сыпь на руках и лице. Пусть её было не так уж и много. Да и, судя по всему, на теле тоже она была — всё чесалось и зудело, так, что он периодически крутился, расталкивая соседей. Две дамы, ехавшие на соседних сидениях, возмущённо переглядывались и поджимали губы.

Прибывшие дилижанс встречал весь город. Томас, едва только ноги его коснулись земли, отправился в салун и, перехватив пару стопок, поинтересовался у местного владельца салуна, где здесь док.

— Вон там, через дом, клиника доктора Майк, — махнул полотенцем салунщик. — Кажется, она сейчас здесь.

— Она? — Томас был неприятно поражён. — Ваш врач — женщина?

Он просто не мог поверить! Каким образом жители этого города допустили такое непотребство! Доля баб — готовить еду, раздвигать ноги и рожать детей. А не лезть в науки, в которых всё равно ничего не смыслят!

Естественно, что к этой мисс Куинн он и не подумал идти:

— Комната, мне нужна комната, чтоб отоспаться. Потом можно и девочку, — он проводил взглядом аппетитную проститутку, спешившую к выходу из салуна. Да, ему просто надо отоспаться, всего делов-то!

Через три дня старина Томас умер в комнате над салуном.

Ещё через неделю сильно занедужили две попутчицы Томаса Бенджамина. А потом болезнь передалась их семьям, и первыми заболели дети. К концу второй недели появились новые жертвы — двое детей не справились с мучительным заболеванием. А в городе прозвучало страшное слово: оспа.

* * *

Микаэла вышла из комнаты Элисон Браун с тяжёлым сердцем. То, чего она и опасалась, когда её позвали перепуганные родители. Оспа. Все характерные признаки были налицо. Значит, болезнь вышла за пределы салуна и семей. Этого-то она и опасалась с самого первого дня, когда её позвали осмотреть «умершего от лихорадки, что ли» золотоискателя в салуне. С первого взгляда было ясно, что это. Эпидемия добралась и до них. Микаэле только и оставалось надеяться, чтобы больше никто не заразился, чтобы вспышка не начала гулять по всему Колорадо-Спрингс. Сейчас уже было понятно, что её мольбам не суждено было сбыться.

— Доктор, — дрожащая миссис Браун вцепилась сухими пальцами в рукав Микаэлы. — Что с моей малышкой?

— Оспа, — Микаэла вздохнула.

— Как у людей из дилижанса? Это они привезли её? — мистер Браун сжимал и разжимал кулаки в бессильном гневе.

— Думаю, что так, — кивнула Микаэла.

— Вы же вылечите, вылечите Элисон? — миссис Браун, казалось, потеряла последние крохи самообладания. — Есть же лекарство?

— Боюсь, что нет, — Микаэла мягко обхватила женщину, — мы будем облегчать симптомы и надеяться, что организм Элисон сможет справиться. Но не буду лгать: положение весьма серьёзное.

Миссис Браун расплакалась, безутешно, горько. Мистер Браун стоял, глядя в пол.

— Кроме того, — Микаэла нахмурилась, я должна убедиться, что вы понимаете: эта болезнь чрезвычайно заразна. Скорее всего, вы уже тоже могли подхватить её от дочери. Она пока не проявляет себя, но для других людей вы тоже можете представлять опасность. Прошу вас оставаться дома и не выходить в людные места.

Конечно, Микаэла сомневалась, чтобы миссис Браун добровольно могла покинуть больную дочь, однако, судя по всему, мистер Браун жаждал хоть какой-то справедливости. Он мог попытаться призвать к ответу возниц и пассажиров злосчастного дилижанса... Только кровавых распрей им и не хватало! Кроме того, Микаэла не сказала неправды: Брауны, вероятно, уже были заражены.

Этой семье она уже мало чем могла помочь, но ведь были и другие. И Микаэла собиралась использовать всё своё влияние, чтобы хоть как-то уменьшить число будущих жертв.

— Я знаю это выражение, — верный Салли, ждавший у ограды дома Браунов — дальше Микаэла не пустила, опасаясь за его здоровье, подвёл ей лошадь, — вы что-то задумали.

— Да, — Микаэла вскочила в седло и нетерпеливо дёрнула поводья, — этот город может спасти лишь прививка!

* * *

Уже на следующее утро Микаэла была в церкви, где по её просьбе отец Джонсон созвал общее собрание.

— Это кара господня! — экзальтированно восклицал мистер Брей. — Наказание за грехи! Помолимся же, друзья, пусть на город снизойдёт благодать!

— Это не кара, не наказание, — Микаэла решительно вышла вперёд, — это болезнь! И от неё есть средство!

— Если от неё есть лечение, почему вы не вылечили тех бедолаг? — спросил Хэнк, владелец салуна. — Детей?

— Это не лекарство, это вакцина! — Микаэла обращалась ко всем и каждому, надеясь, что её услышат. — Мы сможем уберечь большое количество от заражения!

— Что такое вакцина? — недоверчиво переспросил Джей Сликер.

— Ослабленный вирус оспы — коровьей оспы, — спокойно ответила Микаэла.

— Какая чушь! — Лорена Брея будто прорвало. — Вы предлагаете специально заражать людей?

— Да, именно так, — мы, врачи, вводим специально ослабленный вирус, чтобы он помог организму привыкнуть к более серьёзному вирусу. Благодаря этому, человек, его организм, тренируется побеждать врага.

— Не слышал ничего более невероятного, — Джейк Сликер явно отнёсся к этой затее со своим вечным скепсисом.

— Это реальность, — настаивала Микаэла. — Я и сама была привита, как видите, не заболела и сейчас без опаски вхожу в дом к больным!

— А если эта ваша вакцина убьёт больше народу, чем оспа? — раздались сразу несколько голосов.

— Я не могу гарантировать, что никто не умрёт, — Микаэла покачала головой. — Но если мы ничего не предпримем, умрёт каждый пятый. Женщины. Дети. Старики. Каждый дом будет оплакивать своих близких. В наших руках возможность всё изменить — я уже заказала вакцины! Они должны быть со дня на день! И нам повезло, что сюда ещё едут почтовые дилижансы! Вспомните, что было, когда мы столкнулись с гриппом!

— Доктор Майк знает, что делать, — неслышно вперёд вышел Салли. — Вспомните, когда она советовала вам хоть что-то плохое. Я верю. Я — сделаю прививку. А пока вакцины не пришли, что мы можем сделать?

— Я думаю, — Микаэла благодарно посмотрела на Салли, — нам снова стоит организовать в клинике госпиталь, где больные будут изолированы. Пока нет прививок, ухаживать за ними буду я сама — это наиболее разумно и безопасно. Так как заболевание это крайне опасно, нужно отметить как-то дома заразившихся... В Бостоне и других крупных городах выставляют у каждого такого дома полицейского, однако у нас просто нет нужного количества...

— Можно отмечать чем-то ярким, — предложил Хорес. — Вешать красную тряпку.

— Хорошая идея, — Микаэла почувствовала, как её уверенность увеличивается.

После её слов наступила почти тишина. Люди чуть-чуть перешёптывались, едва слышно, но активно больше не протестовали. И Микаэла поняла, что сейчас она одержала значительную победу.

* * *

Прививку, когда пришла вакцина, сделали почти пятьдесят человек. Сорок семь, если быть точным, из города и окрестностей. И первым, конечно же, стал Салли. Без тени сомнения, в отличие от Микаэлы — глаза выдавали её волнение. Однако руки её не дрожали, когда она открывала флакон с вакциной, выращенной на коже телёнка. Сделав несколько маленьких разрезов у Салли на руке и капнув каплю из флакона, Микаэла улыбнулась Салли:

— Через семь, быть может, десять дней появится небольшой волдырик — папула. Это хорошо — значит, формируется устойчивость к болезни. Возможно, поднимется жар, но вирус ослабленный, риск меньше!

— Микаэла, — прервал её Салли, — я уверен, что всё будет хорошо.

Эта вера подкупала. Однако Микаэла не могла не волноваться. И тем больше было её счастье, когда ни жара, ни осложнений ни у Салли, ни у других привившихся горожан не возникло, а спустя положенное время они увидели заветную папулу.

Через месяц после вспышки, так и не перешедшей в эпидемию, Колорадо-Спрингс стал медленно и осторожно, как человек, который только что встал с постели после тяжёлой болезни, стал выдыхать и с надеждой смотреть в будущее. Многое ещё напоминало о произошедшем: на домах оставались красные тряпки на дверях, уже слегка выцветшие от солнца — их никто не решался снять. Словно бы в память о тех, кого теперь не было рядом. Наверное, можно было считать, что им: находившиеся на карантине больные сумели победить болезнь. Почти все. Элисон Браун, тоненькая и болезненная девочка не сумела справиться. Миссис Браун, заразившись, сумела поправиться, однако теперь почти не выходила из дома. Микаэла не могла оставить мысли и о девочке, и о её бедных родителях, поэтому часто навещала могилу Элисон после воскресной мессы.

— Прости, дорогая, — сказала она в один из таких визитов, осторожно положив рядом с простым надгробием букет полевых цветов. — Я не смогла спасти тебя. Но обещаю, я сделаю всё возможное, чтобы того же не случилось с другими. Обещаю.

Микаэла не праздновала победу над вирусом — горечь потери не давала торжеству разлиться. Однако сердце её теперь было спокойно — в городе, которому уже давно принадлежало её сердце, не осталось больше непривитых. Все вместе они сделали большой шаг для будущего таких детей, как Элисон.