Гарри Поттер и Горсть Времени (гет)

Вдруг раздались характерные звуки боевых заклинаний, и где-то началась серьезная битва, был слышен звон мечей. Гарри повернулся на звуки сражения. Улыбка невольно взошла на его лицо. Он был счастлив, даже, несмотря на смерть Кейт. Подросток еще раз улыбнулся, и сконцентрировался на веревке, которой был привязан к столбу. Некоторое время, и она уже была сожжена. Гарри спрыгнул, и подбежал к столу, на котором лежал меч Годрика Гриффиндора.

Он достал меч, и отправился в бой, где уже дрались двое его друзей.

По пути он взял еще один меч, и с двумя клинками начал атаковать.

Инквизиторы сначала не обратили на него никакого внимания, а потом, уже заметив, что его нет на положенном месте, обратились против него почти всем отрядом. Битва разворачивалась все больше и больше.

Гарри отразил направленный в него удар, а вторым клинком прикончил напавшего инквизитора.

Гермиона и Рон пробивались к нему, и они продолжили бой вместе, стоя спиной к спине. Вокруг слышались заклинания, и от каждого из них на одного инквизитора становилось меньше. Когда Гарри уже начал уставать отражать направленные в него удары, он заметил, что инквизиторов осталось очень мало, и что они все-таки почти победили противников. Вокруг слышались заклинания, и от каждого из них на одного инквизитора становилось меньше.

Когда последний инквизитор упал на землю, троица друзей побежала на зеленую траву, где они упали почти без сил.

— Привет, Гарри, — сказала Гермиона.

— Привет, Гарри, — добавил Рон.

— Привет, — ответил Гарри. — Гермиона, как ты?

— Нормально. Вот только устала очень сильно.

— Ну, ничего, скоро мы отсюда уже уйдем, и им будет очень сложно нас найти, — ответил Гарри.

— Ну что ж, а что нас здесь держит? — спросил Рон.

— Сначала мне надо… похоронить подругу, которую… сожгли инквизиторы, — ответил Гарри, и голос его чуть не дрогнул.

— О, извини, — сказал Рон.

— Да ничего, я уже как-то привык терять друзей, — сказал Гарри и посмотрел на Гермиону, усмехнувшись при этом.

— Собственно говоря, у нас не так-то уж и много времени, — сказала девушка. — Так что давайте все сделаем поживее.

Они встали с земли и направились в ту сторону, где раньше были костры, один из которых был сожжен. Подростки подошли к костру, и Гермиона аккуратно, используя магию, сняла оттуда обгоревший скелет, на котором ничего не было.

Гарри тем временем вырыл небольшую яму, куда и поместили скелет. Затем Гарри создал надгробную плиту с надписью: «Кейт Смит. Любим, помним, отомстим».

Подросток думал о том, что теперь его главной задачей будет уничтожить весь Орден Святой Инквизиции, чтобы отомстить за убитую Кейт Смит.

Он мысленно прервал себя. Какая месть? Ведь это может привести его на путь Темного Лорда, и будет очень печально, если знаменитый Гарри Поттер, победивший Темного Лорда и почти убивший его, сам станет таким же жестоким и злым, как Воландеморт.

«Хотя, — подумал Гарри, — ведь разве это не заманчиво — быть таким волшебником, чтобы тебя все боялись. Ведь можно будет использовать такие заклинания, какие передают друг другу только самые темные волшебники, заклинания, которые являются секретом даже для Министерства Магии…»

«Ну, уж нет, ведь это же будет просто ужасно — если все-таки вступить на такой путь, то за мной будут гоняться, и когда-нибудь точно так же убьют, как Воландеморта, — возразил он сам себе».

«А разве сейчас за мной не гонятся Инквизиторы? Разве уже ты не использовал магию, которой не обучают в Хогвартсе, заклинание, которое считают запретным. То, что за темным магом гонятся — это только вторая сторона медали. Медаль, с одной стороны которой — это великие сражения со светлыми магами, использование куда более могущественных заклинаний, великая и вечная слава, пусть и не самых положительных качеств. Какая будет история — маг, выживший в сражении с лордом Воландемортом, сам встал на путь Тьмы. Ну а с другой стороны медали только то, что за мной будут постоянно охотиться, будут постоянные погони и сражения с магами. К тому же, разве я уже не убил много инквизиторов, когда пытался спасти Кейт? Я убивал их, даже не задумываясь о том, что у них есть собственные жизни, собственная судьба. Разве это достойно поступков светлого мага? А сколько я убил, пока еще был в Хогвартсе? Так что я уже явно не самый светлый маг, и уже одной ногой стою на пути Тьмы, на тропе, дающей огромное могущество, — разъяснял сам себе Гарри».

«Вот в том-то и дело, что слава, если она и будет, будет прославлять только темные мои качества. Ведь это мне не нужно. Я не хочу, по крайней мере, пока, постоянно убегать, сражаться, жить в страхе перед тем, что пока я сплю, инквизиторы подберутся ко мне и убьют меня. Я не хочу, чтобы мои друзья от меня отвернулись, и не желаю использовать свою волшебную палочку для темных заклинаний, — возразил он».

«А я буду использовать свои знания, чтобы они меня не смогли найти. И вообще, с чего я решил, что мои друзья отвернутся от меня? Быть может, они тоже пойдут со мной до последнего. А Путь Тьмы могуществен — ведь Тьма дает такую силу, которая никогда не была подвластна даже Салазару Слизерину. Настоящая Тьма будет оберегать своих слуг от бед, — разговор закончился».

Этот спор посеял в душу Гарри зерно сомнения, а по правильному ли пути он пошел, попросив Распределительную Шляпу не распределять его в Слизерин? И вообще, ему надоело быть примерным светлым волшебником. Это такое тяжелое бремя — когда про тебя все пишут, говорят, каждый волшебник знает тебя в лицо, и непременно называет тебя самым могущественным светлым магом. Надоело уже сдерживать себя, используя только те небольшие возможности, которые предоставляет светлая магия. А ведь возможности Тьмы куда более великие и могущественные.

— Гарри? Ты в порядке? — спросила Гермиона.

— А что? Что-то не так? — спросил он.

— Ты просто выглядишь как-то не так. Не так, как обычно, — сказала задумчиво девушка.

— Да ничего, просто немного задумался, — сказал Гарри, и улыбнулся. – Грустные мысли навеяло. Ладно, нам уже пора.

Подросток взял все свои вещи, и отправился вместе с друзьями прочь от этого места.

Постепенно наступил вечер, появилась луна, на небе высыпали звезды. Они стали устраиваться на ночлег. Гермиона одним мановением палочки развела небольшой костер, Рон оградил их временное обиталище несколькими защитными кругами, чтобы не пробрались никакие дикие животные, а Гарри создал палатку. Теперь уже он знал, как создать такое же жилище, какое было на чемпионате мира по квиддичу, когда Гарри был почти на четвертом курсе обучения.

Гарри, Рон и Гермиона вошли внутрь. Это было большое просторное жилище, и подростки расположились внутри с большим комфортом.

Ночь проходила относительно спокойно.

Но сначала Гарри никак не мог уснуть — вдруг во всех подробностях он вспомнил тот момент, когда умерла Кейт. Как их поймали, как он убивал инквизиторов, как он убивал людей, у которых возможно были свои семьи.… И все это он старался сделать только для одного — спасти Кейт.

И только сейчас подросток понял, что он любил Кейт, что он привязался к девушке…

«Я отомщу за ее смерть, ведь она умерла из-за меня, — подумал Гарри».

«И сделаю все, чтобы отомстить, даже если мне для этого придется навсегда ступить на путь Тьмы, — добавил он».

«Но ведь можно отомстить, не ступая на этот путь — можно использовать те заклинания, которые разрешены для светлых магов. Убивать простыми заклинаниями, если понадобится, убивать можно и мечом».

«Интересно, а согласен ли Меч Гриффиндора на то, что он используется как орудие жестокого убийства. Клинок, который унес жизнь многих людей. Ведь он обладает собственным разумом. Наверное, он тоже в какой-то степени является инструментом, который тянет меня ступить на путь Тьмы. К тому же, наверняка, я уже не такой светлый маг, каким должен быть. Я уже какой-то своей частью нахожусь на пути Тьмы. То есть уже сейчас во мне должна появляться мощь, которая сделает из меня истинного адепта Мрака, — подумал Гарри».

«Стоп! Ведь в конце второго учебного года в Хогвартсе профессор Дамблдор говорил, что взять в руки Меч Годрика Гриффиндора может только маг, который действительно является учеником Гриффиндора, то есть маг является светлым. Если бы я уже был на пути Тьмы, то Меч бы уже давно предал меня и ушел прочь».

«Но ведь я — наследник Годрика Гриффиндора, значит, меч принадлежит мне, и он не может меня предать, даже если я ступлю на темный путь. Так что когда-нибудь я наверняка либо останусь светлым магом, либо стану адептом Тьмы».

Вдруг Гарри снова вспомнил смерть Кейт, и никакие мысли уже не беспокоили его. Просто слезы катились по его лицу, скатываясь на подушку. Он старался, чтобы это прекратилось, но ничего не получалось. С каждым разом, с каждой попыткой ему становилось все хуже.

Однако некоторое время прошло, ему стало немного легче оттого, что он избавился от своих эмоций, и подросток уснул.

Время шло, и подростки постепенно удалялись от того места, где они похоронили Кейт Смит. Святой Инквизиции нигде не было видно, но в то же время постоянно чувствовалось их незримое присутствие.

Время шло, становилось холоднее. Гарри использовал только светлую магию, а споры его с самим собой закончились. Он твердо понимал, что отомстит за Кейт, уничтожит весь орден, но постарается сделать это, используя только светлую магию. В другом же случае это действительно может привести его на путь Тьмы, и тогда уже точно ничто его не спасет от судьбы быть рабом темных заклинаний. И наверняка в этом случае друзья отвернутся от него. Зато будет красивая легенда, мальчик-который-выжил, занял место Темного Лорда…