Unfinished bussines/ Неоконченное дело (гет)

— Гермиона, — прошептал заговорщически Невилл Лонгботтом, — посмотри сюда. Как тебе кажется — эти цветы подойдут?

— Подойдут, — тихо ответила она, осторожно помешивая жидкость в котле и не спуская глаз с профессора Снейпа, от внимания которого, казалось, ничего не могло ускользнуть. — Они же в точности, как на рисунке в книге.

— Ага, — подтвердил Невилл, — но мне кажется — с ними что-то не так.

— Ты и вправду решил спросить у профессора Снейпа все ли в порядке с этими цветами? Ты, верно, позабыл его рассказ о том, как трудно достать копьелистный шлемник в пору цветения.

Невилл пожал плечами и опустил сухие цветочные головки в зелье. И почти сразу же мутная жижа стала прозрачно-синей. Невилл с опаской ткнул ложкой в центр густого варева, и поверхность задрожала, отливая всеми цветами радуги. Лонгботтом надеялся, что хотя бы в этот раз Северус Снейп отыщет для издевательств другую жертву. Увы, сегодня был не день Невилла.

— Что тут? — раздался глубокий презрительный баритон, и Невилл с Гермионой вздрогнули. — Неужели все уже готово, мисс Грейнджер? Как всегда решили выделиться?

— Да, сэр. То есть, нет, сэр, — ответила Гермиона, запинаясь.

Даже сейчас, когда до окончания Хогвартса осталось меньше полугода, Снейп пользовался любой возможностью сделать их жизнь невыносимой.

— Если вы закончили и сделали все верно, в чем лично я сомневаюсь, то через несколько секунд после приема зелья вы должны заснуть. Ну и кто из вас опробует это варево?

— Я, — сказала Гермиона твердо, пока Снейп не успел привести Невилла в полнейший ужас.

Она зачерпнула немного синей жидкости, глубоко вдохнула и, прежде чем сделать глоток, подтянула к себе табуретку. Последнее, что Гермиона увидела перед тем, как зрение заволокло туманной пеленой и она потеряла сознание, были черные глаза Снейпа.

— Что ж, зелье действует, — отрывисто сказал он, когда Гермиона осела на табуретку, почти ударившись о стол головой, а ложка со звоном упала на пол. Снейп пристально посмотрел в котел. — Но, так или иначе, я снимаю пять очков — цвет зелья не такой, каким должен быть. Он должен быть полуночно-синим, а это, определенно, просто темно-синий. Будите вашу напарницу и уберите тут все.

— Да, сэр, — выдохнул Невилл.

Он схватил Гермиону за плечо и попытался растормошить. Не удалось. И тогда Невилл тряхнул ее сильнее:

— Просыпайся же, Гермиона.

— Да вы даже своего напарника не способны разбудить, мистер Лонгботтом? — язвительно спросил Снейп, схватив длинными, сильными пальцами Гермиону за плечо. Встряхнул грубо. — Проснитесь, мисс Грейнджер.

Но вместо того чтобы проснуться, она, потеряв опору, начала падать, и только то, что Снейп держал ее за руку, спасло Гермиону от удара головой о пол.

Но это уже не имело никакого значения.

* * *

— В смысле — умерла? Да как я могла умереть? — Гермиона уперла руки в боки и раздраженно топнула ногой. Хотя это было громко сказано — ее бесплотная нога при ударе не извлекла никакого звука.

Серая дама вздохнула в благородном недовольстве:

— Мы тебе уже десять раз это говорили. Последнее зелье Невилла Лонгботтома убило тебя.

— Последнее зелье Невилла? А он? Он тоже?..

— Нет, — ответило привидение Равенкло. — Профессор Снейп приказал всем покинуть класс и опечатал комнату, когда не смог разбудить тебя.

— Это же было не последнее зелье Невилла, да? — Гермиона попыталась ухватиться за противоречие. — Он еще сварит много зелий.

Серая дама снова вздохнула.

— Оно всегда так поначалу, — пришел на помощь Сэр Николас. — Тем, кто недавно умер, трудно понять, что случилось, но потом они привыкают.

— Умер?! — гневно выкрикнула Гермиона. — Я даже ТРИТОНы не сдала! Как это я могла умереть?

— Как мы уже говорили тебе, Гермиона, — можно я буду называть тебя Гермиона? — ты была отравлена. Непредумышленно, конечно, но все-таки теперь тебя трудно причислить к живым.

— Ты одна из нас, — с удовольствием сообщил Сэр Николас. — Это чудесно — в замке появилось новое привидение. Такого не случалось с тех пор, как Плакса Миртл присоединилась к нашей дружной семейке.

— Я не желаю быть привидением, — отрезала Гермиона. — Мне еще столько нужно сделать! Я не окончила Хогвартс. И я уже молчу о том, что Волдеморт живет и в ус не дует.

— Ты скоро поймешь, что все это неважно. Не так важно, как раньше, — Серая дама пыталась успокоить ее. — В конце концов, все в мире живых лишь суета сует.

— Но я все еще девственница! — крикнула Гермиона.

И тут она поняла, что привидения могут краснеть — щеки Сэра Николаса залились странным серебристым цветом, но Серая дама посмотрела на нее с одобрением.

Гермиона закатила глаза, повернулась к дружелюбным привидениям спиной и принялась мерить шагами пустынные коридоры. Было уже за полночь, и лунный свет струился из высоких стрельчатых окон. Гермиона не знала, где именно она находится в замке, но без сомнения — она была в Хогвартсе. И что-то помнилось — неуловимо, неясно — будто бегала она здесь, по коридорам, но это ни капли не помогало.

Миновав один коридор, затем другой, она, наконец, добралась до лестницы, которая вела вниз. Гермиона спустилась на этаж, снова лестница — и ниже, ниже. Скоро она поняла, что это место ей знакомо — широкий коридор перед Большим залом.

— Знай, что ты можешь проходить сквозь стены, — любезно подсказал голос.

Гермиона вскрикнула и подскочила.

Сэр Николас выглядел чуть обиженным:

— Право, мисс Грейнджер, я просто хотел помочь.

— Простите, Сэр Николас. Вы меня напугали.

Гермиона, нахмурившись, посмотрела под ноги — удобные полуботинки с закрытой шнуровкой парили в нескольких дюймах над каменным полом, и получается, что она висела в воздухе, но, сосредоточившись, Гермиона снова смогла опуститься на твердую поверхность.

— Ну вот, ты теперь одна из нас, привидений, милая леди. Теперь можешь преследовать, можешь пугать людей. Без этого было бы совсем худо: развлечений у нас — раз, два и обчелся...

— Прекрасно, — пробурчала Гермиона глухо. — Вот что мне на самом деле хотелось бы знать, так это ответы на кой-какие вопросы. Последнее, что я помню — кабинет зельеварения. Это — отправная точка, посмотрим, что мне удастся найти.

— Отличная идея, мисс Грейнджер. В конце концов, чем быстрее вы привыкнете к своему новому состоянию, тем лучше себя почувствуете. Дайте знать, если я смогу быть чем-то полезен. — Сэр Николас, лучезарно улыбаясь, смотрел на нее, перебирая пальцами край гофрированного воротника.

Гермиона выдавила улыбку и удалилась, недобро раздумывая, как это хорошо воспитанное привидение смогло приспособиться к такому существованию.

Глубокой ночью лестница, которая вела в подземелья, была объята такой темнотой, что хоть глаз коли, но Гермионе это не причиняло неудобств. На деле-то, как она поняла, ей не нужно было беспокоиться ни о передвижении, ни о еде, ни об усталости, да и ни о чем больше. Конечно, это несколько раздражало, но совсем не беспокоило.

Застыв у двери, которая вела в кабинет зельеварения, Гермиона собралась было постучать, но вместо этого посмотрела на свои бледные, полупрозрачные ладони. Она выпрямила пальцы, изучила обе руки, но они выглядели как всегда, если не считать того, что через них все было видно. На рукаве мантии осталось пятно от подливы, которую пролил на завтраке Рон. Маленький значок, что носили старосты, висел немного косо — прошлым утром она собиралась в спешке. Гермиона мельком оглядела себя, и вроде вид был приличный, хотя один гольф пытался сползти. Как могла лопнуть резинка у призрачного гольфа? Гермиона мысленно пожала плечами и вновь подняла кулак, чтобы постучать.

Кулак прошел сквозь дерево.

— Ох, ну ладно, — пробормотала она, и вдохнув (на деле-то ничего не вдыхая), зажмурилась и нырнула сквозь дверь.

Оказавшись по другую сторону, Гермиона осторожно открыла глаза и с облегчением выдохнула. Класс был, конечно, пуст, но свет пробивался сквозь не до конца закрытую дверь, что вела в кабинет профессора зельеварения. Когда она подошла ближе, то увидела Северуса Снейпа, сидящего за столом и проверяющего работы. Черные волосы прядями свисали на худое — одни острые углы — лицо, и выражение его казалось еще более неприступным, чем обычно.

Так как постучать Гермионе не удалось, она кашлянула и окликнула его:

— Профессор Снейп?

— Уже поздно, мисс Грейнджер. После отбоя вы должны находиться в гостиной своего факультета. Хочется верить, что у вас достойная причина... — он осекся. — Мисс Грейнджер? — спросил он, и баритон вдруг стал так высок, что приблизился к тенору.

Ошеломленный, он перевернул чернильницу. Тихо выругавшись, Снейп поднял маленький серебряный флакончик и так крепко сжал его, будто тот мог выпрыгнуть и побежать по столу.

— Мисс Грейнджер, — повторил Снейп, справившись с голосом. — Какое неожиданное развитие событий.

Он поднял руку и со странным отвращением наблюдал, как стекают с пальцев капли чернил.

— Да уж, куда неожиданнее, — ответила Гермиона чуть сердито. — Представьте мое удивление.

Тяжелый взгляд Снейпа никак на нее не подействовал.

— Надеюсь, сэр, вы расскажете, что со мной случилось. Когда я умерла? Что произошло?

— А-а-а... — протянул он без особой отзывчивости и испачканной чернилами рукой коротко махнул в сторону деревянного стула напротив стола. — Пожалуйста. Садитесь.

Гермиона подошла к стулу с некоторым волнением, но ей удалось скорее присесть на него, а не провалиться сквозь. Она с облегчением улыбнулась и снова внимательно посмотрела на Снейпа, который вытирал пальцы белым носовым платком.

— Что касается вашего первого вопроса, мисс Грейнджер, вы умерли чуть больше недели назад. В пятницу. Вы и Невилл Лонгботтом работали над зельем.

«Мгновенные снотворные капли», — вспомнила Гермиона и нахмурила брови.

— Но мы все сделали верно! — возразила она.

— Да. Вы справились, — неохотно признал Снейп. — Однако вместо того, чтобы заснуть, вы умерли. Почти мгновенно. И по совету мистера Лонгботтома я попросил профессора Спраут проверить цветы копьелистного шлемника, которые были розданы на уроке. Выяснилось, что эти растения заражены неким паразитом, — он замолчал и тяжело сглотнул. — Получается, мисс Грейнджер, что ваши одноклассники обязаны вам жизнью, потому что вы сварили и опробовали зелье первой. Если бы вы все одновременно проверили зелье, через несколько минут весь класс был бы мертв.

— Ох, — выдохнула Гермиона, обрадованная тем, что весь класс не свалился замертво, но, понятно, не менее взволнованная из-за этого своей собственной гибелью. — Что ж... Надеюсь, тому, кто поставляет вам шлемник, не поздоровилось, — закончила она несколько резко.

— Можно сказать и так, — ответил Снейп обманчиво мягко. — Я полагаю, он подумывает учредить стипендию вашего имени.

— О Господи! — вскричала она, как только вспомнила. — А как мои родители? А Гарри? А Рон? Они, верно, с ума сходят!

— Ваши родители убиты горем, — сказал Снейп. — Они забрали тело после панихиды в понедельник, вчера прошли похороны. Были ваши друзья и многие из преподавателей.

— И вы? — спросила она, удивленная.

Казалось, он немного смутился:

— Вы умерли в моем классе, на моем уроке, мисс Грейнджер. Я должен был присутствовать на похоронах.

— Как Гарри и Рон? — спросила она, совсем неуверенная, что человеку, сидящему напротив, есть дело до ее друзей. — Я даже представить не могу, как они расстроены.

— Думаю, они... держатся.

— Я должна их увидеть, — задумчиво проговорила Гермиона.

— Уже поздно, мисс Грейнджер, — напомнил Снейп. — Возможно, вам лучше дождаться утра.

— Ну да. Я запуталась совсем, — Гермиона склонила голову набок, раздумывая. — Почему вы такой любезный? — спросила она. — Обычно вы куда раздражительней.

И в тот же миг, как вырвались эти слова, она пожелала забрать их обратно, по крайней мере, до того, как не узнает — снимают ли баллы с Гриффиндора за поведение его привидений.

— Вы умерли, мисс Грейнджер, и только благодаря вам, не мне, вместе с вами не умер весь класс. Уверен, вы можете понять мою сдержанность при таких обстоятельствах, — голос его был тихим и спокойным, но Гермионе показалось, что Снейп сейчас вспылит.

— Чего ж тут непонятного, — согласилась она.

— Отлично. А сейчас ступайте. Мне много что нужно сделать, и в список моих дел не входит пустая трата времени на вас.

Гермиона не была удивлена внезапным возвращением Снейпа в образ, скорее отчасти поражена тем, что он вообще потрудился ответить на ее вопросы. Она поднялась с кресла, не обращая внимания на то обстоятельство, что стопы ее парят в нескольких дюймах над полом.

— Спасибо, сэр. Я надеюсь, что больше не потревожу вас.

Снейп не удостоил ее ответом, и Гермиона покинула кабинет, проплыв через дверь почти без заминки. И, остановившись уже в коридоре, принялась размышлять о том, чем же ей заняться дальше.

Остаток ночи и ранее утро Гермиона исследовала подземелья: сначала она осторожно проникала в стены рукой, потом головой — то тут, то там без всякой системы, — и иногда попадала в кладовую или другой коридор. И на ум Гермионе вдруг пришло — вот так ирония! — она может попасть в личное хранилище Снейпа, да только ничего не может сделать с ингредиентами. К тому времени, как она привыкла без страха нырять сквозь стены, взошло солнце и лучи его проникли в маленькие окошки той комнаты, что была, верно, гостиной Слизерина: там вокруг узких кроватей висели зеленые с серебром флаги.

Преподаватели и ученики уже бродили по замку, и Гермиона, избегая их, отправилась к башне Гриффиндора. Считалось, что невежливо людям проходить сквозь привидение, и потому она полагала, что и привидениям не стоит так поступать с живыми. Она не могла припомнить, чтобы призрак хоть раз сделал это, когда она была жива, но Гермиона никогда не обращала на них внимания. И сейчас жалела об этом.

Полная дама едва успела издать удивленный вздох, когда Гермиона прошла через картину и входную дверь. Несколько гриффиндорцев сидели в общей гостиной, но они привыкли к призракам, что жили в замке. Никто не поднял глаз, когда Гермиона пронеслась мимо, и оттого они не поняли, что их бывшая староста стала привидением.

Комната старшекурсников была на самом верху. Гермиона и не пыталась стучать, она просто проникла внутрь, и потому Симус Финнеган, увидев ее, взвизгнул, как девчонка, и принялся кутаться в мантию, прикрывая нижнее белье.

— Где Гарри и Рон? — спросила Гермиона, оглядывая пустую спальню.

— Тренировка, — с трудом проговорил Симус, показывая рукой куда-то в сторону квиддичного поля, и судорожно подтянул сползающую мантию.

— Брось, Симус, — сказала Гермиона. — Меня ты и раньше не интересовал, и уж точно не заинтересуешь сейчас. — И она метнулась, растворившись в двери так быстро, что остолбеневший Симус не успел придумать ответ.

Квиддичное поле располагалось к западу от школы. Высокие стены и башни замка загораживали свет восходящего солнца. Гермиона застыла на пороге, раздумывая, сможет ли она покинуть замок, но не почувствовала никакого сопротивления и шагнула на траву. Хотя роса холодила ей стопы, Гермиона не оставляла следов.

Она увидела двух юношей с метлами на плечах, которые угрюмо плелись к квиддичному полю. И все в мальчишках — от опущенных плеч до гнетущего молчания между ними — сказало ей, что творится у них на душе, и на мгновение Гермиона подумала, что не стоит их тревожить, но тут же напомнила себе, кто стал причиной их уныния.

— Гарри, Рон, — позвала она тихо.

Мальчишки замерли, будто вкопанные. В волнении они уставились друга на друга, и им потребовалось все мужество, чтобы обернуться и посмотреть, кто их зовет. Крики были поразительно похожи.

— Ой, ну Бога ради! — проворчала Гермиона. — Что это с вами? Вы каждый день видите привидений с тех пор, как приехали в Хогвартс!

— Гер... Гер... Гер... — силился выговорить ее имя Рон.

— Гермиона! — справился с собой Гарри.

— Ты привидение! — протянули они в унисон.

Гермиона закатила глаза:

— И это надежда волшебного мира. Мерлин мой.

— Ты привидение, — повторил Рон. — Честное слово, самое настоящее привидение!

Гарри и Рон ринулись в тот же миг, словно сговорившись, и попытались обнять ее, но сжали в объятиях друг друга, потому что руки прошли сквозь Гермиону.

— Фу, — скривился Рон, обнаружив себя в объятиях Гарри.

Гарри поправил очки:

— А я так рад видеть тебя, Гермиона, пусть и не могу обнять. Как мы по тебе скучали!

— Ага, — прибавил Рон, тяжело сглотнув. — Правда. Это было ужасно. Все это время мы за Гарри беспокоились, что его Сама-Знаешь-Кто прикончит, а это с тобой случилось, и все из-за дурацких цветков.

— Жаль, мне жаль, что так вышло. Я и сама не в восторге, знаете ли.

— Как это случилось? — спросил Рон. — Ведь ты умерла!

— Серая дама говорит, что у меня здесь какое-то неоконченное дело, вот я и стала привидением.

— Какое такое дело? — спросил Гарри.

— Ну, мне кажется, последние пару недель я все время тряслась над ТРИТОНами.

— Пару месяцев, — пробурчал Рон.

— И я... я здесь, — Гермиона подняла руки, будто желая показать, какая она стала прозрачная. — Я бы хотела вас обнять, — призналась она.

— И мы, — сказал Гарри. — Но ты теперь снова с нами, вот такая... и нам не так больно, как раньше.

— Точно. Это все еще никуда не годится, но я рад, что мы вместе, — сказал Рон и улыбнулся, и стал почти похож на прежнего веселого Рона Уизли. Гарри тоже выглядел очень довольным.

Гермиона улыбнулась в ответ — она вправду была рада воссоединению с друзьями. Она тряхнула головой, откинув волосы назад, и вдруг вспомнила:

— Вы могли бы написать моим родителям? С пером я сейчас не справлюсь, но мне очень хочется отправить им весточку.

— Не вопрос, — согласился Гарри. — Хотя мне кажется, что не стоит этого делать. Ты же знаешь — ты не сможешь навестить их.

— Не смогу? — Гермиона очень удивилась. — Привидениям нельзя путешествовать? Или мы просто не можем?

— Вот же наказание. Она умерла, но все еще задает вопросы, — простонал Рон облегченно, и неудержимое счастливое выражение разлилось по его лицу. — Ты не собираешься поискать в библиотеке?

— Непременно, — усмехнулась Гермиона. — Мне много чего нужно отыскать.

С квиддичного поля кто-то окликнул Рона и Гарри, и они обернулись.

— Уже идем! — крикнул Рон.

— Нам пора, — торопливо проговорил Гарри. — Мы две тренировки пропустили, и если я на третью не явлюсь, то придется уйти в отставку — какой из меня капитан?

— В библиотеке после завтрака, — сказал Рон. — Здорово, что ты вернулась, Гермиона. Здорово, что ты будешь рядом.

Когда мальчишки побежали на поле, Гермиона помахала им вслед и воспрянула духом, потому что она увидела, как они бежали — так, будто у Рона и Гарри выросли крылья; и сейчас они знали, что несмотря на то, кем она стала, она по-прежнему их друг и наперсник. Улыбаясь себе под нос, она вернулась в замок и заметила, что толстые каменные стены дарят ей ощущение защищенности и уюта.

Мигом она добралась до гриффиндорской башни и не забыла извиниться перед Полной дамой, когда прошла через портрет на двери. Она не знала пароль, да, честно говоря, ее это и не заботило. В гостиной было пусто, и Гермиона поняла, что сегодня суббота. Гриффиндорцы были или на завтраке или до сих пор спали.

Она поднялась наверх и взволнованно оглядела комнату, которую она последние шесть лет делила с Парвати и Лавандой. Там, где была ее кровать, сейчас стояли только несколько коробок, одна из них с учебниками. Ни сундука, ни одежды, и даже миска Живоглота исчезла. Она подумала было о коте, который составлял ей компанию последние пять лет, но могла только предположить, что его забрали родители.

Голоса соседок по комнате послышались неподалеку, и Гермиона выпрямилась, предвкушая бурную радость своих друзей. Но ожидания не оправдались. Когда девушки, продолжая болтать, вошли в комнату и увидели Гермиону в ипостаси призрака, они выронили из рук мыльные принадлежности и начали визжать.

— Эй, да замолчите же! — приказала она.

В отличие от Гарри и Рона девушки просто сменили регистр — завизжали еще громче и пронзительнее, вцепившись друг в друга, пока внезапно не вспомнили, что у них есть ноги, и тогда принялись пятиться к двери. Шум привлек внимание остальных гриффиндорцев, которые вернулись с завтрака. В прихожей столпился народ, взирая друг на друга удивленными глазами.

— Убедились? Я не сумасшедший! — заявил Симус, на этот раз одетый полностью, и указал на Гермиону. — Я же говорил вам, что видел ее.

Невилл с Дэном, стоявшие рядом, молча кивнули.

— Что тут за тарарам? — потребовал ответа строгий голос, и ученики невольно расступились перед своим деканом. Профессор МакГонагалл отодвинула шестикурсника с дороги и остановилась на пороге комнаты.

— Боже мой! — воскликнула она, увидев Гермиону, которая стояла перед коробками с вещами.

— Доброе утро, профессор, — сказала та вежливо.

МакГонагалл пыталась заговорить — открывала и закрывала рот трижды, прежде чем у нее что-то получилось.

— Доброе утро. Вы привидение Гермионы Грейнджер?

Гермиона кивнула и развеселилась, услышав такое определение.

— Понятно, — проговорила старая волшебница. — И чего же вы хотите?

— Ничего, — ответила озадаченная Гермиона. — Я только-только очнулась или материализовалась — называйте как угодно. Я хотела увидеть все то, по чему скучала, — она показала на коробки, куда сложили вещи, напоминавшие о ее учебе здесь. — Видимо, теперь уже поздно об этом беспокоиться.

— Вы за книги переживаете? — спросила МакГонагалл резко. — Как-то желаете ими распорядиться?

Чувствуя, что начинает злиться, Гермиона скрестила руки на груди:

— Да никак, на самом-то деле. Но я подарю книги Джинни Уизли, если они нужны ей.

— Мисс Уизли, — позвала МакГонагалл через плечо. — Будьте любезны, подойдите.

Симпатичная рыжеволосая девушка появилась в дверях и робко махнула рукой:

— Привет, Гермиона. Как ты?

— Мертва, и тут нет никаких сомнений, — ответила Гермиона, улыбнувшись. Джинни несколько натянуто улыбнулась в ответ, и Гермиона вздохнула. — Тебе нужны мои книги? Хоть до следующего года они будут без надобности, но хочу отдать их тебе. И, несомненно, моим родителям, — у Гермионы вдруг перехватило дыхание, но она заставила себя продолжить, — моим родителям эти книги не нужны.

Джинни кивнула и махнула палочкой, левитируя коробку с учебниками. Ученики, столпившиеся позади МакГонагалл, отошли назад, чтобы освободить дорогу.

Когда коробка покинула комнату, МакГонагалл вновь строго посмотрела на Гермиону:

— А остальные ваши вещи?

— Мне все равно, — сказал Гермиона. — Хотя... что случилось с моей палочкой?

Она ощупала мантию, но узкий маленький карман был пуст.

— Ваша палочка была сожжена — это часть заупокойной службы, — сказала МакГонагалл. — Что вы еще хотите узнать?

«Хотелось бы узнать, почему вы так странно себя ведете», — подумала Гермиона, но не сказала ни слова и просто покачала головой.

— В таком случае, мисс Грейнджер, я должна напомнить вам, что привидениям Хогвартса запрещено посещать жилые комнаты и спальни учеников. Вы вольны искать себе прибежище по всему замку, но не в гриффиндорской башне.

Гермиона будто пощечину получила. Но хуже всего было ощущение, что от нее отреклись. Она видела лицо Минервы — строгое, непреклонное, и видела, как неловко ее одноклассникам, как отводят они глаза; к Гермионе пришло горькое осознание — никто не хотел смотреть на нее.

— Я поняла, — прошептала она. И, сама не зная, как сделала это, Гермиона исчезла из виду.