Пепельный феникс (гет)

Ляжет на Алтарь Серебро Луны,

Наполняя светом зал.

В памяти моей Маскарад теней,

Лет прошедших карнавал...

Какой бы я мог выбрать в жизни путь?

Скажи мне, сердце — Талисман!

Чтоб отринуть боль потерь

И не знать горечь ран!

Тайну сохранит

Терпкий поцелуй

Той, что не оставит след.

И, в который раз,

В зеркале зрачка

Отраженья больше нет...

Какой бы я мог выбрать в жизни путь?

Скажи мне, сердце — Талисман!

Чтоб отринуть боль потерь

И не знать горечь ран!

Ещё не время подводить итоги,

Но тишина теней полна!

Радость и печаль дорог

Повторяет судьба!..

Какой бы я мог выбрать в жизни путь?

Скажи мне, сердце — Талисман!

Чтоб отринуть боль потерь

И не знать горечь ран!

Не вернуть, а только вспомнить,

Или потерять навечно

Маски жизни той,

что память Повторяет бесконечно

Мне...

Всполохи разноцветного света окружали его. Он бежал вперед, абсолютно не понимая зачем, но бежал, спотыкаясь об обломки камней и чьи-то тела, даже не смотря. Бежал со странной, тупой, ноющей мыслью, что забыл о чем-то важном, бежал в пустоту. Резкая вспышка света и он стоит посреди внутреннего дворика замка, превращенного в руины. Его окружают безликие люди, слышатся голоса, он не может разобрать слов. И только одно лицо он может различить. Лицо мертвой девушки, серое в сгущающихся тенях, она лежит в неестественно изломленной позе, словно упала с большой высоты. Изо рта до шеи алая дорожка, что притягивает взгляд. Он подходит несмело, словно думает, что это розыгрыш, и она сейчас откроет глаза и поднимется. И потом они вместе посмеются над его глупостью. Но ничего не происходит, он приседает, машинально убирает с ее лица непокорную прядь волос. Вздрагивает, когда касается ледяной кожи, когда понимает, что это конец. Тени сгущаются, слышатся крики, полные боли и отчаяния, все громче и громче они раздаются в его голове, он пытается отпрянуть от этих криков, защитится, бежит, бежит назад и... просыпается.

Гарри с силой прижимает ладони к вискам, тряся головой в попытке изгнать назойливое видение из своей головы. Он тянется к стакану, наполненному янтарной жидкостью и залпом выпивает, даже не поморщившись. Нервно ищет на столике пачку сигарет, перекинув при этом уже пустой стакан и уронив на пол часы. Наконец, крепко сжав в руке пачку, вытряхивает из нее сигарету, сжимает ее зубами и поджигает легким движением пальцев. И, только глотнув терпкого дыму, успокаивается, оглядывается по сторонам. Огонь в камине почти потух, только время от времени красным вспыхивают отдельные угли. За окном темнота. Похоже, он снова уснул за книгой. Сама книга была обнаружена на полу, рядом с часами и разбитым вдребезги стаканом. Опять ленивое движение пальцев и осколки буквально приклеиваются друг к другу и в протянутую руку прыгает уже целый стакан. Он ставит его на столик, берет в руки бутылку, откупоривает и наполняет стакан. Вылив в себя вторую порцию виски, облегченно вздыхает. Недокуренная сигарета отправляется в камин, Гарри поднимается с кресла и подходит к окну. За что ему все это? Сны повторяющиеся, стоит только задремать, боль, что всегда следует за ними, одиночество.... Впрочем последнее уже по собственному желанию. Он задумчиво всматривается в черное небо. Единственный способ прогнать боль для любого нормального человека, то есть напиться, перестал действовать уже года два назад. Как и другие. Ничего больше не помогало, оставались только воспоминания. Но даже с ними у Гарри Поттера были проблемы. За всю свою жизнь воспоминаний способных прогнать боль почти не было. Их затемняли темные, мрачные, полные боли картины прошлого, настолько тесно переплетающиеся с теми, которые можно бы было назвать светлыми, что почти их стиравшие. Сначала безрадостная жизнь у Дурслей, потом череда схваток с Волдемортом, с самим собой и всем миром, мрачное пророчество, как темная туча и последний бой, как волной смывший все, открывший истинные лица, изобличивший предателей и обозначивший истинных героев. И полная безнадежность, как вечный спутник.

В ту роковую ночь Последней Битвы, как ее окрестили в учебниках, Гарри потерял самых дорогих людей, от заклинаний пожирателей не спасся почти никто, из тех людей, которые окружали его теплом и заботой, а выжившим, он не мог смотреть в глаза. Подумать только, Лаванда Браун, горделивая модница, убита оборотнем. Добряк и тихоня Невилл тоже был убит, он пожертвовал собственной жизнью, чтобы уничтожить Нагини, крестраж Волдеморта. Далее МакГонагалл, храбрейшая из тех, кого знал Гарри, он заслонила собой двух глупых третьекурсников, решивших, что смогут справиться с Пожирателями и пробравшихся на битву. Хагрид, добрый Хагрид, открывший для Гарри мир волшебников и до последнего сражавшийся с Пожирателями, убитый самим Волдемортом. Тонкс и Люпин, погибшие под обвалами Северной Башни, и Моли Уизли, пытаясь защитить дочь от безумной Беллатрисы, она не рассчитала своей силы и была убита. Тогда семейство Уизли потеряло сразу троих. Фред и Перси тоже были убиты. После того, как Гарри увидел их тела и выражение глаз мистера Уизли.... Стоит ли говорить, что он после никогда не посещал Норы и пытался не пересекаться ни с кем из рыжего семейства. Нет, они ничего не говорили, не обвиняли его, но он сам чувствовал себя виноватым настолько, что пребывание среди них вызывало у него просто физическую боль. Были и другие жертвы, много. Но самым большим ударом для него стала смерть Гермионы. Он не знал, что произошло, и впоследствии так и не узнал, никто не мог дать точный ответ на вопрос, кто ее убил. Девушку хоронили в закрытом гробу. В отличие от кошмара, что снился ему, он не смог узнать Гермиону, когда увидел тело. Лицо было истерзано до такой степени, что больше напоминало кровавую маску. Это была не Авада, они не пожалели сил, чтобы досадить Мальчику-Что-Выжил и убили его подружку одним из темных заклинаний, «Фиерно Худе»*, как потом сказали авроры. Но что из этого? Да, нужно отдать Гарри Поттеру должное, его силы хватило, чтобы убить Темного лорда, навсегда упокоив эту пакость. Хватило и на убийство Белатрисы Лестрейнж, Эйвери, Керроу и еще многих, он даже имена не запоминал, для него они были добычей, а не людьми. Потом его сил хватило даже на обучение в аврорате и почти два года работы в Департаменте. Всего-навсего Зелье Без Сновидений и другие, названия которых смешивались в голове. Но они перестали помогать. На замену пришел алкоголь, даже наркотики, но в какой-то момент Гарри сказал себе «Хватит» и исчез из мира магов. О поднявшейся после исчезновения буре он прочитал в газетах, что подбирал возле «Дырявого Котла».

Приют Гарри нашел на Тисовой улице. Никто бы и не подумал искать его в доме дяди и тети. Дом пустовал, чета Дурслей не вернулась сюда, но продать его не получалось, так как среди жителей улицы ходили упорные слухи о ненормальности дома. Эти самые слухи они в первую очередь охотно сообщали желающим купить дом, агент по недвижимости от радости едва не запел, когда Поттер изъявил желание купить «этот ч.. простите великолепный дом». В деньгах Гарри нужды не испытывал. Перед исчезновением он снял крупную сумму из своего счета, почти все что имел. Ну а потом, да здравствует обменный курс. Правда, дом Гарри основательно переделал. Первым делом он выбросил электрокамин, почистил настоящий. Потом постепенно превратил дом в библиотеку. Да, страсть к книгам воспылала в нем с невероятной силой. Везде были книжные шкафы. Гарри покупал все книги по магии, что только мог достать, а благодаря тугому кошельку, достать он мог даже редчайшие свитки и книги из разделов темной магии и магии крови. Он изучал их сотнями, словно это могло помочь забыть прошлое, упивался в них. Он собирал знание, пытаясь вытеснить воспоминания. А еще вернуть то, что потерял. Он изучал труды по некромагии, окультизму, шаманизму, Темной магии, общей магии, защите, искал и искал. Так проходили годы. Читая, Гарри видел, какой ограниченной была его жизнь в Хогвартсе, как фильтровали его знания и знания других. Теперь он понимал, почему Гермиона так много читала. На интуитивном уровне она ощущала нехватку настоящих знаний, упорно искала истину, но в библиотеке школы не было даже малейших ее крупиц. И вот теперь узнавая правду, он словно отдавал долг перед подругой. Милая Гермиона, так желающая знать истину, она была всего лишь пешкой в большой игре, как и он сам. Их партия была выиграна, но какими жертвами.

С трудом Гарри оторвал взгляд от неба и провел ладонью по лицу, нахмурился, когда пальцы прошлись по бороде. Со вздохом направился на второй этаж, зашел в ванную, вздрогнул, когда зажглись лампочки, наполнив комнату мягким, неярким светом. Гарри подошел к зеркалу, оттуда на него смотрел худой мужчина с почти седыми волосами и густой, спутанной бородой, зеленые глаза были тусклыми, вокруг сеточка морщин. Это война состарила его. Он снова провел по лицу пальцами, потом слегка оттянул воротник рубашки, словно ему было душно, провел пальцами по белому шраму, что тянулся от подбородка до плеча. Неудачная попытка все изменить, неудачно выполненный ритуал. Таких шрамов на его теле было много. Нет, он никогда сознательно не пытался убить себя, по очень простой причине, однажды побывав за порогом, он понял, что смерть не принесет облегчения. И пока остается хотя бы призрачный шанс все изменить, он был готов существовать. Но с каждым годом перечень ритуалов иссякал, а смерть все не желала внимать призывам. Гарри включил воду, долго стоял, просто слушая, потом набрав полные ладони води, выплесну ее себе в лицо, начал с силой тереть его. Достал бритвенные принадлежности, а когда неухоженная дикарская борода превратилась в аккуратную бороду а-ля «Short Boxed Beard», принял душ и переоделся.

Он категорично не сбривал бороду, попросту укорачивая, если в ней застревал пепел от сигарет. Почему он сделал это сегодня, Гарри и сам не знал. По сути, собственная внешность для него потеряла всякую важность. Когда он выходил из дому за новыми книгами, то накладывал на себя заклинание невидимости, когда покупал эти самые книги, заклинание иллюзии, а свою настоящую внешность желал бы забыть. Шрам давно был удален, с помощью маггловской хирургии, зрение исправлено тем же путем, еще в бытности аврором, очки мешали на задании. От прежнего Гарри Поттера не осталось ничего, даже внутри души. Безликий, так он сам себя бывало называл,. А как он удивился, выйдя однажды из дому, и увидев надпись на одном из автобусов «Олимпиада в Лондоне 2012 год». Ведь газеты он читал только первые месяцы после ухода из магического мира, потом все это стало неважным, несущественным. Как-то Гарри даже встретил в Лютном переулке Рона Уизли, в мантии аврора, проводящего рейд. Но ни радости, ни боли даже не почувствовал, только удовлетворённость, что забрал книги и вовремя ушел из лавки.

Когда Гарри вышел из ванной, произошла вторая странность за день, он задумался, что ему делать дальше. Обычно он ничего не планировал даже на минуту вперед, а просто что-то делал. А сегодня вот задумался. Читать не хотелось, спать тоже. Немного подумав, он спустился на кухню. В первые месяцы бытности своей одиночкой, Гарри чистосердечно покупал продукты в магазине, но потом в одной из книг, он нашел возможность обойти закон о трансфигурации еды, частично, правда, но теперь ему не нужно было никуда ходить, достаточно было только подумать о продукте и призвать его. Какое кому дело до одной двух пропавших в супермаркете пачках кофе? Усмехнувшись своим мыслям, он поставил на плиту турку с кофе и сообразил себе бутерброд. Довольный, вернулся в гостиную и растянулся в любимом кресле. Потягивая кофе, привычным хозяйственным взглядом осматривал книжные шкафы. Взгляд его наткнулся на журнальный столик, где лежал черный блокнот. Поттер вздохнул, это была его книжка возможных ритуалов. Туда он записывал все ритуалы, что могли ему помочь вернуть прошлое или мертвых. Он собирал эти ритуалы по крупице, испытывал и вычеркивал, со временем блокнот наполнился ненужными строчками. Ни один из ритуалов не давал желаемого. Гарри отставил кофе и книжка влетела ему в руку. Он развернул ее почти на самом конце.

«Ритуал Surculi fati». Странно, Гарри не помнил, чтобы выписывал что-то подобное, хотя, возможно он сделал это после очередного кошмара, когда решил почитать для успокоения, а потом просто забыл об этом. Прочитав, что нужно для выполнения ритуала, он решительно направился в подвал. Именно там проводились все ритуалы, кроме тех, которые нужно было проводить на природе, а также опыты по зельеварению. Да, именно. Гарри жалел, что еще в школе не смог отделить ненависть к преподавателю, от ненависти к предмету. Теперь он глубоко раскаивался в этом. Зелье и алхимия были почти не изучены, не смотря на все старания, и предоставляли прекрасную возможность до изобретения чего-то нового или давно забытого старого. Найдя в одном из древних трактатов, упоминание о Зелье Времени, которое сварила Моргана, чтобы убить Мерлина в младенчестве, он обустроил в подвале лабораторию и провел в ней столько времени, что когда поднялся наверх, все было покрыто толстым слоем пыли и везде были пауки. Зелье, правда, сварить не смог, слишком расплывчато были описаны нужные ингредиенты, а импровизация ничего не дала. В итоге он изобрел два собственных зелья и едва не погиб от взрыва. Хорошо, что хоть наложил на подвал такие чары, что взорвись хоть бомба наверху и стекла не задрожат, и успел крикнуть «Протего», чтобы не разорвало на кусочки. Впоследствии зельеварение перешло больше в разряд хобби, для отдыха от книг, он перестал пытаться сварить Временной Отвар. В подвале не было пола, просто хорошо утоптанная земля, это сделал сам Гарри, поскольку на камне было невозможно проводить многие ритуалы, он слишком плохо проводил энергию, а на мраморе тяжело царапать круг и руны, для каждого ритуала свои. Морочится не хотелось и выбор был остановлен именно на простой земле.

Гарри достал с подставки серебряный кинжал и принялся чертить круг, потом внутри большого еще один, так чтобы расстояние меж границами было ровно в его ладонь. Потом в этом ободке начал чертить руны, пыхтя от напряжения, поскольку нужно было сделать все с идеальной точностью, кроме того это не были обычные руны, что учили в школе, это были Древние Руны древнего языка, на котором создавался мир, опасные, могущественные и забытые всеми. Потом он соединил прямыми линиями Руну Жизни и Руну Смерти, Руну Времени с Руной Пространства, потом Руны Огня, Воды, Земли и Воздуха. Во внутреннем круге получилась восьмилучевая звезда, соединяя все руны между собой. Закончив, он достал из шкафа несколько одинаковых коричневых пиал и расставил их на концах лучей. В одну налил воды, в одну насыпал земли, в следующую положил перо, в четвертой зажег огонь, при чем вручную, спичками. Потом на луч Руны Времени поставил песочные часы, возле Руны жизни положил цветущую ветку, возле Руны смерти сухую, луч возле Руны пространства остался пустым. Потом вдоль лучей он провел борозды, соединяя их в центре. Вот и все. Осторожно выйдя из круга, снял с себя рубашку, ботинки и носки, вырвал из блокнота страницу и снова вошел в круг, поднял кинжал. Медленно начал читать слова заклинания. На первый взгляд они были бессмысленные, но потом он начал ощущать, как изо всюду в круг плывет сила, она опутывала его плотным коконом, извиваясь подобно пламени, круг засветился серебряным огнем, Гарри на последнем дыхании произнес заключительные слова:

— ...Hortare sciendi verum . **

Откинул в сторону лист и резанул себя вдоль руки кинжалом, наклонился и заклинанием направил кровь по вычерченным бороздам. Серебристый цвет сменился на красный, сила брызгами разлетелась в сторону, огонь начал колыхаться в такт дыханию. И... Ничего не произошло, огонь угас. Гарри мысленно выругался, но не успел он перешагнуть линии, как пламя загорелось с новой силой, а Гарри выбросило из круга. Он отлетел к стене и упал как тряпичная кукла. Тени начали сползаться в цент круга, они, соединяясь, создавали что-то, отдаленно похожее на человеческий силуэт. Круг погас и из него вышел человек в сером плаще из теней и туманом вместо лица, он повернул голову к Поттеру и безжизненным, пустым голосом, пугающим до икоты, произнес:

— Как же много времени тебе понадобилось, Гарри Поттер.

Потом осмотрел подвал, снова повернулся к Гарри, махнул рукой, и они оказались уже в гостиной. Незнакомец сел в кресло, Гарри последовал его примеру.

— Итак, ты хочешь все изменить? — задал вопрос человек.

— Простите, но кто вы? И черт подери, что произошло? — не выдержал Гарри, попытвшись наколдовать Импедименту. Но ничего не вышло.

— Идиот, — послышалось в ответ, — ты не перевел название ритуала? Интересно, а если бы это был вызов демона?

Гарри недовольно поморщился, ему не нравилось такое отношение к себе. Ну не посмотрел, но ведь ритуал не требовал смерти, только кровь, это не должно было быть опасным ни для кого, кроме него самого. А ему не привыкать.

— Ты воззвал к самой Судьбе, проведя ритуал восьми перворожденных Стихий.

— Что? — у Гарри непроизвольно отвисла челюсть.

— Сложный случай, — прокомментировал незнакомец, — но, так и быть, я тебе объясню. Ритуал «Обращаюсь к Судьбе» очень древний, данный Хранителем Магии Мерлину, чтобы была возможность восстановить справедливость. К нему прибегали как к высшей судебной инстанции. Но не только. Правильно проведенный ритуал давал возможность на исполнения любого желания, потому часто его использовали так, как это сделал ты, чтобы изменить ход событий или спасти мертвых. Так как историю создают люди, а люди часто ошибаются, то они могут в какой-то момент создать виток истории, противоречащий законам времени и слишком изменяющий баланс сил. И именно тогда ритуал возвращения должен помочь все исправить.

— Значит, я могу спасти Гермиону? — в горле пересохло, Гарри напрягся и подался вперед, чтобы не пропустить больше ни одного слова незнакомца.

— Именно. И думаю, не одну ее. Но я тебе кое-что объясню. Время, очень опасная стихия. Повелевать им невозможно никому из смертных магов, оно может только снизойти к помощи. Но в твоем случае нам повезло. История пошла неправильным путем. Создался Ложный Виток, сильно изменив равновесие. Поэтому время не против, чтобы ты изменил прошлое. Если согласишься, отправишься в Ключевую Точку.

— Куда? — Гарри смотрел на тень так, словно его ударили по голове дубинкой.

— Ах да. Дело в том, что историю можно сравнить с длинной ниткой. Время от времени, чтобы она не путалась, на ней завязываются узлы. Они словно отсекают две части нитки. Вернутся за такой узел невозможно. Даже я не смогу отправить тебя туда.

— А почему ты думаешь, что я соглашусь, и что хотел бы отправиться за этот Узел? — спросил Гарри.

— Ну, на счет согласишься ли ты, сомнений не возникает. Ты ведь искал возможности все изменить и входил в круг с мыслью «Мне нечего терять».

Гарри не мог не признать логичности этого суждения и кивнул, незнакомец продолжил:

— А что касается Точки Невозврата. Это 31 октября 1981 года. Твоих родителей не спасти, их смерть предсказанна Судьбой.

Повисла тишина, это был жестокий удар, но, пусть этого изменить не удастся, но то что позже...

— Все что позже можно, — закончил его мысли незнакомец.

— Я согласен, — твердо произнес Гарри.

Незнакомец протянул ему руку в серой перчатке, на ладони лежала колбочка с зельем удивительного синего света.

— Это Зелье Времени? — спросил Гарри пересохшими губами.

— Да. Выпей его и перенесешься в тот момент, где лучше всего будет начать изменения.

Гарри взял зелье, колбочка была на удивление горячей. Он уж собирался выпить его, как что-то вспомнил и спросил:

— Вы можете мне дать ответ на мой вопрос?

— Да, если правильно спросишь, — сказал незнакомец.

— Кто тогда убил Гермиону Грейнджер?

— Беллатрикс Лестрейндж, — последовал ответ.

Гарри сжал кулаки, едва не раздавив колбочку, но опомнился. А незнакомец вдруг махнул рукой.

— И еще. Как было сказано раньше, время очень не любит, когда в него вмешиваются. Оно будет пытаться компенсировать вмешательство.

— То есть?

— Если ты бросишь камень в воду, появятся круги на воде. Но они исчезнут, а камень не задержится на поверхности, а пойдет на дно. Так же и со временем. Любая частица, которая является для него чужеродной, будет им затягиваться, чтобы сгладить волнения. Так будет и с тобой. Время будет влиять на тебя.

— Как именно? — нахмурился Гарри.

— Ты будешь слегка нестабилен эмоционально, из-за переноса в детское тело. Сознание взрослого человека и ребенка отличается, развивающийся мозг просто не будет способен контролировать в полную силу всю гамму эмоций и воспоминаний взрослого. Кроме того, у тебя есть максимум 7 лет, чтобы исправить свои ошибки, с каждым годом время будет стирать круги, что вызовет твой перенос и это будет влиять на тебя. На твою память. Спустя 7 лет ты потеряешь воспоминания, что касаются произошедших в этой реальности событий, так как она будет стерта. С тобой останется только то, что ты повторишь и обретешь там.

— Это не самые худшие условия, что я слышал и принимал, — философски пожал плечами Гарри, незнакомец фыркнул, это было первое проявление чего-то похожего на эмоции у туманнолицего, и звучало как одобрение.

Гарри откупорил зелье и выпил его залпом. По горлу словно потек живой огонь, превращаясь в лед, острые осколки которого пронзали изнутри, Гарри упал на колени и уперся ладонями в пол. Его выворачивало на изнанку, легкие словно изодрали в кусочки. Он кашлял уже кровью, видел, как она капала на пол. Сил покинули его и он упал, глаза закатились.

«Это конец » — промелькнула мысль. Но сожаления не было. Да его обманули, но не в первый раз. На что он надеялся, что все это окажется правдой? Бред. Смерть однако не спешила приходить. Он уже ничего не видел, но услышал на периферии сознания слова: «Propter veritatem, et per tempus mutari quid mors, quam dolor, quam gaudium», потом ласковый голос прошептал:

— Все будет хорошо. Мы еще встретимся, удачи тебе.

И черная пустота накрыла его.

* Фиерно Худе (норвежский) — Содранная Кожа

** Hortare sciendi verum. — искаженная латынь «Призываю знающего истину»

* * *

Propter veritatem, et per tempus mutari quid mors, quam dolor, quam gaudium— искаженная латынь « Ради правды сквозь смерть и время, чтобы изменить случившееся, как много радости, как много горя»

искаженной латынь называется потому что я даже в мыслях не имею надежды, что гугл переводчик подает ее без искажения и правильно склоняет слова, но мои медицинские познания , что заключаются в основном в названиях препаратов, мне не помогут