Опьянение (Intoxication) (гет)

«Почти всегда, — сказала крыша небосводу, —

Расстояние между нами равняется бесконечности;

Но недавно двое пришли сюда,

И между нами остался лишь один сантиметр».

Хила Питманн

— Чего тебе, Поттер?

— Ничего, — быстро отвечаю я, покачав головой для убедительности. — Прости. Просто засмотрелся на доспехи, а ты случайно встала перед ними.

Милая Дафна Гринграсс, милашка Дафна Гринграсс — обладательница самых невероятных голубых глаз, чёрных волос, обрамляющих её лицо так же нежно, как волны ласкают песочный берег, и чертовски убийственного тела — в ответ просто поднимает бровь. Тонкую, холёную бровь.

И только одно это движение вызывает во мне возбуждение. Или могло бы вызвать, если бы я был настолько невоспитан, чтобы показать это. С тех пор, как я начал наблюдать за Дафной, я учусь быть холоднокровным в такие моменты. Нет, я приберегу своё возбуждение на потом, когда солью это воспоминание в омут памяти Дамболдора.Не уверен, что старик оставил мне его именно с этой целью, но поскольку Волдеморт уже мёртв, лучшего применения для этой вещицы я придумать не смог.

— Смотри, чтобы такого больше не повторялось, — говорит. И даже не пытается остановиться, идёт дальше.

— Прости, — отвечаю.

Чёрт подери. Разговор заканчивается слишком быстро, и Дафна слишком быстро удаляется.

— Эй, Гринграсс, — начинаю я, но она заставляет меня заткнуться одним лишь взглядом.

— Поттер, у меня есть дела поважнее.

— Вот как? — переспрашиваю. — У тебя даже нет времени ответить на вопрос победителя Волдеморта?

Это её останавливает. Я делаю себе заметку на будущее использовать этот ход ещё раз.

Она кладёт ручку на талию.

— Чего тебе, Поттер? Только давай побыстрее, у меня Трансфигурация через десять минут. Не хочу из-за тебя опоздать.

О, чёрт. Она повелась на мой блеф. Думай, Поттер! Нужно придумать хороший вопрос...

— Э-э-эм, — начинаю я. Великолепно. — М-м, я слышал, твоя сестра не вернулась?

— Стори? — она удивлена, что я знаю о её сестре. — Да. А что с ней не так?

— Я же говорю, слышал, что она не приехала.

— Поттер, почти весь Слизерин не вернулся в школу. Старушка МакГонагалл в любом случае не собиралась принять и половины из нас, пока Совет попечителей не вмешался.

— Но ты здесь, — парирую.

Дафна снова приподнимает бровь.

— Прекрасное замечание, Поттер. Может, у тебя есть более ценные наблюдения, которыми ты хочешь поделиться?

Я закатываю глаза и наконец выхожу из-за гобелена, за которым меня было видно лишь наполовину. Секретный проход за мной закрывается с щелчком.

— Нет, Гринграсс. Я хочу понять, почему ты здесь, а её нет. Почему так?

— Какая разница, здесь она или нет?

— Не будь идиоткой, — мягко укоряю. — Это важно, потому что она твоя сестра, и раз уж тебя сюда пропустили, то не должно быть никаких причин не пускать сюда её.

— Это не делает тот факт, что её здесь нет, важным. Просто мое мнение.

Она и правда иногда бывает немного бестолковой. Она понимает, во что я играю. Меня это не беспокоит.Честно говоря, то, как она пытается ускользнуть от прямого ответа на мои вопросы, меня заводит.

— Ладно, Гринграсс. Просто объясни мне, почему твоя сестра не приехала.

— Потому что моя мать захотела оставить её дома, вот почему. Теперь ты прекратишь меня терроризировать?

Я улыбаюсь. Она отвечает на все мои вопросы, не сопротивляясь. Время на моей стороне, она не может уйти или рискнуть нагрубить мне. Это ещё одна вещь, которую я заметил, наблюдая за Дафной, — у неё непревзойдённое чувство такта, несмотря на острый язычок.

— Слышал, она была помолвлена с Малфоем.

Дафна наконец-таки разворачивается ко мне полностью. Лицо осталось таким же непроницаемым.

— Раз ты знаешь, то зачем переспрашиваешь?

Я мотаю головой:

— Просто интересно, — говорю я, собираясь уходить. Как только я поворачиваюсь к ней спиной, улыбка на моём лице становится в два раза больше. На старт, внимание...

— Интересно что, Поттер?

Есть!

— О, ничего, — отвечаю. — Ничего важного.

Это по-настоящему удачная уловка, поэтому я удивляюсь, когда она на неё не клюёт.

— Ну и ладно. Из-за тебя я уже опаздываю на Трансфигурацию.

Когда я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на неё ещё раз, она исчезает из виду.

~*~*~*~

Сложно сказать, когда Дафна Гринграсс заинтересовала меня.

Своё лето после смерти Волдеморта я потратил впустую. Звучит так, будто это было моё решение, но в действительности всё было по-другому.

Молли Уизли была убеждена, что мне не следует заниматься хоть чем-нибудь. Мне лучше свалить всё на взрослых и вернуться в детство. Она не слышала всех уверений в том, что я, фактически, уже совершеннолетний; моего недовольства тем, что она указывает мне, как поступать. У Молли есть способы добиваться желаемого. Быть может, оттого, что доля её семьи в Ордене самая многочисленная, либо оттого, что у неё самый громкий голос и она любит бить людей кухонной утварью. В любом случае, Орден на её стороне, и внезапно стало совершенно невозможно спокойно работать. Вот и мою девушку неожиданно и многократно запирали в её собственной комнате за незначительные проступки.

Так как я не видел Джинни, а Рон был слишком занят, облизывая лицо Гермионы (и наоборот), я делал всё, чтобы не сдохнуть от скуки, и путешествовал по миру, или хотя бы по той его части, которую мне хотелось увидеть. Мне мешало только то, что в некоторых местах я чувствовал себя глухонемым, хотя в других городах, где я был, уровень идиотизма населения был выше моего. Так или иначе, за два месяца моей поездки я не заскучал. К сожалению, я недооценивал собственную роль в вышибании дурости из собственной страны; и к тому времени, когда я вернулся, моё отсутствие во время послевоенных реформ осудили раз двадцать, и внезапно я снова фактически перестал считаться героем.

Мне следовало бы предвидеть, что данный факт не привнесёт ничего хорошего в мои отношения с Джинни, но я чётко понимал, где необходим. Я окунулся в политику, проклиная всё, что вывалит после этого на меня Молли. Могу сказать о ней одну вещь: у неё есть смелость высказать своё мнение, и состояло оно в том, что мне уж точно не нужно крутиться в профессиональной политике, а нужно играть в квиддич и готовиться к своему последнему году в Хогвартсе. И ещё один факт о ней — она есть суть воплощённого упрямства. Молли ни за что не изменит своё мнение о чём бы то ни было. Когда я отказался просто прилечь, она ограничила мой доступ к Джинни ещё больше. Уверен, что Джинни осознавала, что в этом не было моей вины, но всё же трудно не обидеться на всех, кто был причастен к вашему заточению, находясь взаперти всё лето.

Должен уточнить. Джинни не была в буквальном смысле заперта в своей комнате, только в Норе. Тем не менее, я сочувствовал ей, и это повлекло за собой последующие события.

Её письма со временем становились всё более едкими. Думаю, следовало заметить это и раньше, но мне потребовался один особенно язвительный комментарий о моей деятельности в Министерстве, чтобы это осознать. Сейчас, когда я всё вспоминаю, это меня выводит из себя, но тогда я боялся потерять любовь всей своей жизни. Я сложил свою официальную мантию, оправдываясь перед народом тем, что «хотел бы побольше времени провести со своей семьёй и друзьями», покинул политическую сцену и на некоторое время расположился в Норе.

Между мной и Джинни всё было не так, как прежде, но это не было заметно, пока я был занят подготовкой к учёбе. Во-первых, Джинни перестала меня целовать при своей матери. Во-вторых, ей больше было не интересно болтать. Могу уверить, это даже плюс, но я уже так давно не был на базе, что уже практически забыл, как размахивать палочкой. Я был готов к кое-чему, а она — нет. В-третьих, все те «глупые» дела, о которых я рассказывал, только отдалили меня он неё. Джинни, благословенное сердце, простодушная, как и её мать. У неё очень ограниченные представления о причинах и следствиях. Так что я даже не знаю, как с этим жить.

В-четвёртых, Молли — психопатка. Тогда я знал, что из-за этого не смогу прожить с Джинни всю оставшуюся жизнь, но нам было хорошо вместе, и мне не хотелось ничего менять.

В-пятых, я всегда предполагал, что склонность Джинни к стилю поведения «поматросила и бросила» — всего лишь представление, которое должно было привлечь моё внимание. Не прошло и десяти минут после нашего возвращения в Хогвартс, как она уже прилипла к тому алкоголику, Захарии Смиту. Вы можете подумать, что меня это немного расстроило, и вы будете правы. На две недели я впал в ярость. Я проклял — не безответно — Захарию, за что получил нагоняй от МакГонагалл и предупреждение, что после следующей такой выходки я лишусь значка старосты. Я проклинал имя Джинни тысячи раз и рыдал о своей потере по ночам в подушку.

Но где-то глубоко внутри я чувствовал, что цепи, сдерживающие меня, пали.

~*~*~*~

— Пс-с-с!

Прелестная темноволосая девушка обернулась.

— Поттер?

— Во плоти, — подтверждаю я, подмигивая.

Ирония ситуации в том, что я замаскировался под один из доспехов в замке, так что никакой плоти здесь и не видать. Лениво взмахнув палочкой, я всё же выбираюсь из брони и шагаю к ней. Мантия развевается точь-в-точь как у Снейпа. Пришлось потренироваться, но эффект просто впечатляющий. Если больше нечем, то хотя бы этим я в нём я восхищаюсь. Чёрт возьми, меня это в себе самом восхищает!

— Что тебе нужно на этот раз? — спрашивает она.

Она раздражена немного меньше, чем в прошлый раз. Я доволен прогрессом.

— Только твоя изумительная компания, Гринграсс, ничего более.

Она немного презрительно ворчит:

— Вот как. И если это всё...

— Нет, это ещё далеко не всё, — говорю. Меня немного разозлил её отказ. — Что у тебя на этот раз? Трансфигурация? Зелья?

— Если хочешь знать, Поттер, ты мне просто не нравишься. Твою привычку постоянно появляться из ниоткуда, чтобы поболтать со мной о всякой ерунде, я считаю более чем жуткой.

Она попала в яблочко, клянусь. Даже не знаю, как перекосилось моё лицо, пока я наконец-то смог окончательно вернуть ему прежнее выражение.

— Ауч, Гринграсс.

— Правда глаза колет.

— Могла хотя бы сжалиться над парнем.

Она холодно окидывает меня взглядом, но я уверен, что она меня оценивает.

— Ты довольно жалок.

— Ладно, — говорю, машу рукой, сдаваясь. — Так или иначе, твоя сестра, Астория... — уверен, возвратиться к семейному древу Гринграссов после нашей последней беседы это хорошая идея. Предупреждён — значит вооружён, — ...обручилась с Драко Малфоем.

— Понять не могу, чего ты к ней привязался.

Я ускоряю шаг, чтобы идти рядом с Дафной.

— О, нет, я не привязался к твоей сестре, — уверяю я. — Всё совсем не так. Мне просто интересно, почему девушка, которая должна учиться на шестом курсе, помолвлена с выпускником.

— Вопреки твоему мнению, Поттер, мои родители не нуждаются в твоём разрешении выдать дочь замуж.

— Ты меня неверно поняла. Почему именно она помолвлена с Малфоем? Почему не ты? — я знал ответ, но мне было интересно посмотреть, как она будет выкручиваться.

Дафна покраснела.

— Это ужасно личный вопрос, Поттер.

Мы сворачиваем за угол, и в поле зрения появляется библиотека.

— Всё в порядке, — уверяю, решив одолжить у Рона из «Плейбука» страничку и забыть об этом всём. — Я не возражаю.

— Ты порядком раздражаешь.

— Мне нужно постоянно тренироваться, общаясь с людьми вроде тебя, — признаюсь. Иногда лучше всего действовать напрямик. — Я нахожу тебя очаровательной, Гринграсс, но для меня ты — загадка. Будешь отвечать на вопрос?

— Отвали.

Мягко улыбаюсь.

— Как пожелаете, — мы как раз проходили мимо одного из секретных проходов, который я знал. Небрежно протянув руку, я поворачиваю канделябр на стене и машу Дафне рукой. — До встречи, Гринграсс.

Проход смыкается передо мной ещё до того, как моя улыбка превращается в злой оскал.