На прочность (джен)

— Пей давай! Ты мне нужен сегодня.

— Черт! От этого зелья у меня изжога! И живот болит! Малфой, хоть бы объяснил, что ты там делаешь, пока мы шляемся кругами под видом каких-то малолеток!

— А теперь еще и девчонок! — Крэбб в негодовании жахнул кулаком по столу, отчего журналы, сложенные на нем стопкой, подпрыгнули и с шумом посыпались на пол. — Что за бредовая идея?!

— Это не ваше дело, девочки, — самодовольно поддел товарищей младший Малфой, нацепив на физиономию ангельскую улыбочку. — Просто делайте, что говорят, и будет вам счастье. И потом, девчонки всегда не так бросаются в глаза, как парни.

Гойл зажал пальцами нос и, обреченно вздохнув, влил в себя отвратительное на вкус Полиморфное зелье. Тут же он стал меняться: огромные руки уменьшались, превращаясь в аккуратные девичьи кисти, волосы начали быстро расти и уже через пару мгновений рассыпались по ставшими узкими плечикам, а глаза-щелки стали широкими и удивленными.

— Детка! Да ты просто красавица! — не удержался Малфой. — Теперь даже если кому в голову и придет прогуляться по седьмому этажу, твое очарование затмит их рассудок напрочь!

— Да пошел ты! — грубо отозвался Гойл, путаясь в огромной мантии, которая стала ему не по размеру. — Теперь я выгляжу, как полный идиот!

— Ничего, сейчас ты будешь выглядеть... — Малфой открыл свой сундук и извлек оттуда комплект одежды, необходимый для маленькой девочки-второкурсницы.

— ...как нарядный идиот, — как-то наигранно закончил Крэбб и фальшиво хохотнул.

— Посмотрю я на тебя, когда придет твоя очередь это пить! — Гойл схватил вещи и отправился в ванную, где, развернув пакет, с ужасом обнаружил целую кучу предметов, о предназначении которых мог только догадываться.

— Не тяни! — услышал он из-за двери голос Малфоя. — Зелье действует только час!

— Подвязки не забудь надеть! — Крэбб хрюкнул.

Гойл растерялся. Раньше у него никогда не возникало проблем с переодеванием — им удавалось трансформировать его мантию в нечто размеров на шесть поменьше, и все было в порядке. Но тут... быть девчонкой... он взглянул в зеркало и замер на минуту, изучая свое отражение. Девочка, чьи волосы удалось достать Малфою на этот раз, была мила. Гойл и сам не мог объяснить, что именно привлекало его в этой маленькой курносой мордашке с огромными испуганными глазами, но он совершенно определенно был очарован ею.

— Ты заснул там, что ли?! — снова раздался голос Малфоя, сопровождающийся требовательным ударом в дверь.

Гойл еще раз взглянул на кулек с одеждой. С блузкой справился без проблем — оказалось, она ничем не отличалась от его обычной рубашки, разве что, была накрахмалена и приятно пахла. Белье Гойл предпочел не замечать из принципа: слишком много завязочек и бретелечек требовали к себе повышенного внимания и сосредоточенности, не говоря уже о крючочках и пуговках, петелек к которым найти ему так и не удалось. Запутавшись в собственных волосах и чуть не заревев от обиды на весь свет, Гойл кое-как нацепил на себя юбку и туфли и решил, что этого будет достаточно. Оглядев мантию, он издал всхлип отчаяния — совершенно несвойственный ему звук — ибо значок, приколотый к ней, говорил о том, что девочка, чей образ он позаимствовал, училась в Хаффльпафе, попасть в который Гойл всегда считал признаком наивысшей тупости. Искренне пожелав Малфою сломать голову, он нацепил злосчастную мантию и вышел из ванной комнаты под радостный свист Крэбба и презрительные насмешки Малфоя. Подойдя к Гойлу, блондин уверенно одернул его мантию, поправил прическу и, недовольно хмыкнув, сказал:

— Ладно, пошли. Выглядишь ты, конечно, как последняя... неряха, но на первый раз сойдет.

— Посмотрел бы я на тебя...

— Я бы никогда не стал переодеваться девчонкой! — отрезал Малфой таким тоном, противопоставить которому Гойлу было абсолютно нечего.

Гойл пошел впереди, точнее, заковылял, потому что туфли на босу ногу терли нестерпимо — с чулками он справиться так и не смог, хоть и потратил на это три драгоценных минуты. Испуганно озираясь по сторонам, Гойл ловил на себе веселые, доброжелательные взгляды. Девчонки постарше умилялись при виде малышки, а парни либо не замечали вовсе, либо как-то хитро подмигивали, и Гойл шарахался от таких жестов, думая, что они имеют за собой скрытый смысл. Добравшись до седьмого этажа и не вызвав подозрений, Гойл осмотрелся. Вокруг никого не было. Все тихо.

— Давай, — махнул он Малфою, как бы невзначай прогуливавшемуся мимо, и проследил, как тот, пройдясь перед выручай-комнатой несколько раз, скрылся за появившейся в стене дверью.

Оставалось только сидеть в коридоре и смотреть, чтобы все было тихо. В случае опасности — подать Малфою сигнал... Скучно.

— Джули! Джули! — до Гойла не сразу дошло, что крошечный парнишка с взлохмаченными волосами и хаффльпаффским значком на груди обращался именно к нему.

— Чего тебе? — грубо пропищал слизеринец, но, откашлявшись, исправился: — Ты что-то хотел?

— Слушай, почему ты вчера не сдала эссе по Защите профессору Снейпу? — мальчик говорил очень серьезно.

— Я... эээ... какое эссе? — промямлил Гойл, изо всех сил пытаясь придумать, как бы избавиться от малявки.

— Ну, то, про Маскирующие чары...

Про Маскирующие чары Гойл помнил очень смутно. Единственным, что всплывало в его голове, было лицо Малфоя, на втором курсе, перекошенное от гнева: «Маскирующие чары? Да это самое простое заклинание! Для придурков, вроде Поттера, которые не в состоянии отразить даже Щекоточное проклятие!»

— Да ну, потом сдам! — Гойл махнул рукой и с независимым видом стал прогуливаться по коридору, намекая, что разговор окончен.

Но мальчик сдаваться не собирался:

— Профессор очень разозлится и снимет с нашего факультета кучу баллов! Джули, подумай об этом! — он шмыгнул носом и схватил Гойла за руку.

— Да отвяжись ты! — этого еще не хватало! Гойл попытался вырвать руку, но с прискорбием понял, что сделать это ему не удастся: мальчик оказался сильнее.

— Ну, хорошо, я сдам дурацкое эссе! — не выдержал он. — Только оставь меня в покое!

— Честно сдашь? — мальчик строго посмотрел Гойлу в глаза.

— Честное сли... хаффльпаффское, — грубо исправился Гойл и, насупившись, отвернулся.

Приставучий друг обрадованно посмотрел на «Джули» и побежал дальше по коридору. Гойл остался стоять, рассерженный сложившейся ситуацией и просто взбешенный собственным бессилием. Он даже не сразу понял, что Малфой хочет от него, когда, появившись в дверном проеме, блондин зашипел:

— Быстрее, идиот! Час уже почти закончился!

— И что? — с отсутствующим видом спросил Гойл, когда Малфой вдруг грубо схватил его за руку и потащил к лестнице.

— А то, тупица, что если ты через три минуты не будешь в спальне, то вся школа будет созерцать тебя в юбке и хаффльпаффской мантии, — злобно зашипел Малфой, а потом добавил с сарказмом: — и еще неизвестно, что хуже!

Гойл вдруг и сам осознал всю опасность ситуации и со всех ног бросился бежать по направлению к слизеринским подземельям. Его мантия развевалась, а ноги в неудобных туфлях так и норовили выйти из-под контроля. «Скорее! Еще пара поворотов...» — он стрелой влетел в гостиную Слизерина и, растянувшись на последней ступеньке лестницы, ведущей в спальню мальчиков, едва успел скрыться за дверью. Крэбб читал свой комикс, но, подняв голову, с интересом уставился на приятеля: Гойл сидел на полу, расшвыряв по сторонам ставшие крошечными туфли. Его блузка трещала по швам, а от юбочки отлетела пуговица.

— Ладно, будем считать, что опыт удался, — резюмировал довольный Малфой, появившийся через некоторое время.

Он протянул Гойлу его прежнюю мантию и два галеона.

— Заслужил!

— Да пошли вы! — только и мог произнести Гойл, неуклюже поднимаясь на ноги и ковыляя к своей кровати. Но деньги все же взял.

— Завтра твоя очередь, Крэбби, готовься! — весело подмигнул Малфой и тоже завалился на свою кровать.

Похоже, то, что он делал, вполне ему удавалось.