Отблеск (гет)

Ромильда Вейн быстрым шагом пересекла холл и направилась к кабинету Трансфигурации. Очередное опоздание могло пагубно сказаться на ее репутации.

«И почему у меня нет привычки вставать раньше обычного?» ? крутилось в голове.

Если бы директор школы Макгонагалл знала, что является причиной ее опозданий, то непременно доложила бы обо всем новому декану. Но, к счастью, Ромильда знала, как действовать, чтобы не получить выговор от строгого профессора. Она заскочила в класс, и, приземлившись на свободное место, выдохнула. Преподавателя на месте не оказалось. Ромильда с беспокойством оглядела помещение. После войны учеников стало намного меньше: большинство родителей не позволило своим детям возвратиться в школу из-за боязни новой атаки со стороны Пожирателей. Если судить по статьям из газеты «Ежедневный пророк», Министерство Магии уверяло людей, что война окончена, зло уничтожено, и жизнь постепенно входит в привычное русло, но многие волшебники держались иного мнения. Поэтому на вокзале Кингс-Кросс первого сентября Ромильда не встретила ни подруг, ни друзей. Хогвартс восстанавливал свою репутацию после битвы. А она, являясь ученицей седьмого курса, находилась в этом замке не потому, что хотела учиться, а только лишь для того, чтобы не умереть от одиночества. Большая часть ее друзей погибла в тот теплый вечер мая. Всех, кого она любила, убили в неравной схватке. Ромильда не понимала, как ей удалось выжить в этом кошмаре, ведь любимицей судьбы она никогда не была.

«Лучше бы я умерла вместе со своими родителями...»

В последнее время Вейн все чаще думала о смерти. Зачем жить, если твоих друзей и родителей нет в живых? Конечно, поствоенный синдром действовал на всех, и в том числе на нее. Ромильда не могла так просто сдаться. Она находила в себе силы, чтобы поддерживать боевой настрой. Но он таял на глазах, когда Минерва со вздохом рассказывала гриффиндорцам последние новости из Лондона.

? Класс! Сегодня новой темы не будет… Вас ждет повторение занятия «превращение живого объекта в неживой», ? в помещение влетела Макгонагалл в изумрудной мантии.

Ромильда проводила ее взглядом, положила палочку на парту и закрыла лицо ладонями.

«Не представляю, как она держится...»

Она знала, что Минерва практически в одиночку справлялась со всеми делами в школе.

? Мисс Вейн, помогите мне раздать чашки.

? Да, профессор...

* * *

? Что ты делаешь? Прекрати, сейчас же! Что за мерзкий полтергейст? Пивз?! ? закричала Ромильда и накрылась мантией, но в нее попал шарик с водой. Мокрая и раздраженная, она завернула за первый попавший поворот. Пытаясь укрыться от шутника в одном из коридоров Хогвартса, Вейн торопилась, как могла, но полтергейст преследовал ее, громко смеясь и кидаясь снарядами с жидкостью.

«Проклятый Пивз! Как тебе такое?»

Она толкнула дверь, которая так внезапно появилась, когда казалось, что он почти настиг ее и замахнулся очередной бомбой.

Ромильда с силой закрыла дверь и замерла, тяжело дыша. Спасение пришло неожиданно. Она не помнила, чтобы в коридоре на восьмом этаже был свободный класс.

«Где я?» ? пронеслось в голове.

Перед ней открылась картина огромного помещения с черными, как смоль, стенами выжженными от пожара. Ромильде почудилось, будто в комнате пахнет гарью. Она глубоко вдохнула прохладный воздух и осмотрелась. На полу валялись остатки мебели: обломки стульев, покрытые паутиной спинки кресел, накренившиеся от времени шкафы.

? Выручай-комната! ? вырвалось непроизвольно. ? Что с тобой стало?

После того, как комната погибла в Адском Огне, который вызвал Винсент Кребб, все ученики решили, что она никогда больше не появится в стенах школы, поскольку Адский Огонь — очень сильная уничтожающая магия. По крайней мере, в том, что хранившиеся в комнате старые вещи сгорели, сомневаться не приходилась. В этом Ромильда убедилась, осматривая помещение.

«Это та самая комната, где на третьем курсе Гарри учил меня и остальных желающих заклинаниям защиты... Кажется, что это было только вчера...» ? подумала она и улыбнулась своим мыслям. Вейн прошла немного вперед. Около стены стояло что-то покрытое серой тканью. Ромильда прикрыла глаза от волнения... Этот предмет смутно напоминал ей...

Габардин с глухим шуршанием опустился на пол. Вейн чуть не задохнулась от облака пыли, поднявшейся в воздух вместе с этим тяжелым покрывалом.

«Это оно...»

Зеркало Еиналеж.

Ромильда никогда не видела его до этого момента, но по рассказам однокурсников знала, что его отражение показывает желаемое.

Волнение захлестнуло ее с головой. Редкий счастливчик мог похвастаться тем, что когда-то видел свое отражение в этом зеркале.

Неужели в темной глади зеркала она увидит своих погибших друзей? Или рядом окажутся ее родители?

Она подошла ближе и коснулась поверхности. Зеркало пострадало в войне не меньше людей: в его обрамленной золотом раме отсутствовали некоторые участки, гладь почернела, и от центра в разные стороны расходились мелкие трещины. Казалось, что оно вот-вот распадется на тысячи блестящих осколков. Пальцы потянулись к зеркальной поверхности и оставили за собой разводы. Ромильда подняла глаза: на ее лице читалась грусть. Вейн, спокойная и статная, стояла перед зеркалом и не понимала: что она делает не так? Отражение не изменилось. Друзья не появились, и боль в ее глазах не исчезла.

«Как можно быть такой наивной?» ? подумала она с сожалением. Вздох полный отчаяния вырвался из груди.

«Магические вещи способы утратить свою силу, впрочем, как и люди».

Ромильда переживала в душе целую бурю эмоций: ее обуревали и злость, и радость, вперемешку с отчаянием и надеждой. Но в мыслях было четкое: «Не сдаваться!». Она упрямо уселась перед зеркалом и стала сверлить свое отражение угрюмым взглядом. Спустя какое-то время ее внутренний запас терпения иссяк, и она, схватив палочку, прикоснулась кончиком дерева к почерневшему стеклу. И снова пустота. И снова на нее из треснувшей глади зеркала упрямыми карими глазами смотрит черноволосая девушка. Ромильда опустила глаза и шумно выдохнула.

«Зеркало лишилось своей магической силы… Ты, как дура, Ромильда. Иди лучше напиши эссе по Истории Магии...»

Как сложно вести внутренний диалог, когда надежды ускользают. Они лопаются, как воздушные шарики, или испаряются, как утренняя роса.

Вейн была так глубоко погружена в свои размышления, что не заметила едва уловимое движение в отражающей поверхности. Когда она подняла глаза, ее удивлению не было предела. Перед Ромильдой стоял русоволосый парень примерно ее возраста, и в выражении его лица проскальзывало неподдельное удивление. Ромильда вскочила на ноги и лихорадочно схватила палочку, направив ее на отражение в зеркале. Это, бесспорно, было первой разумной мыслью — защититься от странного незнакомца.

Он не поднял свою палочку и не отпрянул. Непрошеный гость стоял и оценивал Ромильду немигающим взглядом.

? Ты кто такой? ? закричала Вейн, что есть мочи, и ее звонкий голос эхом отразился от стен потемневшей комнаты.

Но ответа не последовало. Парень пристально следил за ее действиями. Вейн встрепенулась и опустила палочку, понимая, что незнакомец не сможет причинить ей вреда.

? Что? Так и будешь молчать? ? Ромильда сжала кулаки и метнула рассерженный взгляд на отражение.

Незнакомец, пожав плечами, достал из сумки перо и пергамент.

«Чего он там копается?» ? подумала она, наблюдая, как на выцветшей от времени бумаге появляется небольшое предложение.

Наконец он прислонил к зеркалу кусочек пергамента с надписью «Меня зовут Римус Люпин. А тебя?»

«Он, что, издевается?» ? пронеслось в голове, и Ромильда в свою очередь полезла в сумку за пергаментом и пером.

«Я — Ромильда Вейн. Как ты вообще оказался в этом зеркале?»

Новый знакомый озадачено посмотрел на записку и подошел ближе.

«Я не понимаю, что ты написала... Нужно учесть то, что мы являемся отражением друг друга», ? быстро нацарапал он.

«О Мерлин! Какой стыд!»

Ромильде хотелось провалиться на этом же месте от чувства неловкости. Как же она сразу не поняла, что писать нужно с точки зрения структуры зеркал?

Она разорвала старую записку в клочья и написала небольшую строчку на новом листке.

С трудом разобрав почерк Вейн, Римус улыбнулся и написал ответ:

«Пришел посмотреть на зеркало Еиналеж».

Ей мало верилось в правдивость его слов, но она как ни в чем не бывало устроила Люпину настоящий допрос.

После получасовой переписки, она узнала, что Римус является старостой факультета Гриффиндор, на дворе уже 1977 год и злейший враг магического мира, поверженный Дамблдором, все еще пытается восстать. Ромильда напряженно думала. Она не могла попасть в прошлое таким образом — через зеркало нельзя ни трансгресировать, ни переместиться во времени. Что за вздор? Римус в свою очередь размышлял, как его угораздило прийти на это место, поддавшись мимолетному желанию увидеть в зеркале то, что было для него важнее всего на свете — обыкновенную жизнь без проклятия оборотня.

Погруженные каждый в свои мысли, они стояли и смотрели друг на друга, словно это был мираж, и наверняка стояли бы еще продолжительное время, как вдруг Ромильда услышала звук за дверью похожий на стук. Она рывком схватила сумку и вылетела пулей из Выручай-комнаты, так и не попрощавшись с новым знакомым.

* * *

На Истории Магии Ромильда сидела, подперев ладонью щеку, и размышляла о случае, произошедшем с ней два дня назад. Она больше не посмела открыть дверь комнаты, хотя стояла рядом с ней и думала, что самое страшное ? это встретиться взглядом со светло-карими глазами, которые так сильно привлекли ее внимание. Вейн вспомнила его чарующую улыбку и, покраснев, попыталась сдержать дрожь во всем теле.

«Какой-то мальчишка заставил меня нервничать? Ах, я, должно быть, не оправилась после войны».

Она закрыла глаза на секунду и напомнила себе, что сейчас не время для нелепых фантазий. Пожиратели, преданные Темному Лорду, хоть и повержены, и огорчены потерей хозяина, но это не останавливает их воплотить в жизнь очередной жуткий план мести. От этих мыслей Ромильда встрепенулась и села, выпрямив спину.

«Глупые мечтания — это конечно хорошо, но не сейчас! Нужно быть в курсе всего, что происходит в магическом мире», ? подумала она и открыла учебник.

? Мисс Вейн! ? запричитала Минерва и поправила свою остроконечную шляпу. ? Смотрите куда идете. Вы чуть не сбили меня с ног.

? Простите, профессор, ? залепетала Ромильда, густо краснея, и принялась поднимать книги с пола. Она так торопилась в библиотеку, что не заметила приближающегося преподавателя.

? Я надеюсь, вы находитесь в добром здравии? Вы выглядите изможденной.

? О, профессор, сейчас... когда... ? Вейн замялась и с тревогой посмотрела на Макгонагалл, ? приходили ли новости о семье Эмили Тейлор?

Минерва набрала побольше воздуха и затихла. Секунду она молчала, словно хотела избежать этого разговора, но, увидев, полные надежды глаза напротив, коротко ответила:

? Мисс Вейн, боюсь, что Эмили пропала без вести. Если поступит информация о ее местонахождении, я обязательно сообщу это на общем собрании. Извините меня, я тороплюсь.

С этими словами Макгонагалл скрылась в темноте коридора, а Ромильда, расстроенная и опустошенная, побрела в сторону Большого зала. На ужине она сидела в одиночестве. Раньше, до войны, она и ее подружки всегда ужинали большой, дружной компанией и сплетничали.

Сплетничали обо всем на свете. Ромильда тайно смотрела на Гарри Поттера и восхищалась его храбростью. Она никогда не считала его зазнайкой, как думали многие, для нее он был единственным героем, но симпатии с его стороны Вейн не чувствовала. Она со стыдом вспоминала, как подбросила ему конфеты с Амортенцией. Этот поступок чуть не стал роковым для Рональда Уизли — лучшего друга Гарри. Что руководило ею в тот момент? Ответа на этот вопрос не было.

Ромильда встряхнула головой, чтобы отогнать назойливые мысли. Поттер и ее любовь к нему в прошлом: Вейн хорошо понимала грань между прошлым и настоящим. И никто уже не скажет, что она помешана на нем. В тот момент, когда стены Хогвартса рухнули под натиском врагов, вместе с ними дрогнула ее надежда, исчезли иллюзии, пропала любовь... И все умерло вместе с сотнями человек, погибших в этой схватке.

И она снова и снова каждый день ест в гордом одиночестве. Просматривая страницы Ежедневного пророка, она внимательно вчитывалась в столбец, где указывались фамилии пропавших без вести.

«Тейлор».

Ромильда провела пальцем по выцветшей надписи. Больше всего на свете ей хотелось отыскать свою лучшую подругу, с которой она так много времени провела в школе. Но, как назло, новых вестей не поступало, и она уже вконец отчаялась увидеть Эмили живой и невредимой. Вейн громко вздохнула и поднялась, думая о том, что пора бы уже отправиться в гостиную.