Настоящие охотники на кракозябров (джен)

Посвящается единственной и неповторимой Morane

* * *

КРАКОЗЯБРА — дикая разновидность ГЛЮКА ОБЫКНОВЕННОГО. Ведет родословную от чудовищной Медузы Горгоны средиземноморской, убитой Персеем в Древней Греции. По сообщениям некоторых психиатров, до сих пор встречается в местах массового скопления Homo sapiens. Легко узнаваема. Обладает нечеткими очертаниями, но ярко выраженной эманацией зла. Имеет дальних родственников (см. КАЛЯКА-МАЛЯКА, КАРАМБА ЗЮКА, КОЗЮЛЯ И ПАМПУКСКАЯ ХРЮРЯ).

Источник: «Редчайшие представители волшебной флоры и фауны, которые редки настолько, что, возможно, никогда и не существовали»

* * *

Все, что нас не убивает, делает нас инвалидами...

Хэллоуин в Хогвартсе всегда праздновали с большим размахом. Этот год не стал исключением. В каждом окне мерцала призрачными глазами тыква, гирлянды желтых осенних листьев увивали стены, разноцветные мохнатые паучки юрко сновали под ногами, иногда весело там похрустывая, а плавающие в воздухе свечи, горящие фиолетовым пламенем, добавляли замку жутковатости и таинственности.

Подземелья ничуть не выбивались из общей атмосферы веселья. Готической мрачности им было не занимать, а единственную тыкву, которую разрешил поставить в своих владениях декан Слизерина, кто-то наглым образом разрисовал в стиле раннего постмодернизма и украсил ритуальными спицами вуду. Так что издали несчастный овощ походил на огромного ежика, мучающегося несварением.

Да и на зельеварении сегодня было интересно и занимательно как никогда. Семикурсники с удовольствием наблюдали за очередной захватывающей перепалкой лучшей ученицы школы Гермионы Грейнджер и профессора Северуса Снейпа. В последнее время это стало обычным развлечением на уроке.

— Да что вы себе позволяете!

— Ничего такого особенного!

— Если вы считаете, что вам, как героине войны, все можно, так мне, как герою, да к тому же вашему преподавателю, можно еще больше!

Желваки заиграли на скулах бывшего Пожирателя Смерти. Его бледное лицо пошло бурыми пятнами, тугой воротник рубашки врезался в шею, а кулаки непроизвольно сжались. Невысокая девушка с аккуратно убранными в «хвост» каштановыми волосами смело стояла перед профессором, скрестив руки на груди и отставив чуть вперед правую ногу:

— Моральное насилие над личностью является ничем иным как попыткой самоутвердиться за счет более слабого и зависимого собеседника.

Из груди Снейпа вырвался полузадушенный хрип. Зельевар черной птицей навис над побледневшей ученицей, карающая длань взлетела над ее втянутой в плечи головой, и он процедил:

— Вы еще не знаете, как я замечательно умею самоутверждаться. Отработка. Здесь. Каждый вечер на протяжении всего учебного года. Включая выходные. И праздники. И каникулы. И передайте профессору МакГонагалл, что она может больше не трудиться и не просить за вас.

Он будто вколачивал каждое слово. В классе повисла тишина. У подавляющего большинства присутствующих возникло настоятельное желание забраться под стол. Меньшинство же нырнуло туда с изяществом и непринужденностью, свойственной молодости, под предлогом поиска сбежавших ингредиентов.

— Профессор, вы не можете, — голос Гермионы сел.

— Я? — Снейп величественно прошагал мимо нее к выходу из класса. — В отличие от вас, меня абсолютно не волнуют морально-этические последствия моих поступков. В последнее время вы настолько обнаглели, что даже ни разу не соизволили извиниться! Даже теперь продолжаете указывать мне, что я могу, а что — нет!

— А если я сейчас попрошу прощения?

— Вы немного опоздали. Совсем чуть-чуть. В данный момент я не намерен лишаться такого удовольствия, как ежедневно лицезреть вашу особу, на карачках подтирающую плоды неудачных лабораторных работ первокурсников и мистера Лонгботтома. Сейчас вам поможет только кракозябра!

— Что? — у Гермионы вытянулось лицо.

— Не «что», а «кто»! — ухмыльнулся профессор.

— Кракозябры — не существуют, — как маленькому ребенку растолковала ему мисс Грейнджер.

— Если вы чего-то не видели — это еще не значит, что оно не существует. Я вот мозг мистера Уизли тоже не видел, но он же имеется! Наверное... — с сомнением добавил Снейп, покачав головой. — Так что ваши упорство и настырность еще могут принести пользу человечеству в моем лице.

— А вам она зачем?

— А не ваше дело! — с издевкой отчеканил Снейп. — На ингредиенты пущу! Кракозябра — мне, индульгенция от всех отработок до конца года — вам. У вас есть время до завтрашнего Дня Всех Святых. Будем считать это отсрочкой приговора. Желаю получить удовольствие от праздника и как следует насладиться последним днем свободы. И не надо меня благодарить — это всего лишь скромный презент вам к Хэллоуину.

Добрый фей величественно прошествовал к дверям, остановился там и, обернувшись, проговорил:

— Прошу прощения, совсем забыл — двадцать баллов с Гриффиндора! И вам, мисс, «тролль» за сорванный урок!

Грохот захлопнувшейся двери гулко прокатился под каменными сводами класса. Что-то тихонько тренькнуло, кто-то с шумом выдохнул, над чьим-то котлом взметнулось облачко смрадного дыма, и тихий голос Невилла виновато произнес:

— Ложись, ребята...

* * *

Вечерело. Хогвартс все глубже погружался в пучину праздничного веселья. Первокурсники шарахались от оранжевых летучих мышей, на бреющем полете пикирующих с потолка. Утешением для учеников, испачканных в удобрениях, могло служить лишь то, что хотя бы коровы не летают.

Маскарадные костюмы поражали своей фантазией. Кто только не бродил в этот вечер по запутанным коридорам: начиная от лондонского полицейского с неизменной фуражкой и игривой дубинкой на поясе до стайки девушек-болельщиц, трясущих огромными мохнатыми помпонами. Эти милые дамы периодически останавливались, сбивались в кучу и, загоняя выбранную жертву в темный угол, орали дурными голосами:

Мы девчонки классные!

Мы — взрывоопасные!

Нас не тронь, и мы не тронем,

Если тронете — догоним!

Хватка тигра, скорость лани,

Кто не знал — уже узнали!

Страдалец, попавший в их цепкие лапки, обычно соглашался со всеми утверждениями воинственных красоток, кротко заверяя их в вечной любви и преданности. Довольные, дрожа помпонами, «черлидерши» снова отправлялись на поиски еще не пуганых ими обитателей замка. И только библиотека оставалась оплотом тишины и покоя, олицетворяя собой храм истинных знаний.

— Нашла! — издала Гермиона победный клич клана вечных ботаников и чихнула. Старый пыльный фолиант шмякнулся на стол, за которым Рон и Гарри усердно делали домашнее задание. Лишь изредка один из них отрывался от своего увлекательного занятия и меланхолично устремлял взор в пространство: сидеть до глубокой ночи, корпя над учебниками — от такой перспективы тоскливо сжималось сердце, холодело на душе, мурашки бежали по спине и даже слегка начинали трястись руки. Короче, эффект ужаса и безнадеги, свойственный Хэллоуину, достигался в полном объеме и минимальными средствами.

— И что же это? — полюбопытствовал мистер Поттер, осторожно извлекая из-под увесистой книги свиток с эссе по гербологии и с трепетом осматривая его на предмет тяжести нанесенного урона.

— Я знаю, как поймать кракозябру! — озираясь, сообщила мисс Грейнджер и довольно улыбнулась, когда две головы — рыжая и черная — резко повернулись в ее сторону. — Это мы теперь посмотрим, кто тут упорный, кто настырный, а кто...

— Герми, — нежно и успокаивающе произнес Гарри, прерывая ее бормотание, — ты только не волнуйся, но кракозябры не существуют. Они — самая обычная легенда. Сказка. Миф. Помнишь йети? Это же элементарно — старый упырь решил дать тебе такое задание, с которым ты никогда не справишься. Я вообще удивляюсь, как это он так долго продержался. Не стоило выводить его из себя.

— Послал он тебя. Культурно, — подтвердил Рон.

— Он не старый, — машинально поправила друга Гермиона. — Я... я и не хочу никогда с ним ругаться. Оно так само собой выходит. А потом я уже просто не могу остановиться. Да не важно! Это мы все привыкли так думать, что кракозябры не существуют. А на самом деле есть целое руководство по охоте на них. Вот!

Она раскрыла перед друзьями принесенный фолиант.

— Это руны. Очень древние. Не зря же я столько времени провожу в библиотеке. Здесь говорится, что поймать кракозябру можно только раз в году — в канун Дня Всех Святых...

— Сегодня... — заворожено протянул Рон, глядя на раскрасневшуюся Гермиону.

— В такую ночь ничего хорошего ждать нельзя, — философски заметил Гарри. — Тем более от кракозябров.

— Или кракозябрей, — поправил его друг.

— А может даже кракозябр, — поставила точку в столь увлекательной лингвистической дискуссии мисс Грейнджер.

— И что там дальше? — заинтересованно рассматривал непонятные значки Рон.

— Так вот, почему-то женщинам запрещено принимать непосредственное участие в охоте, — Гермиону, по всей видимости, крайне возмущал подобный шовинистический подход к столь увлекательному занятию. — Нам нужны трое: приманка, тот, кто будет отгонять злых духов, и тот, кто прочтет заклинание.

— П-приманка, — запнулся Рон. — Тебе не кажется, что это может быть слишком опасно?

— Нет, — категорично заявила Гермиона, — в хрониках охотников ничего не говорится о жертвах. И разрушениях тоже.

— Врут, небось. Это у них маркетинговый ход такой. А то поток желающих стать жертвами может и оскудеть потихоньку. Что ж там еще говорится?

Мисс Грейнджер перечитала, нахмурилась и заявила:

— Для приманки нам потребуется юная девственница!

Ребята покраснели.

— Гм... ты же только что сказала, что охотниками могут быть только мужчины?

— Да... — лицо Гермионы сделалось несчастным. Она на секунду задумалась, и внезапно ее осенило: — Я поняла! Руны не имеют обозначения мужского и женского рода. Потому, с технической стороны дела, нам совершенно не важно, кто именно окажется «юной девственницей». Рональд? — строго обратилась девушка к парню.

— Э-э-э... — промямлил тот, становясь похожим на морковку. Цвет его лица практически сравнялся с цветом волос, а веснушки почти растворились в жарком румянце. — Понимаешь ли, Герми, в этом словосочетании мне подходит только одно слово — «й-уная»... в-видишь ли, мы с Лавандой...

Когда мистер Уизли начал заикаться, мисс Грейнджер поджала губы и обратила свой пытливый взор на мистера Поттера, усиленно изучающего потолочные перекрытия. Проделывал он это столь напряженно, что сразу было видно — дело дошло до составления подробного плана в разрезе с графиком степенной функции при натуральном показателе.

— Ну?

— Ну, что тебе сказать, — отвлекся от своих научных изысканий Гарри. — С чисто технической стороны, я, конечно, могу представлять интерес в качестве приманки. Другой вопрос состоит в том, что все должно происходить в определенных рамках... и вообще, известно, что именно этот самый кракозябра делает со своими жертвами?

— Да ты не бойся, — Рон ткнул друга в бок кулаком, — может, тебе еще повезет и это окажется она!

* * *

Место для охоты было выбрано идеально — на окраине Запретного леса, где всю компанию скрывали от любопытных глаз высокие кусты. Посреди поляны встал Гарри, озираясь и ежеминутно ожидая нападения гигантской кракозябры, питающейся юными девственницами и смелыми гриффиндорцами. Герой магического мира воинственно сжимал в руке волшебную палочку, всем своим видом показывая, что Поттеры без боя свою жизнь и невинность еще никому не отдавали. Примерно в радиусе трех футов от него лежали небольшие тыквы, образуя замкнутый круг. Вдоль этой оранжевой цепочки брел Рон, от души швыряясь рисом по сторонам, отпугивая злых духов и разных мелких, но совершенно диких ночных животных. Следом за сеятелем тащился Невилл, которого ребятам удалось уговорить заделаться великим заклинателем. К настоящему моменту он закончил бубнить себе под нос «Все это добром не кончится» и переключился на затейливую абракадабру «Кракозябрус амикус веритас уно моментас про инкантаблес».

Мисс Грейнджер в качестве идейного вдохновителя прочно обосновалась в кустах. Наблюдательный пункт оказался неудобным, колючим и холодным, но позволял созерцать процесс охоты во всем его великолепии.

Пошел тринадцатый круг. Ноги Рона начали заплетаться, а порции риса уже не были столь щедрыми, как в начале пути. Мистер Поттер мужественно зевал, и только Невилл добросовестно декламировал заученные наизусть слова. Внезапно тыквы осветились внутренним светом и от каждой из них протянулись вверх светящиеся нити, которые переплелись над головой приманки и образовали низкую клетку. Гарри пришлось сесть. Друзья почувствовали прилив сил и, с ужасом глядя на огненные прутья ловушки, с удвоенной энергией продолжили свой путь.

Вдруг со стороны опорного пункта, где обосновалась мисс Грейнджер, раздался громкий чих. Невилл споткнулся и на мгновение замолчал. Когда он заговорил снова, рядом с Гарри уже кто-то был. Этот кто-то вполне мог сойти за Великого и Ужасного Кракозябру, если бы при ближайшим рассмотрении не оказался вполне обыкновенным Северусом Снейпом. Только почему-то профессор с бледным, искаженным яростью лицом, пугал больше, чем трепетно ожидаемое охотниками мифическое чудовище. Слизеринский декан уже миновал раннюю стадию бешенства и сейчас пребывал в фазе тихого аффекта, когда голос спокоен, движения чёткие и лишь пена в уголках рта да добрые-добрые глаза выдают крайнюю степень невменяемости...

— Что все это значит, Поттер? — рыкнул зельевар, тесно прижатый к Герою Войны. Мужчина раздраженно тряхнул волосами, с которых обильно посыпался рис.

— Кракозябру ловим, — честно ответил Гарри, понимая, что со временем преподаватель и так догадается, каким извращениям придаются грффиндорцы в ночи.

— Так, — Снейп не нашелся, что противопоставить этой очевидной истине. — А знаете, что с вами будет за нахождение вне замка после отбоя? Да вы, господа, рискуете так никогда и не получить приличного образования! В лучшем случае, если вам как всегда дадут поблажку, вы весь оставшийся год будете чистить туалеты Хогвартса! Без магии! Зубными щетками! Я могу это гарантировать.

— Профессор, — жарко зашептал разъяренному волшебнику юный охотник на кракозябров, — на вашем месте я бы не стал так сильно нервировать Невилла. Гермиона только чихнула, а вы уже здесь. Мне страшно даже подумать о том, кого может принести нелегкая, если он с испугу вдруг перепутает слова...

Перспектива появления в тесной клетке еще одного обитателя, похоже, не слишком вдохновила слизеринского декана. Он стоически подавил в себе желание высказаться, и лишь безмолвное отчаянье в черных глазах показывало всю глубину его страдания...

Восемьдесят пятый круг давался охотникам с большим трудом. Поляна утопала в сугробах риса, который черпал Рон из «неиссякаемой торбы», сотворенной мисс Грейнджер специально для хогвартского сафари. Профессор и мистер Поттер перестали вздрагивать от столь близкого соседства друг с другом и слегка расслабились. Гарри начал дремать, склонив голову на плечо зельевару, а последний старался скрипеть зубами почти неслышно.

Сотый круг почета ознаменовался мелодичным звоном, яркий свет озарил поляну, откуда-то налетел смерч, сбивающий с ног и не дающий вдохнуть полной грудью. Потоки воздуха подняли тучи риса, которые забивались в нос, уши и слепили глаза. Гермиона выбежала из кустов, но все известные заклинания так и не помогли ей пробиться сквозь плотную стену ветра, бушующего в центре поляны. Все закончилось так же неожиданно, как началось. Наступившая тишина оглушала. Мисс Грейнджер поочередно подбегала ко всем участникам охоты, ощупывая их в поисках травм и увечий. Снейп безропотно дал себя осмотреть и даже выполнил пару простейших команд: «Посмотрите на меня» и «Скажите же что-нибудь!»

— Вашу бы энергию, мисс Грейнджер, да в мирных целях! — посетовал зельевар, отплевываясь и смиренно позволяя ее маленьким пальчикам вытряхнуть рис и мусор из своих волос. — Вы добились своего — теперь вам не нужно будет ходить на отработки. Можете идти и паковать чемоданы, потому что завтра на рассвете вы покинете гостеприимный Хогвартс навсегда. Такого, уважаемые дама и господа, вы не позволяли себе даже в лучшие свои годы!

— А вот и нет! — профессор с интересом посмотрел на Гермиону. — Вы же сами приказали мне достать кракозябру. А я только исполняла ваше распоряжение. И у меня есть тому свидетели. Целый класс!

Довольная собой Гермиона поспешила на помощь Невиллу, который все еще достаточно неуверенно держался на ногах. Сначала в голове Снейпа сформировались зачатки бредового плана под многообещающим названием «Свидетелей надо прикончить!» Но проект быстро исчерпал себя как слишком хлопотный, трудозатратный и малоэффективный. Снейп мог бы скрипнуть зубами, если бы не сточил их еще час назад. Он мог бы наорать на эту маленькую выскочку. В конце концов, у него даже получилось бы заставить ее отдраить котлы в лаборатории под каким-нибудь другим благовидным предлогом, но все, что удалось усталому Севурусу сейчас, так это полюбопытствовать ей вслед:

— И где же ваша кракозябра?

Все замерли.

— Смотрите, — тихо сказал Гарри.

И все посмотрели: на том самом месте, где была клетка, лежало яйцо размером с баскетбольный мяч. Оно зашевелилось. Внутри что-то зашуршало, заскреблось, и оболочка пошла трещинами. Стоящие вокруг волшебники, казалось, забыли, как дышать. В ярком свете луны, освещающей поляну, скорлупа разделилась на две половинки; в одной из них, словно в чашечке цветка, сидело странное создание, доверчиво поблескивающее на людей черными бусинками глаз. Существо было похоже на маленького бегемотика розового цвета с перепончатыми крылышками за спиной и с ластами на конечностях. Неведомая зверушка внимательно осмотрела пятерых «охотников», уставившихся на нее в немом изумлении, и поднялась в воздух, неуверенно размахивая летучемышиными крыльями. Подлетев к профессору, кракозябра плюхнулась к нему на руки, смачно облизнула в щеку раздвоенным языком и удовлетворенно хрюкнула.

Снейп ошеломленно осматривал паршивца, посмевшего так беспардонно его обслюнявить и сейчас как ни в чем ни бывало вертящего крючковатым поросячьим хвостиком с блаженным выражением на морде. Не говоря ни слова, зельевар круто развернулся и направился к замку. Друзья переглянулись. Гермиона закусила губу.

— Ну, все, — Рон довольно похлопал ее по плечу. — Теперь тебе точно ничего не грозит. За такой ценный ингредиент он тебе по гроб жизни благодарен будет!

— Что-о?! Он... он... — Гермиона задохнулась от ужаса. Она вытащила из кармана волшебную палочку и решительно пошла в сторону Хогвартса, светящегося разноцветными огнями.

— А может не надо, а? — голос Невилла растворился в темноте.

— Это конец, — подвел итог Гарри. — Они сейчас поубивают друг друга.

— Пойду сову маме пошлю, — мрачно сказал Рон.

— Зачем?

— Пусть зубных щеток пришлет. И побольше.

* * *

Гермиона уже побывала в классе зельеварения и в лаборатории, но нигде не обнаружила ни малейших следов пребывания профессора или кракозябры. Где же еще Снейп мог вершить свое черное дело по превращению беззащитных животных в ингредиенты? Она спустилась в подземелья и подошла к входу в личные покои слизеринского декана. Собралась с духом и храбро постучала в тяжелую дубовую дверь. В ответ та тихо отворилась. Не ожидавшая подобного радушного приема Гермиона, которая готовилась к прорыву мощной обороны противника, робко вошла внутрь.

Северус сидел в кресле возле камина, на его коленях, свернувшись клубочком, лежала кракозябра, сладко похрапывая и причмокивая во сне. Гермиона нерешительно подошла поближе и присела на краешек соседнего кресла, заворожено глядя на профиль Снейпа, освещаемый лишь неверным светом от камина. Зельевар рассеянно вертел в руках хрустальный стакан с виски:

— Какого Мерлина вам здесь надо, мисс Грейнджер? — негромко поинтересовался профессор.

— Что вы с ним сделаете?

Снейп внимательно посмотрел на существо, по-хозяйски расположившееся на нем, поморщился и сообщил:

— У себя оставлю. Назову Поттером и научу приносить тапки по команде.

Они снова замолчали, следя за хитросплетением языков пламени.

— А хотите, я завтра помогу вам подготовить класс к занятиям первокурсников? — выпалила Гермиона, глядя прямо перед собой на каминную решетку. — У меня все равно первая пара пустая. Я ведь не хожу на арифмантику — я ее экстерном сдала.

— Не надо, — жесткая складка залегла между нахмуренными бровями Снейпа. — Я вообще не понимаю, что вы делаете в школе. Разве еще остались предметы, которые вы не постигли в совершенстве? С вашим блестящим умом и способностями терять целый год на то, чтобы тянуть своих тупоголовых дружков... Или есть другие причины? Что вам осталось сдать экстерном?

— Зельеварение... — тихо прошелестел ее ответ, едва различимый за треском поленьев. Снейп окаменел. Черты его лица застыли, словно вырубленные в скале. Он на мгновение закрыл глаза и так крепко сжал стакан в руках, что костяшки пальцев побелели от напряжения.

— Уходите, — холодно сказал он.

— Что? — кровь отхлынула от лица Гермионы.

— Убирайтесь отсюда. Вам что-то не ясно? — правая бровь его недоуменно поползла вверх.

Гермиона медленно поднялась с кресла и деревянной походкой направилась в сторону двери.

— Десять баллов с Гриффиндора за хождение по замку после отбоя... — прозвучал у нее за спиной ровный голос профессора. — И отработка завтра вечером. В семь.