Moon (гет)

У парня было необычное лицо: не безобразное, но и не красивое. Она незаметно изучала его, поглядывая на противоположную сторону парковой аллеи.

Она полагала, что парень был с ней одного возраста – лет двадцати пяти-двадцати восьми. У него были правильные, но немного странные черты лица, которые напоминали полицейские фотороботы: вроде все части лица на месте, а вместе никак не сочетаются. А еще у него были не поддающиеся описанию каштановые волосы и карие глаза, и вообще он был поразительно непримечателен.

Джейни Скотт продолжала разглядывать поверх газеты лицо, мучительно пытаясь припомнить имя его обладателя. Парень отличался худощавым, нескладным телосложением и высоким ростом – на пару дюймов за шесть футов. В конце рабочего дня в Садах Принцесс-стрит было многолюдно: все направлялись к вокзалу Уэверли. Он никуда не спешил. Бросал беспокойные взгляды поверх голов, явно кого-то высматривая.

Он, как и Джейни, сидел на скамейке в парке – но, в отличие от Джейни, не мог оставаться на одном месте. Каждые несколько секунд он подскакивал и озирался – сначала в одну сторону, потом в другую. То он смотрел вдоль дорожки по направлению к фонтану, то поворачивался к памятнику Вальтеру Скотту, то вытягивал шею и напряженно вглядывался в прохожих на Принцесс-стрит. Эти суетливые движения и привлекли внимание Джейни.

Было нетрудно догадаться, что он ждёт подружку. Джейни по-прежнему изучала его лицо, мучительно пытаясь вспомнить имя. Впрочем, кажущееся сходство с кем-то вполне могло быть вызвано заурядностью этого лица. Видела ли она его раньше? И что же в нём особенного?

Джейни свернула газету, допила остатки кофе из бумажного стаканчика и ещё раз глянула на парня, который привлёк её взгляд. Бейсбольные ботинки на его нелепо больших ногах были весьма потёртыми; он был одет в линялые синие джинсы и толстый вязаный свитер зелёного цвета. Джейни полагала, что где-то встречала его раньше – и чем дольше наблюдала, тем больше в этом убеждалась. Что-то в его облике напоминало ей о родном доме в городке под названием Киркубри.

Перед глазами промелькнуло мрачное семейство: высокий мальчик, худая девочка, тихая мать и угрюмый отец. Этого оказалось достаточно, чтобы воскресить воспоминания из прошлого. Джейни встала со скамейки, выбросила в урну стаканчик из-под кофе и подошла к заинтересовавшему её парню.

– Тебя зовут Марк Мун? – с любопытством спросила она.

Он вздрогнул от неожиданности. Забавно было наблюдать, как на его лице сменяют друг друга удивление, смущение и любопытство. Его звали Марк Мун, но он её не узнал и отчаянно пытался понять, встречались ли они раньше. Смерив её внимательным оценивающим взглядом, он сказал:

– Вы меня знаете, но я вас не помню, простите.

– Джейн Скотт. Когда мы общались, все меня звали Джейни, – она развеяла его последние сомнения, добавив: – Мы вместе учились в Киркубри, пока ты не уехал в какую-то крутую школу в Хайленде. После этого я видела тебя пару раз на летних каникулах.

Услышав эти слова, парень приоткрыл от удивления рот и просиял.

– Кир-ку-бри, – медленно, по слогам сказал он, уверенно налегая на первое «р». Джейни заметила, что он растерял почти весь свой акцент: наречие западношотландского побережья сменил ровный эдинбургский прононс. – Конечно, Джейни Скотт! Прости, что сразу не узнал.

– Ну, как поживаешь, Марк Мун? Хорошо выглядишь. Как тебе в большом городе? Ты здесь работаешь или живёшь? – выпалила Джейни. Марк поднял брови и немного отстранился, явно не желая отвечать на вопросы. Он и в детстве был тихим, застенчивым мальчиком, а вокруг их семьи ходило много слухов, особенно после того, как их мать ушла из дома. Джейни поняла, что зашла не с той стороны, и быстро сменила тактику.

– А у меня здесь новая работа, – сообщила она. – Я в Эдинбурге всего месяц, и никак не освоюсь. Я вышла замуж в девятнадцать, развелась в двадцать пять – он оказался свиньёй. Детей, слава богу, нет. И вот я здесь, два года спустя, молодая и совершенно свободная. – И одинокая, и отчаянно пытаюсь найти друзей в большом городе, добавила она про себя. – А ты как?

– Я работаю в офисе Шерифа, – ответил он, – с тех пор как закончил школу. Ну, в основном. Начал здесь, потом получил повышение, поработал годик в Англии, в Йоркшире; получил новое повышение, как раз на прошлое Рождество – и вернулся в Эдинбург. Хорошо, хоть квартира осталась.

– В офисе Шерифа? – переспросила она.

– Да, мы работаем с прокурором над криминальными делами, но я не полицейский, – сказал он. Джейни улыбнулась, отметив, что его городской акцент просел на последнем слове.

– Здорово. А я клерк в Парламенте – так что мы с тобой оба госслужащие.

Он кивнул.

– Получается, что так.

– А как твоя семья? Твоей сестре, наверное, уже года двадцать два или двадцать три? Она замужем?

– Она погибла, когда ей было семнадцать, – голос Марка не выдал никаких эмоций. – Её убили, – он отвернулся от Джейн и бросил взгляд наверх, на гранитный утёс за спиной, а затем на стены Эдинбургского замка.

– Прости, Марк, – сказала она, касаясь его плеча, – мне очень жаль. Вечно я расспрашиваю, вечно лезу не в своё дело...

– Всё в порядке, ты же не знала, – ответил он. Его глаза говорили о том, что эта рана ещё не зажила. По его натянуто-бесстрастному виду Джейн поняла, что не стоит продолжать расспросы, и немного растерялась. Переждав несколько тихих, печальных мгновений, она заговорила снова.

– Я, наверное, пойду, а ты жди свою девушку, – Джейни сочувственно пожала плечо Марка и убрала руку.

– Девушку? – удивлённо переспросил он.

– Ой, неужели ты ждёшь парня? – поддразнила она. – Вот чёрт... Опять я лезу не в своё дело. Моя мама говорит: «Джейни Скотт, ты безнадёжна!» Она говорит, что мне следует включать мозги, прежде чем открывать рот.

– Эта девушка – вовсе не моя девушка, – пояснил Марк. Таким образом, Джейни выяснила то, что хотела. – Она просто друг. Мы встречаемся пару раз в неделю, ходим вместе перекусить или выпить – ну, там... в кино, в театр или на концерт.

– Звучит неплохо, – улыбнулась Джейни и подумала: но ты хотел бы быть ей больше, чем другом.

– Может, и мы сходим куда-нибудь? Посидим, обменяемся новостями? – предложила она. – У меня здесь мало друзей. Можем сейчас договориться о встрече – и лучше до того, как явится твоя вторая девушка.

– Вторая девушка – это я? – раздался колючий голос. – Не знала, Марк, что тебе нравятся толстушки.

Марк подпрыгнул от неожиданности и тут же покраснел.

Толстушки? Сейчас я покажу тебе толстушку, тощая коза, подумала Джейни, изучая собеседницу.

Джейни, конечно, видела, как эта девушка со спины приближалась к Марку, но даже и подумать не могла, что Марк ждёт её. Незнакомка была слишком красива и элегантна для нелепого, небрежно одетого Марка.

Фигуристая, привлекательная, в дорогой одежде, она была намного ниже его ростом. Сложно было определить, насколько, но в своих красных туфлях на шпильке она не доставала ему до плеча. Её миловидное, овальное лицо обрамляли каштановые кудри, а глаза были необычного фиалкового оттенка.

Дерзкая незнакомка не теряла время и тоже производила оценку Джейни. Джейни сразу поняла, что её магазинный плащ и поношенный полосатый брючный костюм сильно проигрывают дорогому красному кожаному пиджаку девушки с фиалковыми глазами.

Из-за прохладного мартовского ветра её пиджак был застёгнут на все пуговицы. Это был очень короткий пиджачок: его длины едва хватило на то, чтобы прикрыть её рельефные округлости; чёрная юбка выглядывала снизу всего на пару дюймов. Проходящие мимо мужчины пялились на стройные ноги, одетые в чёрные колготки. Она красива, и знает об этом, подумала Джейни.

По их короткому диалогу Джейни поняла, что имеет дело с англичанкой.

– Значит, ты и есть та самая девушка, которая «не его девушка»? – пошла в атаку Джейн. – Да, если Марк сказал, значит, так оно и есть. Тогда зачем ты ерепенишься из-за того, что он со мной болтает?

– Что? Ерепенишься? – переспросила красотка.

– Это значит, злишься или сердишься, – поспешно пояснил Марк, пытаясь удержать в равновесии хрупкий мир. – Лаванда, это Джейни Скотт, мы с ней вместе учились в школе, пока мне не исполнилось одиннадцать. Джейни, это... мой друг... Лаванда Браун.

– Привет, крошка Лаванда или «просто друг», – мстительно сказала Джейни.

– Что значит «просто друг»? – спросила Лаванда.

– Хм, всё ясно! Ты одна из тех девчонок, – заключила Джейни. Лаванда? Что это за имя такое – Лаванда? – Этот долговязый недотёпа сказал мне, что вы регулярно встречаетесь, но это не свидания. Не сомневаюсь, это была твоя идея. Держишь парня на длинном поводке и ждёшь, когда подвернётся более выгодное предложение? Готова спорить, что с такой короткой юбкой предложений поступает много, – Джейни с презрительным видом отвернулась от Лаванды и бросила взгляд на бывшего школьного друга, который явно нервничал.

– Марк, ты вполне мог бы найти себе кого-нибудь получше этой пигалицы, – сказала Джейни на сочном шотландском диалекте. Она достала кошелёк, вынула визитку и передала её Марку. – Здесь мой рабочий телефон – если захочешь выпить или вспомнить прошлое, звони. Пока, Марк, приятно было увидеться после стольких лет.

На этом Джейни Скотт повернулась на каблуках и пошла прочь.

– Ну и корова, – громко сказала Лаванда.

– От коровы слышу, – прокричала Джейни через плечо, от души радуясь собственному детскому ответу.

Несколько зевак остановились, чтобы поглазеть на эту сцену. Довольная собой, Джейни продолжила свой путь. Бедный Марк. Она подумала о том, сможет ли отыскать его координаты через почтовую систему шотландских офисов. В конце концов, на свете не так уж много Марков Мунов. Он всегда был таким милым парнем, тихим и надёжным – после неудачного замужества именно эти черты Джейни стала больше всего ценить в мужчинах.

Не очень-то надейся на продолжение, подумала она. Эта английская пигалица крутит им, как хочет.

Джейни шла, не оборачиваясь, и размышляла о том, какая беседа может развернуться между Марком и его «просто другом».