Гарри Поттер и деяния Хоруса (гет)

Он — бог воплощённый.

По телу проходит волна извращённой энергии; она срывается с рук и впивается в золотой доспех кричащего врага, бессильного против всепоглощающего божественного гнева.

— Гарри, проснись!

Чьи-то руки трясут его тело, принуждая повиноваться. Но он — единственный, кто достоин звания владыки Веленной, и никто не смеет приказывать ему!

Могущественный враг превозмогает силу пылающей ненависти и гордо выпрямляется. В его пылающих глазах нет ярости или страдания; там лишь печаль и сочувствие. По его величественному, но измождённому схваткой лицу стекают капли пота.

— Ты обманываешься. Ты — слуга, но не повелитель, — Он моргает и качает головой.

— Я позволил тебе прийти сюда, чтобы ты мог узреть мою победу! Преклони колени, и я пощажу тебя!

Голос врага мягок и спокоен; его же голос подобен грохоту низвергающихся Титанов.

Повисает молчание, через долю секунды взрывающееся действиями. С рук Императора срывается молния, вслед за ней и сам повелитель Человечества прыгает, воздев над головой сверкающий меч. Скрежет когтей, отражающих величественный удар, способен разорвать барабанные перепонки любому живому существу, но в это мгновение сражаются неуязвимые для твари смертные боги, от каждого выпада которых разбивается зеркало судеб Галактики, чтобы причудливым паззлом собраться вновь.

— Гарри, проклятье, что происходит?! Он горячий! Сделайте же что-нибудь!

— Мисс Грейнджер, не происходит ничего страшного, это обычный бред, иногда случающийся при воспалении. Посидите пока что за дверью.

Он слышит нечестивые нашёптывания демонов изнанки бытия, вливающих в него ещё большую мощь, и, хоть и совершенное, его тело уже не может сдерживать поток вливающейся в него мощи; его глаза загораются потусторонним огнём, и блистающий доспех врага рвётся, словно бумага, не в силах противостоять сокрушающему (всё на своём пути) удару. Обратным движением коготь бога распарывает горло врага, и пылающая кровь его, покинув тело через ужасающую рану, вспыхивает, прожигая металл насквозь и доходя до живой плоти руки. Одновременно с этим дуновение проклятой энергии варпа касается лица уже практически мёртвого врага, сдирая с него кожу и выдирая глаз.

Гарри чувствует, как совсем близко возникает свет. Он поднимает торжествующий взгляд на вошедшего Терминатора, слугу врага, и позволяет ему до конца прочувствовать ужас при виде поверженного повелителя. А затем лёгким движением мысли его уничтожает.

Он ощущает чудовищный прилив энергии, подобный возникновению новой звезды. Сначала Гарри не понимает, что происходит, но ощущает жуткую неправильность происходящего; силы Хаоса, даровавшие ему божественность, отступают, корчась в страхе и завывая в агонии. Всё его тело пронзает смерть, и мир вокруг замирает. Древний храм забытых богов, лживые видения, Империум, забывший о нём самом — всё это приблизил он сам, своими руками осуществив предсказание, ради предотвращения которого совершил столько ужасных деяний. Глаза жжёт и Гарри ощущает, бегущие по лицу слёзы. Миллиарды уничтоженных душ взывают к нему, призраки мёртвых братьев встают вокруг, укоризненно качая головами. Сам Отец, сам Император подходит к нему, раскрывая объятия, но его облик изменяется: теперь он не совершенен, а изувечен, изувечен самим Гарри. Не в силах выдержать боли, разрывающей сердце, он падает на колени, и из его горла рвётся крик, который никогда не услышит мир.

— Tranquillitas! — Он помнит, кому принадлежит этот голос, но одновременно слышит его впервые.

Он смотрит на лежащее тело Отца и видит, как меняется его взгляд. Отходят в сторону сочувствие и любовь, уступая место решимости, обдувающей Гарри холодом глубин космоса.

Его душа разрывается на части: неумолимая воля Императора стирает её из этого мира, навечно изгоняя из реальности без надежды на новую жизнь. Для внешнего мира не проходит и миллисекунды; для него же тянется вечность. Отключаются чувства, лишь разум остаётся висеть в пустоте, а следом пеплом осыпаются воспоминания. Братья-примархи, верный Легион, лживые посулы Хаоса, стремления и надежды, боль и стыд от совершённого — всё сгорает, вместе с его именем осыпаясь пеплом.

— Enervate!

Воздух потоком вливается в его лёгкие. Гарри закашливается, но чары крепко держат его, не давая забиться в судорогах.

— Мистер Поттер, вы можете объяснить, то с вами произошло?

— Гарри, я так волновалась за тебя!

— Гарри, ты можешь вспомнить, что случилось до того, как ты потерял сознание?!

— Я спал. — Бесчисленные вопросы отдаются в опустевшей голове звоном колоколов. — Не знаю, что случилось. Я видел странный сон...

— Думаю, всем стоит удалиться, чтобы дать ему немного отдохнуть. Гарри, мадам Помфри даст тебе зелье Сна без сновидений, — Спокойный голос Дамблдора вносит порядок в хаос, заставляет почувствовать, что не случилось ничего ужасного.

— Спокойной ночи, Гарри!

После того, как за Гермионой захлопываются двери, зелье начинает действовать, погружая его в пустоту.