Один лишь раз (гет)

— Джордж, поднимайся, — Рон, брезгливо морщась, отдернул забрызганные непонятной слизью шторы, открывая солнечному свету путь в комнату.

Джордж взвыл не хуже вампира и свалился с кровати, уворачиваясь от солнечных лучей.

— Чего тебе, Ронни-бой? — прохрипел он, закрывая глаза ладонями. Опять не выспался — наверняка сидел до ночи за работой.

— Арендодатель требует ренту.

— Уже? Мы же платили им в прошлом месяце.

— В этом недостаток ренты, братец, ее платят каждый месяц, — Рон раскрыл окно, потому что слизь не только не подчинилась Эванеско, но еще и завоняла.

— Я вчера отдал все деньги в зарплату и на пошлину, — Джордж наконец зашевелился.

Печально. Миновало почти два года со смерти Фреда. Первые полгода Джордж пребывал в жутком запое, а Рон искал спасения от горя в объятиях Гермионы. Вот только что могла ему предложить юная карьеристка? Спустя три месяца их совместной жизни Рон сжалился над Гермионой. Честно сказать, она пыталась — научилась готовить, старательно убиралась, — но домашняя рутина, очевидно, была ей совсем неинтересна. Было видно, как тяжело ей заниматься обыденными скучными вещами вроде сведения плесени с потолка или приготовления запеканки. Мозг Гермионы требовал сложных задач. Быт ее убивал.

И Рон отпустил ее, осознав, что она не может дать то, что ему нужно. Что ему было нужно, не понимал даже он сам. Поэтому, погоревав по расставанию пару месяцев, он дал хорошего пинка самому себе и пошел вызволять старшего братца из тесных объятий зеленого змия. Три месяца ушло на то, чтобы пробудить у Джорджа хоть какое-то желание творить. Еще месяц они запускали новую рекламную кампанию и обновляли ассортимент.

Потом на свой страх и риск «Волшебные Вредилки» снова открылись. Вот только время было кризисное, и на веселье большинство волшебников старались экономить. Премия Министерства, врученная вместе с Орденом Мерлина второй степени, быстренько рассосалась на старые долги брата. Хотя дело у них шло лучше, чем у многих, — худо-бедно, но они хоть на плаву держались. Фортескью, например, разорился, потому что спрос на сласти резко упал. Его кафе быстро арендовала Чжоу Чанг и спешно организовала там чайную. Кстати, пироги она пекла отлично. И вряд ли какая-либо выплата выводила ее из положения равновесия. А вот хозяев «Вредилок» кренила в сторону финансового краха любая трата — будь то торговая пошлина Магической Торговой Гильдии, налоговый взнос в Грингогтс, рента или зарплата единственному работнику Вредилок, Майклу Корнеру.

Конечно, были друзья. Но нельзя до бесконечности одалживать. Выросший в бедности и экономности Рон терпеть не мог просить у кого-то в долг и принимать помощь-подачки друзей и родных. У Джорджа был тот же бзик, отчислял же он Гарри ежемесячно процент с прибыли в благодарность за внесенный когда-то стартовый капитал.

Гарри, кстати, упорхнул в Чехию — увез Джин на какой-то курорт. Сестренка из-за Фреда пребывала в глубокой депрессии. Едва ли у Гарри выйдет что-то изменить, но пока у него была жива надежда и он вовсю пытался вдохнуть в Джин прежнюю искру. Наивный. Она же в мать пошла, а у мамы до сих пор случалась истерика при одном только легком намеке о семейной потере.

— Даю три дня, — был ответ арендодателя Корнелиуса Флетчера, когда Рон пришел просить об отсрочке, — иначе выметайтесь.

Легко сказать. А где за три дня достанешь сто семьдесят галеонов при максимальном ежедневном доходе в двадцать?

Да, не хотелось брать ссуду у Гринготтса, но придется, а ведь процент ушастые проходимцы гоблины дерут тройной, помня про то, что Рон с Гарри и Гермионой вломились в банк за крестражем.

Прокручивая в голове все возможные пунктики по оплате (если уж влезать в кабалу, так хотя бы ненадолго разделаться с проблемами), Рон собирал выписки по прибылям магазина.

Ссуду под залог магазина может и дадут. Конечно, канцелярские крысы задолбают таскаться и оценивать рентабельность бизнеса, но делать-то нечего.

— Рон, — в кабинете появился Майкл, — я уйду сегодня пораньше?

— Да, я сейчас спущусь, — ровно отозвался Рон, откладывая счета в папку. — Привет Лаванде.

— Зайдешь на выходных?

— Посмотрим, — развел руками младший сын славного семейства Уизли, — сам же знаешь, какие сейчас продажи. Лишний день — лишний галеон.

До закрытия оставалась пара часов, в вечернее время и без того жиденький поток посетителей совсем иссяк. Но люди торговли всегда найдут, чем заняться, — Рон прошелся Пылесметным заклятием по полкам, поправил товар на витрине, выбросил слегка заплесневевшие волшебные сладости, завалявшиеся на стеллаже угощений.

У двери звякнул колокольчик. И кого, спрашивается, занесло в такое время?

Рон в недоумении вылез из-за витрины, стряхивая с рукавов мантии пыль.

— Тихо тут у вас, — произнес Невилл, радостно улыбаясь.

— Нев, безумно рад тебя видеть, — ну, хоть одна приятная новость за день. — Давно вернулся?

— Да вот, только с поезда из Парижа, — Невилл через неделю после битвы за Хогвартс уехал с Луной в экспедицию. Парни понимающе хмыкали, многозначительно кивая друг другу, — мол, вернутся они и сразу поженятся…

— А Лу где?

— Дома, наверное… — как-то уж слишком равнодушно ответил Невилл. Так не отвечают не то что просватавшиеся, но даже и мало-мальски влюбленные.

— Вы расстались?

— Ну, вроде, — неохотно отозвался Невилл. — Да мы толком и не встречались…

— Тебе же Лу нравилась, — настенные часы наконец-то уперлись стрелкой в надпись «Пора домой», и Рон взмахом палочки запер дверь.

— Ну, нравилась, — поднимаясь вслед за ним на второй этаж, буркнул Невилл. — Просто я ее недооценил.

— В каком смысле? Ее шарахнутость? — последнее слово слетело с языка как-то совсем случайно.

— Вот в том и суть, она очень милая, немного странная, и мне это нравилось, — а прежний Неввил бы уже отвесил Рону за «шарахнутость», — а там, в экспедиции, я ощутил себя чокнутым на всю голову, а она при этом оказалась до скучноты здравомыслящей. Это как-то странно, ощущать себя чокнутым. При том, что и не чокнутый вовсе.

— Да, друг, у тебя там явно все шестеренки в голове перепутались, — со знанием дела заключил Рон, потом заглянул в комнату Джорджа. Братец навис над котлом. В ретортах что-то булькало. Запаха алкоголя не чувствовалось, значит, братец был в творческих поисках, а не смешивал очередной суррогатный огневиски.

— Как думаешь, Крюк даст заем? — поинтересовался Рон, пока Джордж рассчитывал, сколько унций сухого яблочного сока нужно добавить во взрывные жевательные бомбочки.

— Да кто ж его знает, — Джордж сыпал порошок в колбу, одним глазом наблюдая, как кристаллизуется Закрепитель Заклинаний в соседней. — Ты что-то не очень торопишься на семейный ужин, долговязый.

— Ты тоже, одноухий, — грустно фыркнул Рон.

Взгляд Джорджа расфокусировался:

— У матери снова случится приступ. Она же не видит меня без…

Имя произнесено не было. До сих пор, стоило ему лишь подумать о Фреде, как к горлу подкатывала неприятная волна рыданий.

— Не засиживайся, — нарушая повисшее молчание, Рон вернулся к Невиллу, и вместе они покинули лавку через заднюю дверь. — Зайди к нам, Нев, мама будет в восторге.

— Признаться, я буду только рад, — ну еще бы он отказался. Невилл всегда обожал пироги миссис Уизли, а после странствий стал выглядеть худее Рона, взявшего за кредо выражение «больше поработаешь — меньше на еду потратишь».

А на кухне Норы уже суетилась мать Рона. И хоть Молли Уизли изрядно подкосила потеря, но она ни за что бы в этом не призналась.

— Ронни, мой мальчик, — раньше Рон не любил материнской нежности. Дурак был. Сейчас, окунаясь в тепло ее объятий, он чувствовал, как терялись мысли о проблемах и оставалась только мама.

Эх, и где бордовые свитера и сэндвичи с говядиной? Это сейчас Рон понимал, что свитер ему мама всегда вязала своего любимого цвета, а говядину в бутерброды добавляла, лишь бы хоть как-то впихнуть ее в своего анемичного младшенького, который капризно воротил нос от красного мяса. Вот только сейчас у мамы было неиссякаемое горе, и если бы помогли свитера — Рон надел бы их все разом, да вот только не вязала мама больше. Потому как раньше делала на Рождество по семь свитеров. Семь — счастливое число, а как стало детей шестеро — любая мелочь становилась напоминанием об огромном горе их семьи. И если братья как-то пережили все это, даже Джордж, то мама… Мама, чуть что, принималась плакать, и ведь не демонстративно, а тихо, в уголке кухни либо своей комнаты. Так, что сердце разрывалось.

Пока мама обнимала Невилла и, кружась вокруг него, ахала на тему, как он похудел, Рон окинул стол взглядом. На прибор больше, хотя Нев пришел неожиданно, а значит, мама опять пригласила в гости какую-нибудь девушку.

— Ронни, сегодня про тебя спрашивала племянница миссис Флайкерс, — ну так и есть, мама вернулась к тесту для блинов так же быстро, как и к идее скорейшей женитьбы Рона, — помнишь, такая симпатичная брюнетка?

— Ой, не начинай, мам, у меня полно дел в… — Рон запнулся, не произнося слова «магазин». Мама не знала, где он работал. Во избежание очередных слез. — Ну, на работе, в общем…

— Милый, ну что же, работа работой, а внуков она мне не подарит, — сердито махнула рукой Молли.

Уши у Рона загорелись. Подобных речей он бы вовек не слышал.

— Пусть Перси тебе внуков строгает.

— Этот сухарь? — мать взмахнула палочкой, зажигая в плите огонь и левитируя на нее сковородки. — Да его детей застанет разве что Джинни.

Нев булькнул чаем, едва не задохнувшись от смеха. Ну конечно, каждый, кто был знаком с Персивалем Уизли, знал, что женой его может стать только автор Статута Секретности, потому как иные в глазах Перси не имели нужного уровня интеллекта. Единственной женщиной, которой он позволял вторгаться в личное пространство, была мать. Кстати, не так давно Перси вернулся в Нору по маминой просьбе.

Так, за ужином в компании родителей, Невилла и Перси, для Рона и закончился этот рутинный и не очень удачный день. И хорошо что Линда Флайкерс так и не нашла времени зайти. Если ее не вытерпел даже эгоцентрик Маклагген, то Рону не светит вытерпеть даже ужин с ней.

День новый хорошего не принес. Когда преисполненный надеждами Рон пришел в Гринготтс, его принял гоблин Грабблерг, отличавшийся редким скупердяйством. Битых два часа Рон убеждал его дать им небольшую ссуду на пару месяцев. Грабблерг десять раз изучил кассовые журналы магазина, водя ушами.

— Сейчас тяжелое время, мистер Уизли, — вздыхал он, — каждый пытается выживать, и мы не можем помочь абсолютно всем. Вот будь у вас хоть незначительный вкладик…

«Будь у меня вкладик, я бы к тебе за деньгами не пришел», — уже выходя из банка, думал Рон. Ахтунг. Хоть иди и продавайся маглам на органы. Так ведь тоже быстро не выйдет. Ох… Он столкнулся с кем-то и сбил человека с ног.

— Ой, Лу, прости, — Рон виновато узрел перед собой Луну Лавгуд, ту самую, о которой вчера было так много сказано.

— И тебе привет, Рон, — протянутую руку Лавгуд схватила выше локтя и, поднявшись, спешно закинула на плечо сумку.

— Может, выпьем чаю? Тут Чанг недалеко чайную открыла.

— Хм, думаю, чай не отпугнет моих искромыслов, — мечтательно отозвалась Луна. Ну что ж, пусть она и была странненькой, но хорошей она быть не перестала. К тому же, она была единственной подругой Джинни, с которой та еще не разругалась.