Киса (джен)

— Киса, киса, кис-кис-кис, кот к тебе придет, — мать пела эту песню очень давно, когда он еще был ребенком. «Песня про кота» — это первое, что Альбус помнит о своем детстве. Мама песен и сказок знала мало, поэтому что-то придумывала сама, что-то додумывала, а к чему-то изменяла конец. Даже сейчас, если хорошо напрячь память, он мог бы вспомнить штук десять песенок, но больше всего Альбусу нравилась одна: песня о коте, рыжем с подпалинами, который приходит по ночам к детям и садится на кровать. Зачем садится? Почему? В то время он еще не привык задавать такие вопросы. Ему нравился мамин голос и нравился загадочный кот, который приходил к нему. Альбус точно знал, что кот приходил — просыпаясь утром, он неизменно обнаруживал на кровати рыжую кошачью шерсть. Конечно, он не мог помнить все свое детство от рождения, но кот приходил, наверное, с первых дней его жизни. Но вот родился Аберфорт, и кот стал приходить гораздо реже, а когда родилась сестра — перестал приходить и вовсе. Поначалу Альбус ждал его, лежа в кровати до рассвета; ждал, пока вновь застучат по полу маленькие лапки, и запахнет шерстью, но ждал напрасно. Кот больше не приходил.

Впоследствии Альбус часто вспоминал о маминой песне, стуку лапок по полу и рыжих волосках. Конечно, кот не приходил, да и не мог приходить — кошки у них в доме не было.

— Киса, киса… — забормотал он, садясь на кровать. Спать хотелось неимоверно сильно.

После появления в замке Сириуса Блэка, Альбусу не удавалось выспаться в течение четырех суток. Нападение на Полную Даму, изрезанный холст, переполох в гостиной Гриффиндора, испуганные дети, сбитые с толку профессора... Альбус осмотрел весь замок и с учителями, и лично — следов Блэка не было. Вероятно, те тайные проходы, что были обнаружены в замке и опечатаны, являлись не единственными. Визжащая хижина. Да, пожалуй, ее стоило бы проверить. Хотя вероятность того, что Блэк туда сунется, очень мала. Дурная слава этого полудома-полухибары живет и по сей день, и мало кто догадывается о природе тех страшных криков, что издавались годы назад.

Невероятная усталость: старческое тело ныло от недостатка отдыха, в голове шумело, мысли путались, наплывая друг на друга и перепрыгивая с одного на другое. Слишком много всего навалилось. Спать. Необходимо хоть немного поспать. Опять вспомнился кот, такой, каким Альбус запомнил его в далеком детстве. Ему вновь чудился мамин голос, напевающий песенку, шаткая высокая кровать в темной жаркой комнате и топот маленьких лапок по полу.

Но в одно мгновение дремота Альбуса спала. Появилось неприятное ощущение того, что в комнате кто-то есть. Оперевшись на руку, он приподнялся на кровати. Под пальцами почувствовалось что-то мягкое, почти шелковое. Альбус медленно протянул руку и, взяв это что-то, приблизил к глазам: кошачья шерсть, рыжая. Киса, киса… На полу что-то промелькнуло... Топот маленьких лапок, узнаваемый и через двадцать, и через сто лет.

— И кто же здесь? — негромко поинтересовался Альбус, вставая с кровати. Он зажег огонек на конце палочки и осмотрелся.

Кот. Рыжий кот со слегка приплюснутой мордочкой. Киса, киса… Кот внимательно посмотрел на Альбуса, всем своим видом выражая вежливое нетерпение.

— Что вам нужно? Простите, глубокоуважаемый, но у меня молока нет. С этой целью вам нужно на кухню, — кот фыркнул, отчего его мордочка стала еще выразительней.

— Или же… вам к Минерве? — кот негодующе зашипел, словно лишь одно подозрение о таких вещах для него оскорбительно. Мимика его кошачьей морды была так схожа с мимикой Минервы, что Дамблдор не смог сдержать улыбки.

— Тогда что же? — Альбус накинул халат: спать больше не хотелось. Кот медленно продефилировал к двери, помахивая хвостом. — Что ж, пожоже, мне стоит последовать за вами. Так и быть, я не против ночной прогулки — луна сегодня безмерно красива.

Альбус неуверенно ступал по хрустящей от изморози траве: все-таки весна еще не совсем вступила в свои права. Тем временем кот добежал до гремучей Ивы и нетерпеливо ждал его, постукивая пушистым хвостом.

— Зачем вы привели меня сюда?

Кот подошел к Иве ближе, почти прижавшись к земле, чтобы ветви дерева его не достали. Альбус прямо-таки почувствовал, как беспокойство кольнуло в груди. Рядом Гремучая Ива, а, значит, простыми ушибами киса не отделается. Киса, киса…

— Лучше бы вам отойти. Ива не любит, когда нарушают ее покой… — кот подлез вниз и нажал лапой на незаметный в темноте сучок. Дерево замерло, и рыжий, как показалось Альбусу, кивнул головой на лаз, приглашая залезть.

Обычно старый волшебник бы улыбнулся и заметил, что его возраст не позволяет путешествовать по всяким земляным лазам, свернувшись вдвое. Но в данной ситуации счел за благо промолчать. Лезть оказалось тяжело — переоценил он свои силы, ой, как переоценил. Тяжелый запах земли, смешанный с затхлостью, ударял в нос и вызывал першение в горле. Темнота не была помехой, но ползти с палочкой в руке было сложно. Кот семенил впереди, задрав хвост трубой. Какая красивая шерстка. Интересно, а у этого кота есть имя? Клички уж точно нет.

— А как ваше имя? — неожиданно для себя поинтересовался Альбус. И что, он сейчас действительно рассчитывал услышать ответ? Кот что-то недовольно фыркнул.

— Думаю, вас не обидит, если я буду называть вас просто «Кот»? — кажется, что-то промурчал в ответ. Наверное, согласен. Альбус улыбнулся и полез дальше. Все происходящее интриговало его все больше и больше.

Лаз все не кончался и не кончался. Старческие суставы уже неприятно ныли и, кажется, скрипели. Вдруг в голове словно щелчок: Альбус вспомнил, что это за проход и куда он ведет. По его личной просьбе этот лаз вырыли домовики много лет назад для маленького мальчика-оборотня. Что же нужно там Коту?

Запах земли становился менее резким, лаз делался уже, и в какой-то момент Альбус на мгновение испугался, что попросту застрянет. Однако застрять у него, Слава Мерлину, не получилось, и Дамблдор поднялся на ноги. Колени неприятно хрустнули, и Альбус отметил, что так, как в детстве полазать уже вряд ли когда получится. Он очистил халат от грязи и вновь последовал за Котом, который повел его на второй этаж Визжащей Хижины. Серп луны осветил картину происходящего. Кот, мягко ступая, направился в дальний и самый темный угол комнаты. Присмотревшись, Альбус увидел в темноте огромного черного пса, которого рыжий пытался разбудить, стуча мягкой лапкой по собачьему носу. Пес рыкнул и, зевнув до щелчка челюстей, обернулся к Дамблдору; морда его исказилась в рыке, оголились клыки — он ощерился, готовый к прыжку.

— Простите, уважаемый, но неужели вы думаете, что нападение — это наилучший выход? Давайте все уладим мирно, — Альбус спрятал палочку в рукаве халата, предварительно оставив под потолком светящийся шар Люмоса. — Честно признаться, я все еще слабо понимаю, что я здесь делаю.

Пес успокоился и смотрел уже скорее удивленно, чем озлобленно. Минуту он словно что-то просчитывал, взвешивал, а затем вышел вперед и, зажмурившись, превратился в мужчину. Этот мужчина был очень узнаваем, несмотря на спутанные немытые волосы, исхудавшее небритое лицо, глаза, горевшие безумием, и тюремную робу. Это был Сириус Блэк.

— Вот, значит, как вы сбежали из Азкабана, Сириус. Как давно вы анимаг?

— С… кхм, — голос Блэка был хриплым, каждый звук давался ему с трудом, как будто он разучился говорить, — с пятого курса.

— Что вам здесь нужно?

— Я пришел за предателем, профессор Дамблдор, за Питером Питтегрю. Да, этот мерзавец жив. Именно он был Хранителем. Я невиновен, — в его голосе слышалась едва ли не мольба. Дальше последовал длинный рассказ Блэка о том, как все было на самом деле: о решении Поттеров поменять Хранителя, о предательстве, об отрубленном пальце, о крысе семьи Уизли... Он говорил, говорил и говорил.

— Я все понял, мой мальчик. Теперь в голове твоего старого профессора сложилось все в единую картину, — немного помолчав, Альбус добавил: — До тех пор, пока я не улажу это дело, не советую вам появляться в Хогвартсе или где-либо еще.

Блэк закивал, вновь бормоча что-то про крысу.

— Пожалуй, мне уже пора. Рассвет. Сириус, а чей это кот? Откуда он?

— Это Живоглот, профессор, кот подружки Гарри. Он помогал мне все это время с поимкой Питера. Притащил список паролей от гостиной красных — одной Моргане известно, где он их взял. Даже еду с кухни мне приносил, — Блэк потрепал кота за холку, рыжий довольно заурчал.

— Ну что ж, до скорой встречи, мой мальчик! — Альбус махнул рукой Блэку, который вновь превратился в собаку и, свернувшись в комок, лег на пол.

Он не помнил, как вернулся в замок — мысли и чувства переполняли. Видел только, что Живоглот семенил следом за ним. Зайдя в свой кабинет, Альбус прошел к своему столу и уселся в кресло, кот запрыгнул к нему на колени.

— Что ж, Живоглот, у тебя будет несколько важных заданий от меня, — Альбус легонько почесывал кота по голове, — Сегодня ты первым делом отнесешь Сириусу Блэку портал. Он перенесет его в безопасное место. Мальчику необходим отдых, хорошее питание и сон. Затем твоей задачей станет поимка Питера. Ты должен будешь принести его мне невредимым. Дальше уже я буду исправлять свою ошибку двенадцатилетней давности. Необходимо восстановить имя Блэка. А ведь еще нужно все это как-то объяснить Гарри... Предстоит весьма сложный и тяжелый разговор, — Дамблдор устало выдохнул, а кот довольно урчал, отвечая на поглаживание за ухом.

Как только основные задачи были намечены, сон вернулся с новой силой. В голове навязчиво вертелась детская песня про кота. Альбус лег на кровать и, уже засыпая, спросил:

— Кот, это ведь ты приходил ко мне по ночам? Почему же перестал… — старый директор уснул, так и не получив ответа. Сквозь дрему слышал, как стучат по полу маленькие лапки…

* * *

На следующее утро, выходя из большого зала после завтрака и направляясь к себе в кабинет, краем уха Альбус услышал интересный диалог.

— Твой кот, Гермиона, сожрал мою бедную Коросту! — ругался Рональд Уизли, тряся руками. — Это он убил ее!

— Не убивал!

— Убил! Гарри, скажи ей! Ты же видел те следы крови и клочки рыжей шерсти этого монстра!

Гарри в ответ лишь вымученно вздохнул и пошел вперед. Рон, бросив гневный взгляд на Гермиону, поплелся вслед за другом.

В коридоре мелькнул рыжий хвост. Альбус улыбнулся: молодец, Кот, выполнил свою задачу блестяще. Наверняка в приготовленной клетке, что в кабинете, сидит крыса без одного пальца на левой лапке. Настроение Дамблдора весьма улучшилось, и он затянул себе под нос с детства любимую песенку:

Киса, киса, кис-кис-кис!

Дам сметанку сладеньку.