Рожденные, чтобы сгореть (гет)

* * *

Кто-то сказал, что мы решаем, кем станем. Будь то бравый воин, хитрый и ловкий разбойник, покоритель морей и океанов или покорительница мужских сердец. Но с самого нашего рождения кто-то другой сделал выбор за нас. Станешь ты обычным или человеком, способным управлять магией. Дальше, кажется, жизнь будет зависеть от нашего выбора. Но нет. Церковь диктует, что маги не могут жить в этом мире без присмотра. Магов запирают в Круге, чтобы обучать их и защищать окружающих. Станет ли он новым домом или же тюрьмой? А те, кто отказались подчиняться Церкви? Живут ли они обычно без страха за свою жизнь и жизнь близких?

Но магия порой становится нестабильной, и она начинает диктовать условия. Где ты будешь. Что ты будешь делать. Как будешь жить. И это не то, о чем ты мечтал. Сможешь ли подчинить магию? Сделать ее частью себя? Или же продолжишь жить в страхе к самому себе и окружающим? Решение только за тобой. Захочешь ли ты этого?

* * *

Этот день запомнился надолго. Хотя только совсем недавно Гаррет смог отбросить все свои страхи и, наконец, принять всю боль, которая тащилась тяжелым грузом долгие годы. Совсем недавно он решил, что настало относительно спокойное время. Но... именно сегодняшний день все изменил. Палящее целый день солнце скрылось за слоистыми облаками, нагоняя еще большую грусть и усталость. Гаррет сидел в дальней комнате «Висельника», попивая коллекционное вино, подаренное Фенрисом, и вспоминал события, произошедшие на Расколотой горе. Встреча с Флемет, кем бы она ни была, заставила его подумать о многом, вспомнить тех, кого не было с ним рядом. Сделав пару глотков, он довольно быстро выпил замечательное пойло. Чтобы хоть как-то снять напряжение, он хотел запустить бутылку в стену, как это любил делать Фенрис, но еле слышный стук в дверь заставил его с сожалением поставить бутылку на стол.

— Входите, — глубоко выдохнув, Гаррет уселся поудобнее в кресле. Он был не из тех людей, которые замыкаются в себе. Даже под тяжестью своих проблем он пытался сделать мир немножечко лучше. Окружая заботой и вниманием своих родных и друзей, он хотел подарить тот мир, в котором когда-то он пребывал сам. Но время безжалостно к этому миру, каждый день унося все больше радости и спокойствия.

— Привет, это я, Мерриль. Я тебе не помешала? Если я помешала, я могла бы зайти потом. Или завтра. Или ты сам бы пришел ко мне, если захотел. Или если было бы время. Я опять слишком много говорю. Прости, я, наверное, наскучила тебе своей болтовней.

Глядя на девушку, он видел лишь еще одну заплутавшую душу. Стремление восполнить пробелы былых времен заставило ее пойти на отчаянный шаг. Но, несмотря на все, Гаррет замечал в ней еще милую, скромную и умную девушку, даже для той, кто практикует магию крови. Будучи магом, Гаррет не одобрял, даже относился крайне негативно к тем, кто использует ее, но Мерриль была не такая. Или просто он хотел, чтобы казалась такой, по крайней мере, с этой иллюзией жизнь его казалась куда проще. Смутное беспокойство, злосчастные подозрения, нелюбовь к практикующим такую магию индивидуумам и враждебность — все это притуплялось, а то и убиралось совсем, этой иллюзией.

Слегка улыбнувшись девушке, он жестом подозвал ее. Немного засмущавшись, Мерриль все-таки зашла в комнату и села на стул рядом с Хоуком.

— Я хотела еще раз поблагодарить тебя. В своем клане я была как чужая. Никто не понимал меня, а я всего лишь хотела узнать больше о своем народе. Мы столько потеряли и позабыли. Я хотела сделать что-то полезное. Прости, я опять заболталась. — Мерриль, выдохнув, все так же продолжала смотреть на сплетенные пальцы.

— Я тебя понимаю. Я тоже многое хочу узнать… то, что давно утеряно, — воспоминания тянулись тяжелой ношей с самого Лотеринга. Потеряв родной дом, он потерял часть себя. Казалось, от него ничего уже не осталось.

— Это как-то связано с тем, что сказала Аша'белланар? — Все, кто был сегодня с ним на Расколотой горе, проявляли особый интерес, но Мерриль оставалась единственной, кто воздержалась от допроса. Сейчас же интерес молодой эльфийки взял верх. — Прости, если не хочешь об этом говорить… Зачем я, вообще, спросила, прости, — запинаясь, Мерриль очень часто просила прощения, отчего это придавало ей еще больше скромности.

— Да, — взгляд Хоука нацелился на окно. Собирались тучи, вскоре должен был пойти дождь. — Кем бы она ни была. Аша'белланар, Флемет или просто Ведьма, она знает намного больше, чем следовало знать. Она сказала: «Мы стоим над пропастью грядущего. Мир ждет своего часа, чтобы рухнуть в бездну. Жди… и когда этот миг настанет, не бойся и прыгай. Только падая, можно понять, умеешь ли ты летать».

— Да. Было довольно смешно, когда ты сказал: «Что? Мне надо стать драконом?», — Мерриль слегка рассмеялась, отчего Гаррет помрачнел еще больше. Поняв, что на этот раз девушка сморозила явную глупость, она виновато посмотрела на Хоука:

— Прости, я всегда говорю что-то не то.

— Тем не менее ее это порадовало, — Гаррет смягчил свой взгляд и продолжил: — Посмеявшись, она добавила: «Нет, тебе никогда не стать драконом». Ты видела, как потом изменился ее взгляд, и голос тоже изменился. Он был холоден, как металл: «Но есть тот, кому это подвластно. И ты ее знаешь», — на этих словах Гаррет плюхнулся в кресло и закрыл глаза.

— Тебе ее не хватает. Ей повезло, хотя даже не знаю, кто она такая. Ты заботился о ней, ведь так? Ты был счастлив, когда она была рядом, — Мерриль посмотрела в окно: тяжелая, почти черная туча, угрожающе нависла, пытаясь втиснуться в узкое окно. Капли дождя стучали по крыше и ударяли в окно. Мерриль всегда нравилось наблюдать, как идет дождь, бродить под ливнем. В такие минуты ей казалось, что она с ним единое целое. — У меня никогда такого не было. Никто никогда не говорил мне, как я дорога, никто не скучал по мне, не спрашивал, все ли со мной в порядке. Все только обходили меня стороной, говорили, какой я монстр. Я никому не нужна. У меня и друзей никогда не было.

— Эй, не кисни, — Гаррет видел, как тяжело было Мерриль. Он знал, что надо как-то ее подбодрить. — У тебя есть уже один друг. Это я. Дай им всем время, и они увидят, какая ты замечательная, — Гаррет попытался выдавить улыбку, но это получилось как-то коряво.

— Спасибо тебе. За все, — вытирая слезу, она шмыгнула носом. — У тебя очень хорошие друзья. И все они такие разные. Как ты с ними, вообще, познакомился?

Глубоко выдохнув, Гаррет был рад, что они смогли перевести тему на более интересную.

— О, мы не с самого начала были друзьями. Хм, это, правда, не касается Варрика и Изабелы. Мы с ними как-то быстро нашли общий язык. Варрика я встретил, когда мы с братом пытались записаться в экспедицию. Какой-то малец стащил у меня кошелек, ну а Варрик его поймал и вернул мне деньги. Слово за слово, я узнал, он брат Бартранда, и что поможет его убедить взять нас с собой. Но чтобы попасть в экспедицию, нам нужны были деньги и карты Глубинных троп. Так я встретил Фенриса и Андерса. Получив письмо, я узнал, что какому-то гному была нужна помощь. Мы пришли в указанное место, но на нас напали. Разобравшись с наемниками, я встретил эльфа, который поведал нам, что он беглый раб. Ему нужна была помощь разобраться со своим хозяином, я согласился помочь ему. Не хватало еще, чтобы рабовладельцы окончательно заполонили город. Мы вломились в имение, но его там не было. Он предполагал такой исход, и я дал слово, что помогу найти его хозяина.

— Ого, — Мерриль с интересом слушала Гаррета, ее глаза загорелись, и она хотела узнать побольше. — А как он отреагировал на то, что ты маг? Когда он узнал, что я маг, он был… не в духе. Его татуировки засветились, и мне стало даже страшно.

— Он тоже был… не в духе, — рассмеялся Гаррет, — но не светился. Я ему, конечно, сказал, меня не стоит бояться, что я не один из тевинтерских магистров. Сейчас, по крайней мере, он со мной общается, и его даже не смущает, что я маг.

— А как насчет Андерса? Он ведь тоже маг… и тем более одержим.

— С Андерсом они не ладят. Я пытался как-то разрядить обстановку между ними, но… все безуспешно.

— А как ты с ним познакомился... С Андерсом? — поинтересовалась Мерриль.

— Варрик искал тех, у кого теоретически могут быть карты Глубинных троп, или хотя бы какие-нибудь идеи, где их найти. Одна девушка рассказала, что в городе появился Серый Страж. Оказалось, что он беглый маг. И у него есть карты.

— Те самые, чтобы найти вход в Глубинные тропы? — перебила Мерриль.

— Ну да. Мы встретились с ним. Он согласился отдать нам карты только при условии, что мы поможем его другу. С самого начала показался мне странным, но я согласился. Он ведь маг, один из нас, — усаживаясь поудобнее в кресло, Гаррет продолжил: — Ночью мы пробрались в церковь, встретили его друга, но опоздали. Он был усмирен, а для мага нет ничего страшнее, чем быть усмиренным, — вспоминать ту ночь было намного легче, чем участвовать. Немного помедлив, Хоук возобновил рассказ: — Нас подставили, там была засада. Андерс просто обезумел, глаза засветились, начал говорить чужим голосом. Храмовники окружили нас, нам пришлось защищаться, — выдохнув, Гаррет продолжил: — Я не рассказывал ни матери, ни брату, им ни к чему знать об этом. Авелин пыталась как-то замять это дело, и ей это удалось. За что я ей благодарен. Позже я все-таки встретился с Андерсом, и он отдал карты. Он рассказал про своего «Темного попутчика». Я не осуждаю его, но и несогласен с ним. Должен был быть другой выход. Он поблагодарил меня, что я выслушал его, не убежал, как только узнал его тайну. Я решил, что его нельзя оставлять одного, ну… ему нужен был друг, с которым он мог поделиться своими проблемами.

— Ты хороший друг, Гаррет. Это я поняла, когда ты узнал меня, настоящую меня. Ты не отвернулся, а наоборот, помог, — Мерриль опять опустила взгляд на сплетенные пальцы. Но тут же подняла глаза на Хоука. — Ты упомянул Авелин. Расскажи, как ты встретил ее.

— Когда начался мор, мы были вынуждены бежать из Лотеринга. Бежали долго, пока не встретили сражающихся храмовника и девушку. Храмовники, они всегда остаются ими, даже если маг спасает им жизнь.

— Он пытался напасть на тебя?

— К счастью, нет. Он был ранен, да и Авелин не дала сделать это. Дальше, объединив наши силы, продолжили путь. Вскоре мы вышли на открытую поляну. На нас со всех сторон наступали Порождения тьмы. Мы отбивались, как могли. Когда все думали, что все кончено, напал огр. Ценой своей жизни, Уэсли, храмовник, защитил мою мать. В тот день Авелин потеряла своего мужа. Вскоре пришла… прилетела... в общем, помогла Флемет. Без потерь мы сели на корабль и приплыли в Киркволл, — развалившись в кресле, Гаррет добавил: — Вот как-то так.

— Я даже не знала, что Авелин потеряла мужа. Она теперь большая шишка, капитан стражи. На нее навалилось много дел, теперь, наверное, видеться будете не так часто.

— Не думаю. Я иногда прихожу, помогаю ей с делами. То разбойники начинают шуметь, то пираты буйствуют. Так что она от меня так просто не отделается, — слегка усмехнувшись, Хоук посмотрел в окно. На улице давно уже шел дождь. Он видел, как жители Кирквола бегали, спасаясь от дождя. Это навеяло ему новые воспоминания, отчего он сдвинул брови.

— Я хотела спросить... Варрик рассказал, что ты и Изабела устроили бойню прямо в Церкви. Это правда?

— Варрик хороший рассказчик, но всегда преувеличивает, — Гаррет отвлекся от своих мыслей и переключился на Мерриль, — Изабела попросила меня помочь ей в одном деле. Надо было встретиться с одним разбойником. Она боялась, что вместо дуэли он просто позовет своих парней, и ей нужен был тот, кто прикроет ей спину. Она частично оказалась права: он прислал своих парней, но не пришел сам. Выследив его, мы выяснили, что он находится в Церкви. Началась драка, в итоге он погиб. Но перед смертью рассказал про какую-то реликвию, за которой гоняется некий Кастильон.

— В итоге ты обещал помочь ей найти реликвию, чтобы Кастильон оставил Изабеллу, — пыталась разобраться Мерриль.

— В общем, да.

— Какая интересная и насыщенная у тебя жизнь. Жаль, что со мной не так. У меня не происходило ничего интересного.

— Поверь, все еще будет, — усмехнулся Гаррет, — ты связалась со мной. А со мной дела всегда идут наперекосяк.

— Умеешь ты подбодрить.

— Знаю. Стараюсь.

Время летело незаметно, они еще долго сидели вдвоем. Травили байки, рассказывали истории друг другу, смешные и не очень. Гаррет понемногу начал узнавать Мерриль. Она и вправду была такой, какой показалась на первый взгляд. С ней было легко общаться, они нашли общие темы. Незаметно они поняли, что день был трудный, и их начало клонило в сон. Попрощавшись, Мерриль ушла в Эльфинаж, который стал ее новым домом, а Гаррет все смотрел в окно. И не заметил, как уснул в кресле.