Жёлтые цветы (гет)

Мастер распахнул дверь ТАРДИС и втянул ноздрями воздух. Весна. Что поделаешь… Он неуклюже схватился за створку, словно бы размышляя — выйти или остаться. На Галифрее он не был уже долго. Слишком долго. Настолько, что утратил твёрдое понимание, зачем ему надо возвращаться. Сообщники, союзники, враги, противники… друзья, в конце концов, — давным-давно разлетелись по разным уголкам Вселенной, и с ними было куда проще связаться через телепатическую бумагу. Оставалась сама планета. Но не слишком ли сентиментально это — прерывать своё путешествие только ради сомнительного удовольствия поваляться в багровой траве? «Тем более, что как раз этого мне сделать спокойно сегодня явно не дадут», — мрачно подумал Мастер.

С ветром до него донеслись тихие песнопения, смех и визг, а наступающие сумерки были расчерчены приглушёнными золотистыми огнями. Весенний праздник. Для будущих таймлордов это была последняя ночь перед окончанием учёбы в Академии. Последняя ночь перед выбором имени. Для всех же остальных галифрейцев — первый день весны со всем, что полагается по этому поводу.

Мастер всего на мгновение задержал взгляд на полной тёплых золотистых проблесков света долине — и решительно отвернулся. Его путь лежал дальше в гору, по старой каменной лестнице с замшелыми ступенями, всё выше и выше, до затерянной высоко на склоне скамьи, откуда открывался вид на город. Там его не потревожат…

Так он думал, но не успел пройти и час с тех пор, как он сюда добрался, как снизу послышалось тихое сопение, а потом на базальтовые плиты лёг жёлтый отблеск. Мастер недовольно прищурился, пытаясь разглядеть, кто же нарушил его спокойствие в такой час. На ступеньках стояла темноволосая девушка с большой корзиной, наполненной златоцветом. Мерцание пушистых соцветий подсвечивало её лицо снизу и бросало блики на одежду. Она явно заметила Мастера, так что пытаться незаметно скрыться было уже поздно.

Со своего места он, казалось, уже мог различить запах — приторно-сладкий, мускусный душок златоцвета, тот самый, от которого, если тебя обсыпят его пыльцой, нельзя будет отмыться ещё несколько недель. Девушка переступила с ноги на ногу.

— Нравятся вам мои цветы? — сказала она традиционное приветствие.

Полагалось ответить «да» и подставить себя под душ золотистой светящейся пыльцы. Да здравствует весна, птички и любовь. Мастер только поморщился:

— Нет. Я специально забрался на гору, чтобы избежать этого фарса.

Он надеялся, что был достаточно резок. Незнакомка должна понять намёк и уйти. Но она продолжала стоять, буравя его взглядом тёмных глаз и упрямо выпятив подбородок.

— Вы таймлорд. Если вам так не нравится Весенний праздник, могли бы выбрать для посещения Галифрея другой день.

Ему показалось, или она упрекала его? Или намекала, что он не способен правильно ввести простейшие координаты? Ну и новое поколение выросло… И, самое главное, стоит со своей светящейся корзиной и ждёт. Чего? Что он ей ответит? Почему она не может просто взять и уйти! И оставить его в покое! От приторного запаха жёлтых цветов кружилась голова.

— Слишком долго ждать, — раздражённо пояснил Мастер. — Моя временная линия пересекается с линиями других, и «окон» остаётся немного. В конце концов, я имею право явиться домой, когда захочу, и точно также имею право, чтобы мне в нос не тыкали этим веником!

Девушка внимательно посмотрела на него, чуть склонив голову набок. Казалось, она хотела что-то ему возразить, но потом передумала. Только вздохнула, оправила складки туники и поудобнее перехватила корзину, собираясь уйти.

— Ладно. Впрочем, возможно, я найду здесь кого-нибудь ещё и подарю нежданную радость праздника каким-нибудь заблудившимся путникам, — она виновато улыбнулась и передёрнула плечами: — Если уж меня выбрали корзиноносицей, я должна осыпать как можно больше людей.

Мастер приподнял брови. Давним воспоминанием кольнуло, что когда-то он был таким же: обязательным и щепетильным, чтобы никто, ни единая живая душа не смогла упрекнуть его, что он пренебрегает своими обязанностями. Что-то такое уже зрело и набухало в нём призраком будущего безумия, но… в те времена он делал всё, чтобы казаться нормальным. Внезапно он почувствовал жгучую злость на эту девушку: за её правильность, смехотворную обязательность и… неиспорченность. За эти розовые очки, которые даются только раз в жизни.

— Держу пари, в Академии вы патологическая отличница и перфекционистка. Может быть, даже староста.

Она скользнула по нему недобрым взглядом и только на последней фразе резко фыркнула, явно довольная внезапно открывшейся возможности поставить его на место.

— В Академии давно нет старост. Когда вы учились? Тысячу лет назад?

— «Когда» это вопрос не для будущих таймлордов, — парировал Мастер. И снова принялся гнуть свою линию: — Представляю, как вы намучаетесь завтра, выбирая себе имя. Так хочется взять сразу всё, раскрыть каждую чёрточку вашего неповторимого характера и ничего не упустить! Хорошо, если оно вообще влезет на свиток. Дайте угадать, это будет что-то связанное с пророчествами и государственной службой?

Даже в неверном свете золотистых цветов было видно, как резко очертились от возмущения её ноздри, каким яростным пламенем полыхнули глаза. Значит, он попал в точку, а она была ещё слишком юна и неопытна, чтобы научиться притворяться. И понять, что имя — вовсе не выражение твоей сущности, а обещание того, кем ты хочешь стать.

— Читать чужое ментальное поле без разрешения как минимум невоспитанно! Может, хоть скажете взамен, как называют вас?

Мастер пробормотал скороговоркой несколько щебечущих слогов, едва ли не заглушённых порывом тёплого ветра из долины. Девушка скептически приподняла бровь:

— Как всех нас.

— Что? Ах нет… — на сей раз он попытался сказать, чётко выговаривая каждое слово: — Не Повелитель, а Хозяин [1].

Мастер ожидал, что она либо его не узнает, либо испугается. Глаза девушки действительно расширились от удивления, но страха в них не было. Только всегдашнее упрямство и, может быть, любопытство. Наконец, она пробормотала почти шёпотом:

— Тот, кто нарушает законы Времени?

— Можно и так сказать, — против воли, он был почти польщён.

— А если я сообщу, что вы здесь?

«До чего же она всё-таки правильная. Аж противно. Наверное, если вскрыть её голову, там окажется счётная машина. Нет, я ошибся: таким я никогда не был».

Мастер презрительно фыркнул:

— И что? Я успею улететь раньше. Думаешь, меня не пытались ловить, девочка? Только это никому не удалось. И никому не удастся. Тем более тебе.

[1] то есть "лорд" и "мастер"