Золотая мера (гет)

Профессор Флитвик отложил в сторону контрольные третьего курса. Что-то было не так. Что-то было неправильно. Шум. Он слез с высокого кресла и выглянул в коридор. Действительно. На другом конце коридора собралась толпа студентов, среди которых он легко узнал нескольких выпускников.

— Вы еще называете себя гриффиндорцами! Ты же обещал мне, Джеймс Поттер!

— Лилс…

— Целый год обманывал меня? Устраивал свидания! Ты же говорил, что вы оставите Северуса в покое!

— Но я…

— Больше ни слова! Я видела вас, всех!

Разъяренная Лили Эванс, староста школы и лучшая ученица, стояла, закрыв спиной какого-то несчастного, скорчившегося в углу, и в руках у нее была волшебная палочка, направленная прямо в Джеймса Поттера.

Тоже, в некотором роде, вспомнил профессор Флитвик, лучшего ученика.

Вышеупомянутый Джеймс Поттер совершенно не владел собой. Лицо его выражало смесь стыда, гнева, возмущения и обиды, что можно было понять — Лили Эванс, официально считавшаяся его девушкой, без зазрения совести готова была снести ему голову.

— …со спины! Вы напали вчетвером, со спины!

— Ты не понимаешь, Эванс, он…

— Замолчи, Блэк, или я за себя не ручаюсь! Это ведь была твоя идея, так?

Сириус Блэк, близкий друг Джеймса Поттера, смотрел на скорчившуюся фигуру без жалости.

— Вы оба — мне противны! Омерзительны! Слышал, Поттер?

— Лили? Ты не можешь! Не ради него…

— Все! Теперь между нами кончено!

— Эванс сошла с ума, — шептали вокруг.

Профессор поспешил. Маленький рост не позволял ему бегать быстро, но он очень старался успеть.

— Ты ничего не понимаешь, Лили, — выплюнул Сириус, в свою очередь направляя палочку в угол. — Твой грязный дружок превзошел сам себя.

— Не смей называть его так! Вы говорили, что прекратили свои глупые игры!

— Это больше не игры, — откуда-то со стороны тихо встрял Ремус Люпин.

— Это война, — безнадежно оскалился Блэк, и тут-то как раз профессор Флитвик и протолкался сквозь толпу, чтобы услышать:

— Он Пожиратель Смерти, Лили!

Коридор накрыло тишиной. Все взгляды были теперь прикованы к Сириусу и к юноше, который пытался подняться, опираясь на стену. Темные волосы закрывали почти все лицо, но, когда он вытер ладонью рот, его рука оказалась испачкана кровью.

— Да как ты…

— Мистер Блэк! — высокий голос профессора перекрыл возглас Лили. — Воздержитесь от подобных необоснованных обвинений в адрес другого студента!

— Но Снейп действительно…

Снейп, слизеринец, наконец оказавшийся на ногах, посмотрел на Блэка. Это был холодный, убийственный взгляд, которому профессор ничуть не удивился (действительно, кто не в Хогвартсе не знал о вражде между этими двумя).

— Давай, договаривай, — прошипел Снейп, и его шипение еще больше походило на змеиное из-за отсутствия переднего зуба.

— И договорю, ты, ублюдочный…

— Мистер Блэк! — возмутился Флитвик. То, что происходило сейчас между двумя студентами, совсем не походило на обычную школьную ссору, но это не значило, что он позволит им себя не замечать. Профессор чар вообще не любил, когда его не замечали. — Остановитесь сейчас же и опустите палочку!

— …слуга ублюдочного Темного Лорда!

— Взыскание, мистер Блэк! Двадцать баллов с Гриффиндора за это… безобразие, которое вы устроили! Драка в коридоре, да еще, наверняка, с применением магии! Вы принесете извинения мистеру Снейпу за ваши слова.

— Это правда! Я могу доказать! — Блэк сверкал глазами. — Директор…

Кто знает, что еще хотел сказать Сириус Блэк, и кого призвать в свидетели своей правоты — увы, он не успел. Северус Снейп, с таким трудом поднявшийся на ноги, потерял равновесие и рухнул обратно на пол. Звук его падения эхом разлетелся по всему коридору — профессор Флитвик шагнул ближе, наклонился, и вот тут-то он и увидел, с ужасом, что из-под штопанной черной мантии вытекает на серый камень липкое и багровое.

— Все. Похоже, сопливому кранты, — спокойно прокомментировал кто-то за спиной профессора. Сам Флитвик колдовал в воздухе носилки, не думая больше ни о чем, кроме того, как доставить пострадавшего в больничное крыло — но, левитируя бездыханное тело на носилки, и отправляя их по воздуху в лазарет, он не мог отделаться от чувства, что когда-то совершил ужасающую ошибку, став учителем. Ведь не могли же в самом деле его студенты, которых он так хорошо знал, и чьими успехами он гордился больше, чем собственными, в полный голос говорить то, что он слышал?

— А я ставил у Блетча, что продержится до конца года…

У Лили Эванс глаза блестели от слез, и не у нее одной — непобедимый, великолепный Джеймс Поттер так и остался стоять посреди коридора, не замечая никого и ничего, кроме девушки. Но та не сводила взгляда с пятна, расползавшегося на носилках.

* * *

В больничном крыле было гораздо теплее, чем в коридорах. Лили Эванс наколдовала себе стул поближе к кровати и отказалась уходить прочь, когда мадам Помфри, напоив Снейпа чем-то горьким и коричневым, умчалась за новыми порциями зелья.

— Лили…

Сказать, что Лили удивилась, услышав голос — значит не сказать ничего.

— Сев! Боже мой, ты в сознании, я сейчас же позову…

— Нет! — с неожиданной силой возразил Снейп. Его костлявая, липкая рука ухватила Лили за край мантии. — С… Слушай!

Она наклонилась поближе, чтобы ему легче было говорить — но он опять замолчал, лицо сводило судорогой: несмотря на прозвище, мало кто в школе мог похвастать, что хоть раз видел Сопливуса Снейпа плачущим.

— Я могу помочь тебе? Ты только скажи, как!

Вместо слов, так и не сложившихся, он на мгновение закрыл глаза, а потом огляделся (в палате по-прежнему не было никого, кроме них) и задрал левый рукав. Лили, покачнувшись, ухватилась за стул.

— Сев… — ее лицо стремительно бледнело. — Это ведь не… то, что я думаю…

На предплечье ее когда-то лучшего друга уродливым клеймом выступал череп со змеей. Она хотела кричать — но почему-то не было сил. Может, дело было в том, как Северус на нее смотрел.

— Зачем? Зачем ты это сделал!

— Я не… пожалуйста, я все тебе расскажу, можешь сдать меня аврорам, не сбегу, честное… Лили…

Он мог не говорить ничего. Если бы он знал, сколько ночей она провела, пытаясь забыть его умоляющий взгляд тогда, после СОВ на пятом курсе! Теперь он смотрел на нее так же, если не хуже — уже не ждал, что она простит. Наверное, думал, что она уйдет. Умчится от него, с криком.

Где-то за дверьми мадам Помфри гремела склянками. Лили приняла решение.

— Как это скрыть? Можно спрятать?

— Что?

— Как спрятать, от мадам Помфри и других? Есть хоть какой-то способ? — повторила Лили, на чем свет стоит, ругая про себя этого идиота.

— Палочки… нет, — выдавил ошалевший Снейп.

— Мою возьми, — Лили сунула ему палочку в руку.

Удивление, страх (он все еще не доверял ей) и какая-то безумная надежда сменяли друг друга на его лице, но нужное заклятие Снейп все-таки сказал: уродливая метка растаяла, словно втянулась внутрь, под кожу. Как раз вовремя: мадам Помфри вошла в палату, толкая перед собой тележку с лекарствами.

— Снейп и Эванс, — она улыбнулась, увидев, что Северус в сознании. — Как в старые добрые времена, а?