Кукловод (джен)

Приветствую и благодарю всех читателей, заглянувших во вторую часть моей истории. О многом я бы хотела в ней рассказать; но герои фика давно наплевали на придуманный сюжет и сами творят, что хотят. Поэтому я тихо сажусь рядом с вами, беру попкорн из общей миски и поворачиваюсь к экрану.

Ну и где твой знак?

Рано или поздно он появится.

Рано или поздно?! Ты будешь это твердить до самой старости, если только раньше не загремишь в психушку.

Эй, я же слышала тот голос! Фразу "всё только начинается" сложно интерпретировать двояко.

Я тебе говорю, доинтерпретируешься до старческого маразма — а там тебе и драконы, и магия, и потерянные инопланетные друзья...

Всё. Будет. Хорошо. Всё будет хорошо. Всёбудетхорошо.

Ну-ну.

Зелёный свет разрешил мне двигаться вперёд. Зелёный лук в пластиковом кейсе мирно лежал позади. Зелёный закат... Нет, ещё не время.

Тихо и размеренно я переживала шестнадцатый месяц одиночества. Вишнёвый Ровер мчал меня домой, ко вкуснейшей пицце с ветчиной и новенькой плазме. Очередной виток споров со внутренним голосом помогал сократить дорогу. Всё было прекрасно. Иначе и быть не могло.

Голос Матери Ночи эхом звучал в голове. Я Дитя, я молодец — отлично, но что всё-таки начиналось? Когда, где, по какой причине? Меня снова забросит в Нирн или полчища огненных демонов, дабы утешить самолюбие современных пророков, прилетят пожирать Землю? Я, возможно, и преувеличивала значение слов сушёной воблы, но после исчезновения Шеогората с Цицероном думать ни о чём другом не могла. Или не хотела. Ведь если возвращение одного из них в целости и сохранности почти не вызывало сомнений, то что стало с принцем даэдра, я не знаю до сих пор. Шео ведь рассказал мне, что над ним пошутили, забрали его силу; улыбаясь, говорил, что может не пережить обратную телепортацию... Мать Ночи спокойно общалась со мной из другого мира, но сколько я ни билась, сколько ни кричала ей в пустоту, так и не смогла получить ответ. Ни в ту ночь, ни через неделю, ни через год. Может, и нету давно бога безумия? Хаскилл неслышно бродит по пустому дворцу, Мания и Деменция одинаково мрачны и заброшены, а в "Книге даэдра" стало на одну запись меньше? А у меня была лишь надежда. И это был полный отстой.

Коричневый туман медленно пожирал вечерние пробки. Конечно, это и не туман вовсе, а вонючий смог, ужасное чудовище крупного города, но ведь насколько приятнее думать, что красным в этой дымке светятся глаза дремор, а не фары банальных железных коробок, забитых скучными людьми... Дреморы ведь не могут быть забиты людьми? Кажется, нет, это кланфиры со скампами вечно грызли моих персонажей, хреновы людоеды. Хотя... Средний палец того мудака из правого ряда, бурно отреагировавшего на моё законное требование уступить дорогу, я бы сейчас отгрызла с удовольствием. От резкого торможения кейс с луком слетел на пол, а шпага в мягком чехле слегка долбанула по макушке. Какой он всё-таки мудак. Ему повезло, что мы не в Скайриме, иначе я бы вытащила его из тачки и заколола до смерти прямо посреди дороги. А в ближайшем пабе мне бы налили халявного мёда в честь восстановленной справедливости.

Ты бы в Скайриме до своих лет не дожила. Да что там, войны, поголовно бухающие родители, болезни, монстры, несчастные случаи — ты бы ещё в колыбели загнулась, героиня диванная.

Не факт! Я же видела местные города, там было достаточно детей. И полно взрослых.

И дохрена могил. Ни на какие мысли не наводит?

Исключительно о том, что у нордов было очень много предков, и всех хоронили на исторической родине.

О, тебя бы там тоже похоронили, и довольно скоро. И зубочистки твои там совсем не помогут.

Я всегда была немного перестраховщицей, но в последние месяцы безобидная черта выросла до гигантских размеров и обросла колючими шипами, а сверху буйным цветом расцвела паранойя. После трёх дней отлучки я еле уговорила босса не увольнять меня с работы, зато сейчас доставляю едва ли не вдвое больше груза, чем обычно, давя на газ на грани штрафов и умудряясь подрезать даже пронырливых таксистов. А всё потому, что мне теперь нужно гораздо больше денег на новые... "увлечения". И если возобновление тренировок по стрельбе и тренажёрный зал ещё можно понять, нахрена мне курсы выживания на дикой природе, до сих пор загадка. Помнится, в прошлый раз я на этой самой природе пробыла недолго... Да и вряд ли мой инструктор сможет рассказать, как лучше сварить уху из корня Нирна и рыбы-убийцы. Но — у всех на первый взгляд бесполезных занятий была одна великолепная черта: они здорово отнимали время. Которое иначе я бы тратила на размышления. Очень нехорошие размышления.

Через подъездную темноту я добралась до квартиры, бережно поставила кейс на пол и, едва не засыпая на ходу, пошла в душ. Не стоило ставить стрельбу и фехтование в один день — после целого дня за рулём и дополнительных нагрузок руки хотелось просто отрезать. Мою участь облегчало то, что следующий день был выходным, а значит, можно на сутки залипнуть в монитор, объедаясь вкусняшками. Думаете, я пялюсь в тупые ток-шоу и воюю с диванными экспертами на оружейных форумах? Как бы не так. На заветной флешке лежали видеокурсы по единственной дисциплине, которую приходилось осваивать на одной теории — пулевая стрельба. Когда денег в заначке стало слишком много, я через одного знакомого вышла на другого знакомого... В общем, если в мой дом нагрянет полиция, им будет очень любопытно, откуда в щели за стиральной машиной взялся двадцать шестой Глок и коробка патронов. А что до ноутбука... Не стану оправдываться — я опять зависала в Свитках.

Это было похоже на раскурочивание старой раны. Воспоминания из прошлого, урезанные разработчиками и размытые слабой видеокартой, сменялись на экране по мере того, как я шла от Солитьюда до Винтерхолда и обратно. Новое Убежище, весёлый шут в уголке, новички склонились у котла с едой... Я постоянно оглядывалась назад — мне казалось, из-за угла вот-вот высунется рука Слышащего и схватит меня под локоть. Морщинки вокруг глаз Цицерона, когда он смеялся над своими тупыми стишками, были словно настоящие. Я видела эти образы, когда закрывала компьютер, видела в лицах случайных прохожих; видела в долгих ночных кошмарах. Но не смотреть, не искать их было выше моих сил.

И лишь один призрак прошлого я избегала — того, чей плащ до сих пор валяется в моём шкафу, будто издевательское "смотри, он был здесь!", не дающее списать те события на галлюцинации или бред. Мрачные тени взирали на меня из своих углов перекошенными лицами; в них чудились то злодейские усмешки, то гримасы недовольной злобы. И у каждой капли тягучего сумрака было одно и то же лицо. Лицо Смерти, которая бродит где-то рядом, едва касаясь леденящими пальцами моей щеки, когда я сплю. У той Смерти был страстный, торжествующий взгляд, будто она давно затянула петлю на чьей-то шее. Иногда я надеялась, что на моей, лишь бы не на...

* * *

Утро было спокойным, насколько вообще могут быть спокойными ранние часы мегаполиса. Тихое воскресенье дышало свободным от автомобильных тянучек воздухом, могучей Темзой рассекало берега Лондона... и небольшой стаей голубей пометило мою машину. Которую я мыла всего пару дней назад! Белые пятна весьма экспрессионистски покрывали крышу Рендж Ровера, которая была видна, судя по всему, не только мне, но и остальному парадному. И когда только гадские птицы успевают отожраться? У них же ковровые бомбардировки, как по расписанию, каждые два часа! Но мне было лень выходить из дома и переться аж до автомойки, поэтому соседям оставалось либо спалить мой джип к чертям собачим, либо целый день терпеть испорченный вид из окна. Учитывая специфику района, возможны были оба варианта.

Я огорчённо вертела в руках коробку из-под вчерашней пиццы, размышляя, что лучше подойдёт для завтрака — замороженная куриная нога или печенье, твёрдое, как стол, на котором оно лежит. Потом вспомнила, что в шкафу оставалась распечатанная пачка мюсли, и пошла ставить чайник. С моей занятостью и количеством свободных денег особо не думалось о еде — счастьем было, если я раз в неделю вспоминала о походе в супермаркет или, на худой конец, затаривалась готовым фаст-фудом.

А вместо того, чтобы задуматься о своей жизни, прикрываешься нелепыми делами и выматываешь себя до потери сознания.

Не над чем задумываться! С моей жизнью всё нормально!

Да ладно? Куриная нога, документалки про копов и ворчание мёртвой тётки из другого мира — эталон нормальности!

Кто-нибудь придёт. Так не может быть, чтобы никто не пришёл..

Ты была обычной помехой — досадной, но легко устраняемой. Смирись, напейся и забудь. А потом начни жить ради себя.

А сейчас я, по-твоему, ради кого живу?!

Ради надежды — самого хренового мотиватора человечества.

Вот поэтому я ненавидела выходные. Внутренний голос просыпался и орал на всю невидимую глотку, пока я не забивала голову беспрерывным потоком новой информации. А в остальном — прекрасное утро.

Пока чайник не начал испарять воду, я решила заняться ногой. Несколько дней назад была попытка "поиграться" с ножом — лезвие прошло ниже колена, оставив борозду в четверть дюйма глубиной. По-хорошему, надо было смотаться в больницу, но... В общем, не зря я много лет назад собирала домашнюю аптечку. Рана была быстро обработана щиплющей гадостью, название которой я так и не смогла запомнить, а на ноге взгромоздился толстый слой бинта. Правда, теперь его придётся отдирать силой, ибо он весь как-то незаметно пропитался кровью. Наверное, не стоило после ранения подходить к беговой дорожке. Но если меня и пугало безразличие к собственному здоровью, то довольно редко. Всё же после стрелы в плече, от которой, кстати, остался заметный шрам, всё остальное кажется просто царапинами.

Пришлось топать в ванную и при помощи тёплой воды освобождать несчастную ногу. Порез выглядел не очень хорошо; потыкав в него с умным видом, я поняла — болит. Память подсказала, что раны могут заживать медленнее, если они инфицированы, а значит, мне снова нужна аптечка. Вспоминая, как должны выглядеть антибиотики, я потянулась к верхней полке, на которую закидывала основную часть медикаментов. Гадскому чайнику нужно было засвистеть именно в этот момент! Я дёрнулась, попыталась перенести вес на раненую ногу, не удержала равновесия и качественно приложилась затылком о раковину. Безо всяких искр мир внезапно потемнел.

Должна вас огорчить — мне не привиделся Партурнакс, призывающий спасти мир от Алдуина, или ещё какая подобная чушь. Несколько кругов на карусели, переливающейся всеми цветами спектра, — и я вновь открыла глаза. Картинка была слегка размытой, но я определённо смотрела на свою стиральную машину, даже не пытающуюся хищно клацать люком или разливаться насыщенным демоническим хохотом. Хотя насчёт последнего я уверена не была — в ушах стоял такой громкий свист, что никакие звуки не пробились бы сквозь него. Я аккуратно ощупала затылок и облегчённо вздохнула, не увидев крови на пальцах. Писк в ушах слегка утих, и до меня донеслись отчаянные вопли чайника на кухне. Интересно, сколько мелкий засранец уже надрывается? Я хотела найти ближайшие часы, дабы понять, сколько времени пролежала без сознания, но голова стала наполняться пульсирующей болью. Пришлось засунуть голову под холодный кран — сильного облегчения это не принесло, но намокшие волосы послужили неплохим компрессом, и я смогла без падений выбраться в коридор. Грёбаный чайник уже буквально молил выкинуть его в окно, было бы немилосердно ему отказывать. Вдоль стены, по кривому узлу, в который внезапно завязался коридор, я добралась до кухни. И только выключив плиту, поняла, какой именно звук незаметно вплёлся в общую какофонию. Дверной звонок.

— Охренеть вовремя...

Надеюсь, курьер не испугается моего внешнего вида. Эта доставка совершенно вылетела из головы... Недавно я заказала новую деталь для лука, и ведь специально же попросила привезти в воскресенье — единственный день, когда меня можно застать дома посреди дня! Ладно, всё не так уж плохо. Быстро налив себе воды, я поковыляла обратно в коридор. Отпила из кружки, прочистила горло и открыла дверь. Выбивая почву из-под ног, в меня впились испуганные шоколадные глаза. Беловолосый ураган промчался мимо, резким движением захлопнув дверь, и навис надо мной, почти прижав к стене. Залпом осушил мою кружку, и буквально прокричал:

— Элис, ты должна помочь! Меня хотят убить!