Шерленовые зарисовки (гет)

— Сколько у нас времени?

— Минута тридцать секунд.

Здесь темно, душно и катастрофически мало места. Они стоят в узкой щели между двумя ангарами. Она прижимается спиной к металлической стене, он закрывает ее собой. Черная одежда в темноте сливается с черными стенами и черной ночью.

— Главное, чтобы нас не обнаружили раньше.

Вокруг шум: топот, лязганье, щелчки затворов. Она запрокидывает голову: так легче дышать. Его лицо в двух сантиметрах. Он смотрит не на улицу, по которой бегут стаи наемников, услышавших стрельбу в отдаленном ангаре. Он внимательными глазами, обрамленными черной тканью, смотрит на нее. А дальше, высоко-высоко за этим взглядом, бесконечная звездная бездна. Они медленно сливаются воедино — серебряные звезды и серебряные глаза. Кружится голова. И неизвестно: они сыплются на нее сверкающим сахаром или она бесконтрольно — свободно — летит к ним. Но это самое потрясающее, что было в ее жизни.

— Здесь нас заденет?

— Нет. Я все рассчитал.

Так близко. Так тихо. Она чувствует учащенный стук его сердца всем телом. Ощущает свой пульс в кончиках пальцев. Они не совпадают. Безжалостно ломают ритм друг друга. Ее руки ладонями прижаты к стене, его руки по обе стороны от ее головы, а локти не дают сделать ни малейшего движения. Только дышать. Больше она ничего не может. Но, кажется, теперь ей больше ничего и не нужно.

С двух сторон совсем близко раздаются два оглушающих взрыва. Он сильнее вжимает ее в стену, крепко обнимая руками. Их не задевает, но при этом они находятся в самом центре. Он рассчитал. Потрясающий человек. И именно сейчас между огнем и осколками, не имея больше ничего, она абсурдно чувствует себя в безопасности. Его руки уверено и спокойно обещают ее защитить. И это бессловесное обещание невозможно нарушить.

Их накрывает пустая пыльная тишина. Через несколько мгновений она начинает смеяться.

Наверное, это не совсем хорошо...

Он смеется с ней.

...Но и не совсем плохо.