На краю пропасти (гет)

Резкий звук будильника вырвал Гермиону из приятного сна. Некоторое время она не могла понять, где находится и что происходит. Слишком уютно было во сне и слишком приятным был прошлый вечер, на недолгое мгновение Гермионе показалось, что все произошедшее ей просто приснилось.. Но нет, на столе все так же стоял букет цветов, заботливо поставленный в вазу перед сном. Рольф и теплая английская ночь остались в прошлом, а в настоящем продолжал надрываться будильник, словно издеваясь и возвращая Гермиону в серую действительность.

Как будто сговорившись с маленьким металлическим будильником, в окно все настойчивее долбилась птица. Все вместе создавало такую какофонию звуков, что Гермионе хотелось забиться под подушку и запереться в доме еще на хотя бы пару-тройку часов. И почему Рольф остался только в снах, а вчерашний день так быстро кончился?

Взмахнув палочкой, Гермиона выключила будильник и открыла окно для явно чем-то недовольной птицы. Гермиона с удивлением узнала мистера Гилберта, личного филина Донован, именно мистера и никак иначе. Отвязав записку от птичьей лапы, девушка едва успела отшвырнуть послание перед тем, как оно с хлопком взорвалось.

— Мисс Грейнджер, немедленно, я повторяю — немедленно прибудьте на свое рабочее место. Случилось невообразимое, просто невообразимое. Если вы не будете на рабочем месте через час, то вас не спасет ни мистер Шеклболт, ни один из мистеров Уизли! — противный голос старухи набатом звучал в голове, не особо громкий, он проникал в самый мозг, заставляя, едва сдерживаясь, стонать от раздражения. — Прилагаю точное время отправки, и не вздумайте врать мне, что получили письмо слишком поздно!

С хлопком письмо сгорело, опав на ковер едва видимым пеплом, а Гермиона бросила взгляд на птицу, сидевшую сейчас на ее прикроватном столике. Взяв вторую записку и взглянув сначала на бумажку, а следом на часы, Гермиона едва сдержала ругательства. От выделенного времени прошла половина, а она даже не одета!

— Нет, Гермиона, ты не должна мечтать спалить будильник и Донован адским пламенем! Первый ты сама поставила на это время, а вторая просто не стоит того, чтобы из-за нее садиться в Азкабан, — кажется, голос после вчерашнего слегка охрип, но как же приятно было говорить с Рольфом… От воспоминаний потеплело в груди.

Даже сейчас мысли о Рольфе приятно скрашивали такое мерзкое во всех отношениях утро. За окном начинался дождь, серые тучи закрыли собой весь небосвод, и мир погрузился в серость.

Быстро собравшись и покидав вещи в самку, Гермиона выпила заранее приготовленное бодрящее зелье и шагнула в зеленое пламя камина. Решив, что Донован будет ждать ее в кабинете, девушка, чуть озираясь по сторонам, направилась из атриума к себе в отдел. Министерство напоминало растревоженный улей. Атриум был переполнен Аврорами, которые высматривали кого-то в толпе все прибывающих и прибывающих людей.

Покачав головой, Гермиона прошмыгнула мимо небольшой группки волшебников на входе в отдел и направилась к себе в кабинет. Что бы ни случилось в Министерстве, ей сейчас гораздо важнее было попасть к себе и при этом не попасться на глаза начальству раньше времени. Оказавшись рядом с дверью кабинета, Гермиона по привычке взмахнула палочкой и начала доставать ключ, но тут заметила странное: замков на двери не было. Девушка всегда запирала документацию, заклинанием и обычным маггловским замком, сейчас же…

Ворвавшись в кабинет, она замерла, как вкопанная. Здесь прошел ураган? Побывала стая гиппогрифов? Что могло сотворить подобное с образцовым кабинетом? Множество шкафов сейчас распахнуты настеж, а документация валялась на полу, стол перевернут, а в стенах сияли дыры. Словно… Словно некто искал здесь что-то несомненно важное, но что может быть важного в кабинете обычного секретаря? Даже не начальника отдела, а его заместительницы?

Гермиона, покачнувшись, оперлась на косяк плечом и вздрогнула, когда за спиной раздался голос Донован. Медленно обернувшись, Гермиона увидела свою начальницу в компании пары авроров. Все трое держали палочки, причем нацелены они были именно на Гермиону.

— Мисс Грейнджер, неужели вы все же решили посетить нас? Как это радостно! — голос старухи сейчас был еще противнее, чем обычно, но Гермиона не обращала на это внимания. Сейчас, стоя под прицелом палочек, она лихорадочно старалась понять, что же произошло за ночь, проведенную Рольфом? — Сдайте вашу палочку и не вздумайте совершать глупости. Возможно, вы и не при чем, но именно вы последняя, кто контактировал с мистером Скамандером…

Гермиона чувствовала себя странно. Словно сомнамбула, она протянула палочку одному из авроров и последовала за своей начальницей в сторону ДМП. Возможно, будь она в лучшей форме, в ином состоянии, она бы поспорила, настояла на своем, чтобы доказать... А что, собственно, доказывать-то?

— А что, собственно, произошло? В чем меня обвиняют? И при чем здесь… — Гермиона прикусила язык — она едва не назвала Рольфа по имени, что было бы весьма некстати. Мало ли что придет в голову старой карге.

— Скоро узнаешь, — произнес незнакомый голос, тихий и ровный. Аврор, решивший заговорить, был мало похож на представителей Аврората, виденных Гермионой ранее. Сейчас они двигались треугольником, впереди Донован, по сторонам и чуть сзади авроры, и в центре Гермиона. Девушка ловила на себе удивленные взгляды работников Министерства. Еще бы, обычно так вели опасных преступников, но вовсе не простых секретарей ОРМП.

Ноги Гермионы чуть дрожали. Стараясь не показывать своих чувств к происходящему, она пыталась быть спокойной, но мысли снова и снова возвращались к разгромленному кабинету и словам Донован о Рольфе. Мысли о нем поднимали настоящую бурю в душе — подарив ей прекрасный вечер, сейчас он был прямо или косвенно виновен в том, что ее, словно преступницу, вели по коридорам Министерства. Она отчаянно старалась отрешиться от мира и сложить своеобразный паззл событий, но вскоре лишь раздосадованно покачала головой. Слишком мало было информации для полноценного анализа.

Открыв дверь, Донован пропустила Гермиону вперед, но лучше бы она этого не делала. Пока Гермиона видела впереди спину Донован, до последнего момента казалось, что происходящее лишь фарс, лишь наказание придуманное старой каргой, но сейчас… Вид, открывшийся перед ней, ужасал. В окружении по меньшей мере пяти авроров в центре комнаты сидел Рольф. Избитый, связанный, он был прикован к обычному стулу, наподобие стоящих в залах суда. На мгновение Гермионе показалось, что она вновь очутилась в том страшном времени, когда всем здесь заправлял Пий Толстоватый.

Окинув помещение и авроров цепким взглядом, Гермиона с мстительным удовлетворением отметила, что не только Рольф был потрепан. Пара авроров сейчас щеголяла в подпаленных мантиях, а на лицах других были видны следы пусть не глубоких, но весьма заметных ран.

— Итак, все в сборе, можно начинать, — из-за спин авроров вышел невысокий мужчина, он нервно потирал руки, вызывая у Гермионы неприятные ассоциации с крысиными повадками Петтигрю. Бегающие маленькие глазки, тонкий голосок — мужчина перед ней был полной противоположностью приведшим ее сюда аврорам. — Ну, мисс Грейнджер, что вы можете рассказать о своем подельнике? Учтите, я вполне способен обеспечить вам соседние камеры в Азкабане!

— Азкабан? Мистер, не знаю как вас там, а в чем меня собственно обвиняют? — от волнения Гермиона не сильно сдерживала свои эмоции, и сейчас, когда ей начали банально угрожать, не сдержалась. Эмоции бурлили в крови, требуя выхода. Плохое чередовалось с хорошим, хорошее с ужасным, и сейчас у пусть и спокойной, но все же темпераментной Гермионы банально не выдержали нервы.

— Дерзите, мисс Грейнджер, дерзите, а ведь не в вашем положении конфликтовать со следователем, — мужчина подошел вплотную к Гермионе, и она с удивлением поняла, что он был совсем небольшого роста. Словно стараясь казаться значимее, чем есть на самом деле, он начал говорить вкрадчиво, делая ощутимые паузы. — У нас есть доказательства, что не далее как вчера вы вместе с мистером Скамандером совершили преступление! А сейчас стоите тут и делаете вид, что не понимаете, о чем я говорю! Ай-ай, мисс Грейнджер, как нехорошо противодействовать правосудию...

Гермиона молчала, лихорадочно пытаясь понять, в чем ее обвиняют, но окружившие ее авроры, и избитый, связанный Рольф не слишком благоприятно сказывались на ее способности размышлять. А тем временем следователь продолжал:

— Все еще делаете вид, что ничего не понимаете? А если я скажу, что не далее как вчера мистера Скамандера видели выходящим из вашего кабинета с предвкушающей улыбкой? — мужчина хмыкнул и начал загибать пальцы. — А после, почти ночью, вы опять же вместе покидали одну небольшую чайную, в маггловской части Лондона!

— Разве ходить в чайную теперь незаконно? — Гермиона удивленно посмотрела на следователя. То, что их видели вместе и теперь обвиняют, хоть и дало пищу для размышлений, вовсе не отвечало на вопрос, за что же им сейчас грозят Азкабаном.

— О, нет, это не преступление, а вот проникновение в Отдел Тайн! Не знаю, кто именно вас туда пропустил, но мы это выясним, — следователь принялся ходить из стороны в сторону, то вглядываясь в лицо пришедшего в себя Рольфа, то бросая взгляд на чуть дрожащую Гермиону. — Украли ценный экземпляр, детеныша Нунды! Вы соображали, что творили? — голос следователя внезапно поднялся до небывалых высот, больше напоминая визг банши, чем грозный рёв аврора. Гермиона прекрасно помнила Моуди, поэтому хоть и вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

— Опаснейшая тварь была похищена! Но вы совершили роковую ошибку, — он подошел к Рольфу и взглянул тому в глаза. Гермиона видела, что Скамандер старается держаться прямо, но недавнее сражение с группой авроров и веревки... — Одна из ваших жертв выжила, да-да! Скоро она придет в себя, и тогда вы оба отправитесь в Азкабан! Вы ведь так любите разных тварей... Пожалуй, там для вас найдут парочку дементоров.

Рольф вздрогнул, и не успела Гермиона высказать все, что думает о словах следователя, как он произнес:

— Она не при чем! — голос его мало напоминал вчерашний, полный энергии и энтузиазма. — Я не знаю, в чем вы нас обвиняете, но будьте же хоть в чем-то лучше прочей министерской швали, отпустите девушку!

— Так-так, мистер Скамандер, вы сознаетесь в совершенных преступлениях? — глаза следователя довольно блеснули. Гермиона шокировано смотрела на Рольфа и не могла осознать случившегося. Избитый, но не сдавшийся мужчина решился… Что именно сделать? Сознаться или взять на себя вину?

— Мистер Скамандер, — голос ее был необычайно тих, сейчас, когда все ждали ответа, звуки исчезли, пропали, и мгновения были подобны вечности. И в этой тишине Гермионе казалось, что сердце ее стучит столь сильно, что это слышат все. Губы ее дрожали, и сама она не понимала, что же сподвигло его сделать этот шаг. — Зачем?

— Мисс Грейнджер, разве это важно? Да и серые стены Министерства лучше Азкабанских решеток, — Рольф закашлялся и поморщился, явно стараясь скрыть собственную боль. Гермиона вглядывалась в такое милое сердцу лицо, словно стремясь найти ответ на свой вопрос, но не находила. Хотелось спорить, рвать и метать, но язык словно присох к небу. Лишь через несколько мгновений она поняла, что кто-то бросил на нее проклятие немоты. А меж тем Рольф продолжал говорить: — Мистер следователь, мисс Донован, я не знаю в чем вы меня обвиняете, но… Готов сотрудничать, повторяю, только сотрудничать со следствием!

— Мы все узнаем, мистер Скамандер, уж будьте уверены, и мисс Грейнджер мы найдем, если откроется, что она все же участвовала… — следователь замолчал, давая Гермионе время самой додумать мысль. — Господа авроры, уведите преступника!

Взмахнув палочкой, он убрал веревки, связывающие Рольфа, а после с отчетливым щелчком раскрылись замки на цепях. Рольфа резко подняли на ноги и подтолкнули в сторону двери. Было ли это специально сделано или так сложилась судьба, но на пути Рольфа стояла Гермиона. Чуть качнувшись, Рольф оказался так близко, и горячее дыхание коснулось нежной кожи ее шеи.

— Помните о гиппогрифе, — шепот, едва слышный, а в следующий момент Скамандера уже оттащили от Гермионы и буквально швырнули в сторону двери. Последнее, что услышала Гермиона перед тем, как дверь за Рольфом захлопнулась — тихое пение: — О, милая луна, возможно, и мне повезет получить собственные крылья!

Замыкающий шествие авроров следователь в последний момент повернулся и, кивнув Донован, закрыл за собой дверь, лишь краем взгляда мазнув по стоящей все там же месте Гермионе.

— Мисс Грейнджер, запомните раз и навсегда: от Скамандеров одни неприятности! — голос Донован сейчас напоминал шипение. — Сегодня вы отделались лишь минутами позора, но еще один подобный случай… Вы девушка неглупая, сами понимать должны! .

Хлопнула дверь, и Гермиона осталась одна. Донован вернула ей палочку, перед тем как уйти, и теперь девушка разглядывала ее и размышляла. Облокотившись на стену, она закрыла глаза и тяжело вздохнула. Мир вокруг нее менялся слишком быстро, Гермиона банально не знала, как на это реагировать. Тихая, размеренная жизнь была нарушена, но разве не об этом она мечтала?

— Кто сказал, что мечты сбываются? — Гермиона улыбнулась и посмотрела на потолок. — И почему он умолчал, что мечты сбываются вовсе не так, как от них того ждешь?

Некоторое время она сидела в тишине, стараясь успокоиться, собрать в кучу разбегающиеся мысли. Возможно, Донован решила дать ей время подумать, а возможно, просто махнула рукой на непутевую работницу. Гермиона не знала, сколько прошло времени, но размышляя о сложившейся ситуации, она вдруг осознала, что снова и снова думает о Рольфе. Мягкая улыбка, разбитые губы… Балагурство и смех вчера, серьезность и боль сегодня. Рольф Скамандер был загадкой, человек-путешественник, который вчера увидел ее впервые, а сегодня взял на себя вину за то, чего не совершал.

Она не знала, почему, но была уверена — Рольф невиновен, Возможно, это был шепот интуиции, и она не привыкла пренебрежительно относится к собственным ощущениям.

— “Помните о гиппогрифе”... Что ты хотел сказать, Рольф? Гиппогриф всего лишь история, далекая история из детства, когда мы спасали людей, преступников, что были невиновны… Но я и сама понимаю, что он невиновен. Так к чему были эти слова? — Гермиона нахмурилась и постаралась восстановить в памяти все, что говорил следователь.

— Был похищен детеныш Нунды. Опасного животного, способного уничтожать целые деревни, и это существо было заперто? — Гермиона нахмурилась. Она никогда не слышала, чтобы в Министерстве был подобный зверинец. — Отдел Тайн, гиппогриф, невиновный человек и похищенный зверь. Пора узнать, что же здесь произошло на самом деле…

Гермиона встала и направилась к выходу. Ей предстояло подготовиться к проникновению в один из самых опасных отделов Министерства. Пришло время действовать.

* * *

Придя в собственный кабинет, Гермиона начала собирать документы. Магия сильно помогала, но часто приходилось просматривать каждую бумажку. Заглянувшая к ней Донован покачала головой, но промолчала. Однотипная работа помогала привести мысли в порядок. Все же она собиралась проникнуть туда, где не бывала уже долгие годы. И не могла сказать, что ей нравилась мысль снова оказаться в месте, где умер Сириус Блэк.

Когда рабочий день закончился и Министерство начало пустеть, Гермиона почти разобралась с бумагами. Возможно это было лишь ощущение, но тем не менее ей казалось, что чего-то не хватает. Буквально пары ничего не значащих актов, однако интуиция буквально кричала, что это было важным.

Бросив быстрый взгляд на часы, Гермиона оглядела помещение. От былого разгрома не осталось и следа, о произошедшем напоминала лишь пара пробелов в архивных записях: кто-то старательно почистил документы. Авроры? Но если это они, то зачем было стирать то, что нашли? Происходящее становилось все более запутанным.

Когда все покинули Министерство она заперла дверь и направилась в атриум. Огромный пустынный зал все же был мрачным местом, и пусть она бывала здесь не единожды, но что заставляло ее приходить сюда вновь? Неужели лишь упрямство? Бросив в огонь горсть пороха, Гермиона несколько мгновенией смотрела на огонь, после чего сделала шаг в сторону камина.

Краткий миг, когда кажется, что пламя поглотит тебя, а в следующую секунду наступает тьма. Легкое движение палочкой, и Гермиону скрыли Дезиллюминационные чары. Она оказалась буквально через камин от того, в который шагнула. Аккуратно двигаясь, она направилась в сторону Отдела Тайн.

Самый опасный отдел Министерства, как любили говорить волшебники, комнаты с самыми разными артефактами и чем-то по настоящему невообразимым. Гермиона помнила, каким кошмаром обернулось прошлое посещение этого места, поэтому сейчас была настороже. Пусть тогда она знала немало, но время показало, что та школьница была совершенно не готова.

Стараясь не повторять своих ошибок, она вновь оказалась в коридоре, где дежурил и чуть не погиб Артур Уизли. Двери, десятки дверей, и совершенно не знаешь, куда идти. Тогда они бежали вперед, шли по дороге, которую показал Волдеморт, сейчас же все было иначе. Опираясь на интуицию и обрывки воспоминаний, она шла вперед, прислушиваясь к гнетущей тишине.

Проходя мимо дверей, одинаковых и таких разных, она старалась попасть в зал, где двери менялись, как им вздумается. Но, кажется, свернула вовсе не туда. Здесь, в самом темном из коридоров, ей чудилось, как в тишине кто-то молит о помощи. Неразборчивый, едва различимый шепот доносился со всех сторон, крики боли, мольбы о пощаде, плач новорожденных и умирающих.

— Как вы там сказали, мистер Скамандер? “В Министерстве творится нечто страшное”. Могу вас поздравить, вы были правы, только вот почему мне от этого так нерадостно? — Гермиона была все ближе, протяни руку — и ты коснешься всех тех, кто взывает к ней… И тьма расступилась. Стоя перед дверью, она на секунду задумалась, а после с силой толкнула ее, не надеясь, что она так просто откроется.

Но то ли в Отделе Тайн совсем не умеют ставить замки, то ли она была не единственным посетителем в этот день. Тускло освещенное помещение встретило ее неприятным запахом, резко ударившим по чуткому носу. Больше всего эта комната напоминала лаборатории страшных ученых средневековья, фильмы о которых она как-то смотрела в детстве. Тусклый свет магических светильников, столы с пробирками, неизвестные механизмы и клетки, где-то рычали животные, а в иных — у Гермионы перехватило дыхание — скулящие, окровавленные звери. Неужели именно их она слышала в темноте коридоров? Но ведь это невозможно!

Заметив краем глаза какое-то движение, Гермиона пригнулась и поспешила спрятаться за стол. Шокированная, она потеряла внимательность, за что могла в любой момент поплатиться свободой, а то и жизнью. Сердце бешено стучало, разнося по крови адреналин. Сглотнув застрявший в горле ком, Гермиона замерла и, едва шевеля губами, начала произносить заклинание.

— Homenum Revelio, — рычание зверей заглушило ее тихий голос, а через мгновение на конце палочки вспыхнул и погас огонек. Один человек, кроме нее, был в этом страшном помещении. Тот, кто взломал защиту на двери? Или задержавшийся на работе невыразимец?

Сжав в руке палочку, Гермиона окинула взглядом помещение, которое этого угла было еще более жутким. А возможно, виной тому были колбы с зеленоватым раствором, внутри которых плавали неизвестные существа. Гермиона постаралась вглядеться, но так и не смогла определить их видовую принадлежность. Химеры? Неужели кто-то из невыразимцев решил поиграть с магическими созданиями?

Единственные химеры, виденные Гермионой до этого — соплохвосты, жуткие твари выведенные Хагридом, но кто был взят за основу в этом случае? Но, к сожалению, у нее было слишком мало времени, чтобы осмотреть помещение более внимательно. Среди рычания и стонов боли Гермиона слышала шаги и голос — тихие, едва различимые, они тем не менее были все ближе.

Столь ярко встала перед глазами картина, как ее ловят и убивают. В том, что ее именно убьют Гермиона уже мало сомневалась, после того, что она увидела… А ведь если это случится, она так и не сможет сказать Рольфу…

Шаги становились все ближе, до слуха Гермионы доносились обрывки фраз, крупицы информации, но услышанное привело ее в ужас.

— Приди почисти за мной, легко сказать! — голос был едва различим и часто заглушался рычанием очередного зверя. — Промолчал о подобном? Мордрево отродье! — человек, явно мужчина, подходил все ближе, и Гермиона с удивлением поняла, что где-то уже слышала этот голос. — Столько пошло насмарку, ценнейшие экземпляры... — мужчина был очень недоволен, Гермионе чудилось, что он уже совсем рядом: протяни руку, сделай шаг — и окажешься поймана.

— Ах ты ж тварь! — рык мужчины раздался над самым ухом. Сердце Гермионы пропустило удар, оцепенев, она взглянула вверх, но, вопреки ожиданиям, не увидела нацеленной на себя палочки. Поняла она, что произошло, лишь когда затихшее тело очередного животного упало на пол. — Минус еще один, верткая дрянь.

Гермиона не знала, почему мужчина разговаривал сам с собой, возможно дело было в привычке, губительной на взгляд Гермионы, у нее и самой была похожая привычка, от которой, что греха таить, она никак не могла избавиться.. Но сейчас готова была благодарить хоть Мерлина, хоть Господа Бога за то, что ей попался слишком говорливый преступник. А в том, что это именно похититель, не было сомнения.

Мужчина прошел мимо затаившей дыхание Гермионы. Она внимательно наблюдала за темным силуэтом, что подходил к каждой клетке. Два тихих слова, зеленая вспышка — и очередное тело падает на пол. Гермиона прикидывала свою шансы против мужчины, если она ударит сейчас… Направив палочку в его сторону, она приготовилась произнести заклинание, лихорадочно ища в памяти что-то подходящее. Мгновения тянулись, а она все не могла решиться.

Возможно, это была судьба, или стечение обстоятельств, но в самый последний момент перед тем, как луч заклинания попал в незнакомца, до слуха Гермионы донеслась фраза, которая снова перевернула ее представление о мире с ног на голову.

— Хорошо, что Нунду и Дреморога он разобрал на запчасти, — обрывок фразы, но смысл ее ужасал. Заклинание только отшвырнуло мужчину на клетку, а Гермиона уже бежала. Сейчас в темноте почти не было голосов, никто не звал о помощи и не кричал от ярости, лишь гнилой привкус смерти на языке.

Мысли путались, эмоции не давали соображать трезво, оставалось лишь бежать, чтобы покинуть это зловещее место, от которого каждый раз были одни неприятности. Коридоры сменяли друг друга, а выхода все не было. Отринув панику и постаравшись приглушить бушующие чувства, Гермиона продолжала двигаться дальше.

Она буквально вылетела в атриум, дрожа и пытаясь отдышаться. Оглянувшись, направилась в сторону ДМП. Министерство было все так же пустынно. Но это ощущение оказалось ложным. Стоило ей ступить в сторону Департамента, как от стен начали отделяться тени — первая, вторая, третья, вскоре девушка оказалась окружена аврорами.

— Мисс Грейнджер... И что же вы делаете ночью в Министерстве магии, хотите сознаться в преступлении? — из-за спин авроров вышел все тот же следователь. Сейчас он довольно улыбался. — Ну же, мисс Грейнджер скажите мне, зачем вы здесь?

— Я хочу сказать, что в Министерстве проводят незаконные химерологические опыты! Невыразимцы… — улыбка так стремительно пропала с лица следователя, что Гермионе показалось, что кто-то кинул в него проклятье.

— Что ж, значит, правы в чем-то маггловские полицейские, преступник всегда возвращается на место преступления! — мужчина разочарованно покачал головой, потом резко взмахнул палочкой, обезоружив Гермиону. Девушка, совершенно не ожидавшая нападения, лишь шокировано смотрела, как ее палочку поймал один из авроров. .

— А теперь я расскажу вам правду. Вы снова проникли в Отдел Тайн, как вор, забрались обходным путем, чтобы не пользоваться лифтом. Но вам этого было мало, верно? — следователь осуждающе смотрел на Гермиону, и она с все нарастающей тревогой понимала, что сейчас он вовсе не запугивает, а лишь перечисляет факты.

— Все не так, как вы думаете! — слова вырвались против ее воли. Словно ребенок, она пыталась доказать, что все не так, все совсем наоборот, но, услышав следующие слова, подавилась воздухом.

— Не так? Что именно не так? Разве не вы буквально несколько минут назад пришли в зверинец? Или, может, не вы убивали зверей одного за другим?

— Нет, нет… — губы едва шевелились, а собственный голос больше напоминал хрип загнанного зверя. Она не знала, почему именно ее обвиняют в этом, ведь не может же быть, что она сошла с ума там, в темноте?

— Мы едва успели спасти аврора, который наткнулся на вас и попал под заклятие! — Гермиона широко распахнула глаза, губы ее дрожали, и она сама не понимала, чего в ее взгляде больше — страха или осознания. — Оставить человека в зверинце, да чем вы думали? Решили, что невыразимца не добили, так можно одного их моих парней зверью скормить? Не позволю!

Последние слова следователь буквально проорал. Лицо его раскраснелось, а глаза налились кровью. Гермиона отчетливо видела, что он едва сдерживает собственные эмоции.

— В камеру ее, живо! — резко развернувшись, рявкнул он на своих авроров и направился в сторону одного из каминов. — Мне следует сообщить новости министру, детеныш нунды пропал, зверинец разграблен и уничтожен! И все это у нас под носом!

Вспыхнуло зеленое пламя, и через мгновение Гермиона оказалась одна в окружении авроров. Все они смотрели на нее с нескрываемым презрением. Слова следователя о том, что она напала на одного из них и оставила его умирать, разрушили последнюю надежду на то, что удастся уговорить авроров отпустить ее.

— Будешь идти тихо или тебя тащить силой? — глупый вопрос, Возможно, они помнили о Рольфе, были ли среди них те, кто сражался с ним утром? Или они отчаянно надеялись на сопротивление, желая отомстить за товарища?

Гермиона покачала головой и направилась за аврорами. Много часов назад она точно так же шла по коридорам Министерства, но сейчас все было иначе. Ее ждали камеры временного заключения, и оставалось только надеяться, что за время, которое потребуется на дорогу, она успеет придумать план.