Жажда приключений и тысяча способов её избежать (джен)

Благодаря Гуру в эту ночь город обогатился ещё одним эпицентром гуляний помимо алкашки и корпоратива — Гильдией. Эта вакханалия продолжалась всю ночь до самого утра. Трезвыми остались только несчастные дежурные стражники, которые полными ненависти глазами поглядывали на разбредавшихся с утра по домам мужиков. Уставший Гур кое-как выбрался из Гильдии. Рассыпав себе по карманам тысячу золотых, он завязал мешок и вломился в магазинчик.

Его взору предстала картина, напоминающая первичный хаос, из которого зародилась Вселенная. Это говорило о том, что корпоратив удался на славу. Всюду были разбросаны бутылки, объедки, тарелки, верхнее и нижнее бельё, какие-то непонятные предметы, которые, по всей видимости, были частью корпоративных игр, да прочий хлам. Кто-то из гостей явно под шумок свистнул часть чайного сервиза из комода у стены. Вспомнив, как и зачем этот сервиз использовался, Гур мог лишь посочувствовать бедолаге, которому в голову пришла мысль украсть это.

Хозяин обнаружился в дальнем углу, в обнимку с банкой рассола и недоеденным поросячьим окороком. Он бормотал что-то о полимерах и конфликтогенности пограничных областей. Его вид был ещё хуже, чем общий вид магазина. И без того жирный аки боров, он явно набрал ещё килограмм десять за эту ночь.

Недолго думая, Гур налил воды в ведро и окатил толстяка свежим душем. Тот с визгом подскочил, банка полетела в одну сторону, щедро окропив ассортимент магазина рассолом, окорок — в другую, удачно попав прямо в стоявшие у прилавка доспехи. Всё с грохотом посыпалось на пол. Оклемавшись, хозяин уставился на Гура. Гур уставился на хозяина. Потом вывалил на стол мешок и заявил, что выкупается из рабства.

Хозяин протёр лицо, по всей видимости решив, что ещё не отошёл с похмелья, подумал несколько секунд, правильно формируя и структурируя встречный вопрос, прокашлялся, убедился, что голос на месте, после чего, смачно вдохнув, изрёк:

— Чё?

— Я выкупаюсь, — Гур для значимости развязал мешок, продемонстрировав златые горы. — Тут должно хватить.

Заглянув в мешок, хозяин осел на землю и схватился за сердце. Несколько раз обильно выдохнув, он тихим голосом спросил:

— У кого ты это стащил?

— Ничего я не тащил. Я это заработал, — Гур едва не запнулся на последней фразе, вспомнив, каким именно образом он это заработал.

— Не смейся надо мной. Такие деньги нельзя просто взять и заработать.

— Я вообще-то теперь авантюрист! — Гур гордо продемонстрировал значок, предусмотрительно прикрыв пальцем «но это не точно».

Рассмотрев значок, хозяин перевёл с него взгляд на деньги. Потом на значок, потом снова на деньги. Потом на Гура. Наверное, для разнообразия.

— И они честно заработаны?

— Да.

— И мне ничего не будет если я их возьму?

— Да.

— И ты сам их мне отдаёшь?

— Да.

— И…

— Да.

— Тогда ладно, — он снял с Гура ошейник. — Можешь проваливать.

— Так просто? — удивился освобождённый.

Ответа не последовало. Хозяин, а вернее, бывший хозяин, уже вовсю был занят грёзами о том, как и на что потратит такое состояние. Пожав плечами, Гур вышел из магазина. Он намеренно отдал хозяину почти все деньги. Во-первых, начинать свой путь приключений с получения случайным путём пожизненного состояния было как-то не по канону — так ему подсказывал странный голос в голове. Мол, если Гур оставит эти деньги себе — сюжета не случится, и на этом его история закончится. Он мало что понял, но решил прислушаться к загадочному совету.

Было ещё что-то во-вторых, но Гур успел забыть об этом. Наверное, что-то незначительное. В любом случае, теперь у него была лишь тысяча золотых, что, впрочем, тоже являлось немалыми деньгами.

Недолго думая, Гур выбрался на улицу и полной грудью вдохнул запах свободы. Вернее, всё тех же помоев, но это не суть важно. Важно то, что он был счастлив. Он решил, что сейчас оторвётся так, как не отрывался ещё никогда. День независимости надо было отпраздновать, и отпраздновать знатно.

Отправившись на рынок, он гордо прошёл мимо бабушек и мамаш прямо к лотку с пирожками, где купил сразу четыре сливочных пирожка. Затем, уминая их на ходу, отправился к воротам и вышел из города. Без ошейника он мог делать это совершенно свободно. Убедившись в этом, довольный Гур зашёл обратно. Празднование было окончено. На большее его воображения не хватило. Пройдя назад к центру под аккомпанемент выкриков в стиле «что этот нелюдь себе позволяет?», Гур вернулся к Гильдии.

Местный народ ещё не проснулся, потому внутри стояла духота, вонь и храп десятков нажравшихся авантюристов. В этот раз у стойки, лениво ковыряясь в носу, торчала вчерашняя женщина. Выражение абсолютной ненависти к людскому обществу с её лица никуда не делось. Как такой человек стал администратором, для Гура оставалось загадкой. Её внешность не была особо примечательной. Мышиного цвета волосы доставали чуть ниже плеч, а уставшие глаза болотного цвета с вечными мешками под ними лениво изучали подошедшего Гура. Вспомнив, что она администратор, женщина выпрямилась и отряхнула простенькое платье.

— Деньги спрятать? — усталым голосом протянула она.

— Да, — удивился вопросу Гур.

— Вот, — она протянула ему ключ, заодно отвечая на ещё не заданный вопрос про жильё, — в дальнем конце зала дверь, там общежития. Твоя комната под номером четырнадцать. В ней есть сундучок, в него можно сложить деньги.

— Спасибо, — он взял ключ, — а…

— Задания можешь выбрать на доске с ними, — она ткнула пальцем на соседнюю стену, — выбираешь, что приглянулось, и тащишь сюда. Я отмечаю, и иди выполняй на здоровье. Это похвально, что ты решил сразу опыта набраться.

— Да, но мне…

— Снаряга? В общаге повернёшь налево, там склад Гильдии. Покажешь сидящему там старпёру жетон. Если он его сможет разглядеть — выдаст тебе какое-нибудь шмотьё. Не стесняйся требовать получше, эта зараза вечно халтурит с вещами для новичков.

— Спасибо большое.

— Обращайся, — женщина уткнулась в какие-то бумаги, что-то недовольно бормоча под нос.

Ошарашенный Гур поплёлся к доске заданий, попутно размышляя, а не на самом ли деле эта женщина имеет с ним какую-то связь.

Доска заданий выглядела примерно так, как Гур и представлял себе доску заданий. Это была доска. На ней были задания. На многих листках были печатки в виде чёрных черепков. На некоторых этих черепков было много. Зачастую чем больше была награда — тем больше и черепков. Гур некоторое время колебался между тем, что эти черепки означали: сложность задания, или тем, что они показывали количество погибших на этих заданиях.

— Это жмуры, — раздался голос всезнающей женщины со стороны стойки.

Вновь мысленно её поблагодарив, Гур ужаснулся, услышав: «Не за что». Впрочем, она могла просто догадаться, что он собирался её поблагодарить. В любом случае эта женщина его пугала. Выбрав какое-то простое задание по разведке пещеры, Гур вернулся к ней.

— Вот, — он хотел обратиться к ней, но не знал, как её называть.

— Ронда, — сказала она, забирая листок.

Пробежавшись по нему глазами, она хмыкнула:

— Неплохой выбор. Тебе нужно просто прийти туда, осмотреть это место, не влезая ни в какие неприятности, и вернуться. От тебя требуется только сообщить, есть ли в новой обнаруженной пещере что-либо ценное и что-либо опасное. Всё найденное оставляешь себе, потому и награда такая маленькая. Вот, я отметила это место на карте, — Ронда протянула ему свёрток с картой.

Кое-как со всем разобравшись, Гур заглянул в общежитие. Просаленный коридор с отклеивающимися обоями тянулся в обе стороны метров на двадцать. Слева в конце коридора и правда виднелась дверь склада. Справа — лестница, ведущая на второй этаж. Помещение слабо освещалось несколькими заплывшими свечами. Отыскав в этих потёмках четырнадцатую комнату, Гур отпер дверь и заглянул внутрь. Благодаря наличию окна, микроскопическое помещение освещалось чуть лучше уродского коридора. Комната явно была рассчитана на двоих, что нашего героя сильно заинтриговало. С одной стороны его соседом мог оказаться умный и толковый парень, с другой — какой-нибудь неприятный тип, или того хуже — придурок. Одного взгляда на до боли знакомую кожанку и разложенные по полочкам черенки от тыкв хватило, чтобы понять, к какому персонажу нашего бедолагу занесло.

Не медля ни секунды, он выскочил назад в зал и потребовал сменить комнату. Как и ожидалось, Ронда нехотя заявила, что лишних комнат нет.

В отчаянии Гур поплёлся на склад, где застал зомби. Наверное. Гур никогда раньше не видел зомби, потому говорить наверняка не мог. Впрочем, сие существо могло именоваться человеком ещё лет двадцать назад.

Направив на посетителя сморщенные моргала, старик пробормотал что-то невнятное вопросительным тоном. Гур протянул ему свой жетон, который дед принялся разглядывать. Процесс занял у него не меньше пяти минут, что для Гура казалось чрезмерным сроком и явным злоупотреблением его временем. Затем дед загадочным образом принял вертикальное положение, поправил переливающуюся оттенками засаленности жилетку и проковылял куда-то вглубь склада, где пропал. Прошло пять минут, затем десять. Деда всё не было. Решив, что он умер, недоумевающий орк пошёл следом и вскоре застал старпёра за поеданием какой-то юшки. Зубов у него давно не было, разумеется. Увидев посетителя, дед хлопнул себя по лбу и достал с полки большой свёрток. В нём обнаружилась простенькая кожаная броня и какая-то дубинка. Несколько секунд тупя, Гур повернулся к деду и спросил:

— А меча нет?

— Ты же орк, — промямлил в ответ старик.

— Но я хочу меч.

— А я хочу чернорыбской настойки.

Несколько секунд они молчали. Потом дед начал есть юшку, а Гур снова попросил меч.

Дед с явным раздражением выбрался из-за стола и принёс ему топорик. Для дров. Не для боя. Обычный ржавый колун.

Рассматривая два своих новых инструмента, Гур призадумался и сделал единственное, что пришло ему в голову — разрубил палку топориком. Затем дал деду две монеты.

Лишь услышав звон кошелька, старикан подорвался и через тысячную долю секунды уже протягивал гостю неплохой стальной меч.

Отдав деньги, Гур взвесил его в руке. Тяжеловат для одноручного, коротковат для двуручного. Лезвие заточено только с одной стороны, но при этом очень широкое. И толстое. Невероятно толстое. Как топор. Сломать такой меч почти нереально, о чём и говорили тысячи зарубок и царапин. Чертовски странное оружие, но в целом неплохое. Кое-как присобачив его на пояс, новоиспеченный приключенец напялил нагрудник и отправился на улицу. Деньги он решил забрать с собой. Сегодня ему предстояло его первое задание.

Развернув карту, он несколько секунд её разглядывал. С удовольствием отметил, что не страдает топографическим кретинизмом, и отправился в путь. Стражники удивлённо пропустили его на выходе, поглядывая вслед. Впервые Гур полноценно покинул город. Его глазам предстала свобода. Справа — постная и однообразная равнина, слева — равнина. Тоже постная и однообразная, как и правая, только слева. Посредине дорога. Грязная и покрытая лужами. Небо мрачное, по нему летают вороны. Где-то вдали грохочет гроза. Идеальное время для приключений.

Слегка почесав зад, авантюрист поплёлся вперёд.

Час шёл за часом. Лужа за лужей. Равнина ни за чем не шла. Она всё так же была справа и слева. Вскоре он остановился у большого грязного валуна, отмечавшего место поворота. Теперь вместо дороги была почти незаметная тропинка. Равнина теперь была не только по сторонам, а ещё спереди и сзади. Наверное, раньше тут что-то выращивали, но теперь не выращивают. Вообще Гур плохо понимал, как работает сельское хозяйство. Люди колупались в земле, потом выливали на неё воду, и из земли вылезали какие-то кусты. Потом на этих кустах появлялась еда, но каким образом всё это функционировало, оставалось для него загадкой.

В этих размышлениях Гур и не заметил, как подошёл вечер. Он наконец-то оказался около пещеры. Та скрывалась в небольшой роще, наполненной приземистыми деревьями. Просто в её центре, на небольшой поляне, скрывалась кучка валунов, среди которых и правда виднелся вход в пещеру. Внутри было темно. По какой-то причине для Гура это оказалось неожиданностью. Уже темнело, никаких источников света у него с собой не было. В нерешительности простояв около входа пару минут, он пожал плечами и пошёл обратно.

Теперь равнину видно не было. Поворот он нашёл только, ударившись об валун. Идти приходилось едва ли не на ощупь — ночь выдалась слишком тёмной. В результате — к именуемой городом дыре горе-приключенец вернулся едва ли не под утро. Проигнорировав всех, он завалился в комнату и заснул.

Наутро он обнаружил, что рядом с ним спит лимонный придурок. Почему он спит здесь, а не в своей кровати, Гур объяснить себе не смог. Теперь следовало разбудить его и спросить у него, но Гуру не хотелось этого делать. Вместо этого он отправился на склад. Дед вновь приветствовал его злыми человеческими звуками, наотрез отказываясь выдать ему факел. Пришлось заплатить ещё две монеты. За факел. Две монеты за обмотанный промасленной тряпкой кусок палки. Опять чёртовы палки портили ему жизнь. Выходя из общежития с печальной миной, Гур услышал голос Ронды:

— Забыла сказать, не пытайся договориться с старпёром при помощи денег. Заплатишь ему один раз — уже никогда ничего бесплатно не получишь, — протянула она, не отвлекаясь от чего-то наподобие газеты. Зарегистрировавший его парень вовсе перестал появляться в Гильдии.

— Поздно уже, — проныл Гур.

— Сочувствую.

Вновь выбравшись из города, он снова плёлся около четырёх часов по пустой дороге, изредка вляпываясь в дерьмо иили лужи. Иногда даже в лужи дерьма. В этот раз небо было ещё более серым и противным, чем вчера. Его жизнь приключенца ещё толком не началась, а уже успела надоесть так, как не надоедало даже приготовление зябликов.

Дорога была утомляющей и однообразной. Пытаясь развлечься, Гур перечислял известные ему методы приготовления поросячьей вырезки. Благо их количество зашкаливало.

Повернув у камня и прошагав по полю ещё пару часов, он снова оказался у пещеры. В этот раз стемнело ещё раньше. Наступила достаточная тьма, чтобы вокруг пещеры распустились огненные цветки. Оказалось, ими была усеяна вся поляна. Эти цветки распускались в темноте и светили ничем не хуже факела.

Гур остановился в ступоре. Получалось, вчера, подожди он ещё пару минут, проблема была бы решена. В ярости он начал бить окружающие деревья, но это занятие ему быстро надоело. Выбросив ненужный факел, он сорвал несколько цветков и подошёл ко входу. Цветы освещали пологий спуск под землю. Судя по явно искусственным ступеням, эта пещера не была естественной, а значит, его могли ожидать полезные находки и сокровища. Возможно. А возможно, он просто умрёт от руки какого-нибудь подземного существа. А может, не от руки. Возможно его съедят. Чёрт его знает.

Он начал спускаться, но не успел пройти и пару метров, как цветки начали тухнуть. Ещё пара секунд — и они вовсе погасли, оставив недоумевающего орка в потёмках. Слегка попустившись от такой неожиданности, он вновь выбрался на поверхность и сорвал другие. Они тоже быстро потухли.

Гур выронил сорванные цветки и остановился. Идиотизм всегда был его отличительной чертой. Достаточно идиотской, чтобы выделяться среди людей, и недостаточно, чтобы смешаться с общей массой орков. Золотая середина, так сказать.

Призадумавшись, он забил на всё и подобрал факел. Тот упал в лужу и насквозь вымок. Зажечь его было нельзя. Гур сперва расстроился, а потом вспомнил, что и зажигать-то его было нечем. От отчаяния он принялся бросать цветы в пещеру, но те слишком быстро гасли, чтобы принести хоть какую-то пользу. Он попытался выкопать один из цветков, но корни уходили слишком глубоко, и выкопать никак не получалось. Даже применение гигантского меча в качестве лопаты никоим образом не помогло выбраться из сложившейся ситуации.

Махнув на всё рукой, Гур вновь отправился восвояси. Дорогу он теперь знал почти наизусть, благодаря чему добрался пораньше и успел застать лимонного придурка бодрствующим. В результате имел место такой диалог:

— Ты зачем вчера ко мне в кровать забрался?

— Мне казалось, что тебе одиноко.

— А в кровать зачем забрался?

— Разве тебе не одиноко?

— Одиноко, но как это связано с кроватью?

— Я думал, что раз тебе одиноко — тебя надо как-то утешить.

— Каким образом меня это могло утешить?

— Ладно, больше не буду.

Гур слегка ошалел от такого простого ответа. Он ожидал, что его чудаковатый сосед будет упираться куда дольше.

— Хочешь, я приготовлю тебе лимонный пирог?

— Нет, не хочу.

— О, давай покажу тебе мою коллекцию. Я за свою жизнь обезвредил уже семнадцать взрывотыкв! Я каждый черенок храню. А ты знал, что у каждого черенка своё влияние на кору лиловой акации? Даже одинаковые детали будут выглядеть по разному, если обрабатывать их разными черенками!

— А давай ты заткнёшься?!

— Кстати, я не представился, меня зовут…

— Мне плевать, как тебя зовут, исчезни! — Гур пригрозил ему рукой.

Реакция парня была неожиданной. Визгнув, он убежал из комнаты. Гур даже решил, что погорячился, но усталость взяла своё, и он вновь завалился спать.

Следующее утро началось с очередной битвы с дедом за факелы. В этот раз, набравшийся опыта, он взял с собой ещё и огниво. Ронда удивлённо уставилась на него на выходе.

— Ты куда в третий раз-то? — слегка ошарашенно спросила она.

— Пытаюсь исследовать пещеру, — пробормотал Гур, осознавая, насколько идиотский диалог намечается.

— Эм-м… как бы… это ведь простейшее задание. Зайти и выйти. Что ты там третьи сутки делаешь-то?

— Вы даже не представляете, с какими трудностями можно столкнуться, — максимально многозначительно сказал он, пытаясь не выглядеть идиотом.

— Ну ты это… осторожнее там, что-ли. Не надорвись, — издевательски протянула администратор.

Недовольно заворчав, бедолага вышел на улицу. Третий день начался. В этот раз он был готов ко всему.

Уверенно и решительно преодолев равнину, поворот и тропинку, он, не медля ни секунды, зажёг факел и смело направился в пещеру. Неаккуратные камни вскоре сменились искусственными стенами с резьбой. Гур углублялся всё глубже в пучины неизвестного…

А, нет, не углублялся. Примерно через десять метров от входа путь ему преградила дверь. На двери виднелось четыре цилиндрических изображения, в каждом из которых были символы, складывающиеся в концентрические круги. Таким образом, у него было четыре блока символов. Каждый третий символ был выделен другим цветом и имел визуальное сходство с таким же из другой группы, создавая некую аллюзию резонанса между блоками. Осмотревшись, Гур обнаружил рядом нечто наподобие панели, где также были четыре круга, только символы на них были подвижные. Несомненно, ему нужно было разгадать таинственную загадку, чтобы открыть дверь.

Слегка подумав, Гур достал меч и поковырял им один из символов. Разгадка, казалось, была где-то под носом, но он что-то упускал. Пришлось думать. Новоиспечённый расхититель гробниц рассматривал символы, пытаясь найти между ними связь.

Взвесив в руке меч, он размахнулся и вдарил по двери. Та глухо стукнула и заскрипела. Затем, он разбежался и влетел в неё со всей дури. Дверь вылетела с петель, с ржавым визгом пролетев пару метров, и успешно приземлилась в противоположную стену. Гур довольно хмыкнул — загадка была разгадана.

Теперь оставалось лишь осмотреть продолжение пещеры. А, нет, не продолжение. Это был конец. За дверью была крохотная комнатка. В ней был пустой сундук. А ещё старый скелет. Он пылился в углу, всем своим видом демонстрируя безразличие к жизни. Его костяное лицо словно насмехалось над идиотом, столько всего пережившим, чтобы сюда попасть.

То, что происходило в пещере после этого нельзя описывать в произведении с таким возрастным рейтингом, извините. Просто поверьте, что это было ужасно.

Закончив с осквернением чёртовой пещеры, её создателей, их родственников и домашних животных, а также всего, до чего Гур смог додуматься, он пошёл на выход. Внезапно его остановили костяные звуки.

Скелет встал.

Гур приготовился защищаться, но скелетон просто подошёл к нему и протянул какую-то металлическую пластинку.

На ней явно когда-то было написано что-то очень важное и мудрое, но за годы надпись стёрлась, и сейчас пластинка выглядела примерно так:

»… ......, .......!!! … ......... б.…

.......... …! .....о...... ....... ........?

…б. ......!!!»

Слегка подумав, он попытался изучить вложенный в послание скрытый смысл, после чего выдал:

— Тебя зовут Боб?

Несколько секунд скелет стоял неподвижно. Гур даже подумал, что он снова умер, но затем Боб разразился целой серией злых костяных звуков, после чего бросил пластинку в угол и подобрал с пола ржавый меч. Угрожающе размахивая им, Боб направился в сторону бедняги-орка, но случайно задел свою челюсть, которая раскололась и рассыпалась.

В ужасе скелет пытался собрать её снова, но ничего поделать уже было нельзя. Гур сочувствующе похлопал Боба по плечевому суставу и направился к выходу из пещеры. Боб последовал за ним.

Через несколько часов странная парочка оказалась в городе. Стоило Гуру зайти в Гильдию, как все повскакивали со своих мест, поражённо восклицая и хлопая в ладоши:

— Орк-некромант!!!

— Невероятно!

— Поразительно! Первый в мире орк-колдун!

— А я говорил вам, он не орк, а уродливый эльф!!!

Гур не понимал, по какому поводу такой ажиотаж, пока кто-то не объяснил ему, что оживление мертвецов является утерянной магией. Вот, к нему уже выстроилась целая очередь учеников, желавших постичь тайны запретного волшебства. Одни предлагали деньги, другие — непонятные безделушки.

Он пытался внушить всем, что всё происходящее — одно большое недоразумение, но, как и водится, его никто не слушал. В результате, не успев оказаться забытым после первого подвига, он снова поднял всех на уши новым достижением. Ему выплатили нехилую премию, а Ронда даже подошла, чтобы спросить, как же так вышло, что на простейшем задании он потратил целых три дня, а потом вернулся с ручным скелетом. Гур ей всё объяснил, благо, девка была не тупая. Осознав масштабы творящейся идиотии, она таки выдала ему ключ от отдельной комнаты, под предлогом того, что Бобу нужно жить рядом с хозяином.

Счастливый Гур пошёл переселяться в новое жильё. Скелет нерешительно последовал за ним, постоянно оглядываясь на окружающих. Он не был личом или великим воином прошлого. Не был скелетом какого-то мага или древнего легендарного героя. Нет, он даже не был скелетом-лучником. Это был обычный, никому не нужный скелет-мечник, которого при желании мог одолеть даже подросток. Впрочем, отныне жизнь этого скелета изменилась, и он осознавал это. Отныне Боб стал авантюристом, у Гура появился первый напарник.

Они ещё не знали, какое дерьмо им предстоит увидеть и пережить в будущем. И хорошо, что не знали. Знай они об этом — точно отказались бы.