Из пепла (джен)

Солнечные лучи вплетались искрами золота в крону раскидистого дерева — единственного в небольшом саду дома из белого кирпича. Город накрыла летняя жара, какая бывает лишь перед самыми суровыми зимами. Душный воздух, смолянистый от запахов пряностей и цветов рынка, мешался с тяжелой вонью Мусорной заводи и тысячей благовоний Острова Богов. Издалека донёсся мощный рев Титана — в Браавос прибыл очередной корабль.

Рей перевернул страницу потертой книги. Сухая кожаная обложка потрескалась от частого использования. Страницы не пестрели прекрасными иллюстрациями, как сборники сказок и легенд, но вот содержание сполна окупало этот недостаток. «Девять путешествий» за авторством мейстера Матиса описывал экспедиции лорда Корлиса Велариона. Волшебная империя И-Ти и остров Лэнг, северные берега Эссоса, недружелюбные земли Иббенийцев, Студёное море, Летние острова…

Рей любил эту книгу. В первую очередь потому, что в отличие от глупых сказок, в которых не было ни капли истины, все эти места были реальны, существовали где-то далеко, и когда-нибудь их можно было бы посетить. По вечерам он представлял себя отважным моряком, исследователем, первооткрывателем… Возможно даже настоящим волшебником. Ведь магия на Востоке ещё осталась. Возможно, и ему достанутся крупицы древних знаний.

Он мечтательно улыбнулся и подпер щеку ладонью, смотря вдаль, за горизонт где начиналось Студёное море.

От размышлений его отвлек басистый голос Джона:

— Работай ногами, Гарт.

Рей высунулся из распахнутого окна и посмотрел вниз. В саду тренировались его старший брат и кузен: Аластор, которого все чаще звали просто Ал, и Гарт. Первый был старше на два года, второй — на три.

— Не маши так руками, Ал. Ты как мельница.

Рей посмотрел на них, щурясь от солнца.

Джон не так давно начал учить их сражаться настоящим железом. Затупленные клинки раз за разом сталкивались с металлическим скрежетом, пытаясь достать противника. Гарт был крепче и мощнее, а Ал наоборот был легким и гибким, точно стилет. Он предпочитал делать ставку на скорость, манёвренность и обманные трюки. Не так давно он по секрету сказал, что хочет научиться драться как настоящий браво. Рей пожелал ему удачи. Она понадобится его неугомонному братцу, когда об этом узнает Джон. Их мастер над оружием считал, что настоящий рыцарь в полном доспехе стоит любого из этих «безмозглых задир».

Рей отвел взгляд и углубился в чтение. Джон иногда шутил, что его мать проглотила свечку и пару книг, пока носила его под сердцем. Бои занимали младшего из трех подопечных старого вояки гораздо меньше, чем книги, пусть даже Рей и перечитывал некоторые из них десятки раз. Меч, как и копье, не говоря уже о молотах, давались ему крайне плохо.

Впрочем, ему только одиннадцать. Это явно не тот возраст, когда можно стать великим воителем.

Вновь крики под окном. Рей поморщился. Нет, читать в такой обстановке абсолютно невозможно. И окно не закрыть, иначе он просто задохнётся.

Он взял «Девять путешествий» и покинул свою комнату. Ноги несли его в библиотеку — небольшое помещение в восточном флигеле, полное книг, которые его мать собрала за те годы, что они провели в Браавосе.

В отличие от брата и кузена, Рей плохо помнил другие города. Сам он родился в Мире, младенчество провел в Тироше и Пентосе, более осознанное детство — в Волантисе, а последние пять лет жил в Браавосе. На то было немало причин, начиная с возможных преследователей, нанятых Ланнистерами, и заканчивая войнами между Вольными городами.

Рей забрался по лестнице на второй этаж, почти под самой крышей, чтобы поставить «Девять путешествий» на нужную полку. Здесь же стояли другие прочитанные им ранее книги.

«Завоевание Дорна», которое написал король Дейрон I, Рей долгое время с упоением перечитывал, пока Джон, с характерной для него прямотой, не сказал, что правды в этих «бахвальствах молодого идиота» совсем немного.

«Дети лета» рассказывали о жителях Летних островов, чья кожа темна точно оникс. Лучше, чем в стрельбе из лука, они проявляют себя только в постели. Но об этом Рею было думать ещё слишком рано.

«Повествование о войне Девятигрошовых королей» и вовсе содержало упоминания о дяде Рея — Роджере Рейне, прозванном за свою храбрость и силу Красным львом. Он стал командующим войском Запада и даже одержал несколько значимых побед над Золотыми мечами.

На этих же страницах Рей впервые встретил имя Тайвина Ланнистера — убийцы, который вырезал всех, кто принадлежал к дому Рейнов или Тарбеков. Однако он едва ли мог почувствовать к нему настоящую ненависть. Вестерос был слишком далеко, а Вольные города было куда легче назвать домом, чем те незнакомые земли, о которых говорила мать и Джон.

Но порой, когда он или любой из его старших братьев заводил эту тему, карие глаза Гарта, обычно добродушного и непоколебимого, точно скала, загорались злым желтым огнем. Кузен помнил обоих своих родителей и собирался однажды вернуть себе Тарбекхолл, насадить на пики головы всех Ланнистеров, а их жен, дочерей и сестер отдать в Молчаливые сестры, как некогда они поступили с его матерью. Аластор был полностью на стороне Гарта. Он мечтал вернуть семью и дом, которого его лишили Ланнистеры. А Рей, посмертный ребенок, которого назвали Рейнардом в честь его мертвого отца, соглашался с ними, но не отбрасывал мыслей о дальних странах и путешествиях.

Он поставил книгу на место и вылез наружу через узкое окно-бойницу, находящееся между шкафами.

Крыша была разгорячена полуденным солнцем, но не настолько, чтобы на её край нельзя было сесть. Рей повязал на голову бандану, чтобы не получить солнечный удар, поджал ноги, как купцы с востока, и достал из кармана свое самое ценное сокровище — складную подзорную трубу, которую ему подарили на десятилетие. Мирийское стекло могло увеличить все во много раз. И Рей подолгу сидел так на крыше, разглядывая входящие в порт корабли, жителей Браавоса и далекие здания.

Вот вдалеке по улицам движется паланкин нынешней Черной жемчужины — куртизанки из знаменитого рода Отерисов, а вот навстречу друг другу идут две компании пьяных брави — скоро по улицам польется кровь — а вот нынешний Морской владыка движется между островами на прогулочной барке, украшенной смеющимися позолоченными лицами.

Но интереснее всего было наблюдать за Черно-Белым домом. Рей с затаенной дрожью и страхом наблюдал, как в двери храма Многоликого бога входят смертельно раненые брави, тяжелобольные старики, простые горожане, потерявшие смысл жизни.

И никто из них не возвращается обратно.

* * *

Дворец Морского владыки был великолепен, как может быть только дом правителя города. Стены из резного мрамора, белого словно кость, казалось, светились бледным, точно лунным светом. Золоченые жаровни испускали тяжелый запах масел, благовоний и пепла. Девица — наложница или простая служанка — которая сопровождала их до приемного зала, была одета в легкие шелка, плотно обхватившие тонкую и прекрасную фигуру. Золотые браслеты на лодыжках звенели при каждом её шаге.

Гарут не впервой было сопровождать леди Алис на подобные встречи. Он был достаточно взрослым, чтобы внимательно слушать и учиться у неё вести дела. Аластор всегда был слишком пылким и резким, клинок шел ему лучше расчетных книг, а Рей был невероятно умен и смышлен для своего возраста — порой даже слишком — но все равно, он слишком мал, наивен и подвержен мечтам, чтобы от его присутствия был какой-то толк.

Леди Алис вложилась в несколько быстрых торговых кораблей, которые занимались перевозками пряностей, драконьей кости, сыров, ценных вин и пород дерева, а также прочих дорогих вещей. Лишь благодаря тому, что она начала заниматься торговлей, их семья не только не бедствовала, но даже приумножила почти вдвое часть изначальных богатств, вывезенных из Кастамере.

Но это не изменило отношение сира Джона, который продолжал презрительно именовать торгашей «рыцарями вина и сыра».

Серебряные двери приемного зала распахнулись перед ними. Внутри на диване, устеленном шелковыми подушками, парчой и мирийскими кружевами, полулежал нынешний Морской владыка. Его борода и усы были перекрашены в золотой, а волосы — в красный. Каждый ус и борода кончались крупным кольцом, вырезанным из яшмы и агата. На столе из эбенового дерева стояла бутылка летнего вина и серебряные блюда, полные экзотических фруктов. За правым плечом своего господина стоял Первый меч Браавоса.

Но ни надушенные ткани, ни благовония, ни тонкие ароматы фруктов и вина не могли скрыть удушливую вонь близкой смерти.

Морской владыка умирал. Болезнь медленно пожирала его старое тело, выпивая все соки и заставляя гнить ещё живую плоть. Его смерть была лишь делом времени. А значит, в скором времени должна будет грянуть буря. Выборы нового правителя Браавоса никогда не обходятся без рек крови.

Морской владыка оторвал взгляд от танцующих девушек, скорее раздетых, чем одетых, хлопнул в ладоши, и те сразу разбежались. Музыка смолкла, старик приподнялся на локтях и одарил вошедших благосклонным взглядом.

— Алис, вы, как и всегда, прекрасны.

— А вы выглядите значительно лучше, чем в нашу прошлую встречу, — ответила она такой же пустой любезностью.

— Эти глупые лекари ничего не могут сделать. Я уже начинаю думать, что они нарочно травят меня, — он поморщился. — Итак, Алис Риверс, какое дело привело вас ко мне?

— Накор Анериос.

Морской владыка закатил глаза и скривился, точно от зубной боли.

— Что вы хотите от меня? Его голову? Деньги? Мне казалось, вы уже договорились между собой.

— Мне нужно, чтобы он возместил стоимость моего корабля, товара и жизни пять человек из команды.

— Воскрешать он не умеет.

— Но может заплатить за людские потери.

— Алис, скажите, — наконец сдался старик, — у вас есть доказательства, что это сделал он?

— Его людей видели рядом с моим кораблем в ночь, когда был совершен поджог. И не забывайте, все произошло здесь в Пурпурной гавани. Или вы не хотите заняться расследованием дела, которое напрямую затрагивает всех торговцев Браавоса? Многие из них так же недовольны его действиями и желают правосудия. Вы же не хотите, чтоб все это вылилось в торговую войну? Это может плохо сказаться на городе.

— Стража займется этим делом, Алис, — он тяжело вздохнул. — Обещаю…

Жирное тело Морского владыки затряслось под шелковой тканью, его плечи вздрогнули, лицо побагровело, глаза налились кровью. Он тяжело перевалился на бок и судорожно закашлялся, прижимая ко рту белоснежный платок. Ткань окрасилась кровью. К нему сразу подбежали суетящиеся слуги.

Леди Алис сжала губы в узкую полоску, поднялась со своего места и откланялась. Она уже давно поняла, что от этого полумертвого моржа ничего не получится добиться. Впрочем, попытаться в любом случае стоило. Хотя бы для того, чтобы он затем не мог упрекнуть ее в том, что она не пыталась решить дело миром.

Уже на лестнице, ведущей на улицу, они встретились лицом к лицу с тем, кого и Гарт, и его родственница хотели видеть в последнюю очередь.

Навстречу им шел Накор Анериос, щегольски одетый человек средних лет, гладко выбритый и черноволосый. В целом его можно было назвать даже красивым. Он смотрел на мир своими черными чуть раскосыми глазами, выдающими восточную кровь, точно на одну большую шутку. Он успел пройтись по многим головам, завоевывая власть и деньги. Одних конкурентов он делал банкротами, на торговые суда других натравливал ручную шайку пиратов, корабли третьих поджигал в самом порту. Как сделал это с тем, что принадлежал семье Гарта.

— Леди Риверс со своим наследником! Как я рад встретить вас сегодня! — его акцент выдавал уроженца Залива Работорговцев.

Леди Алис смотрела на него своими пронзительными синими глазами, не сдерживая холодного презрения. Она уже давно не называлась своим истинным именем, предпочитая легенду о незаконнорожденной девице из Речных земель, которая долгое время жила содержанкой при каком-то богатом лорде, а затем, после его смерти, перебралась в Эссос уже вместе со своими бастардами и многочисленными подарками бывшего любовника.

— Накор Анериос, — ответила она, удерживая на лице вежливую маску безразличия. — Неужели вы нашли свою давно потерянную совесть и решили возместить мне ущерб?

— О, что вы, леди Риверс! Как вы можете обвинять меня в столь низком поступке, особенно по отношению к столь прекрасной женщине? Вы, наша Красная Жемчужина Браавоса, бываете слишком мнительны и подозрительны. Вам это не идет.

Плечи и шея леди Алис напряглись. Гарт знал, что она ненавидела, когда Накор называл её подобным образом. Слишком сильно оно напоминало прозвище куртизанок рода Отерис.

Попросту говоря, он завуалированно сравнивал её со шлюхой.

— Я здесь лишь для того, чтобы запечатлеть свое уважение Морскому владыке. Я слышал он стал совсем плох… Но что это я? — он улыбнулся. — Время не ждет, мне бы не хотелось опоздать на встречу с правителем нашего славного города. Славно поболтали. Прощайте, леди Риверс.

И он, не дожидаясь ответа, взлетел вверх по ступеням и скрылся внутри дворца.

— Почему мы просто не наймем какого-нибудь брави и не попросим принести нам его голову? — спросил Гарт. Он, пожалуй, и сам был бы не против взять меч и разделить ублюдка на несколько неравных частей.

— Потому что он выставит своего человека и все, что мы получим — два бесполезных трупа. А на Безликого у нас не хватит денег, — леди Алис закрыла глаза и покачала головой. — Идем, Гарт. Отведи меня в храм Семерых. Я хочу немного помолиться.

«Боги не принесут нам его голову», — мрачно подумал он. — «В отличие от меча».