Лемегетон (гет)

А это ль не победа? Ведь у нас

Осталось то, чего не может Он

Ни яростью, ни силой отобрать -

Немеркнущая слава.

Джон Мильтон. Потерянный рай.

Люцифер обращается к своим братьям.

Саске не спал вот уже вторые сутки. Отца в спешке похоронили, и на похороны эти, как ни странно, сошлась половина города. Итачи по непонятным причинам за всё это время сказал младшему брату не более десяти слов. Как и Наруто, который, впрочем, всё равно от Учихи не отходил, хоть и прежней болтливостью более не отличался.

Погода оставалась прежней, священника из дома Итачи так и не выпускал. Это был служитель протестантской церкви по имени Хатаке Какаши — японец по происхождению. Он был слеп на один глаз, хотя этот дефект совершенно не портил хоть и поседевшего, но всё ещё крепкого и приятного с виду мужчину лет пятидесяти. Какаши так и не получил внятного ответа на вопрос о том, почему семья так нуждается в духовном лице в доме. Сначала ему казалось, что всё дело в трагической кончине отца, но совсем скоро он начал замечать странные взгляды прислуги и самих господ, которые они часто бросали на бледного и мрачного Саске.

Медальон так и лежал на том же месте, куда его бросил Учиха, и больше никто не осмелился к нему прикасаться. Несколько человек из прислуги уволились, а остальные старались держаться подальше от господ и от гостиной, в которой умер хозяин и всё ещё лежала та странная вещь.

Саске ни на секунду не оставался в одиночестве. Присутствие Наруто буквально спасало его от постоянной тревоги, и спустя некоторое время он более-менее вернул душевное равновесие.

Чем всё это время был занят Итачи, никто не знал: он почти всегда был вне дома, и Какаши предполагал, что тот просто решает семейные вопросы.

Хуже всех себя чувствовал впечатлительный Наруто. Он шугался из-за каждого шороха и, будучи хорошо знакомым со старыми страшилками семьи Учих, решительно отказывался спать в своей спальне. К молчаливой скрытой радости Саске, они оба спали в одной из гостиных, не выключая свет. Откровенно говоря, свет в этом доме на ночь не выключал даже ничего не подозревающий Какаши.

Эти люди по своей природе не были малодушны: просто они, как и все остальные, чувствовали нарастающее напряжение чего-то нехорошего в стенах этого дома и никак не могли понять, откуда ждать беды и как обороняться.

Саске проснулся ночью, во время бушующей за окном грозы. Он не сразу осознал, что комнату освещают не свечи, а молнии. Он принял сидячее положение и попытался разглядеть на другом диване мирно спящего Наруто, но ему этого не удалось — Узумаки нигде не было.

Учиха мысленно выругался, вооружился злобой вперемешку с нарастающим внутри раздражением и отправился бродить по дому в поисках своего лучшего друга. К своему удивлению, он обнаружил все комнаты и коридоры неосвещёнными: его самого былая тревога уже отпустила, но суеверная прислуга не уставала исповедоваться священнику и зажигать повсюду свечи. Он миновал несколько больших комнат, отправился на второй этаж — в спальню Наруто, затем обошёл весь третий этаж, проверив кабинет Итачи и свою собственную спальню — в доме, очевиднее всего, никого не было.

Саске закатил глаза и направился в спальню старшего брата. Он не сильно хотел идти с ним на контакт — из ниоткуда образовавшаяся между ними стена его разозлила — он не видел причин для этого холодного обращения. Однако Учиха посчитал необходимым проверить наличие старшего брата в доме, поэтому направился к нему.

Отворив тяжёлую дубовую дверь, он вошёл в просторную спальню, где вместо кровати прямо напротив двери стоял большой закрытый гроб. Саске нахмурился и, захватив с ближайшей тумбочки старинный подсвечник, начал медленно подходить к волнующему его предмету, не забывая при этом оглядываться по сторонам.

К своему немалому удивлению, он обнаружил, что гроб оказался кое-как заколочен кривыми гвоздями — они торчали по всему периметру крышки. Первая мысль сразу же опровергла любую логику — Саске на секунду решил, что Итачи не похоронил отца, а притащил к себе и зачем-то заколотил его тело внутри. Но полное отсутствие запаха гниющего тела, да и логики в общем заставили Саске выбросить из головы эту бессмыслицу. Вторая мысль — Итачи таки поверил в отцовские бредни и сейчас, наверное, возомнил себя графом Дракулой. Но и эта теория опровергалась заколоченной крышкой и святой верой Саске в интеллект старшего брата.

Он снова почувствовал себя жутко, осознавая необъяснимость сложившейся ситуации и разозлился ещё сильнее. Уж очень он не любил вещи, которыми не мог управлять.

Раздражение его совершенно внезапно дошло до точки полного безразличия к происходящему. Саске решил плюнуть на всё и отправиться обратно спать, а уже утром устроить взбучку тупым шутникам. Он развернулся и направился к выходу, поставил подсвечник на место, но как только он открыл дверь, комната наполнилась грохотом грома. Саске быстро повернул голову, дабы окинуть взглядом помещение в последний раз, и застыл, увидев в свете молнии ниоткуда взявшееся зеркало перед уже открытым гробом. Он широко раскрыл глаза и почувствовал, как внутри всё больно сжалось. Первым и, следует заметить, правильным порывом было бежать отсюда. Но Учиха, будучи человеком не особо пугливым и уж слишком скептично настроенным, вернулся к гробу и попытался рассмотреть его содержимое.

Благодаря очередной вспышке молнии он обнаружил гроб пустым и невольно повернул голову, чтобы взглянуть в стоящее перед ним высокое зеркало.

Внезапно комнату наполнили громкие звуки оркестра. Саске подскочил от неожиданности и начал суетливо оглядываться по сторонам. Он ощущал присутствие невидимых музыкантов, слышал музыку так близко, будто играли у него в голове, но комната оставалась пустой. Краем глаза брюнет заметил в отражении зеркала какое-то движение и понял, что оттуда на него смотрел тот самый кот с человеческим телом.

— Пройдёмте, пожалуйста, в следующую гостиную, — оживлённо щебетал Наруто, — У нас так много дел навалилось, засыпаем прямо здесь.

Учиха с трудом открыл глаза вопреки неописуемой головной боли и обнаружил себя лежащим на облюбованном диване в лучах полуденного солнца. Наруто бросил на него быстрый вызывающий взгляд и провёл неизвестных хихикающих дам в следующую комнату. Он вернулся спустя минуту.

— Ты почему ещё не встал, я тебя сто раз будил! — громко шептал Узумаки.

— Что такое и кто это вообще? — Саске поморщился от боли и попытался унять её, массируя виски.

— К нам пришли гости, — Наруто тараторил очень быстро и оживлённо, — Японцы по происхождению, знатные, богатые, у них две молоденькие дочки-красавицы, и они пришли чтобы выразить своё соболезнование и предложить бедным сиротам дружбу!

Наруто разразился хохотом и начал тянуть его за рукав с целью поскорее привести его в чувство.

— Мне... — начал Саске и вдруг застыл, вспоминая жуткие подробности своих сновидений, — Мне какой-то бред снился...

— Саске, там в соседней комнате настоящая красотка, бегом поднимайся, — прошептал Наруто и выбежал.

Учиха решил воспользоваться случаем и занять себя хоть чем-то, лишь бы не думать о том, что он видел во сне и о том, насколько это было реально. Только вид уродливой кошки с человеческим лицом, звуки духовых инструментов и дикая мигрень по этому поводу никуда не исчезали. Саске наспех умылся, оделся и вошёл в большую гостиную к гостям.

— А вот и он! — защебетал Узумаки и подмигнул одной из довольно миловидных девушек.

Саске быстро поклонился, поцеловал несколько рук, ответил на рукопожатие мужчины и только после этого принялся рассматривать своих гостей.

Перед ним стоял длинноволосый парень, ему было около двадцати пяти. Хоть он и был невысоким, но казался весьма крепким и выглядел мужественно. Резкие черты лица смягчали большие светлые глаза — благодаря этой своей особенности Неджи Хьюга прослыл красавцем. Впрочем, как и его сестра — застенчивая темноволосая девушка. Те же глаза, те же ровные волосы, даже в чертах лица при желании можно было найти сильное сходство. Но в Неджи все чувствовали строгость и силу, Хината же была кроткой и очень застенчивой. Её компаньонка Тен-Тен, напротив, казалась весёлой и оживлённой. В отличие от необычной внешности своей подруги, её внешность была на удивление традиционной — она даже собирала свои темно-каштановые волосы в два высоких пучка и постоянно носила с собой веер с японскими иероглифами.

— Очень рад, — Неджи коротко кивнул и присел на предложенный ему стул. — Наша матушка посчитала необходимым нанести вам визит и выразить наши соболезнования. В день смерти господин Фугаку у нас гостил. Мама тоже хотела быть здесь, но она сейчас слаба здоровьем.

Саске, наблюдая за своим гостем, слишком увлёкся анализом и даже растерялся, поэтому не сразу ответил. Его в очередной раз спасла болтливость Наруто и его очередная шутка, обращённая к хихикающим дамам.

— Я весьма благодарен, — холодно ответил Саске. — Мой старший брат, увы, вне дома.

— Мне выпало счастье видеться с ним этим утром.

Учиха, услышав эти слова, задумчиво нахмурился. Помимо того, что в особе Неджи он очевидно нашёл достойного противника в плане презрения к окружающим, его заинтересовала информация про встречу с Итачи. Последний, вероятнее всего, зачем-то проводил время с людьми, которые общались с отцом в день его смерти. Саске хотел поинтересоваться об обстоятельствах, при которых Хьюга виделся с его старшим братом, но застыл в ужасе, даже не открыв рта.

Тен-Тен держала за цепочку тот самый медальон и с интересом его рассматривала.

— Какая прелесть! — завизжала она. — Такой старинный... Вы, судя по всему, любители подобных вещей?

Она обращалась к Саске, а тот, не отвечая, лишь наблюдал за бледными как мел Неджи и Хинатой. Наруто, к слову, был в предобморочном состоянии — его эта вещь серьёзно пугала. Проанализировав реакцию гостей, Саскесделал вывод о том, что им отлично известна специфика предмета и сами они, вероятнее всего, тоже принадлежат к семье безумных фанатиков. Всё это касалось его отца и в этом, увы и ах, участвовал теперь и Итачи.

— Тен-Тен, осторожно положи его на стол и больше не трогай, — строго произнёс Неджи. — Он очень старый и наверняка дорог вашей семье, она не хотела его повредить.

Хьюга злобно взглянул в глаза Саске, даже не скрывая своего негодования. В этот момент у того не осталось совершенно никаких сомнений — он определённо всё знал и, к тому же, был таким же фанатиком.

— Очень. Отец из рук его не выпускал, — Учиха бил пальцем в небо. — Он, кажется, нашёл такого же любителя раритета в лице вашей матушки.

Хината и Тен-Тен испуганно глядели то на Неджи, то на Саске и только бедный Наруто никак не мог понять причину очевидной и нескрываемой вражды между парнями.

— Специфика увлечений моей матери отличается от увлечений вашего отца, — сквозь зубы процедил Неджи, — У них нет ничего общего. Они просто старые знакомые. Спасибо за то, что приняли нас в такое печальное для вашей семьи время. Надеемся на ответный визит.

Хьюга быстро поднялся и поклонившись, покинул дом в компании мертвенно-бледных девушек.

— С Хьюгами подружился? — спросил Саске только что вошедшему в свой кабинет Итачи.

Сразу после того, как незваные гости покинули их дом, Саске направился в кабинет старшего брата, уселся за стол и просто сидел, рассматривая злополучную вещицу у себя в руках. Предыдущий мандраж давно прошёл, и Саске больше не чувствовал ничего жуткого в этом предмете, а посему спокойно изучал странные выцарапанные на поверхности знаки.

— А ты уже успел разрушить любую возможность этой дружбы? — атаковал Итачи его в ответ, совершенно не удивившись поведению брата. Он подошёл к столу и опустил на него тяжёлую старинную книгу, которая норовила вот-вот рассыпаться в пыль. Это была очень древняя рукопись без обложки, очевидно, на иврите и с большим рисунком замысловатого квадрата на первой же странице.

— Ты за книгой к ним ходил? — Саске вопросительно вскинул бровь.

— К кому я только за ней не ходил.

Учиха-старший выглядел болезненно и до жути уставшим. Он снял пиджак и жилетку, оставшись только в свободной белой рубашке и брюках, снял лакированные туфли, попутно расстёгивая верхние пуговицы, и упал на небольшой диванчик рядом с окном.

— Только не говори, что ты тоже пустился по этому пути фанатиков, — фыркнул Саске.

— Пустился, — тихо ответил Итачи и тон его возражения не терпел. — Пустился. И что?

— Ты никогда в это не верил, — пожал плечами младший брат.

— Я и сейчас не верю. Я проверяю, — Итачи накрыл глаза ладонью и тяжело вздохнул. — Тебе советую сделать то же.

И сколько бы Саске не боролся сам с собой в тот момент — всё равно ему не хватило сил не спросить о том, что действительно интересовало. Он уже думал о том, что тот уродливый кот мог присниться под влиянием живописи Итачи и сильного стресса, но что-то внутри взывало к действиям.

— Твои рисунки... — начал он, — они тоже из этой оперы?

Итачи убрал ладонь с лица и с испугом в глазах посмотрел на младшего брата, но быстро взял себя в руки и снова принял спокойный вид.

— Мне снятся кошмары... Иногда.

— Тебе снится кот с человеческим телом в окружении играющих на трубах крыс? — скривился парень.

— А ты удивительно детально запомнил композицию.

— Хорошая память.

Итачи с минуту помолчал, пытаясь рассмотреть что-то в младшем брате. Хоть он и знал это каменное лицо до мельчайшей подробности, ничего конкретного не было замечено. Вот только всё в его поведении вызывало сильную тревогу и вопрос этот был задан не интереса ради.

— Я просматривал отцовские книги и записи, — Учиха делился этой информацией на свой страх и риск, — Это Белет... Один из царей ада.

Саске шумно выдохнул, приподнял брови и медленно встал.

— Бросай это, — холодно произнёс он.

— Саске...

— Я тебе напоминаю, — Саске сильно повысил голос, перебивая старшего брата, но продолжил уже тише, своим привычным тоном: — Я тебе напоминаю, что отец прозевал болезнь и смерть собственной жены из-за этого фанатичного бреда. Не давай мне повод презирать тебя так же, как я презирал его.

С этими жестокими словами он покинул кабинет Итачи и направился на первый этаж, где наверняка функционировал Наруто, освещая эти мрачные стены своим хохотом и добрым нравом.

Саске медленно спускался вниз по широкой лестнице, засунув руки в карманы, и остановился между первым и вторым этажом, где на стене над одним из пролётов висел их старый семейный портрет — Итачи на нём почти взрослый, а Саске ещё совсем ребёнок, и мать была ещё жива.

— Вы многое потеряли, но у вас всё ещё есть семья, — произнёс появившийся из ниоткуда Какаши.

Учиха быстро обернулся и встретился взглядом со спокойными глазами седовласого мужчины. Один из его глаз был совсем белый, но отвращения не вызывал.

— Спасибо Всевышнему за это, — будто оканчивая чью-то молитву, ответил он.

— Вы гневаетесь, это нормально, — Какаши шумно выдохнул, — Но...

— Но вы здесь не ради моего душевного равновесия, отче, — прошипел Саске и повернул голову обратно к картине, — а ради спокойствия суеверной прислуги.

— В вашем доме произошло что-то сверхъестественное? — голос Какаши заметно исказился, утратив свою мужественность.

Саске нахмурился и ровно секунду обдумывал глупость этого вопроса, поскольку Какаши было известно абсолютно всё о произошедшем. Он повернул голову, намереваясь сказать что-то язвительное, но никого не увидел. Какаши просто испарился, хоть с этой точки нельзя было уйти настолько быстро и скрытно. Учиха сделал несколько неуверенных шагов вперед и продолжал осматриваться по сторонам. На одной из ступенек наверху он увидел медальон, который, вероятнее всего, просто обронил. Саске быстро поднял его и развернулся, чтобы продолжить свой путь на первый этаж, но прямо перед ним возникла фигура того самого кота с человеческим телом, и громкие звуки труб снова начали разрывать его голову.