Путник/Wayfarer (гет)

«А будешь себя плохо вести, в следующей жизни опять родишься в мире без магии».

(фраза с просторов Интернета)

Дорога от больницы до дома заняла меньше пятнадцати минут. Было даже немного обидно, потому что я хотел успеть насладиться всеми видами, которых меня лишили в заточении злополучной больницы. Но все же я настоял на том, чтобы все окна были открыты. Мое лицо обдувал легчайший ветерок, доносящий вечерние ароматы. В окнах виднелись веселые огоньки бурной жизни Парижа.

Как только мы добрались до места, нам навстречу выбежала Натали. Сегодня секретарша была все в том же идеально белом костюме, все с такой же прической и таким же лицом, выдававшим ее явную аллергию на мимику.

— Адриан, здравствуй. Ваши гости уже собрались у вас в комнате и ждут там, — она вытащила из кармана брюк какой-то конверт и протянула мне. — Держи, подарок от отца.

Поблагодарив ее и взяв конверт, я машинально сунул его в карман, где уже лежала черная коробочка от доктора Фу. Горилла достал кресло и помог мне выбраться из машины. Если раньше его помощь была сугубо отцовской инициативой, то сейчас она была просто необходима. Хотя, я уже достаточно привык к креслу и к тому, как с ним обращаться и как вылезать из него тоже. В конце концов, не может же Горилла везде за мной ходить.

Добравшись до ступенек, которые вели в дом, я понял, кто станет моим врагом на ближайший месяц, как минимум. А Горилла, тем временем, молчаливо схватил меня вместе с креслом и перенес к парадной двери. Этот парень иногда меня пугал. Не сказал бы, что был я чрезмерно атлетичный, но тем не менее с моим спортивным телосложением весил довольно немало.

Дома было все, как обычно. Дорогой паркет даже под натиском коляски не собирался проявлять слабину и скрипеть. В парадной комнате было выставлено не так уж много драгоценных безделушек, но тем не менее, достаточно, чтобы подчеркнуть высокий статус хозяев дома. Зенитным украшением парадной был огромный портрет растянувшийся в два этажа: в центре картины красовалась сияющая фигура моего отца, в его руке была длинная трость, а другой он обнимал своего десятилетнего сына. Рядом с Габриелем Агрестом стоял я, немного сгорбившийся, на три головы ниже отца. Мальчишеские мрачные глаза с портрета напомнили мне о том, куда я вернулся.

Добравшись до второго этажа, я миновал приемную, где уже сидела Натали. Она была погружена в чтение документов, лежащих у нее на столе, всем своим видом демонстрируя образец деловитости и служебного рвения. Не без помощи Гориллы я доехал до своей комнаты. Немного пригладив белокурые волосы, я бесшумно распахнул дверь и застенчиво въехал внутрь, как будто обитель была вовсе не моей.

В комнате я обнаружил компанию из своих одноклассников: Нино — рыжеволосый темнокожий парень в очках, всегда веселый и жизнерадостный. Хлоя Буржуа — пепельная блондинка, являвшая всем своим внешним видом стервозную капризность, при этом будучи довольно красивой. Рядом с ней стояла Сабрина — вечная подружка-на-побегушках Хлои, с короткой стрижкой из светлых волос и в ботанских очках. Алья — латиночка, совершенно однотипная по характеру с Нино дама, с каштановыми вьющимися волосами. Маринетт — темноволосая, с прекрасными голубыми глазами и слегка пухлыми алыми губками, она являла собой полную противоположность Хлои, то есть, образец чистоты, миловидности и добродетели. Остальные ребята были из массовки, чьих имен обычно никто не запоминает, так что не вижу смысла их описывать. По сему, из вежливости, кратко пройдемся по именам: Иван, Макс, Милен, Роза.

Первым меня заметил Нино. Так как он уже привык к моему временному дополнению, то ничуть не удивился, увидев меня. Он, как обычно, весело улыбнулся и прошуршал ко мне. Это заставило остальных повернуть головы в мою сторону. Макс и Иван уже видели меня таким, когда заходили проведать в больницу. Хлоя драматически уселась передо мной и слезно посмотрела в глаза. Со словами «Адрианчик, почему именно ты? Почему не ты?», тыкнув пальцем на одного из массовки, она скупо зарыдала, в основном, конечно, просто гримасничала, но это был довольно милый жест именно с ее стороны.

— Это всего лишь на месяц, от силы на два, — натянуто улыбнувшись, ответил я, похлопав ее по плечу.

— О, правда? — девушка тут же подскочила, поправляя прическу и макияж. — Тогда рада тебя видеть, мой дорогой, с днем рождения!

Поцеловав меня в щеку, она щелкнула пальцами, и Сабрина тут же выскочила, всучив мне подарок в нежно-розовой обертке.

— Кхм. Как мило. Спасибо, — помотав головой от одной девушки к другой, я так и не определился с ответом, — девчат.

Дальше вечер продвигался довольно весело и оттого быстро. Все забавлялись, общались, Хлоя и Алья обменивались колкостями, каждый стремился меня поздравить и выразить слова сожаления.

Маринетт, немного запинаясь в поздравительных словах и моем имени, вручила мне яркий расписной пакет, в котором скромно томился темно-коричневый шарф. Алья в свою очередь решила поздравить меня танцем. Да-да. Она носилась вокруг, крутя кресло в разные стороны, пока не сдалась и не упала со смехом на пол.

Вечер подходил к концу, больше половины ребят уже разошлись. Остались только Нино, Маринетт и Алья. Последняя, бурно жестикулируя, что-то пыталась донести до Маринетт, а та в свою очередь постоянно вгонялась в краску.

— Нино, ты не мог бы отвлечь от разговора одну из наших гостей? Показать ей наш сад, например? — тихонько поинтересовался я.

Нино удивленно указал глазами на Маринетт, но я плотно сжал губы и выпучил глаза в сторону Альи. Друг с лицом «Я все понял» прервал беседу девушек, подхватив Алью за ручку. Девушка обернулась к подруге, показывая, что сама ничего не понимает, тем временем Нино уже выводил ее в соседнюю комнату, оставив Маринетт в полной растерянности одну.

Девушка робко посмотрела в мою сторону, несмело махнув мне рукой, и тут же стыдливо опустила глаза вниз. О, это так мило выглядело. Вот если сопоставить Маринетт и коробку с щенятами, то пачку собачьего корма захотелось бы отдать именно ей. Не в том, конечно, смысле, в котором сейчас многие испорченные люди ехидно подумали, а в хорошем. Улыбнувшись ей, я двинулся в ее направлении.

— Потанцуем? — предложил я, протянув ей руку.

Она, выпучив глаза, странно улыбнулась, протягивая ладонь, и робко кивнула, все еще не отрывая взгляд от пола. Я взял ее руку в свою и притянул, усадив тем самым к себе на колени. Бедная девушка, испугавшись, резко бросила на меня ошалевший взгляд.

— Гипс крепкий, я ничего не чувствую, — улыбнувшись, объяснил я.

Мой железный конь начал вырисовывать резкие круги, отчего девушка невольно взвизгнула.

— Он электронный и полуавтоматический, — процедил я сквозь зубы, стараясь передать извинения улыбкой, — не та кнопка…

Мы начали кружиться в сердцевине моей комнаты, на сей раз более мягко. И молча. Я пытался взглянуть ей в глаза, но она, краснея, только отворачивалась.

Бывают такие моменты, когда даже молчание не может быть неловким. И вот это был не такой момент. Очень хотелось что-то сказать, но я не знал, что. И она молчала, боясь даже посмотреть на меня, все время разглядывая то пол, то стены.

Наше молчание прервала Алья, которая вылетела с лоджии, вырываясь из рук Нино.

— Маринетт, нам пора идти. Твоя мама уже десять раз мне на телефон позвонила, — тараторила девушка, все еще выбиваясь из рук неудачного отвлекающего.

И, кажется, Алья заметила нас только сейчас, как и Нино, который в свою очередь даже перестал затаскивать девушку обратно. Та, успев воспользоваться ситуацией, убрала расслабившуюся руку ухажера и теперь шла в нашу сторону с вопросительным выражением лица. Маринетт тут же подскочила, немного запнувшись о ковер и направившись прямиком к подруге. Не знаю, что она ответила Алье, пока к ней подходила, потому что со спины физически ничего не изменилось. Зато щеки латиночки зарделись, глаза загадочно засияли, а улыбка расширилась, показав длинный ряд зубов.

— Еще раз с днем рождения, Адриан. Пока-пока! — игриво сказала Алья, взяв подругу за руку. Маринетт, обернувшись, слегка помахала мне рукой и молча покинула комнату.

— Пока-пока, — сказал я вслед с усталой улыбкой.

Нино тем временем, довольно улыбаясь, подошел ко мне, и его глаза выдавали плохо скрываемый интерес.

— Маринетт? — с дружелюбной ухмылкой спросил он.

Я покачал головой, затейливо улыбнувшись:

— Кто знает, кто знает…

Друг, все еще ухмыляясь, плюхнулся на диван.

Мы какое-то время поболтали, после чего он вынужден был со мной распрощаться. Оставшись наедине с собой, я принялся анализировать сегодняшний вечер.

Поведение Маринетт было ожидаемым, но все же оставалось странное впечатление. Может, я ей на самом деле не нравлюсь, и она все-таки боится меня? В любом случае, нужно будет поговорить с ней, потому что максимальный наш диалог не превысил бы и четверти страницы.

Переползя с кресла на кровать, я откинулся на подушку.

После пары минут размышлений на тему «Чем бы таким заняться?», я вспомнил про подарок от Габриеля. Пошарив в кармане, я вынул конверт вместе с черной коробочкой. Развернув подарок папы, я почувствовал себя разочарованно-обманутым. Два билета на футбол и мое новое расписание. Мысленно поблагодарив отца за крайнюю степень поддержки и заботы, я отшвырнул содержимое конверта куда-то в сторону.

Мой взгляд переключился на еще один подарочек. Я был готов ко многому, так как подарок был от доктора Фу, но оказалось, что всё же не ко всему. Перебирая варианты содержимого черной коробки, я на всякий случай вытянул руки вперед, подальше от лица, и аккуратно открыл ее. Ничего не произошло. С небольшим недоверием я подтянул подарок ближе к себе, чтоб заглянуть внутрь.

В маленькой черной коробочке лежало кольцо. Красивое серебристое кольцо с большим белым овальным камнем. Я взял его в руку, чтоб разглядеть поближе. Никаких гравировок или проб на нем не было. Совершенно обычное кольцо. Но было в нем нечто такое… хм, привлекательное? Интересное, интригующее? Не знаю, что точно могло бы описать его, наверное, все сразу. Я решил его примерить, аккуратно натягивая на безымянный палец правой руки. «Натягивая», потому что оно было мне маловато. Я вспомнил выражение лица доктора Фу во время того, как он вручал мне коробку. До сих пор не понимаю, почему он так себя вел.

От размышлений меня отвлекла острая боль. Опустив глаза обратно к кольцу, я обнаружил, что его цвет начал меняться, будто что-то прожигало его изнутри, окрашивая в цвет черного пепла. Оно стало издавать нечто сродни вибрационным потокам, заставляя кровь под ним пульсировать. Я попытался стянуть его, но было поздно — кольцо абсолютно не хотело поддаваться моим маневрам. Кожу под ним стало буквально жечь, словно от укуса змеи. От пальца боль плавно передавалась остальной части руки, бурно нарастая и передвигаясь сперва к локтю, а затем охватив плечевую часть. Бурлящая кровь оглушала. Казалось, что она вот-вот потечет из ушей. Адская, ядовитая боль не давала мне шанса даже пискнуть, скручивая и сдавливая мышцы. На пару секунд перехватило дыхание, сердце безумно застучало, казалось, что мозг вот-вот взорвется от шума сердцебиения и бурления вен, когда агония перешла на шею и грудь, будто испепеляя органы. Легкие и сердце сжались в комок, прячась от истязаний. И я больше не мог ни вздохнуть ни выдохнуть. Прошло примерно секунд десять, а затем пламя боли захватило меня полностью. Кольцо тем временем продолжало менять цвет. Я с ужасом смотрел на то, как под ним кожа раздувалась в маленькие пузырики воздуха.

Как только кольцо закончило заливаться черными красками, все резко прекратилось. Я жадно вдохнул и почувствовал… умиротворение. Будто только что нашел ответы на все вопросы. Будто каждый вдох приносил мне прилив сил. Голова шла кругом. Все, что осталось от огненной боли — это легкость. Белоснежный овальный камень превратился в черный круг. Но я все еще чувствовал, как кровь пульсировала под кольцом. Оно продолжало вибрировать, но теперь, казалось, в унисон с моим сердцебиением, которое эхом отдавалось в уши.

Думая, что все закончилось, я торопливо потянулся к железяке, пытаясь ее снять, но она опять не поддавалась. Какая-то искра ударила меня в левую руку. А на кольце появилось маленькое зеленое пятнышко, которое начало разрастаться. Что-то начало выбираться из кольца!

Наступила новая волна тошнотворной паники. Видимо, у меня уже вошло в привычку входить в ступор при какой-либо опасности. Потому что ни сказать, ни закричать, ни даже пискнуть я был не в состоянии.

Малюсенькие черные лапы схватились за края камня на кольце, вцепившись когтями. Нечто, пыхтя, пыталось выбраться оттуда. Из камня, раздуваясь, появилась маленькая черная голова (если можно ее так назвать). Огромные зеленые глаза, маленькие уши, тонкие, длинные усы… Ну да, точно, это был кот. Полностью выбравшись, и став раза в четыре крупнее, чем кольцо, существо взлетело вверх и остановилось в паре сантиметров от моего лица, отчего я инстинктивно отпрыгнул назад. Как оказалось, я и так лежал у стенки, так что маневр не удался, и я просто ударился головой о спинку кровати, при этом вызвав смешок со стороны существа. Оно отлетело немного дальше. Я заметил, что его голова больше тела, а за спиной у него длинный хвост; сам он был весь черный, за исключением глаз, на его задних лапах тоже были когти.

Существо внимательно на меня посмотрело, сделав жест поклона, и заговорило гнусавым голосом:

— Я — Джин, и исполню три твоих желания. Работаю за еду. Никому про меня не говори, никому не показывай. Уяснил, хозяин? — его речь была растянута с тонкой примесью иронии.

Я смотрел на него ошалевшими глазами. Рот открывался и закрывался, как у рыбы. А Джин, скрестив лапки, продолжал на меня смотреть с ухмылкой. Полминуты мы сверлили друг друга взглядом, после чего он не выдержал, недовольно фыркнув.

— Говори быстрее! Чего хочешь?

Он подлетел к моему лицу настолько близко, что я даже почувствовал его дыхание у себя на носу.

— Или я тебя сожру, — тихо промяукал он, округлив полные бешенства глаза.

Я отшвырнул кота от своего лица и тот шмякнулся об пол. Потирая лапами место ушиба, он злобно на меня уставился.

— Ах ты, маленький засранец, да я на тебя Гринпис натравлю! Слышал, что животных обижать нехорошо? — проворчал Джин, обиженно скрестив лапки на груди и нахмурившись.

Я абсолютно не понимал, что происходит. Какая-то маленькая тварь высвободилась из кольца, теперь угрожает… Быстро перебрав в голове все, что сегодня случилось, я неожиданно для себя сделал вывод.

— Я понял… это розыгрыш отца, — сказал я себе под нос.

Существо моментально ко мне подлетело.

— Нет. И ни в коем случае не говори обо мне отцу. Вообще никому. Понял? Это важно.

Грустно свесив конечности, кот немного отлетел от меня.

— Ладно. Я твой квами, меня зовут — Плагг, — сказал кот, подняв лапки вверх, с жестом похожим на «Я сдаюсь».

— Ты мой… кто? — наконец смог с ним заговорить я.

— Квами — дух, который поможет тебе в одном непростом деле, — загадочно улыбнувшись левым уголком рта, промурлыкал он. — Теперь ты, мой глуповатый друг, — супергерой! — гордо поклонившись, сказал кот, исполненный торжественного величия.

— Чего?!

Абсолютно игнорируя меня, квами подлетел к кольцу, и, ткнув в него, продолжил:

— Кольцо — это портативный портал в иное место, через который прихожу к тебе я. Доступ к своему духу, то есть ко мне, ты имеешь неограниченное количество времени, в любой момент, по любой прихоти. Но желательно просто так меня не дергать, — усевшись на постель, квами вновь заговорил: — А теперь о твоей новой силе, цели и прочих аспектах геройской жизни. Я дам тебе суперсилу уничтожения — Катаклизм. Ее ты сможешь применять, призвав меня, для этого достаточно сказать: «О, Великий и Всемогущий дух, дай мне силу» или можно так: «Плагг, трансформация», — квами глянул на мое непонимающее выражение лица и уныло продолжил: — Ладно, про последнюю фразу забудь. Так же, как у всех нормальных киношных супергероев, у тебя будет костюм, к нему прилагаются все прелести кошачьей жизни. Не беспокойся, вылизывать себя не придется, — Плагг растянулся на постели. — Может, у тебя есть что-то поесть, а то долгое нахождение в кольце так изнуряет, — устало зевнул кот.

— Погоди секунду, эм, Плагг. Ты сейчас говоришь, что ты — мой дух, который будет превращать меня в супергероя? — если бы можно было, то мои глаза уже залезли на лоб. Квами только устало кивнул. — А почему меня? Из всех обитателей планеты ты выбрал не самую подходящую кандидатуру. То есть, у меня на себя-то нет времени, не то что на всякие суперштучки.

Плаг повернулся ко мне, саркастично улыбаясь:

— Ты думаешь, я выбираю Хозяина кольца? Если бы выбор был за мной, то он был более умный и продуманный, да и мимика «Выбора» явно могла бы показать нечто большее, чем рыбный набор. Глаза верни в орбиту. Я понимаю, что все это кажется бредом, но это не меньший бред, чем вылазки на свет из украшений древнего духа, которого, кстати, так не гостеприимно приняли. Ты, может, уже дашь мне что-то поесть? — завалившись на спину и задрав лапы кверху, кот фривольно промурлыкал. — Кстати, я предпочитаю что-нибудь изысканное. Как насчет сыра, рыбка моя? Или ты хочешь избежать воли судьбы, уморив меня голодом? Я все еще могу тебя сожрать, — с довольной улыбкой и чуть причмокивая, закончил кот.

Немного придя в себя, я пораскинул мозгами. Что это за неведомая хрень творилась? Но все же стоило покормить кошака, хотя я и не представлял, как смогу в него влезть.

— Ладно, маленький нахал. Возьми что хочешь на столе вон там, — рукой я указал на окно, которое выходило в сад.

Явно воодушевленный кот полетел за своей добычей.

Мои мысли метались вокруг кольца, кота и доктора Фу, подарившего мне эту коробку. При первой же возможности нужно будет посетить больницу опять, чтоб узнать подробнее у доктора, что такое он мне всучил.

Тем временем мои глаза неотрывно наблюдали за котом. Несмотря на его маленькие габариты, в него влезало на удивление огромное количество пищи. Он ее даже не ел, а проглатывал. Если кусок оказывался больше, чем рот квами, то пасть кота увеличивалась в многократные размеры. Теперь я понимаю, что имел в виду Плагг, когда говорил, что может меня сожрать.

Наконец насытившийся и довольный квами подлетел обратно ко мне, приземлившись на кровать.

— Да, я ем много. Еда — моя энергия, как и у вас, людей. Только свою энергию я перерабатываю в новую, — пояснил кот. — Итак, продолжим вводный курс «молодого бойца», — ухмыльнулся он. — Тебя выбрали высшие силы. Видимо, ты как-то смог показать свою доброту, понимание, сострадание, бескорыстие… — морда квами становилась все более скучающей, а маленькими когтями он наглядно перебирал слова, — и все остальные геройские замашки. Что бы ты ни сделал, результат получил — вот он я, — кот поклонился с натянутой улыбкой, — и уверен, что ты до безумия счастлив! — Плагг, все так же улыбаясь, посмотрел на меня.

Мое лицо выражало несколько эмоций сразу: непонимание, удивление, и все это с маленькой примесью отвращения.

Недовольно скривившись, квами продолжил:

— В любом случае, выбора у тебя нет. Я буду всегда находиться рядом с тобой, возвращаясь в кольцо только во время трансформации. К вышеупомянутому костюму тебе будет дана палка-выручалка. Удобная штука на все случаи жизни. И от врагов отбиваться, и по городу быстрее перемещаться, и селфи делать можно, но надеюсь, ты не станешь.

Квами шагал из стороны в сторону, бурно жестикулируя, то и дело его мимика менялась в зависимости от того, что он говорил. Чаще это были ухмылка, недовольство, скука.

 — А, еще! Мы с тобой теперь тесно связаны. Если я умру, то умрешь и ты, но если умрешь ты, то я буду сильно переживать, целых минут пять, как минимум. Здорово, правда? — опять с оскалом, как у маньяка закончил кот и плюхнулся на кровать лапами кверху.

Я открыл рот и тупо уставился на него. Что, вот что в этом здорового? То, что опять кто-то принял за меня решение? Или, может, то, что это бесящее создание издевается? Или, может, ему приглянулся вариант с моей смертью? Он как пришел — на это намекает. От этих мыслей меня передернуло.

Пока я переваривал это, кот снова заговорил:

— Сегодня, мой неопытный друг, у нас будет первое практическое занятие. Накинешь на себя шкуру кота, так сказать. Тебе нужно будет привыкнуть к своему новому образу прежде, чем начать сражаться с врагами. Также я обучу тебя некоторым приемам, которые сулят нам одну сладкую возможность — выжить, ну и попутно спасти с десяток невинных жизней.

У меня было достаточно много вопросов, но один из них «стоял» в большем приоритете.

— Как ты себе это представляешь? — я взглядом указал на свои загипсованные ноги. — Как, по-твоему, я должен с кем-то сражаться? Ездить по городу на коляске и твоей палкой всех наказывать?

Кот хихикнул.

— За это не переживай, костюм все сделает за тебя. Ты все поймешь, когда вы сольетесь.

На этот раз кот говорил без капли иронии или сарказма, его слова выражали, скорее, почтение. Догадываюсь, что к костюму, а не ко мне. Если рассуждать логически и не брать в расчет самого Плагга, то поведение этого котяры было более чем странным. Если его это все так раздражает, то зачем он этим занимается? Может, священный долг или что-то из этой ипостаси.

— А с какими злодеями мне предстоит сражаться? — смиренно поинтересовался я.

— С акумами. Еще у тебя будет напарник. Но об этом позже. Если что, я смогу тебе подсказать во время трансформации, что стоит и чего не стоит делать. И да, после использования Катаклизма, у тебя будет пять минут до конца трансформации. Это очень выматывает, знаешь ли. На твоем кольце, — ткнув лапой на него, кот продолжил: — появится лапка, как у меня. На ней будут подушечки. После каждой минуты одна из подушечек будет исчезать. Как догорит последняя, я сниму трансформацию. Если не сделаю этого, то трансформация начнет вытягивать из меня дополнительную энергию. А это может сильно ранить, и там уже, дорогой Адриан, одной едой не отделаешься. Кольцо начнет вытягивать энергию из моего организма по маленьким клеточкам, пока не сожрет полностью, а так, как эта штука хочет очень много, то и реакция будет скоротечной. И я умру. А со мной ты. Так себе перспектива, согласись? Так что, главное правило героя — «Сделал дело — вали быстрее, пока трансформация не закончилась».

Этот котяра был явно доволен собой.

— Плагг, я не знаю… — начал я говорить в полном смятении, — я не готов к этому. Это нечестно, меня никто не спрашивал, хочу ли я… — я развел руками, — вот этого всего. Почему нет никакой надписи на кольце, что-то вроде: «Если наденешь, то тебе конец»? — положив руки обратно на место, я тяжело выдохнул. — В конце концов, это ведь моя жизнь, моя судьба. Почему кто-то посторонний пытается ей распоряжаться?

— Ну, в общем-то, справедливо, — Плагг сделал вдумчивое выражение морды. — Что поделаешь, не спец я по части таких задушевных бесед! В любом случае, уворачивайся пошустрее. И если повезет, то тебя убьют раньше, чем меня. Во всяком случае, я на это рассчитываю, — немного помешкав, квами продолжил: — Кстати, на кольце было предупреждение. Только его нужно было немного подогреть. Господи, ты что, «Властелина Колец» никогда не смотрел? Все прекрасно знают, что нельзя надевать кольцо, которое дают старые, бородатые дяденьки, — квами улыбнулся, но на сей раз его улыбка была искренней, немного снисходительной. — Ладно, парень. Извини за такое грубоватое объяснение всего. Пойми меня правильно, не так часто мне доводится знакомство с новыми людьми. Поэтому я стараюсь выхватить по максимуму из этого сливочного блаженства непонимания с горьким привкусом страха.

Плагг взлетел в воздух, усевшись поудобнее мне на плечо.

— Тем не менее нам нужно закончить слияние до того, как один злобный тип узнает, что появился Нуар. Что бы ты обо мне не думал, и как бы громко это не звучало, но наши души были слиты воедино, как только ты надел кольцо. Ты ведь почувствовал это, правда, Нуар? И, кстати. Для повседневной жизни твое имя останется прежним, но в то время, когда на тебе будет костюм, тебя будут звать Нуаром, Котом Нуаром.

Я сразу понял, о чем говорил Плагг. Видимо, когда появилась боль — это и было слияние. Этот гадкий комок говорил правду. Теперь я более чем уверен, что это так. Не розыгрыш, не галлюцинации. Единственное, что могло быть — я сплю, и от этого так все ощущаю, хотя на сон это мало походило, у меня не такая больная фантазия.

— Хорошо, Плагг. И как нам закончить слияние?

— Призови меня. Слова ты знаешь.

Собравшись с силами, на одном выдохе я сказал:

— Плагг, трансформация.

На территории особняка стояла темная тень на фоне белых стен. Прыгать было высоко, земля была твердая, но прыжок не произвел большего шума, чем ночной ветер, шевелящий траву. На пару секунд я замер, втягивая ночной воздух. Потом принялся пробираться вперед, сквозь темный сад, украшенный фальшивыми колоннами и кустарниками мистера Сиппа. Выход был уже близко.

Далеко, в городе, взвыли псы.