Проблемы пары (гет)

Проходит месяц, потом два, потом три, а положение Маринетт нисколько не улучшается.

По-прежнему советы по поводу ее личной жизни, по-прежнему предложения организованных свиданий, по-прежнему намеки, касающиеся некоего знакомого блондина.

О чем Маринетт больше всего жалеет, так это о том, что она начала почти бояться встреч, на которых присутствует Адриан.

Не потому, что она не ценит бывшего одноклассника — наоборот. Хотя ее чувства к нему изменились, он по-прежнему остается человеком, которого она безгранично уважает и с которым с удовольствием общается.

Вот только есть Алья, Нино и все те, кто самовольно постановил, что они с Адрианом станут чудесной парой. То есть, по мнению Маринетт, вся Земля.

Учитывая методичное упорство, с которым их пытаются свести, она уже боится, что любая встреча может превратиться в ловушку.

По иронии судьбы, из всех ее друзей только Адриан — благословен будь этот человек — согласен оставить в покое ее личную жизнь. Он не задает вопросов о парнях, не делает ни малейшего упрека в постоянном одиночестве. Лучше того — он не проявляет ни малейшего стремления ухаживать за ней.

Но, увы, этого недостаточно, чтобы обескуражить всех тех, кто отчаянно стремится увидеть однажды, как они делают шаг навстречу друг другу.

Похоже, все предлоги хороши, чтобы оставить Маринетт наедине с Адрианом. Она систематически записывает их в качестве вещественных доказательств, которые сможет использовать в противостоянии Алье, когда ее терпение подойдет к концу.

Два раза Алья и Нино бросали их одних в кино.

Однажды вся компания друзей назначила им встречу намного раньше, чтобы они вдвоем ждали остальных у подножия Эйфелевой башни.

Однажды Аликс «случайно» закрыла их в коридоре на полчаса.

Однажды мнимая необходимость заставила Алью и Нино бросить их посреди прогулки, оставив наедине на оставшийся вечер.

(Как Алья умудрилась прикинуться, будто покупка лукового пирога может иметь хоть какую-то срочность, Маринетт до сих пор не понимает).

И это, не считая бесчисленных случаев, когда друзья устраивали так, чтобы Маринетт с Адрианом весьма удачно оказывались сидящими рядом. Кино, ресторан, такси, метро или автобус — неважно. Любое место, включающее возможность какой-либо физической близости, считается их друзьями возможностью сблизить их в буквальном смысле.

У Маринетт больше нет сил.

Вопреки энергичным протестам, которые она неоднократно высказывала Алье, ее не оставляет мрачная уверенность, что они с Адрианом снова окажутся в центре сплетенного друзьями плана.

Что и происходит одним майским днем, когда Маринетт и Адриан должны были встретиться с ни больше ни меньше, как семью (семью!) друзьями в ресторане — включая, конечно, Алью и Нино.

Когда Маринетт приходит и за столиком, заказанным на имя лучшей подруги, не видит никого, кроме Адриана, вначале она усматривает в этом лишь совпадение.

Просто они оба пунктуальны.

Ничего особенно страшного.

Но по мере того, как проходят минуты, ужасное сомнение начинает проникать в ее сознание.

Во-первых, она не так уж пунктуальна. Она даже немного опоздала, если честно.

Во-вторых, если бы не хватало одного человека, еще ладно. Но семерых? Нет. Либо загадочный психопат решил одного за другим похитить всех ее друзей, либо часть Парижа исчезла так, что она и не заметила, либо что-то затевается без ее ведома.

Чувствуя, что правильным является третий вариант, Маринетт извиняется перед Адрианом и достает телефон, чтобы отправить Алье быстрое сообщение.

Ответ подруги не заставляет себя ждать, заставив ее побледнеть от гнева.

— Я должна тебя оставить, — бросает она Адриану, сжав зубы. — Мне надо убить Алью.

— Что? — пораженно восклицает Адриан.

— Похоже, нас все бросили, — Маринетт показывает телефон, чтобы он прочитал сообщение Альи.

— Опять? — удивляется он. — Третий раз в этом месяце!

— Да, — раздраженно вздыхает Маринетт. — И я точно знаю почему.

Адриан вопросительно приподнимает бровь, и она слегка краснеет.

Именно этого момента она боялась. Когда ей придется объяснять про заговор всё еще не понимающему ситуацию Адриану.

О, Алья дорого заплатит за то, что поставила ее в столь неловкое положение…

— Алья с Нино пытаются свести нас, — смущенно объясняет Маринетт. — Все пытаются свести нас. Поэтому они постоянно устраивают так, чтобы мы оставались наедине.

Онемев от удивления, Адриан смотрит на нее круглыми как плошки глазами.

— О, — наконец, слабо произносит он.

— Да, — вздыхает Маринетт, драматично закатив глаза. — Они считают, что из нас получится прекрасная пара.

Явно чувствуя себя неуютно, Адриан нервно проводит рукой по затылку.

— Я… э… Мы? — бормочет он немного более высоким, чем обычно голосом. — Но я уже…

Адриан застывает, проглатывая фразу, которая от удивления чуть не сорвалась с губ.

Он медленно проводит ладонью по лицу, чтобы вернуть самообладание и дать себе время собраться с мыслями, а потом поднимает глаза на Маринетт. Он долго рассматривает ее, явно терзаясь глубочайшей дилеммой.

Наконец, видимо, придя к какому-то решению, он глубоко вздыхает.

— Не то чтобы я не считал тебя чудесной девушкой, но я… — начинает Адриан, снова поднеся ладонь к затылку, и признается на выдохе: — У меня уже есть девушка.

Ожидавшая чего угодно, кроме такого признания, Маринетт бросает на него пораженный взгляд.

— Я не знала, — машинально замечает она.

— Никто не знает, — отвечает Адриан. — Даже Нино. Это тайна, — признается он с сокрушенной улыбкой. — Но я… Я не хотел бы, чтобы у тебя появились неправильные идеи… Если вдруг ты…

Явно смущенный, Адриан нервно прочищает горло и не договаривает.

— Если вдруг я?.. — недоуменно настаивает Маринетт, а потом понимает, что он хочет сказать. — О! — восклицает она, удивленным жестом поднеся ладонь к губам. — Если я вдруг заинтересована в тебе, хочешь сказать?

С потрясающе красными щеками Адриан стыдливо кивает.

Маринетт смеется.

В другой жизни такой разговор опустошил бы ее.

Но сегодня она больше не влюблена в Адриана. Ее сердце принадлежит Черному Коту и только ему, и то, что у бывшего одноклассника кто-то есть, нисколько не задевает ее.

Она не испытывает ни капли грусти, ни тени сожаления. Нет, в это мгновение она испытывает лишь искреннюю радость за Адриана и некоторое волнение от того, что он достаточно доверяет ей, чтобы открыть тайну, которую не знает даже Нино.

— Не беспокойся об этом, — заверяет она Адриана, взмахнув рукой, словно отметая его гипотезу. — Я совершенно не заинтересована в тебе, — и поспешно добавляет: — Ну, то есть не в этом смысле. Я вижу в тебе только друга.

Адриан облегченно вздыхает, и Маринетт на мгновение замолкает, не решаясь продолжать.

Ее отношения с Черным Котом — тайна. Она никому, кроме Тикки, никогда не говорила, что у нее есть парень, сознательно позволяя своему окружению думать, будто она одинока.

Всё должно бы остаться так.

Это было бы более осторожно. Более разумно.

Но жизнь Маринетт вымощена ложью, тайнами и недомолвками. Она никому не может рассказать о том, кто делает ее самой счастливой на свете, и молчание давит на нее.

Конечно, Адриан — последний человек, с кем она собиралась говорить о своей личной жизни, но он достаточно доверяет ей, чтобы упомянуть о девушке, о которой никому не рассказывал.

Ничто не мешает Маринетт в свою очередь доверить ему правду, не сообщая детали — как, например, то, что она встречается с супер-героем. Или что этот герой понятия не имеет о настоящей личности девушки, с которой встречается.

Адриан — один из самых тактичных и достойных доверия людей из знакомых Маринетт.

Она знает, он никогда не станет копать глубже, если она попросит его уважать ее частную жизнь.

— На самом деле, у меня тоже кое-кто есть, — заявляет она.

Быстро. Пока не передумала.

Глаза Адриана удивленно расширяются, и Маринетт вдруг чувствует легкость. То, что она сообщила ему — сущая ерунда, но теперь она освободилась от одной тайны.

И от этого ей невероятно хорошо.

— Да? — удивляется Адриан. — Я не знал.

— Ну, в моем случае это тоже тайна, — слегка покраснев, признается Маринетт. — Никто не знает. Даже Алья.

— Я ничего не скажу про тебя, если ты ничего не скажешь про меня, — с лукавым блеском в глазах заявляет Адриан.

Маринетт смеется и театрально протягивает ему ладонь.

— По рукам, — весело говорит она.

— По рукам, — в тон ей отвечает Адриан, закрепляя договор крепким рукопожатием.

Хотя друзья бросили их, Маринетт и Адриан решают все-таки продолжить встречу. В конце концов, для них зарезервирован столик, время обеда, и ничто не мешает им воспользоваться случаем, чтобы насладиться хорошей трапезой — как друзья, конечно.

Теперь, когда ситуация прояснилась, Маринетт гораздо свободнее чувствует себя с Адрианом.

Нет риска смущающего недопонимания, нет страха, что поведение друзей поставит ее в неловкое положение.

Кроме того, что Адриан теперь в курсе заговора, они еще и признались друг другу во взаимном отсутствии чувств. Большего Маринетт и не просила, и теперь наслаждается удовольствием общаться с Адрианом без малейшего опасения.

Обед проходит в самой радостной атмосфере. Друзья болтают, перескакивая с одного на другое, на самые разнообразные темы, такие как учеба, близкие, последние видеоигры или даже лучшее место в Париже, где можно найти пиццу с сыром.

Маринетт даже не помнит, когда была так расслаблена в обществе Адриана.

Разговор продолжается, и она вспоминает, в чем он недавно признался ей.

Та девушка, с которой он встречается и о существовании которой никто не знает.

Маринетт уважает частную жизнь Адриана, но она солгала бы, если бы сказала, что эта информация не щекочет ее любопытство. То, что она до сих пор ничего не знала — это ладно. Но Нино? Есть чему удивляться.

Задумавшись, она некоторое время молчит. И возвращается к реальности, только когда Адриан недоуменно окликает ее:

— Маринетт?

— О, прости, — извиняется она, покраснев, будто ребенок, пойманный на месте преступления. — Я просто думала… Да нет, ничего.

Адриан — известная модель. Ему уже достаточно приходится иметь дело с расспросами назойливых журналистов, чтобы еще она добавляла свои.

— Ты хотела что-то спросить? — настаивает он, не подозревая о моральной дилемме, в которую повергает подругу.

Маринетт еще мгновение колеблется, но взаимопонимание с Адрианом заставляет ее уступить любопытству.

— Да, — выдыхает она и тут же настаивает: — Но ты не обязан отвечать, если не хочешь. В самом деле.

— Договорились, — Адриан улыбается уголком губ и подбадривает ее жестом: — Давай. Я тебя слушаю.

— Ладно, — Маринетт переводит дыхание. — Почему ты никому не рассказываешь о своей девушке? Даже Нино?

Явно не ожидавший этого, Адриан застывает.

— Ну, дело в том… Как бы сказать… — бормочет он, похоже, чувствуя себя неуютно.

— Ты не обязан отвечать, — перебивает его Маринетт, понимая, что смутила его вопросом.

Конечно, ей любопытно.

Но она никогда не станет пытаться вынудить Адриана говорить на тему, которой он предпочитает избегать.

— О, не беспокойся, — тут же успокаивает он Маринетт.

После долгой паузы, когда Адриан смотрит в пустоту, он, наконец, возвращает внимание к Маринетт.

— На самом деле, она… Она знаменита, — неуверенно отвечает он. — Вот поэтому. Она… Коллега. Мы познакомились по работе и… В общем, журналисты и всё такое, мы предпочитаем держать всё в тайне. И мы договорились никому не рассказывать.

— О, понимаю, — согласно кивает Маринетт.

Тайный роман двух знаменитостей. Конечно, это имеет смысл.

Но почти сразу же ее поражает другая мысль.

— Но ведь… мне ты все-таки рассказал? — удивленно расширив глаза, восклицает она. — Это ничего?

— Я тебе доверяю, — со спокойной уверенностью заявляет Адриан. — Я знаю, что, если попрошу тебя, ты никому не скажешь.

Мгновение Маринетт не в состоянии отвечать, поскольку слишком занята тем, чтобы переварить подтекст слов друга.

Она знает Адриана с четырнадцати лет. С годами она поняла, что под приветливой внешностью он на самом деле очень замкнутый человек. Он редко откровенничает про свою личную жизнь, у него мало близких друзей, а его известность и одинокое детство лишь усиливают природную сдержанность.

И то, что он достаточно доверяет ей, чтобы так открыться, трогает ее до глубины души.

— Я ничего не расскажу, обещаю, — взволнованно заверяет Маринетт.

Адриан одобрительно кивает с благодарной улыбкой на губах.

А потом, следуя нити своих мыслей, рассеянно кладет столовые приборы рядом с тарелкой и наклоняется к Маринетт. Небрежно поставив локоть на стол и уткнувшись подбородком в ладонь, он с нескрываемым любопытством принимается изучать подругу.

— А что насчет тебя? — без предисловий спрашивает Адриан. — Ты не обязана отвечать, но почему никто не знает про твоего парня?

На этот раз застали врасплох Маринетт.

— О, э, дело в том… Он тоже знаменит, — жалко заикается она, способная лишь механически повторить его объяснение.

— О? — произносит Адриан, пораженный неожиданным откровением.

Пока он переваривает новость, Маринетт мысленно пинает себя.

Она поверить не может, что так глупо поступила.

С того мгновения, когда она начала задавать вопросы Адриану, Маринетт должна была догадаться, что тот в свою очередь начнет ее расспрашивать. Она должна была разработать сценарий, придумать правдоподобное объяснение. А теперь она застряла с эмбрионом более чем банального объяснения и необходимостью сочинить историю на предельной скорости.

— Будет нескромно спросить тебя, чем он занимается, чтобы быть столь известным? — с извиняющейся улыбкой продолжает Адриан.

— Нет, — на чистом рефлексе отвечает Маринетт.

И застывает, осознав свою ошибку.

На этот раз ей приходится призвать всю свою силу воли, чтобы не побиться — несколько раз — головой об стол, придя в отчаяние от своей глупости. Она могла бы выскользнуть в любезно предоставленный Адрианом выход, но нет. Снова ее глупый рот решил приняться за старое, не дожидаясь разумных советов мозга.

Теперь Маринетт должна думать.

Быстро.

Очень, очень быстро, пока ее молчание не показалось Адриану подозрительным.

Черный Кот знаменит, прекрасно. Маринетт по опыту знает, что лучшая ложь содержит часть правды. На какие не героические моменты она может опереться, чтобы описать напарника?

— Ну, он… Он часто выступает на публике, — с натянутой улыбкой говорит она, последовательно отвергая или сохраняя десятки идей, роящихся в голове. — Он рассказывает шутки, придумывает каламбуры…

Маринетт жалко обрывает фразу, не в состоянии продолжать.

Катастрофа.

Но к ее большому удивлению, лицо Адриана светлеет.

— А, понятно, — он радостно щелкает пальцами. — Он комик, да? Создает спектакли, сольные представления, да?

Слишком пораженная, чтобы отвечать, Маринетт мгновение смотрит на него, не реагируя.

Она моргает раз, второй, третий, медленно осознавая ситуацию.

И сковывавшее ее до сих пор напряжение исчезает, смытое волной невыразимого облегчения, она смеется, не в силах сдержаться при такой характеристике напарника.

— Именно так!

Обед закончен, и Маринетт с Адрианом расстаются, пожелав друг другу прекрасного дня.

Маринетт с легким сердцем возвращается к себе, в восхищении от того, что эта встреча, казавшаяся катастрофой, в итоге прошла куда лучше, чем она могла предвидеть. О, конечно, она непременно пожалуется Алье на то, что та заманила ее в ловушку. Но, по крайней мере, Адриан теперь тоже в курсе намерений их бывших одноклассников.

Придя к себе, Маринетт устраивается за столом и принимается радостно болтать с Тикки.

— Я рада за тебя, — замечает та после рассказа о недавних событиях. — Должно быть, ты испытываешь облегчение, что всё прояснила с Адрианом!

— Да, — с удовлетворенным смешком соглашается Маринетт и с хитрой улыбкой продолжает: — Даже лучше: благодаря этой истории у меня появилась идея.