Защищая Сириуса Блэка (джен)

В волшебном мире совершенно немыслимо, чтобы магл встал на защиту печально известного массового убийцы, не вызвав возмущения как минимум нескольких волшебников. Первый случай возмущения, не считая реакции самого Крауча, произошёл, когда Крауч вызвал к себе мракоборцев Фрэнка и Алису Лонгботтомов.

— Вы хотели нас видеть, директор Крауч? — спросил Фрэнк.

— Да, мракоборец Лонгботтом, — мрачно ответил Бартемиус Крауч. — Вы будете сопровождать меня в Азкабан, чтобы сообщить заключённому Сириусу Блэку о дате проведения его суда.

— Что? — в унисон воскликнули Лонгботтомы. — Директор Крауч, мы ведь вроде все согласились, что подобный предатель не заслуживает суда, — добавил Фрэнк.

— Не заслуживает, — согласился Крауч. — К сожалению, у меня теперь нет выбора. Я должен обеспечить ему суд или освободить, как Бэгнольд поступила с Малфоем и всеми теми Пожирателями, которые оправдывали свои преступления тем, что были под Империусом.

— Кто-то подкупил министра Бэгнольд, чтобы дать Блэку шанс вывернуться? — спросила Алиса.

— Нет, причина не в министре Бэгнольд, — покачал головой Крауч.

— С Дамблдором случился очередной приступ милосердия? — сердито предположил Фрэнк. — Уже то, что он уговорил Визенгамот оправдать Снегга...

— Верховный чародей тут тоже не при чём, — ответил Крауч. — Родственник Поттеров выразил сомнения касательно вины Блэка.

— Но я думала, что единственный остававшийся Поттер — годовалый сын Джеймса и Лили! — воскликнула Алиса. — О каком родственнике речь?

— О дяде Гарри Поттера.

— Дяде? — растерянно повторил Фрэнк.

— Муж магловской сестры Лили Поттер. Вернон Дурсль подписал заверенный гоблинами документ, где он выражает сомнения в том, что Блэк был Хранителем тайны, в том, что это Блэк устроил взрыв, убивший Питера Петтигрю и двенадцать маглов, и даже в том, что Питер Петтигрю в том взрыве погиб.

— Что за нелепость! — вскричала Алиса. — Все знают, что Блэк убил Питера Петтигрю, и что от бедного Питера остался только палец!

— Согласно законам, причины мистера Дурсля сомневаться в вине Сириуса Блэка не имеют значения, — мрачно проговорил Крауч. — Родственник погибшей жертвы преступления, за которое Сириус Блэк был отправлен в Азкабан, выразил сомнения в его вине, и следовательно, Блэк должен предстать перед судом.

— Но этот Вернон Дурсль — магл! — воскликнул Фрэнк. — Не то чтобы это было плохо, конечно.

— В законах не указано, что родственник, выражающий сомнения, должен быть волшебником, мракоборец Лонгботтом, — пояснил Крауч. — И как бы пуристы крови ни ненавидели маглов, важность семьи в их глазах это перевесит. Особенно если это поможет правой руке Сами-Знаете-Кого быть оправданным.

Неохотно признав, что способа предотвратить суд у них не было, все трое трансгрессировали к Азкабану и сели на паром, идущий к тюрьме.

Сириус Блэк явно обрадовался, увидев Фрэнка и Алису:

— Привет, Фрэнк, привет, Алиса. Как Невилл?

— Не смей произносить имя нашего сына, предатель! — прошипела Алиса.

— Для тебя я мракоборец Лонгботтом, Блэк! — добавил Фрэнк. — Ты потерял право называть нас по именам, когда предал Джеймса и Лили.

— Я не предавал их! — воскликнул Сириус. — Просто устройте мне суд, и я это докажу.

— За этим мы сюда и пришли, Блэк, — холодно сказал Крауч. — Ты очевидно виновен, и суд будет потерей времени, но нашёлся кто-то достаточно безмозглый, чтобы предположить твою невиновность и вынудить нас провести суд.

— Правда? — перед Сириусом забрезжила слабая надежда. — Когда он будет?

— Второго января 1982 года. Дольше откладывать не было возможности, — тон Крауча стал ледяным. — Чем дольше ты будешь здесь сидеть, тем вероятней, что дементоры заставят тебя забыть сфабрикованные оправдания. И не жди, что твой защитник добьётся твоего оправдания, Блэк. Его теория твоей невиновности звучит весьма нелепо.

— Он предположил, что Петтигрю фальсифицировал свою смерть? — спросил Сириус, ошарашив Крауча и Лонгботтомов.

— Не смей пятнать память о твоих жертвах, Блэк! — рявкнул Крауч. — Если мы вольём в тебя Сыворотку правды, чтобы ты уж точно не вывернулся, тебя будет ждать Поцелуй дементора!

— Хранителем тайны был Питер Петтигрю. Он же убил взрывом тех маглов и отрезал себе палец, чтобы фальсифицировать свою смерть, — спокойно произнёс Сириус. — Иного вы от меня не услышите.

— И как же, по-твоему, он сбежал с места преступления незамеченным? — издевательски осведомился Фрэнк.

— Принял свою анимагическую форму, — ответил Сириус. — Он умеет превращаться в крысу. Римус Люпин может подтвердить.

— Оборотни — не слишком надёжные свидетели, Блэк, — небрежно бросил Крауч. — Если это всё, я ухожу.

Далее Бартемиус Крауч направился в школу волшебства и ведьмовства Хогвартс, где директор Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор как раз проводил собрание профессоров. Все учителя было немало шокированы, когда собрание было прервано главой отдела магического правопорядка и двумя мракоборцами.

— Что-то случилось, Барти?

— Да, Альбус, — ответил Крауч. — Министерству придётся провести суд над Сириусом Блэком, и это никак не предотвратить.

— Невозможно! — воскликнул Дамблдор. — Законных способов заставить Министерство устроить суд только пять. Миллисента не будет устраивать политическое самоубийство, проводя над ним суд; я в его вине не сомневаюсь; в Визенгамоте сейчас попросту недостаточно членов, чтобы проголосовать за суд; Гарри слишком мал, чтобы выдвигать сомнения, а Дурсли даже не знают о Сириусе Блэке и слишком усердно игнорируют наш мир, чтобы узнать.

— А вот в последнем вы ошибаетесь, профессор Дамблдор, — ответил Крауч. — Вернон Дурсль знает о предательстве Блэка и выразил сомнения в его виновности.

— Я же говорила, что оставлять Гарри с этими маглами — плохая идея! — воскликнула заместительница директора МакГонагалл. — Они так ненавидят Гарри, что готовы вытащить Блэка из Азкабана, чтобы отделаться от мальчика!

— Минерва, я уверен, что этому есть другие причины, — успокаивающим тоном сказал Дамблдор.

— Они есть, — сказал профессор магловедения Квиринус Квиррелл. — Маглам глубоко противна идея того, что кого-то могут отправить в тюрьму без суда. Они боятся, что тот, кто это делает, может покарать невиновного, даже при всех предосторожностях.

— Все в волшебном мире знают, что Сириус Блэк виновен, — сказал Крауч. — А вам бы следовало рассказать Дурслям о нём, чтобы они не выражали подобных сомнений, — ткнул он пальцем в сторону Дамблдора.

— Я постараюсь исправить эту ошибку, Барти, — кивнул Дамблдор.

— Зачем, Альбус? — спросила Минерва МакГонагалл. — Им не будет дела до твоих слов. Они просто хотят отделаться от Гарри.

— Минерва, я уверен, что они беспокоятся о благополучии Гарри и просто хотят верить в лучшее в людях, — спокойно возразил Дамблдор. — Конечно, в данном случае их вера необоснованна, но такую черту нельзя назвать плохой.

— Довод профессора МакГонагалл весьма основателен, — заметил Крауч. — Сириус Блэк — крёстный Гарри Поттера, и сможет получить над ним полную опеку.

— Уверен, никакой градус предвзятости в отношении маглов не заставит министра объявить Сириуса Блэка более достойным опекуном, — заметил Снегг.

— Магические законы в данном случае весьма ясны, Снегг, — сказал Крауч. — Сирота, чьи родители были волшебниками, не должен жить в семье маглов, если указанный в завещании опекун-волшебник может осуществлять опеку. Если Блэк каким-то образом вывернется, сама возможность сделает Дурслей неподходящими опекунами.

— Потребуется оказать много услуг разным людям, но, думаю, мы сможем добиться на суде допроса с Сывороткой правды, — сказал Дамблдор. — Думаю, мне удастся убедить Визенгамот...

— Нет, — резко возразил Крауч. — Как свидетель, вы не сможете исполнять обязанности Верховного чародея на суде над Блэком.

— А, верно, — уступил Дамблдор.

После этой встречи Крауч направился в поместье Лонгботтомов, где его, Фрэнка и Алису встретила мать Фрэнка, Августа Лонгботтом:

— Фрэнк, почему ты не сказал, что к нам заглянет глава отдела магического правопорядка?

— Госпожа Лонгботтом, боюсь, это не просто визит вежливости, — сказал Крауч. — Магловский родственник Мальчика, Который Выжил высказал сомнения в виновности Сириуса Блэка. В связи с этим Министерство будет вынуждено провести суд над Блэком. Поскольку Альбус Дамблдор является свидетелем, он не сможет исполнить обязанности Верховного чародея. Согласны ли вы выступить в качестве Верховной ведьмы на этом суде?

— Конечно. Правосудие должно восторжествовать.

— Хорошо, — кивнул Крауч. — О дате суда вас известят. Вот копия выдвинутых маглом сомнений, — он передал ей лист пергамента.

В то же время на Тисовой улице Вернон и Петунья разговаривали друг с другом.

— Вернон, ты уверен, что этот Сириус Блэк не виноват в смерти моей сестры? — спросила Петунья, не уверенная, что освобождать Блэка было хорошей идеей.

— Я уверен лишь в том, что у них нет улик, подтверждающих его вину в каком-либо из вменяемых ему преступлений, — ответил Вернон. — Но этот Крауч, который хочет, чтобы Блэк сидел в тюрьме без всякого суда, наверняка постарается нас дискредитировать. Так что лучше нам не относиться к мальчишке как к ненормальному, пока Блэк не будет оправдан.

— И когда будет суд? — спросила Петунья.

— Второго января 1982 года.

— Что? — возмутилась она. — Нам ещё два месяца терпеть этого ненормального?

— Подготовка судебного разбирательства — дело долгое, Петунья, — объяснил Вернон. — Особенно если оно касается массового убийства.

— Такое серьёзное обвинение, а главного подозреваемого пытаются засадить без суда? — покачала головой Петунья. — А я ещё завидовала сестре, что она — часть того мира. В нормальном мире Блэку бы обязательно устроили суд. И ещё в наших тюрьмах нет тех ужасных дементоров, о которых я слышала.

Вернон Дурсль хотел было ответить, но тут раздался звонок в дверь. Открыв входную дверь, он был крайне удивлён. За ней стоял человек, по неясной Вернону причине одетый так, как на картинках обычно изображали одетым Мерлина.

— Добрый вечер, мистер Дурсль. Я Альбус Дамблдор, директор Хогвартса.

— О, вы наконец научились пользоваться дверным звонком, — с сарказмом проговорил Вернон, но потом посерьёзнел. — Чем обязаны визиту, директор? Какие-то проблемы с документами Гарри?

— Нет, Вернон, — улыбнулся Дамблдор. — И то, что я директор Хогвартса, тоже к моему пребыванию здесь не относится. Может, впустите меня, пока ваши соседи не заметили?

Не желая давать соседям повод для сплетен, Вернон Дурсль посторонился.

— Что он здесь делает? — сердито воскликнула Петунья, едва завидев Дамблдора.

— Полагаю, директор Дамблдор хочет обсудить с нами Сириуса Блэка, Петунья, — ответил Вернон. — Я прав, директор?

— Правы, Вернон, — согласился Дамблдор. — Я был очень тронут вашей верой в природную доброту людей, но думаю, вам не стоит тратить её на Сириуса Блэка. Улики против него слишком весомы.

— Не соглашусь, директор, — возразил Вернон. — Я сам читал его дело. Все улики, на мой взгляд, были косвенными.

— Если вы читали его дело, то должны знать, что я лично засвидетельствовал то, что Сириус Блэк был Хранителем тайны, и соответственно, единственным человеком, который мог рассказать Волдемору*, где прячутся Поттеры.

— Ваше свидетельство предполагает, что Сириус Блэк был Хранителем тайны. Но оно не доказывает, что этот Хранитель не был, например, сменён в последний момент.

— Несколько свидетелей слышали, как Питер Петтигрю кричал, обвиняя Блэка в предательстве.

— И эти свидетельства доказывают, что Петтигрю либо считал, что Сириус Блэк был Хранителем, либо хотел, чтобы другие в это поверили, — парировал Вернон.

Дамблдор был потрясён тем, что кто-то мог подозревать Питера Петтигрю в таком. Весь волшебный мир знал, что Петтигрю погиб как герой, не дав Блэку сбежать.

— Трудно поверить в невиновность Сириуса после того, как он убил Питера Петтигрю и двенадцать маглов одним взрывным заклятием.

— Нет никаких доказательств, что взрыв устроил именно Сириус Блэк, — стоял на своём Вернон. — Из дела можно сделать и другой вывод. Петтигрю, например, мог сам устроить взрыв и отрезать себе палец, чтобы сфальсифицировать смерть.

На этот раз Дамблдор был откровенно шокирован. При разговоре с Верноном он ожидал подтверждения мнения либо Квиррелла, либо МакГонагалл, но уж никак не того, что кто-то будет верить в невиновность Сириуса Блэка. И уж тем более не подозрений в том, что настоящим преступником был Питер.

— Вернон, на мой взгляд, это крайне маловероятно.

— А я думаю, что не невозможно, — ответил Вернон.

После этого Альбус Дамблдор понял, что переубедить Вернона Дурсля ему не удастся. Оставалось разве что использовать заклинание Конфундус, но этого Дамблдор позволить себе не мог. Подобное слишком ярко напоминало ему о днях, когда он разделял взгляды Геллерта Гриндевальда.

Примечания:

* — такое написание псевдонима вполне возможно. Роулинг как-то говорила, что буква t в нём не произносится. И лично мне оно нравится больше. 'Волдеморт' вызывает у меня ассоциацию с 'мордоворот'.