Секретарша для ректора-дракона (гет)

Дебораниэль с тоской оглядела свой небольшой и уютный домик. Скоро с ним придется расставаться. А все из-за отца, чтоб он помер не своей смертью! Проклятие странное и даже абсурдное, так как всем известно — эльфы, как и драконы, бессмертны. И поэтому оно очень сильно рассмешило девушку. Жаль, что папеньке срочно понадобилось заключать мирные договора со всеми Полянами Заповедного леса, а сам он в дипломатии смыслил плохо. То есть он, конечно, смыслил, но все по старым образцам, еще времен войны с дикими ордами, предпочитая хвалиться силой и мощью собственных лучников да магов.

Только в современном мире это уже не работало. Отец попытался выдать замуж дочерей за принцев граничащих эльфийских вотчин, но посчитав все Поляны и всех детей, понял, что необходимо либо усиленно заняться воспроизводством отпрысков, либо выбрать другой метод укрепления союза. Для того и призвал свою самую умную дочь из Срединного мира обратно домой. По крайней мере, Дебораниэль надеялась, что послание не обмануло.

Но каково же было ее удивление, когда распахнув двери, она застала в мягком и дорогом кресле из кожи синих лосяшей свою младшую сестру!

— Кларисаниэль, что ты тут делаешь? — оторопела девушка, едва не выронив из рук коробку со свежими пончиками. — Встань с моего кресла, ты на него не заработаешь никогда!

— Ну, я подумала, — пожала жеманно плечиком сестра, — раз уж ты уезжаешь, то я могу пожить у тебя в доме и последить за порядком. Не знаешь, работу в вашем академ-городке найти не сложно? У меня обширные навыки.

— Ага! — воскликнула Дебораниэль и мигом забыла, что сестра грязными штанами выдавливает пятой точкой круг на бесценной обивке. — Ага!

— Ага, — неуверенно кивнула ей сестра, не понимая, что именно это означает.

— А ну-ка встань-ка! Встань-ка, Кларка!

Кларисаниэль послушно поднялась. Сестра обошла ее по кругу, внимательно рассматривая. Как и все эльфийки, та была стройная, подтянутая и неимоверно красивая. Белая блузка из дорогой порчи идеально сидела на ее покатистых плечах, пуговки слегка топорщились от выпирающей круглой груди, длинные ноги начинались прямо из аппетитной попочки, а прекрасные темно-коричневые кожаные штаны подчеркивали их стройность. Добавляли гармонии высокие сапоги на небольшом каблучке. Густые темно-рыжие волосы сыпались копной по плечам и доходили до лопаток. Огромные, чуть раскосые фиолетовые глаза, пухлые губы и высокие скулы, а так же заострённые уши делали Кларисаниэль самой привлекательной фигурой, которую Дебораниэль видела за последние тридцать лет, служа в Академии у ректора дракона. Если такая будет сидеть у него в приемной, то всякие Ханнискины от одного взгляда на нее помрут с зависти. Ну, или от собственной ничтожности.

— Ага, — заключила Дебораниэль. — Есть у меня одно местечко…

— Учти, я потребую только лучшее. У меня опыт и знания, сама понимаешь, наша скайская школа. Так что, зарплата высокая чтобы была, не слишком много волокиты, чтобы пончики, и чтобы начальник не приставучий… Фу, я наслышана, что все магически одаренные мужики просто души не чают и в обморок от эльфийской красоты падают. Поговаривают даже, начинают преследовать, хоть бросай все и сбегай под защиту отца, чтоб он умер своей смертью…

— Вот! Вот как раз поэтому ты нам и подходишь, — загорелись глаза у Дебораниэль. — Начальник ректор-дракон, у него куча поклонниц, но сам он, по-моему, по другой специализации…

— Фу, какая мерзость, — скривилась Кларисаниэль. — Бедные зверюшки…

— Что? Нет! — расхохоталась ее сестра. — Я не имела в виду распространенное извращение у эльфийских парней. Мой начальник все же дракон, и даже женат был раз двадцать на вполне себе стандартных женщинах. Только может это было все прикрытие? Впрочем, только слухи, ничего больше. Ректор как раз ищет мне замену, и чтобы она не охочая была до всяких там любовных переживаний. Не лезла к нему с приставаниями. Отца-то у него поди нет, бежать и укрываться не у кого.

— А, погоди, так ты на свое место? Это твой начальник золотой дракон Мнемент? Фу, не. К нему я даже побоюсь прикасаться. Он же страшный, как последствие экспериментов подгорных гномов!

— Ты уже видела его? Когда?

— Покупала недавно в лавке колечко артефактное, так мне на сдачу дали сувенир, сказали, самый ходовой. И там как раз портрет этого вашего ректора. Ну и рожа у него! Вообще, как можно симпатизировать кому-то, у кого на лице растут волосы? Сестра, подумай только, волосы, самые настоящие! Это правда? У него под носом растут?

— Подозреваю, не только под носом, — усмехнулась Дебораниэль. — Ну, отлично, хоть одной проблемой меньше. Завтра я тебя с ним познакомлю и все обставлю. Мнемент, скорей всего, тоже будет очень рад такой замене. Хочешь пончик?

* * *

Мнемент проснулся довольно рано, еще даже не начинало светать, и потянулся. Совершенно не чураясь своих манер, ректор почесал могучую волосатую грудь. Протер глаза. Мысли о многочисленных и важных делах нового дня развеяли остатки сладкого сна. Как же жаль! В нем, в том сне, Мнемент вновь парил над бескрайними деревенскими полями, над долинами гор, глядел сверху на змейки рек, на милых белых барашков, которые скакали по зеленой траве и сладостно блеяли. Ректор пикировал на них сверху и заглатывал, заглатывал, одного за другим. И было ему вкусно, сочно, что не хотелось останавливаться.

Эх, мечты! Никогда больше Мнементу не стать диким драконом. Либо ты приспосабливаешься к жизни в городе, находишь применение своим магическим силам на благо обществу, либо тебя сажают на цепь и заставляют охранять казну. В прямом смысле слова. Пятой точкой на кучу слитков драгоценных металлов и не менее драгоценных камней в широкой пещере. И сиди там, бди, чтобы ни один авантюрист-приключенец не стибрил плохо лежащий артефакт или золотую монетку.

Мнемент завоевал кровью и потом свое право на почести и вольготную жизнь. Он отличился в битве с дикими ордами и теперь официально, помимо работы в Академии, зачислен в объединённые войска пяти королевств. Если вновь какой колдун решит прибрать мир к рукам или же пробудится очередное древнее зло — его призовут на фронт. А пока он будет учить новое поколение не совершать ошибки старого.

Жаль, что истинных драконов сейчас очень мало, род их хереет с каждым новым потомством. А все из-за смешанных браков! Только где найти нынче истинную дракониху? Мнемент и сам искал себе такую — безупречную пару. Увы, единственная, с кем ему удалось раздобыть аудиенцию, была старше на пару тысяч лет, к тому же слегка безумна и больна неизлечимым недугом, который лишил ее носа и возможности откладывать яйца. Пожалуй, даже со всем искренним желанием воскресить драконий род у них бы ничего не вышло.

Ректор поморщился от досады, пока разбивал себе два яичка на сковороду. После разболтал зерен бодрящего натурального цикория в кипятке, и закусил нехитрое угощение бананом. На работу идти было рано, но и сидеть без дела тоже не годилось. Он спустился вниз и вышел из дома. Подойдя к стенду с городской картой, ректор-дракон внимательно принялся изучать квартал, где находилось министерство по делам беженцев и иностранцев. Так, сегодня они, похоже, работали с обеда и до позднего вечера. Отлично. Значит, к Соньке Златоручке можно заскочить лично домой и провести собеседование прямо в ее привычной среде обитания. Как раз и проверит, выдает ли она себя за кого другого так тщательно или же на самом деле обыкновенная трудяжка из бедной семьи.

Мнемент активировал артефакт связи на своем запястье. Внимательно посмотрев на круглое прозрачное стекло, он мысленно представил потоки золотистой энергии, которые исходили из тела ректора и врезались прямо в руны, начертанные мелким шрифтом на ремешке. Надпись ожила, засветилась, и на стеклышке вспыхнул размытый образ дракона Флогина.

— Какой суецидник звонит мне так рано? — раздраженно спросил заспанный собеседник.

— Мнемент, — коротко отозвался ректор и с нескрываемой ухмылкой наблюдал, как глаза Флогина тут же открылись во всю ширину, а сам он подскочил.

— Ох, брат золотой дракон, прости! Спросонок чего только не скажешь. Чем обязан?

— Хотел у тебя спросить насчет работницы твоей, Соньки Златоручки.

— А что она опять натворила? — с еще большим испугом спросил Флогин. — Я не имею к этому никакого отношения! Клянусь. Я ее едва знаю! Даже фамилию не запомнил.

— Мне просто нужен адрес. Если она сегодня опоздает на работу, то знай, не ее вина.

— Так она три дня как не приходит. Я ей выходные дал.

— Тем лучше. Адрес назовешь?

— Конечно. Запоминай. Каштановая улица, 48/89, комната 133.

— Каштановая? — брезгливо поморщился Мнемент. — Это же клоповник для бездомных.

— Так деваха-то бездомная, — пожал плечами в ответ Флогин. — Или она не сказала тебе? Но учти. Врет! Безбожно врет напропалую. Потому я ее и уволил. Потому что везде все заврала мне.

— Понятно, приму к сведению.

Мнемент прервал мыслесвязь и задумался. Во-первых, Флогину верить тоже себя не уважать. Во-вторых, он сразу же начал путаться в показаниях. То выходные ей дал, то уволил. Еще ничего не узнал, а сразу же принялся обвинять бедную нищенку во вранье. И что значит это его: «что она ОПЯТЬ натворила?». Жгучее нетерпение познакомиться поскорей лично с загадочной Сонькой только возросло.

Ректор подошел к нужному кварталу и остановился перед высокой многоэтажной хибарой, больше походившей на бессмысленное нагромождение хлама, чем на дом. Еще раз сверился с табличкой. Все верно, Каштановая, 48/89. Мимо пробежал мужчина и, узнав ректора, принялся отбивать поклоны. Мнемент поскорей натянул на голову капюшон своего плаща и призадумался. Может, следует применить магию и изменить внешность? Да хотя бы сделаться феей, как Ханнискина вчера. А что? Разве мужчин фей не бывает? Представиться Соньке ее крестной и предложить исполнить заветное желание — дать хорошую работу.

Ректор рассмеялся такой глупой идее. А если бедная деваха пожелает сто тысяч золотых, хрустальную туфельку и принца-мужа в придачу, а работать вообще не входит в ее планы? Нет, памятуя о реакции брата Флогина, лучше сразу открыть все карты. Сто процентов, увидев у себя на пороге такого высокопоставленного чиновника, ректора Академии драконьего дара, самого золотого дракона — она сразу все карты на стол и выложит. Врать не посмеет. Душу вывернет наизнанку, это уже как пить дать.

Мнемент улыбнулся и шагнул в темное помещение.