Записная книжка вампирши (джен)

Здесь я хочу позволить себе маленькое философское отступление. Почему-то принято считать, что вечно живущие существа бесконечно мудры. Типа чем старше, тем мудрее. Нет, господа, ничего подобного. Как правило — наоборот: мы чем дальше, тем глупее.

Почему так, никто не знает. Один учёный попытался разработать по этому вопросу теорию, но потупел раньше, чем успел её закончить. Вкратце теория выглядит так: мудрость выветривается, а тупость накапливается. Результат вы можете оценить сами по первой главе моего дневника, а если не хватило — читайте эту.

Так вот летела я, летела в белой простыне, и не потрудилась сделаться невидимой.

— Ах! Ох! Ух! — кричали снизу напуганные люди из нормальной части города, то бишь не из Вампирбурга. Она у них тоже как-то называется — на слух похоже, но по-другому. — Привидение!

И прилетела я… Домой. Переодеваться. Надела обычные джинсы с дырой на коленке, клетчатую рубашку а ля ковбой, кожаную жилетку а ля старый лавочник и обулась в прошлогодние кроссы. Причесалась пальцами (вечно забываю купить расчёску), с грустью поглядела в зеркало, подмигнула воображаемому отражению и вылетела на улицу. Как же всё-таки хочется узнать, как я выгляжу.

Решив Первый Основной Вопрос, я столкнулась лицом к лицу со Вторым: куда пойти? Точнее, полететь? Я понимала, что если останусь бродить по улицам Вампирбурга, то окажусь в городском фэнтези, но мне сейчас хотелось чего-то другого. Приключений… Вестерна… Плюнув на асфальт, я полетела обратно в Клуб Нечисти. Разворочу там всё, как в салуне, а потом видно будет.

Застыв невидимкой на барной стойке возле стаканов, я наблюдала, как явившаяся в клуб Грызелла грызётся с барменом. Кроко отбивался, как мог, но у него лапки коротенькие, а пасть он пустить в ход не мог из этических соображений. Посетители с ленцой делали ставки, кто победит. «Унылая драка, — подумала я. — Сейчас добавлю огоньку». И материализовалась с диким визгом.

Должна признаться, я обожаю противно визжать. У меня есть 18 разных визгов на разные случаи жизни. Поэтому я так и не вышла замуж за всю свою долгую жизнь.

Грызелла выпплюнула беднягу Кроко и оторопело уставилась на меня. Я ей улыбнулась и запустила в люстру стакан. И началось веселье! Люстра погасла и зашипела, лампочки полопались и посыпались на головы посетителям. Кто-то ойкнул.

— Ты что, стерьва, инвентарь портишь? — заорал Кроко и кинулся ко мне. Все загоготали и затопотали, одобрительно хлопая по столам руками, лапами, копытами и щупальцами.

Я увернулась от зубов Кроко и прыгнула в угол, опрокинув стол, оттуда на потолок, а оттуда обратно на стойку, и как начала пулять стаканами во все стороны! Звон стоял такой, что любо-дорого. Кроко ругался на чём свет стоит, но угнаться за мной не мог.

Оказавшись у столика своих приятелей, я переглянулась с Хвостоносом. Тот понимающе подмигнул. Мы подождали, когда разъярённый Кроко подбежит поближе, схватили ушат с Бултыхом и вылили ничего не подозревающего болотника на бармена.

Хохот раздался такой, что затрещали стены. Бултыху-то что — он побулькал-побулькал, да и утёк за дверь. Кажется, за время моего отсутствия в него вылили не менее трёх бутылок спирта. А Кроко оказался мокрым с ног до головы. Ему, конечно, не привыкать, он рептилия, но какой же у него дурацкий был вид! Белая рубашка стала серо-зелёной, чёрные брюки полиняли и повисли тряпкой, а галстук-бабочка затрепыхался и превратился обратно в гусеницу.

Над Кроко ржали все, даже Грызелла — она вообще зашлась смехом и покатилась по полу, свернувшись в шар.

— Вот теперь клуб как клуб, — довольно сказала я, — а то скукотища сплошная. Давайте танцевать!

— Чтоб тебя… — разразился проклятиями Кроко, но мне-то что — чем меня больше ругают, тем я лучше и здоровее себя чувствую. Этот зелёный болван не мог до меня добраться, потому что я сидела на потолке рядом с разгроханной люстрой, а словесные нападения меня только веселят.

Какой-то молодой упырь включил попсу, и все пустились в пляс. Если кто не знал — нечистая сила слушает только голимую попсу. Мы её и изобрели.

К счастью, потолок в КН высокий, и я могла на нём танцевать в полный рост, мне даже не пришлось снимать и прятать в сумочку голову. Вскоре для меня нашлась пара — симпатичный пожилой вурдалак по имени Укусилло, и мы с ним отплясывали довольно долго. Он попытался клеиться, но я сказала, что меня интересует только духовное общение. Эта фраза его напугала. Вурдалак ещё сильнее побледнел и смылся — наверно, подумал, что я собралась запечь его в духовке. Что ж, не очень-то он и ошибся.

Сверху я хорошо видела, как Кроко суёт денежные бумажки оборотням-малолеткам — при этом он косо поглядывал на меня. Наверно, нанимал этих недотёп, чтобы они стянули меня с потолка вниз. Конечно, я только посмеялась: во-первых, малолетки не умели преодолевать гравитацию, а во-вторых, если бы хоть один из них попробовал приблизиться ко мне, то был бы испепелён. Уж что-что, а испепелять взглядом я умею хорошо. Натренировалась за миллиард лет.

Пока танцевали, раздолбили остальную посуду и почти все стулья. Кроко так орал и мёл хвостом, что задымился. С нечистью такое бывает. Дон Дубино и Хвостонос взяли его под белы ручки и окунули целиком в бочку с пивом, из которой он наливал посетителям — ух и зашипело! Кроко выхлебал полбочки, икнул и малость успокоился. Вылез, отряхнулся по-собачьи и пальцем мне снизу погрозил:

— Ну, Неледа, ну, зараза! На этот раз… ик! прощаю. Но если ещё раз такое устроишь, то держись! — и кулаком покачал в воздухе. Грозит типа. Я только фыркнула.

Мы ещё немножко поплясали, а потом кто-то, уж не помню кто, придумал кидаться столами. Было очень весело! Я попала дубовым столом прямо по главному окну, и вся хрустальная мозаика в виде тараканов посыпалась на пол. Мы так хохотали! Жаль, начало светать, и пришлось разлетаться по домам.

А что? Мы всегда так в клубе отдыхаем.