Дети Ордена. Связующая мозаика. (джен)

Азиатский сектор Цу-74. Планета Миансинсин. Следующий день.

Утро не задалось почти с самого начала. Сюин благополучно встала, умылась и сделала из волос два низких хвостика, как носила чаще всего. Она села помузицировать на балконе до завтрака и в итоге пропустила его, её не дозвались, а сама она была слишком поглощена музыкой. Потом она обнаружила что натёрла ногу любимыми босоножками, а сменных у неё не было — спас ручной регенератор из кабинета дяди. Но затем, возвращаясь в комнату, умудрилась попасться под горячую руку тёте Дэйе, когда та наводила марафет, и была обрызгана её вонючими духами с ног до головы. От них хотелось чихать, но никак не получалось сделать это незаметно, из-за чего можно было получить внеплановый нагоняй за грубость.

Сюин приняла душ, что частично убрало вонь духов, оделась в подготовленные вещи и присоединилась к ждавшим её кузенам и дяде Ю.

Никто не проронил ни слова, только выразили восхищение взглядами, когда вышла готовая к гостям тётушка Дейя. Шикарное платье в пол бордового цвета с чёрными вставками, очень шло ей, несмотря на лёгкую полноту, в этом одеянии она даже придавала ей особый шарм.

Они отправились на дядином семейном аэрокаре. Он был уже старым и немного подскакивал при полёте, будто на невидимых воздушных кочках, а в салоне пахло маслом, но в остальном был исправен.

Кузину Юминг укачивало, из-за чего она часто ворчала в пути, а тётушка её утешала.

У самой Сюин был прекрасный вестибулярный аппарат, и она всегда сочувствовала Юминг. Жаль, что та не верила в это.

Они добрались до имения чиновника Чжао Яотинга всего за час — воздух, на удивление, был свободен. Они подлетели к роскошному особняку чиновника за час до полудня.

Хозяин встречал их в компании маленьких горничных — группы девочек возраста чуть старше Сюин. Все были одеты в единую милую форму, европейского образца. Отличался только цвет накрахмаленных фартучков. Нежные розовый, жёлтый, голубой и зелёный.

Господину Чжао Яотинг приветливо растянул губы в улыбке. Тёмные глаза смеялись. Все поприветствовали друг друга. Он приобнял за плечи детей. Тем временем Сюин показалось что ей он уделил чуть больше внимания чем Юминг или Джемингу, долго вглядываясь в лицо. Обнявшая её рука была большой, горячей и немного мокроватой, что было неприятно.

— Дети могут поиграть в саду с моими малышками Мейфен и Шун, — девочки в розовом и зелёном фартучке отделились от группы, — А мы пока обсудим дела, — сказал Чжао, показывая направление к саду внутри домашнего двора.

Сад был ухожен. Множество деревьев уже цвели, создавая оглушительное море ароматов, из них всех Сюин узнала только земную сирень и местный абимдамур, чьи стволы заметила при входе в сад. В саду стояла пара беседок, скамеечки, множество мощёных камнем дорожек извивались во всех направлениях вокруг цветочных клумб — это был очень большой сад, под стать дому. В ближайшей из беседок был накрыт стол со сладостями и чаем для детей.

Кузены и Сюин остались здесь, а чиновник с взрослыми гостями скрылись в глубине дома.

Голодная девочка быстро выпила чаю с печеньем, схватила со стола засахаренное яблоко на палочке и стала бродить по саду, выискивая спокойное место, где можно будет посидеть с нотными записями.

Наконец она встретила лавочку под каким-то красивым деревом с голубоватой листвой — явно не отсюда, и нежно-жёлтыми цветами, где смогла погрузиться в записи, напевая себе под нос.

* * *

Рашми уже час сидела посреди комнаты, где собрались отец, мать, сестры и бабушка. Ей нестерпимо хотелось провалиться сквозь пол, но надо было выдержать осуждение, что огнём исходило от отца, нервозность матери, что металась от отца к бабушке и скепсис самой бабули, что была собственно не против планов девочки, но явно сомневалась.

— Тебе уже 12 лет, а туда берут с 11 лет, надо было в прошлом году идти на испытания, раз тебе так хотелось, но ты этого не делала и даже не заикалась о своих желаниях. Чего тянула? — проскрипела бабушка Хуижонг — мать матери, китаянка по происхождению, в то время как остальная часть семьи была из Новой Индии. В своё время бабушка сама была жнецом Ордена и Рашми очень надеялась на её поддержку. Но из-за чего-то она ушла ближе к старости, хотя обычно члены Ордена покидали его только со смертью. Однако бабуля никогда не рассказывала о подробностях, будто и не было ничего.

— Я столько работал ради того, чтобы ты могла построить карьеру, когда подрастёшь, а ты совсем не ценишь этого. Невыносимая девчонка. Плохо я тебя воспитывал. Слишком баловал! Чтобы после всего, ты вот так … — отец полыхал гневом.

Сёстры сидели как пришибленные, будто это на них сердился отец.

— Папа, я благодарна вам, но позвольте мне хотя бы попробовать. Клянусь, что подчинюсь вашей воле и пойду во дворец, — …только есть стану ещё меньше, а тренироваться больше, — договорила девочка про себя, — если меня не примут.

Колени дрожали и ноги подгибались, девочка была рада, что сидит за столом и этого не видно, иначе давно бы упала на пол под давлением отца. Тому всегда было трудно перечить, да она и не привыкла. Обычно папа всегда поддерживал её.

Мама ходила из угла в угол, нервно теребя косу и ничего не говорила. То ли Абха боялась возражать отцу в открытую, то ли была с ним заодно. Было неясно.

— Бабушка Хуижонг, я была не готова, я весь год тренировалась для поступления.

— Неужто так хочешь в Орден? Это место не для неженок, — бабуля пожевала губами, будто вспоминая что-то, — Я правда видела тебя пару раз на спортивной площадке.

Голова отца удивлённо повернулась к девочке при этих словах, а брови взлетели — он считал девочку слишком ленивой для такого, в отличии от хозяйственной Маниши или спортивной, постоянно тренирующейся — Виджаи, что хотела связать жизнь со спортом.

— Но думала ты просто ребячишься от избытка энергии. Не думала, что ты так серьёзно относишься к идее Ордена.

Отец нахмурился и уставился в стол. В комнате повисла тишина.

Рашми нервно сглотнула и хотела было опустить голову, невольно вжимая её в плечи, но в последний момент постаралась выпрямить спину и подняла подбородок. Губы дрожали, и она их закусила, чтобы не выдать своего волнения. Пот холодной дорожкой прошёл по спине.

— Ты правда хочешь в Орден?

— Да, папа!

— Хорошо, попробуй, — со вздохом сказал отец и сел в кресло.

В груди что-то сжалось и взорвалось, наполняя теплом тело и унимая дрожь коленок. Девочка посмотрела в глаза отцу.

— Папа?

— Да, да, можешь попробовать. Но если тебя не примут — больше не своевольничай, так и знай — говорю в последний раз.

— Папа, спасибо! — девочка соскочила со своего места и бросилась на шею отцу, тот потрепал её по волосам, взъерошив чёрные и рыжие волнистые пряди.

* * *

Выпитый чай дал о себе знать и Сюин поняла, что, отправив детей в сад, об одной важной вещи хозяин дома не сказал. Она собрала свои записи, что сделала, работая с незнакомыми нотами, и отправилась внутрь дома, надеясь, что найдёт что ей нужно. На первом этаже она так и не заметила двери в уборную — там была большая прихожая, гостиная, кухня и ещё пара закрытых на ключ помещений. Девочка решила пойти на голоса родных, чтобы узнать всё у них и поднялась на второй этаж.

— …бедная сиротка, у неё даже нет денег на покупку новой обуви, что уж говорить об обучении. Всё имущество семьи пошло на лечение. Мастер Бо занимается с девочкой лишь из своей прихоти, не иначе, не помню, чтобы она просила оплатить обучение у него, — раздавался голос тёти.

— Я бы мог взять малышку к себе, она бы служила как моя горничная — видели этих прелестных девчушек — у неё были бы подруги. Я давно помогаю сироткам. А взамен бы оплаты её труда, я помогал ей с учёбой. Уверен, что из девочки вышел бы великий музыкант, подобно своей матери Ксиаошенг. Девочка внешне так на неё похожа. В первый момент встречи я подумал будто вижу Ксиаошенг в юности, — раздался мечтательный баритон Чжао Яотинга.

— Ох, ну что вы, мы не можем так обременять вас, — прервала его тётушка.

— Я совсем не против, уверен, что девочка чудесно играет.

— Ох, не знаю, как она играет, но постоянно пропадает за гуцинем.

— Давайте вы оставите её на пару уроков у меня и если у неё подходящий уровень, то я мог бы оформить попечительство над малюткой. У вас своих двое, тяжело растить детей в наше время, уж я-то знаю.

Тётушка Дейя заохала, согласно кивая.

— Что вы, господин Чжао, мы и так перед вами в большом долгу ввиду последней сделки, которой вы способствовали, — дядюшка поклонился, судя по шелесту тканей его выходного халата.

— Ох нет, это будет радостью для меня. Принять дочку моей хорошей подруги, мы ведь даже думали пожениться в юности, вы помните, не так ли? Девочка могла быть моей дочуркой. Ах, до сих пор жаль, что Ксиаошенг мне отказала, — посмеиваясь продолжил Яотинг.

— Кхе-кхе, — вдруг раздалось за спиной Сюин и она вздрогнула от испуга и подскочив, обернулась. Там оказалась одна из девочек-горничных. Светловолосая и в жёлтом фартучке.

— Я…я не подслушивала, просто искала где туалет, промямлила Сюин.

— Мне нет дела до того, что ты делала. Не стой на моей дороге, у меня поднос тяжёлый, — фыркнула та подбоченясь.

Сюин пропустила её, сама юркнув за портьеру, что была у окна при входе в комнату, вероятно столовую, как она теперь догадалась.

Девочка оглянулась на Сюин и величественно прошла в помещение. Ей на встречу оттуда выпорхнула девочка в голубом фартучке с пустым подносом. Вероятно, они сменяли друг друга.

Сюин тяжело вздохнула и последовала за ней, надеясь, что та окажется приветливее напарницы.

— Эм, прости, но не могла бы ты показать где тут уборная? — нерешительно спросила Сюин.

— Меня зовут Ксуеман, — представилась та тихим нежным голосом, — иди за мной.

— Спасибо! — обрадовалась Сюин.

Девочки шли по коридорам, то и дело поворачивая, хотя, казалось бы, снаружи здание было простым кубом, с вырезом внутри под сад и рядом полупрозрачных коридоров-перегородок над садом, начиная со второго этажа. Сама Сюин точно не нашла бы нужную комнату, просто бродя по дому.

— Твоя э… подруга, не очень приветливая, да? — спросила Сюин, чтобы заняться чем-то, пока они шли.

— Ты про Киао? Да. Она такая. Осторожнее с ней, раз ты будешь одной из нас.

— Ч-что? Я же не…

— Ты понравилась господину — ты будешь служить у господина, — монотонно произнесла Ксуеман, будто что-то само собой разумеющееся.

— Но я не собираюсь здесь работать…

— И жить ты будешь тут же, скорее всего в том же крыле что и Мейшен. Тебе идёт красный цвет, какого у тебя заколки в волосах.

— Что ты такое говоришь? Я живу у дяди и тёти, они заботятся обо мне. А когда мама поправится, я вернусь к ней с братиком.

— Твоя семья банкроты. Всё ушло на лечение от какой-то заразы. А у дяди и тёти ты временно. Разве не замечала, что твоей тётушке ты в тягость?

— Что? К-как? Тётушка Дейя бывает строга, но она любит меня, как и Джеминга с Юминг, она всегда так мила со мной. Дядя ни разу не наказал или не накричал на меня.

— Насчёт своих не знаю, а вот ты ей не нравишься. Это точно. Ты бы видела, как она на тебя смотрела, когда господин обнимал тебя при встрече. Не хотела бы я быть на твоём месте, — боязливо произнесла голубофартучная горничная, останавливаясь у какой-то двери.

Сюин, поражённая сказанной Ксуеман бессмыслицей, молчала, пытаясь переварить информацию.

— Вот. Это — уборная для гостей, можешь пока ею пользоваться, — с какой-то прохладцей в нежном голосе сказала Ксуеман и скрылась за поворотом коридора, только мягкие юбки взметнулись, обнажая узорчатые белые с голубым панталончики.

Сюин зашла в отделанное кафелем в зелёных тонах помещение, справила нужду и застыла перед умывальником, всё никак не понимая, как реагировать на свалившуюся на неё информацию.

Допустим, та девочка солгала. Но зачем ей это? Возможно она чего-то недопоняла. Тогда уже лучше. Сюин спросит у тёти и дяди не против ли они, что она живёт у них. А если это правда? Ответят ли ей тётя или дядя прямо? Как быть? Сюин стала нервно намыливать и мыть руки. Может это правда, что тогда делать? Тогда надо понравиться этому господину. Он обещал учить её музыке, что значит, что он довольно хороший человек, что готов уделять ей время. Дядя и тётя никогда не спрашивали у неё как прошли занятия у мастера Бо или в школе. Но что-то ей не нравилось в этой идее, она сама не понимала, что именно.

Так ничего и не решив, девочка покинула уборную и пошла на запахи в столовую, где собрались взрослые. Ей надо было разобраться во всём чем раньше, тем лучше. Она не любила находиться в подвешенном положении и не понимать, что будет завтра.

Столовую она не нашла бы, если бы не мелькнувшие зелёные ленты фартучка Шун. Видимо горничные сменились и теперь в саду с кузенами были голубая и жёлтая, как про себя назвала их Сюин, не успев запомнить имена, а гостям прислуживали зелёная и розовая. Девочка поспешила за зелёной и вскоре вновь была у злополучных дверей.

Она решительно поступала. Дверь приоткрылась, и милая мордашка зелёной Шун выглянула за дверь.

— Господин, сестрица Сюин пришла к нам в гости.

— Пускай скорее заходит, — добродушно улыбнулся Чжао Яотинг, его улыбка была такой радостной и искренней. Сюин, стоя на входе, на минуту стало неловко, что она может обременить такого хорошего человека своим присутствием. А противные мокрые руки — с кем не бывает. Он толстый, а толстяки наверняка всегда потеют. Но они же в этом не виноваты.

— Подойди, малышка.

Сюин зашла в комнату и под недовольным, теперь она это видела, взглядом тётушки, что почти мгновенно сменился приторной улыбкой, подошла к чиновнику и встала около стола.

— Проголодалась, милая? Вот, держи, — господин Чжао протянул Сюин толстый круассан, с одного конца которого капал, не помещающийся в нём, белый крем.

Девочка, и впрямь ощутившая голод, — всё же она ничего толком не ела с самого утра, приняла угощение, слизывая языком слишком сладкий, но приятно пахнущий сливочный крем. Наверное, из настоящих сливок,- подумала Сюин, с удовольствием всасывая начинку. Дома мы можем себе позволить только искусственные сухие сливки. У этих совсем другой вкус. Чуть солоноватый что ли. Коровы на Миансинсин не прижились, а доставка из соседней системы была редкой, да и то, только консервированных сливок. Сюин не заметила, как оприходовала всё угощение, а ей уже протягивали другое и салфеткой утёрли уголок губ, вымазанный в сливках. Девочка покраснела, смутившись, что показала себя такой неаккуратной. Вдруг господин Чжао не захочет брать к себе такую ученицу и прислужницу.

Дядя Ю почему-то хмурился. Сюин подумала, что это из-за неё.

Господин Чжао растёкся в ещё более широкой улыбке и потрепал Сюин за щёки.

Сюин уже более аккуратно съела кексик с бобовой начинкой, и сама взяла салфетку, чтобы протереть губы и пальцы от липкого крема.

— Сюин, тебя ведь так зовут? Я слышал от твоих дяди и тёти, что ты играешь на гуцине. Не поиграешь для нас? — господин Чжао щёлкнул пальцами и Мейфен и Шун скрылись за дверью, а спустя пару минут вернулись неся большую красивую цитру. И стоит ли говорить, что она была из дерева, украшенная золотом. В доме чиновника вообще было много деревянных вещей, он явно ценил их выше технологично развитых пластмасс или металлов.

Сюин села за цитру и приготовилась к игре, вспоминая какую из мелодий может показать, ведь ей хотелось произвести впечатление на этого доброго господина. Значит нужно что-то оригинальное, не самое простое, но уже достаточно натренированное. Она взяла одну из мелодий, что наигрывала уже с месяц.

Пару раз она ошиблась в самом начале — гуцинь был больше её и немного незнакомой конструкции, но потом девочка погрузилась в мелодию и подстроилась под инструмент.

— А теперь моя очередь! — и господин Чжао Яотинг сел за цитру, посадив девочку за стол на своё место и дав ей очередной круассан. Сюин замерла в нерешительности, а потом полилась музыка, такая чудесная, какой она прежде не слышала. Набирая силу и мощь под, казалось бы, неуклюжими толстыми пальцами, часть которых заканчивалась когтями из золота — плектрами*, мелодия была подобна грозовому ливню в весеннюю ночь.

— Хо-хо! Что же! Я приятно удивлён твоими навыками, моя девочка. Приятно видеть такой талант, и в таком возрасте, — сказал господин Чжао, похлопав себя по животу, — Гуцинь — это сложный инструмент, я в твоём возрасте разве что мог наиграть самую простую мелодию, не то что ты.

— Мой папа тренировал меня с 5 лет, господин, — девочка наклонила голову в знак уважения к родителю, — Вы прекрасно играете! — сердце Сюин замирало в груди после услышанного.

— Похвально-похвально. Я рад, что ты не забросила игру и так старательно тренируешься. Я даю частные уроки. И уроки недешёвые, скажу я тебе, — он подмигнул, — Хочешь учиться у меня, пока твоего мастера нет в городе?

— Правда можно? — уже забывшая об изначальной причине своего прихода в эту комнату, девочка радостно улыбнулась и подскочила с места.

Тренироваться одной — это хорошо, но прогресс всегда идёт быстрее, когда рядом опытный наставник.

— Можно, можно. А взамен будешь помогать моим малышкам с садом, мне показалось он тебе понравился, — улыбнулся чиновник.

— Ох, у вас чудесный сад, я с радостью возьму на себя заботу о нём, если меня научат.

— Значит решено, — кивнул тот, подходя к своему месту за столом.

Сюин встала, и он присел, потом подставил ей свою коленку.

— Забирайся.

Сюин нерешительно присела и ей протянули жареное мясо на палочке. Во всяком случае, никогда не евшая его, Сюин подумала, что это оно по волокнистой структуре, как на картинках, которые она видела.

Солёное и пахнет странно. Непривычно. Не так как соевые сосиски или колбасы.

Вскоре к ним присоединились кузены и им принесли стулья, одна Сюин осталась на коленке у чиновника, придерживаемая большой ладонью.

За этот вечер девочке удалось попробовать ещё несколько непонятных ей блюд, описание которым она не могла бы подобрать. Одно кислое и с ароматом цветов, другое солёное, молочное и странного зелёно-белого цвета.

Дядюшка отчего-то пытался скрыть, что хмурится и сидел, уставившись в тарелку, едва прикоснувшись к содержимому. Тётушка косилась на неё, поджав губы, будто ревнуя? Сюин одной столько внимания, не то что её детям. Хотя те явно не страдали, с аппетитом уминая содержимое стола. Сюин было неудобно, но она не знала, как можно отказать господину Чжао Яотингу. Такому её никогда не учили, а она привыкла слушаться старших.

Вечером они тепло попрощались, у Сюин было тепло на душе, несмотря на непонятное недовольство семьи. Господин Яотинг оказался хорошим человеком, хоть она его немного опасалась в первые минуты встречи. Он позаботится о ней, если дядя и тётя откажутся от неё. И он так чудесно играет. Даже мастер Бо так не умел. У господина Яотинга явно более высокий уровень. Такие сложные композиции он исполнял этим вечером, даже тётушка под конец подобрела и с дядюшкой танцевала под одну из партий.

В аэрокаре Сюин уснула, даже сытое икание Джеминга не будило её от чудесного сна, где она с новым наставником приходила в гости к господину Бо и показывала, как славно может сыграть, выучившись за время каникул новым премудростям.

* * *

Плектр — медиатор — костяная, пластмассовая или металлическая пластинка, гусиное перо или кольцо с «когтем», надеваемое на палец.