Дети Ордена. Связующая мозаика. (джен)

256 год с начала расселения землян в космосе.

Азиатский сектор Цу-74. Планета Миансинсин*.

Приближалась весна. Птицы радостно чирикали в ветвях принаряжающихся молодой листвой деревьев. Первые цветки абимдамура*, самого неприхотливого к температуре из местных плодовых деревьев, напоили воздух своим нежным ароматом.

В честь хорошей погоды, мастер Бо повёл группу музицировать в саду перед школой, где уже была развёрнута летняя студия. Сюин расположилась под тентом, девочку радовало, что её гуцинь был упрощённой конструкции, весил всего ничего, и могла только посочувствовать ребятам, кто играл на более громоздких инструментах. В их группе были ребята от 9 до 14 лет, самой Сюин было 9, когда она присоединилась год назад, но её по прежнему все считали младшенькой, хотя это право уже было за пареньком Линг Яном. К счастью, старшие ребята охотно помогали младшим донести инструменты, если было нужно.

Удобно усевшись и перехватив гуцинь, она настроилась слушать мастера. Сегодня они разучивали новую мелодию из классики, которая приятно дополняла весеннее настроение. Девочка старалась влиться в него, чтобы лучше почувствовать композицию.

Нежно перебирая струны, Сюин не заметила, как урок подошёл к концу.

— Ребята, сегодня у нас было последнее занятие в этой смене. Я уезжаю на чтение лекций в ближайшую провинцию. Кто хочет, может позаниматься пока меня не будет, приходя сюда — студия будет открыта для вас весь следующий семестр. Продолжим по возвращении, — мастер стал подзывать ребят и давать им задания на внеплановые каникулы.

Ученики стали собирать вещи и потихоньку разбредаться. Будь Сюин внимательнее, она бы уже знала про отъезд мастера, он говорил ещё неделю назад. Чем теперь занять себя, девочка не представляла. А это было необходимо.

— Сюин, подойди.

— Да, мастер Бо! — подскочила к нему девчушка.

Мастер подслеповато прищурился, положил руку на голову Сюин и погладил.

— Сюин, тебе дополнительное задание, в листках отмечено на что обратить внимание.

— Спасибо, мастер Бо! — её глаза загорелись. Она любила эти задания, они помогали ей лучше понять предмет и отвлечься от лишних переживаний.

Мастер распечатал ей несколько листков, исписанных мелким шрифтом, чередующимся с нотными знаками. Пока у Сюин не было личного УСа*, для хранения данных, а флеш она с собой не носила.

Положив листки в футляр к гуциню, девочка поблагодарила мастера и побежала к выходу. Там её уже ждал Коля, ему было 13, он играл на гучжэне. Его папа был русским, а мама — китаянка, что выдавали светлые волосы при восточном разрезе глаз. Он уже чётко решил, что будет врачом, когда вырастет, и ходил на специальные курсы, но не прекращал и уроки музыки. Коля часто составлял ей компанию по пути с занятий. Они дружили уже несколько лет, но вначале по переписке, и только в последний год оказались в одном городе.

— Что думаешь делать на выходных? Пойдём в ТЦ? Поиграем в очках виртуальной реальности. В этом месяце я хорошо учился и мне хватает на аттракционы с избытком. Легко заплачу за тебя, — проговорил он, видя смущение подруги, которой не давали на расходы.

— Нет, — протянула девочка, — в этот раз не получится. Дядя и тётя собрались в гости к какому-то их другу и нас с кузенами с собой тащат. Он крупная шишка, как я слышала, даже видела его на фото в рабочем кабинете дяди. Толстяк такой, — девочка надула щёки, показывая масштаб его беды, — А важный то, важный!

Коля рассмеялся, в такие моменты Сюин была похожа на прежнюю себя, смешливую и заводную, не то что последние года полтора: постоянно серьёзную, погружённую в свои мысли.

— Может тогда сейчас сходим?

Девочка помотала головой

— Нет, я хочу навестить сегодня маму. Покажу ей как играю то, что разучивали сегодня.

— Отличная идея, — задумчиво улыбнулся мальчик, — я провожу тебя до остановки аэробусов.

Они оба знали, что мама Сюин может не услышать игру дочери, но не говорили об этом вслух, так было легче.

За пятнадцать минут они размеренным шагом дошли до остановки. Ждать долго не пришлось. Сюин вспорхнула на ступень аэробуса и помахала Коле рукой, второй держась за поручень.

Мальчик посмотрел, как улетает аэробус и один отправился в торгово-развлекательный центр. Последний год Сюин всё реже и реже соглашалась на какие-либо развлечения.

Коля не оставлял надежды, что постепенно она оттает. Тот факт, что она продолжала ходить на занятия музыкой, как и её мать с отцом в детстве, успокаивал и внушал веру что не всё потеряно, и внутри она постепенно восстанавливается.

* * *

Сюин вышла из аэробуса за остановку до своей и, пиная мелкий камушек, двинулась в сторону клиники, вспоминая новую мелодию. Поздоровалась со знакомой дежурной медсестрой, входя в отделение экспериментального лечения, где лежала её мама и ещё несколько человек. Привычно прошла дезинфекцию паром и протёрла гуцинь. Прижалась лбом к стеклу, за которым видела маму в паутине сотен датчиков и непонятных ей устройств, подключённых для отслеживания её состояния. А рядом, тело её младшего брата — в прозрачной колбе. Мама была беременна, когда это случилось и не приходя в себя, родила его уже в клинике. Мальчик оказался в состоянии, идентичном её собственному. А значит, врачи не знали, как привести малыша в чувства, но могли поддерживать жизнь в нём. Так их и оставили рядом. Страховка отца покрывала лечение на 3 года вперёд. Было бы оно ещё, это лечение.

Сюин присела в кресло и нежно провела по струнам пальцами. Казалось бы, весёлая мелодия, в этих стенах звучала совсем иначе, замирала в воздухе, как превращающиеся в снежинки капли воды, падающие с неба в сумрачное утро. Щёки девочки были мокрыми, когда она закончила играть.

— Смотрите, мама, брат, я научилась играть эту мелодию как папа, думаете ему бы понравилось? Нас сегодня научили ей… Мастер Бо так добр со мной. Буду приходить в летнюю студию, если дядя одобрит и заплатит за проезд для меня. Или заниматься дома, — девочка сморгнула слезу, — Юминг поделилась со мной комнатой, так что мне есть где заниматься и без поездок. Правда, она не любит, когда я сижу с ней в комнате — говорит, что это её отвлекает. Но уверена, что мы ещё подружимся, — девочка постаралась улыбнуться и не шмыгать носом. Она утёрлась рукавом и встала с кресла. Пальцы прикасались к холодному стеклу, отделяющему от самого любимого ей человека, и человека, что мог бы стать таковым. Ещё с минуту девочка молча смотрела сквозь прозрачную преграду, пальцы до бледных пятен сомкнулись на гуцине. Сюин медленно выдохнула и сложила гуцинь в футляр. В одном месте на коже выступила крохотная капелька крови от пореза об струны, но девочка не заметила этого.

Она прошла повторную дезинфекцию, крепко сжимая инструмент, и вышла из больницы, не став болтать с сестрой в приёмной, как делала обычно.

Новенькая медсестричка хотела остановить девочку, чтобы отметить её в журнале прихода посетителей к пациентам, но её остановила старшая.

— Опять плакала...бедная девочка, не надо её окликать, пусть идёт, — сестра отметила девочкин уход.

13.17 — 13.43. Сюин Ванли — отделение экспериментального лечения. Палата 6.

— А что у неё случилось?

— Потеряла двоих. Отец работал на станции инфекционистом и погиб, а мать с братом в коме.

— Кома? Так вроде даже в нашей провинциальной клинике можно вывести человека из неё.

— Не в этот раз, милая, не в этот раз. К нам из центра прилетали, ничего не смогли сделать. Несколько месяцев бились и всё без толку…

В коридор выглянула недовольная мордашка из кабинета заведующей.

— Хватит болтать, а ну быстро одна из вас ко мне. Ты, новенькая, будешь учиться работать с ФУ.3.25. А ты, Линг, займись уже делом, документы сами себя не заполнят.

* * *

Сюин подставила лицо мягкому ветру, полному ароматом абимдамура. Как будто стало немного легче.

Она села в аэробус и вскоре была в своем районе. Поднявшись к квартире, где жили дядя с тетей и их детьми, что приютили её после случившегося с её родителями, она постаралась до конца успокоиться — тётя не любила слёз и могла наказать.

Сюин проскользнула в квартиру и шмыгнула в свою комнату.

Юминг сидела за большим выдвижным экраном и смотрела какой-то фильм, иногда щёлкая на пульте выбирая дальнейшее развитие событий. Она проигнорировала пришедшую девочку, только хмыкнула что-то себе под нос.

Сюин не обиделась, а прошла на свою часть комнаты, отделенную лёгкой перегородкой, что состояла из композиции геометрических узоров.

До обеда ещё было время и она могла помузицировать в своё удовольствие.

Девочка вставила в уши капельки крохотных наушников, те заполнили ушную раковину, подстраиваясь под неё и полностью глуша внешние звуки и синхронизировались с гуцинем. Теперь ничто не могло помешать её тренировке.

Девочка достала инструмент, ласково погладила корпус. Она с нетерпением подхватила ноты, что дал мастер Бо. Она ещё никогда не видела такой сложной композиции. Мелодия то шла медленно, спокойно, то нарастала и обрушивалась вниз, будто морская волна, разбивающаяся о камни. Пот выступил на лбу девочки, пока она пыталась попадать в нужный темп. Задание оказалось ещё сложнее, чем ей показалось на первый взгляд.

Вдруг кто-то тронул её за плечо. Она встряхнула головой, приходя в себя и вытаскивая наушники.

-...опять зависла тут. Матушка уже дважды звала тебя. Пойдём.

Девочка увидела кузена Джеминга, он и привёл её в чувства. На лице мальчика застыла недовольная мина.

Она благодарно кивнула и бросилась за ним в столовую.

Все уже собрались. Тётушка Дэйю сладко улыбнулась севшей за стол девочке. Дядя Ю кивнул и обратно уткнулся в планшет, что-то читая. Юминг молча болтала ногами и с аппетитом лопала, никак не отреагировав на приход Сюин.

— Завтра идём к господину Чжао Яотингу. Приведите сегодня свою одежду в порядок, чтобы выглядеть достойно, — проговорила тётушка.

— Да, матушка.

— Да, матушка.

— Да, тётушка.

— Мы остановимся у него в доме на несколько дней.

После обеда Юминг первой убежала в комнату и стала там вертеться перед зеркалом, выбирая одежду.

Сюин тоже отправилась в комнату. Она разделась, провела быстро-стирку с помощью очищающей капсулы, и стала зашивать обнаруженное на школьном платье очередное место разрыва.

Эта форма уже поистрепалась, но замены у неё не было, а новую было не на что купить. Деньги отца и матушки пошли на медстраховку. Тётушка же, как бы ласково она не относилась к девочке, не торопилась тратиться на Сюин.

Девочка выбрала из шкафа чистые рубашку и юбку для похода в гости и нашла свои любимые заколки для волос. Девочка приложила их к чёрным волосам, чтобы убедиться, что всё и правда сочетается, вглядываясь в маленькое зеркальце. Всё, считай было подготовлено для похода. В карман юбки она вложила лист с нотами, которые хотела изучить, пока взрослые будут заниматься своими делами.

* * *

Индокитайская империя. Сектор Цу-73. Планета Вишну.

Нервно жуя булочку, Рашми ходила из стороны в сторону по комнате, что она делила со старшей сестрой. Длинные волосы, заплетённые в косу, растрепались и несколько прядей — пара тёмно-коричневых и одна рыжеватая, падали на вспотевший лоб.

Ситуация складывалась как нельзя хуже. Несмотря на её усилия сбросить вес к возрасту в 12 лет, это оказалось не так легко. Метаболизм был средний, даже медленный, этого не хватало чтобы избавить от лишних килограммов.

Уже через 3 месяца ей исполнится 12. Она не успеет сбросить вес ещё больше к такому сроку. А тогда всё потеряно. Надо было что-то придумать.

Её взгляд метался по комнате, а когда она оказалась у окна, то переметнулся на информационные стенды, что парили в воздухе, и стал бродить по сменяющим друг друга инфопотокам.

Очередная булочка отправилась в рот девочки, когда она увидела возможный выход.

— Почему я не думала об этом раньше? И бабушка наверняка одобрит, а значит, что уже хоть кто-то будет на моей стороне, — она потянулась за очередной булкой. Булка оказалась с начинкой из чернослива, совсем как в тот день, когда она узнала то, что привело к её желанию похудеть. Девочка усилием воли отложила булочку. То был день, когда она узнала о планах отца на её жизнь.

* * *

1,5 года до текущих событий.

Азиатский сектор Цу-74. Планета Миансинсин.

Семья Рашми приехала на соревнования юниоров-спортсменов и проводящийся здесь же фестиваль красок.

Девочка выбрала вкусняшку в палатке с уличной едой и, оплатив её, радостно напевая, подошла к окну наблюдения за соревнованиями юниоров-лучников. Пару раз проведя по экрану пальцами, она увеличила интересный ей участок поля.

Она болела за девочку-китаянку в красной форме, та ловко управлялась с луком, была очень изящной и милой. На лице то и дело появлялась радостная улыбка. Миниатюрная фигурка летала по полю от одной мишени к другой и чуть ли не танцевала вслед за движущимися мишенями. Рядом с ней часто появлялся юноша чуть старше её, он тоже стрелял из лука. Когда девочка промахивалась, он подбадривал её и возвращался на своё место в чреде соревнующихся.

Рашми подумала, что они, наверное, родственники и хорошо знакомы. Вон как хорошо ладят, хоть и соперники.

Позади неё стояли родители и о чём-то переговаривались, явно не интересуясь соревнованиями. Рашми всегда была любопытной и прислушалась, не считая подслушивание чем-то зазорным.

Отец держал матушку за руку, та недовольно морщилась, будто ей больно и чуть отворачивалась от него. Рашми отвернулась, чтобы не видеть этого — ей было не по себе, и просто вслушалась:

— …это лучший вариант. У неё и фигура подходящая.

— И что? Я не хочу, чтобы моя дочка досталась старику, не для того я её родила…

— Нет ничего страшного, он не интересуется малолетками. А прислуживание во дворце — почётно и уважаемо, повзрослев она сможет претендовать на более высокие позиции по карьерной службе. Там сотни девочек-прислужниц, но у неё такая фигурка, как нравится его Величеству, я точно выяснил, мой друг не мог ошибиться. Она выделится и есть шанс что её заметят. А значит она сможет пробиться в верхний дворец.

— Может пробиться в верхний дворец, а может в постель … я этого не потерплю!..

— Что ты за женщина, что не почитает мужа…Я же сказал, что этого не будет. Прислужницы и наложницы — разные вещи. Их не смешивают.

— А я слышала, что их могут переводить из одной категории в другую и мы ничего не сможем сделать после того как Рашми окажется во дворце.

— Я уже принял решение и буду направлять её на курсы чтобы она овладела всеми необходимыми навыками.

— Как знаешь, но учти, что я против, пока у меня не будет гарантий, — женщина вырвала руку и, взмахнув роскошной косой скрылась в толпе.

Рашми же осознала, что подслушала что-то, чего ей не хотелось бы знать. Она уже давно успела проникнуть в инфосеть с уса сестры. Она знала, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они наедине, ей не очень понравилось это зрелище. И она знала, что «наложницы» не просто сидят рядом и кушают сласти во время приёмов во дворце, где ей довелось разок побывать с отцом. Он пришёл к местному чиновнику за одобрением на открытие его магазинчика на площади недалеко от государственного центра. Но у наложниц есть и ночные обязанности. Она совсем не хотела таких для себя. Трогать старого человека за письку, фу! Пусть он и великий император. Рашми приникла к экрану трансляции соревнований.

Разговор родителей отвлёк её, и когда она посмотрела на соревнующихся, она не поняла, почему девочка, за которую она болела, оказалась сидячей посреди поля и плачущей навзрыд, лук сломан, а паренёк около неё озадачен и не знает, что делать. Она посмотрела результаты. К ней спустились с трибуны мужчина и женщина с девочкой примерно лет Рашми, и увели её с поля.

За кого теперь болеть, было непонятно. Но сейчас слова родителей не шли из головы, стало не до соревнований. Любит таких, как она. Рашми похлопала себя по пухлым щекам. Таких как она…Значит надо меняться. Рашми с сожалением посмотрела на сладкие булочки с черносливом в руке и, поймав пробегавшего мимо мальчика — отдала ему сладость.

* * *

С того дня она стала больше времени проводить на улице, бегая и занимаясь на спортивных площадках. Ела меньше сластей и всячески старалась похудеть, порой доводя себя до голодных обмороков. Родители застали её за этим и наказали. Тогда она стала осторожнее. Всегда ела что дают, но благополучно избавлялась от лишнего в туалете. Она понимала, что это плохо, но остановиться уже не могла — слишком велик был страх попасть во дворец.

* * *

Миансинсин*, буквально "Планета хлопка/ваты", название было дано по двум причинам — частым туманам на планете и отличным урожаям хлопка.

Абимдамур* переводится как abîme d'amour — бездна любви.

Гуцинь* — китайский 7-струнный щипковый музыкальный инструмент.

УС* (универсальное устройство — многофункциональный аппарат, чаще всего в форме браслета, жетона, некоторые вживляют их в полость около висков, аналог современных смартфонов в соединении с всевозможными идентификаторами и т.д.

Азиатский сектор Цу-74. Планета Миансинсин. Следующий день.

Утро не задалось почти с самого начала. Сюин благополучно встала, умылась и сделала из волос два низких хвостика, как носила чаще всего. Она села помузицировать на балконе до завтрака и в итоге пропустила его, её не дозвались, а сама она была слишком поглощена музыкой. Потом она обнаружила что натёрла ногу любимыми босоножками, а сменных у неё не было — спас ручной регенератор из кабинета дяди. Но затем, возвращаясь в комнату, умудрилась попасться под горячую руку тёте Дэйе, когда та наводила марафет, и была обрызгана её вонючими духами с ног до головы. От них хотелось чихать, но никак не получалось сделать это незаметно, из-за чего можно было получить внеплановый нагоняй за грубость.

Сюин приняла душ, что частично убрало вонь духов, оделась в подготовленные вещи и присоединилась к ждавшим её кузенам и дяде Ю.

Никто не проронил ни слова, только выразили восхищение взглядами, когда вышла готовая к гостям тётушка Дейя. Шикарное платье в пол бордового цвета с чёрными вставками, очень шло ей, несмотря на лёгкую полноту, в этом одеянии она даже придавала ей особый шарм.

Они отправились на дядином семейном аэрокаре. Он был уже старым и немного подскакивал при полёте, будто на невидимых воздушных кочках, а в салоне пахло маслом, но в остальном был исправен.

Кузину Юминг укачивало, из-за чего она часто ворчала в пути, а тётушка её утешала.

У самой Сюин был прекрасный вестибулярный аппарат, и она всегда сочувствовала Юминг. Жаль, что та не верила в это.

Они добрались до имения чиновника Чжао Яотинга всего за час — воздух, на удивление, был свободен. Они подлетели к роскошному особняку чиновника за час до полудня.

Хозяин встречал их в компании маленьких горничных — группы девочек возраста чуть старше Сюин. Все были одеты в единую милую форму, европейского образца. Отличался только цвет накрахмаленных фартучков. Нежные розовый, жёлтый, голубой и зелёный.

Господину Чжао Яотинг приветливо растянул губы в улыбке. Тёмные глаза смеялись. Все поприветствовали друг друга. Он приобнял за плечи детей. Тем временем Сюин показалось что ей он уделил чуть больше внимания чем Юминг или Джемингу, долго вглядываясь в лицо. Обнявшая её рука была большой, горячей и немного мокроватой, что было неприятно.

— Дети могут поиграть в саду с моими малышками Мейфен и Шун, — девочки в розовом и зелёном фартучке отделились от группы, — А мы пока обсудим дела, — сказал Чжао, показывая направление к саду внутри домашнего двора.

Сад был ухожен. Множество деревьев уже цвели, создавая оглушительное море ароматов, из них всех Сюин узнала только земную сирень и местный абимдамур, чьи стволы заметила при входе в сад. В саду стояла пара беседок, скамеечки, множество мощёных камнем дорожек извивались во всех направлениях вокруг цветочных клумб — это был очень большой сад, под стать дому. В ближайшей из беседок был накрыт стол со сладостями и чаем для детей.

Кузены и Сюин остались здесь, а чиновник с взрослыми гостями скрылись в глубине дома.

Голодная девочка быстро выпила чаю с печеньем, схватила со стола засахаренное яблоко на палочке и стала бродить по саду, выискивая спокойное место, где можно будет посидеть с нотными записями.

Наконец она встретила лавочку под каким-то красивым деревом с голубоватой листвой — явно не отсюда, и нежно-жёлтыми цветами, где смогла погрузиться в записи, напевая себе под нос.

* * *

Рашми уже час сидела посреди комнаты, где собрались отец, мать, сестры и бабушка. Ей нестерпимо хотелось провалиться сквозь пол, но надо было выдержать осуждение, что огнём исходило от отца, нервозность матери, что металась от отца к бабушке и скепсис самой бабули, что была собственно не против планов девочки, но явно сомневалась.

— Тебе уже 12 лет, а туда берут с 11 лет, надо было в прошлом году идти на испытания, раз тебе так хотелось, но ты этого не делала и даже не заикалась о своих желаниях. Чего тянула? — проскрипела бабушка Хуижонг — мать матери, китаянка по происхождению, в то время как остальная часть семьи была из Новой Индии. В своё время бабушка сама была жнецом Ордена и Рашми очень надеялась на её поддержку. Но из-за чего-то она ушла ближе к старости, хотя обычно члены Ордена покидали его только со смертью. Однако бабуля никогда не рассказывала о подробностях, будто и не было ничего.

— Я столько работал ради того, чтобы ты могла построить карьеру, когда подрастёшь, а ты совсем не ценишь этого. Невыносимая девчонка. Плохо я тебя воспитывал. Слишком баловал! Чтобы после всего, ты вот так … — отец полыхал гневом.

Сёстры сидели как пришибленные, будто это на них сердился отец.

— Папа, я благодарна вам, но позвольте мне хотя бы попробовать. Клянусь, что подчинюсь вашей воле и пойду во дворец, — …только есть стану ещё меньше, а тренироваться больше, — договорила девочка про себя, — если меня не примут.

Колени дрожали и ноги подгибались, девочка была рада, что сидит за столом и этого не видно, иначе давно бы упала на пол под давлением отца. Тому всегда было трудно перечить, да она и не привыкла. Обычно папа всегда поддерживал её.

Мама ходила из угла в угол, нервно теребя косу и ничего не говорила. То ли Абха боялась возражать отцу в открытую, то ли была с ним заодно. Было неясно.

— Бабушка Хуижонг, я была не готова, я весь год тренировалась для поступления.

— Неужто так хочешь в Орден? Это место не для неженок, — бабуля пожевала губами, будто вспоминая что-то, — Я правда видела тебя пару раз на спортивной площадке.

Голова отца удивлённо повернулась к девочке при этих словах, а брови взлетели — он считал девочку слишком ленивой для такого, в отличии от хозяйственной Маниши или спортивной, постоянно тренирующейся — Виджаи, что хотела связать жизнь со спортом.

— Но думала ты просто ребячишься от избытка энергии. Не думала, что ты так серьёзно относишься к идее Ордена.

Отец нахмурился и уставился в стол. В комнате повисла тишина.

Рашми нервно сглотнула и хотела было опустить голову, невольно вжимая её в плечи, но в последний момент постаралась выпрямить спину и подняла подбородок. Губы дрожали, и она их закусила, чтобы не выдать своего волнения. Пот холодной дорожкой прошёл по спине.

— Ты правда хочешь в Орден?

— Да, папа!

— Хорошо, попробуй, — со вздохом сказал отец и сел в кресло.

В груди что-то сжалось и взорвалось, наполняя теплом тело и унимая дрожь коленок. Девочка посмотрела в глаза отцу.

— Папа?

— Да, да, можешь попробовать. Но если тебя не примут — больше не своевольничай, так и знай — говорю в последний раз.

— Папа, спасибо! — девочка соскочила со своего места и бросилась на шею отцу, тот потрепал её по волосам, взъерошив чёрные и рыжие волнистые пряди.

* * *

Выпитый чай дал о себе знать и Сюин поняла, что, отправив детей в сад, об одной важной вещи хозяин дома не сказал. Она собрала свои записи, что сделала, работая с незнакомыми нотами, и отправилась внутрь дома, надеясь, что найдёт что ей нужно. На первом этаже она так и не заметила двери в уборную — там была большая прихожая, гостиная, кухня и ещё пара закрытых на ключ помещений. Девочка решила пойти на голоса родных, чтобы узнать всё у них и поднялась на второй этаж.

— …бедная сиротка, у неё даже нет денег на покупку новой обуви, что уж говорить об обучении. Всё имущество семьи пошло на лечение. Мастер Бо занимается с девочкой лишь из своей прихоти, не иначе, не помню, чтобы она просила оплатить обучение у него, — раздавался голос тёти.

— Я бы мог взять малышку к себе, она бы служила как моя горничная — видели этих прелестных девчушек — у неё были бы подруги. Я давно помогаю сироткам. А взамен бы оплаты её труда, я помогал ей с учёбой. Уверен, что из девочки вышел бы великий музыкант, подобно своей матери Ксиаошенг. Девочка внешне так на неё похожа. В первый момент встречи я подумал будто вижу Ксиаошенг в юности, — раздался мечтательный баритон Чжао Яотинга.

— Ох, ну что вы, мы не можем так обременять вас, — прервала его тётушка.

— Я совсем не против, уверен, что девочка чудесно играет.

— Ох, не знаю, как она играет, но постоянно пропадает за гуцинем.

— Давайте вы оставите её на пару уроков у меня и если у неё подходящий уровень, то я мог бы оформить попечительство над малюткой. У вас своих двое, тяжело растить детей в наше время, уж я-то знаю.

Тётушка Дейя заохала, согласно кивая.

— Что вы, господин Чжао, мы и так перед вами в большом долгу ввиду последней сделки, которой вы способствовали, — дядюшка поклонился, судя по шелесту тканей его выходного халата.

— Ох нет, это будет радостью для меня. Принять дочку моей хорошей подруги, мы ведь даже думали пожениться в юности, вы помните, не так ли? Девочка могла быть моей дочуркой. Ах, до сих пор жаль, что Ксиаошенг мне отказала, — посмеиваясь продолжил Яотинг.

— Кхе-кхе, — вдруг раздалось за спиной Сюин и она вздрогнула от испуга и подскочив, обернулась. Там оказалась одна из девочек-горничных. Светловолосая и в жёлтом фартучке.

— Я…я не подслушивала, просто искала где туалет, промямлила Сюин.

— Мне нет дела до того, что ты делала. Не стой на моей дороге, у меня поднос тяжёлый, — фыркнула та подбоченясь.

Сюин пропустила её, сама юркнув за портьеру, что была у окна при входе в комнату, вероятно столовую, как она теперь догадалась.

Девочка оглянулась на Сюин и величественно прошла в помещение. Ей на встречу оттуда выпорхнула девочка в голубом фартучке с пустым подносом. Вероятно, они сменяли друг друга.

Сюин тяжело вздохнула и последовала за ней, надеясь, что та окажется приветливее напарницы.

— Эм, прости, но не могла бы ты показать где тут уборная? — нерешительно спросила Сюин.

— Меня зовут Ксуеман, — представилась та тихим нежным голосом, — иди за мной.

— Спасибо! — обрадовалась Сюин.

Девочки шли по коридорам, то и дело поворачивая, хотя, казалось бы, снаружи здание было простым кубом, с вырезом внутри под сад и рядом полупрозрачных коридоров-перегородок над садом, начиная со второго этажа. Сама Сюин точно не нашла бы нужную комнату, просто бродя по дому.

— Твоя э… подруга, не очень приветливая, да? — спросила Сюин, чтобы заняться чем-то, пока они шли.

— Ты про Киао? Да. Она такая. Осторожнее с ней, раз ты будешь одной из нас.

— Ч-что? Я же не…

— Ты понравилась господину — ты будешь служить у господина, — монотонно произнесла Ксуеман, будто что-то само собой разумеющееся.

— Но я не собираюсь здесь работать…

— И жить ты будешь тут же, скорее всего в том же крыле что и Мейшен. Тебе идёт красный цвет, какого у тебя заколки в волосах.

— Что ты такое говоришь? Я живу у дяди и тёти, они заботятся обо мне. А когда мама поправится, я вернусь к ней с братиком.

— Твоя семья банкроты. Всё ушло на лечение от какой-то заразы. А у дяди и тёти ты временно. Разве не замечала, что твоей тётушке ты в тягость?

— Что? К-как? Тётушка Дейя бывает строга, но она любит меня, как и Джеминга с Юминг, она всегда так мила со мной. Дядя ни разу не наказал или не накричал на меня.

— Насчёт своих не знаю, а вот ты ей не нравишься. Это точно. Ты бы видела, как она на тебя смотрела, когда господин обнимал тебя при встрече. Не хотела бы я быть на твоём месте, — боязливо произнесла голубофартучная горничная, останавливаясь у какой-то двери.

Сюин, поражённая сказанной Ксуеман бессмыслицей, молчала, пытаясь переварить информацию.

— Вот. Это — уборная для гостей, можешь пока ею пользоваться, — с какой-то прохладцей в нежном голосе сказала Ксуеман и скрылась за поворотом коридора, только мягкие юбки взметнулись, обнажая узорчатые белые с голубым панталончики.

Сюин зашла в отделанное кафелем в зелёных тонах помещение, справила нужду и застыла перед умывальником, всё никак не понимая, как реагировать на свалившуюся на неё информацию.

Допустим, та девочка солгала. Но зачем ей это? Возможно она чего-то недопоняла. Тогда уже лучше. Сюин спросит у тёти и дяди не против ли они, что она живёт у них. А если это правда? Ответят ли ей тётя или дядя прямо? Как быть? Сюин стала нервно намыливать и мыть руки. Может это правда, что тогда делать? Тогда надо понравиться этому господину. Он обещал учить её музыке, что значит, что он довольно хороший человек, что готов уделять ей время. Дядя и тётя никогда не спрашивали у неё как прошли занятия у мастера Бо или в школе. Но что-то ей не нравилось в этой идее, она сама не понимала, что именно.

Так ничего и не решив, девочка покинула уборную и пошла на запахи в столовую, где собрались взрослые. Ей надо было разобраться во всём чем раньше, тем лучше. Она не любила находиться в подвешенном положении и не понимать, что будет завтра.

Столовую она не нашла бы, если бы не мелькнувшие зелёные ленты фартучка Шун. Видимо горничные сменились и теперь в саду с кузенами были голубая и жёлтая, как про себя назвала их Сюин, не успев запомнить имена, а гостям прислуживали зелёная и розовая. Девочка поспешила за зелёной и вскоре вновь была у злополучных дверей.

Она решительно поступала. Дверь приоткрылась, и милая мордашка зелёной Шун выглянула за дверь.

— Господин, сестрица Сюин пришла к нам в гости.

— Пускай скорее заходит, — добродушно улыбнулся Чжао Яотинг, его улыбка была такой радостной и искренней. Сюин, стоя на входе, на минуту стало неловко, что она может обременить такого хорошего человека своим присутствием. А противные мокрые руки — с кем не бывает. Он толстый, а толстяки наверняка всегда потеют. Но они же в этом не виноваты.

— Подойди, малышка.

Сюин зашла в комнату и под недовольным, теперь она это видела, взглядом тётушки, что почти мгновенно сменился приторной улыбкой, подошла к чиновнику и встала около стола.

— Проголодалась, милая? Вот, держи, — господин Чжао протянул Сюин толстый круассан, с одного конца которого капал, не помещающийся в нём, белый крем.

Девочка, и впрямь ощутившая голод, — всё же она ничего толком не ела с самого утра, приняла угощение, слизывая языком слишком сладкий, но приятно пахнущий сливочный крем. Наверное, из настоящих сливок,- подумала Сюин, с удовольствием всасывая начинку. Дома мы можем себе позволить только искусственные сухие сливки. У этих совсем другой вкус. Чуть солоноватый что ли. Коровы на Миансинсин не прижились, а доставка из соседней системы была редкой, да и то, только консервированных сливок. Сюин не заметила, как оприходовала всё угощение, а ей уже протягивали другое и салфеткой утёрли уголок губ, вымазанный в сливках. Девочка покраснела, смутившись, что показала себя такой неаккуратной. Вдруг господин Чжао не захочет брать к себе такую ученицу и прислужницу.

Дядя Ю почему-то хмурился. Сюин подумала, что это из-за неё.

Господин Чжао растёкся в ещё более широкой улыбке и потрепал Сюин за щёки.

Сюин уже более аккуратно съела кексик с бобовой начинкой, и сама взяла салфетку, чтобы протереть губы и пальцы от липкого крема.

— Сюин, тебя ведь так зовут? Я слышал от твоих дяди и тёти, что ты играешь на гуцине. Не поиграешь для нас? — господин Чжао щёлкнул пальцами и Мейфен и Шун скрылись за дверью, а спустя пару минут вернулись неся большую красивую цитру. И стоит ли говорить, что она была из дерева, украшенная золотом. В доме чиновника вообще было много деревянных вещей, он явно ценил их выше технологично развитых пластмасс или металлов.

Сюин села за цитру и приготовилась к игре, вспоминая какую из мелодий может показать, ведь ей хотелось произвести впечатление на этого доброго господина. Значит нужно что-то оригинальное, не самое простое, но уже достаточно натренированное. Она взяла одну из мелодий, что наигрывала уже с месяц.

Пару раз она ошиблась в самом начале — гуцинь был больше её и немного незнакомой конструкции, но потом девочка погрузилась в мелодию и подстроилась под инструмент.

— А теперь моя очередь! — и господин Чжао Яотинг сел за цитру, посадив девочку за стол на своё место и дав ей очередной круассан. Сюин замерла в нерешительности, а потом полилась музыка, такая чудесная, какой она прежде не слышала. Набирая силу и мощь под, казалось бы, неуклюжими толстыми пальцами, часть которых заканчивалась когтями из золота — плектрами*, мелодия была подобна грозовому ливню в весеннюю ночь.

— Хо-хо! Что же! Я приятно удивлён твоими навыками, моя девочка. Приятно видеть такой талант, и в таком возрасте, — сказал господин Чжао, похлопав себя по животу, — Гуцинь — это сложный инструмент, я в твоём возрасте разве что мог наиграть самую простую мелодию, не то что ты.

— Мой папа тренировал меня с 5 лет, господин, — девочка наклонила голову в знак уважения к родителю, — Вы прекрасно играете! — сердце Сюин замирало в груди после услышанного.

— Похвально-похвально. Я рад, что ты не забросила игру и так старательно тренируешься. Я даю частные уроки. И уроки недешёвые, скажу я тебе, — он подмигнул, — Хочешь учиться у меня, пока твоего мастера нет в городе?

— Правда можно? — уже забывшая об изначальной причине своего прихода в эту комнату, девочка радостно улыбнулась и подскочила с места.

Тренироваться одной — это хорошо, но прогресс всегда идёт быстрее, когда рядом опытный наставник.

— Можно, можно. А взамен будешь помогать моим малышкам с садом, мне показалось он тебе понравился, — улыбнулся чиновник.

— Ох, у вас чудесный сад, я с радостью возьму на себя заботу о нём, если меня научат.

— Значит решено, — кивнул тот, подходя к своему месту за столом.

Сюин встала, и он присел, потом подставил ей свою коленку.

— Забирайся.

Сюин нерешительно присела и ей протянули жареное мясо на палочке. Во всяком случае, никогда не евшая его, Сюин подумала, что это оно по волокнистой структуре, как на картинках, которые она видела.

Солёное и пахнет странно. Непривычно. Не так как соевые сосиски или колбасы.

Вскоре к ним присоединились кузены и им принесли стулья, одна Сюин осталась на коленке у чиновника, придерживаемая большой ладонью.

За этот вечер девочке удалось попробовать ещё несколько непонятных ей блюд, описание которым она не могла бы подобрать. Одно кислое и с ароматом цветов, другое солёное, молочное и странного зелёно-белого цвета.

Дядюшка отчего-то пытался скрыть, что хмурится и сидел, уставившись в тарелку, едва прикоснувшись к содержимому. Тётушка косилась на неё, поджав губы, будто ревнуя? Сюин одной столько внимания, не то что её детям. Хотя те явно не страдали, с аппетитом уминая содержимое стола. Сюин было неудобно, но она не знала, как можно отказать господину Чжао Яотингу. Такому её никогда не учили, а она привыкла слушаться старших.

Вечером они тепло попрощались, у Сюин было тепло на душе, несмотря на непонятное недовольство семьи. Господин Яотинг оказался хорошим человеком, хоть она его немного опасалась в первые минуты встречи. Он позаботится о ней, если дядя и тётя откажутся от неё. И он так чудесно играет. Даже мастер Бо так не умел. У господина Яотинга явно более высокий уровень. Такие сложные композиции он исполнял этим вечером, даже тётушка под конец подобрела и с дядюшкой танцевала под одну из партий.

В аэрокаре Сюин уснула, даже сытое икание Джеминга не будило её от чудесного сна, где она с новым наставником приходила в гости к господину Бо и показывала, как славно может сыграть, выучившись за время каникул новым премудростям.

* * *

Плектр — медиатор — костяная, пластмассовая или металлическая пластинка, гусиное перо или кольцо с «когтем», надеваемое на палец.

Азиатский сектор Цу-74. Планета Миансинсин.

Утро следующего дня выдалось ненастным. За окном шёл проливной дождь, раздавались раскаты грома. Лепестки цветущих деревьев носились по воздуху буйным ветром, кидаясь в лица редких прохожих.

Дядя отправился на работу ещё затемно. Тётя занималась наведением марафета и явно куда-то собиралась. Кузены сидели по комнатам и играли или смотрели интерактивные фильмы.

Сюин нравилась такая погода и отсутствие людей на улице — весь город становился твоим в такие моменты. А стихия, показывающая себя — это прекрасно. Мелкими перебежками от укрытия к укрытию, девочка перепрыгивала лужи на пути к остановке аэробусов.

Босоножки всё же промокли, но их высушило тёплым потоком воздуха, что шёл от пола в аэробусе. Сюин сидела у окна и наблюдала как сверкают огни пролетающих мимо аэрокаров — ещё не рассвело окончательно.

Было уговорено, что она прибудет в особняк с утра пораньше и горничные ей всё покажут и расскажут о работе в саду. Никто не мог подумать, что будет такой ливень — по прогнозу было солнечно, но девочка была уверена, что погода ещё наладится.

Когда Сюин подошла к имению господина Яотинга, дождь мелко накрапывал, а ветер почти утих.

— Сюииин! Иди к нам, — услышала девочка оклик, стоило ей подойти к дверям — они оказались приоткрыты. Она затворила за собой дверь и прошла в беседку в саду. Другую, не ту, где вчера была с кузенами. Пять милых горничных сидели за столиком. Это были четыре уже известных ей и одна, чем-то неуловимо похожая на саму Сюин, в сиреневом фартучке. На шее девочки, отличая её от прочих, был пышный шарф с рюшками, в тон её фартучку.

— Иди к нам, у нас, как раз, перерыв на чай, — услышала она голос горничной в зелёном фартучке — Шун.

— Спасибо, — Сюин присела за столик на краешек лавки прямо напротив к неизвестной.

— Сюин, это Мейронг, — представила Шун.

— Мейронг, это Сюин, наша новенькая. Будущая «горничная светло-красного фартука». Она пока ничего не знает о наших порядках…

— Шун, не смущай гостью. Позже всё узнает. Начнём с сада. Тебя ведь следить за садом определили? — спросила Мейронг, вставая и подходя к девочке.

— Да, спасибо за вашу заботу. Научите меня всему, — склонила голову Сюин.

— Поверь, всему учиться не надо. Только самому необходимому и тому, что захочет господин, — отметила Киао.

Сюин согласно кивнула.

— Мейронг, надо снять мерки…

— Господин сказал мне, — кивнула та.

— Мейронг — отличная швея. Она мастерски владеет МИО*. Уже через пару часов у тебя будет форма и тебе не надо будет пачкаться в саду. Пойдём с нами. Пока девочки шли по коридорам, горничные голубого и розового фартуков отделились и ушли по каким-то своим делам.

Девочки прошли в комнату для прислуги, где Сюин разделать до белья и Мейронг и правда быстро и мастерски сняла мерки. Сюин немного краснела под странно внимательным взглядом Киао.

— Мейронг, Сюин и правда похожа на тебя, фигура почти такая же. Хех, точнее её отсутствие.

— Мы младше тебя, Киао, у нас ещё всё будет, — откликнулась горничная сиреневого фартука, — верно Сюин? — улыбнулась она девочке, обмеряя шею.

— О чём вы? Мне сейчас 10, но уже скоро стукнет 11. Этой осенью, я ещё расту — поправилась Сюин, придерживая хвостики, чтобы Мейронг было удобнее.

Горничная с жёлтым фартуком ухмыльнулась чему-то.

Мейронг закончила снимать мерки, занесла их в МИО и настроила все необходимые параметры.

Вместе девочки отправились на кухню, а потом и в гостиную. Там горничные показали, как заваривать чай так, чтобы он нравился господину Чжао. Какие сладости он предпочитает и что любит читать за обедом. Было ещё куча мелочей, что нужно было знать и Сюин старательно их запоминала.

Пока горничные учили её, МИО закончила шить форму и даже более того, сшила несколько экземпляров формы. Под конец, из машины вышел длинный отрез пышной ткани, оказалось, что это был шарф, как у Мейронг.

— Это на случай простуды? — поинтересовалась Сюин переодеваясь в новенькую форму.

— Хм…да, — помедлив ответила Мейронг, а Киао отчего-то опять ухмыльнулась.

Форма была чудесная и села прямо по фигуре. Пышная многослойная юбка скрывала чудесные с тонкой алой вышивкой белые панталончики. Большой чёрный бант был на шее спереди и прикрывал вырез платья с черным корсетом, ещё больше белый с светло-красным бант сзади на юбке от маленького светло-красного фартучка. Рукава-фонарики в частую складку очень шли Сюин. Раньше она такие не носила и ей нравилось её отражение в зеркале. Как только она закончила вертеться перед зеркалом и девочки помогли ей завязать правильно все банты и надеть чепчик, то они отправились в сад.

— Все мы начинали с сада в своё время, так что не волнуйся, у тебя всё получится, — поддержала Шун, оказавшаяся уже в саду.

Горничные показали Сюин как подрезать ветки, рыхлить землю и где лежат все необходимые инструменты, как пропалывать клумбы, как отличать посаженные растения от принесённых ветром семян, какие удобрения как часто и для каких растений использовать, когда поливать и многое другое. Вскоре на сад опустился туман и девочки ушли в дом, чтобы не мокнуть.

Там Сюин рассказывали, как заботиться о саде в разные времена года и что делать в зависимости от сезона в первую очередь, а что может подождать. Какие растения с каких планет уживаются вместе, а какие могут навредить друг другу и даже отравить почву — для этого у них был большой альбом с подробным описанием цветов, кустарников и деревьев, а также их фотографии в разные фазы роста.

Киао выдала Сюин какой-то кулон в форме пульки и помогла надеть.

— Это твой вызывник. Когда он издаёт вот такой писк — кулон завибрировал и запищал, значит господин вызывает тебя. Тут же иди к нему, чем бы не занималась.

В обед дом посетила тётушка Дейя, нарядная, какой прежде Сюин её не видела.

Сюин довелось принести ей с господином Чжао чаю со сластями и в этот момент взгляд тётушки был довольно благосклонным. Ей явно нравилось положение Сюин в качестве горничной. Господин Чжао мягко улыбнулся девочке и похвалил её работу, после чего девочка покинула комнату.

* * *

Индокитайская империя. Сектор Цу-73. Планета Вишну.

Рашми не стала расслабляться, получив разрешение родных, а взялась за тренировки с удвоенной силой. Бабушка благоволила ей и оплатила возможность заниматься в бассейне, куда девочка решила ходить с упорством атлета, готовящегося к соревнованиям. В купальнике живот был особенно заметен, что огорчало девочку. Зато она видела своего врага в лицо и это поднимало боевой дух.

Правда вместо активных тренировок для начала ей пришлось научиться получше плавать, но даже это уже было прогрессом, так как после занятия мышцы гудели сильнее, чем после тренировки на площадке. Да и количество задействованных мышц было больше. О части из них девочка раньше не задумывалась.

Видя её настрой, тренер рассказал какие упражнения можно делать дома, чтобы быстрее восстановиться, за что Рашми была очень благодарна.

* * *

Следующий день.

Рашми пришла на занятия в бассейне пораньше и стала делать зарядку, потом, пока никто не видит, решила подойти к глубокому бассейну для старших и, надев маску для ныряния, с разбегу прыгнула и с удовольствием погрузилась на дно. Всплывая и погружаясь, девочка наслаждалась купанием.

Спустя где-то пол часа, когда она накупалась и собиралась вернуться в свой бассейн и стала выбираться, в помещение зашла пара спортивных девушек с короткой стрижкой каре на ножке с характерной татуировкой на спине. Это были члены ордена — молодые жницы. Они стали заниматься в соседнем бассейне. Рашми тихо подплыла к краю своего, наблюдая за мощными гребками, соревнующихся в скорости преодоления бассейна, девушек. Те смеялись и переговаривались о чём-то.

Недолго думая, любопытная Рашми сменила бассейн на их и стала в уголке делать разминку в воде, всячески тянуться и делать вид, что она занята делом, тем временем вслушиваясь, но ничего важного услышать не удавалось, а потом её и вовсе окликнули. Уши девочки пристыженно вспыхнули, когда она поняла, что её заметили.

— Эй, малышка, иди к нам. Ты видимо узнать что-то хочешь. Иди, не бойся, — пригласила тёмноволосая.

— Д-да, госпожи жницы, — промямлила Рашми ещё больше покраснев.

— Спрашивай.

— А …эм…я хочу поступить в орден, можете мне рассказать, как стали послушницами?

— О, а ты не промах, — улыбнулась светловолосая.

Девочка смущённо посмотрела на неё.

— Но мы мало что можем тебе поведать. Испытания для каждого свои и отличаются каждый год. Но если тебе правда хочется, то уверены, что ты сможешь. Желание стать частью Ордена тоже учитывается при наборе.

— Тренируй волю, не меньше чем тренируешь тело. Мы видели, как ты разминаешься — ты молодец.

— Хочешь поступить в Орден в следующем году?

— Нет, в этом.

— Ох, малышка. Но набор в этой области планеты уже заканчивается.

— К-как заканчивается?!

— Эта неделя последняя. Сегодня последний день.

— Что?

— Последний день.

Рашми выскочила из воды и стала метаться по дорожке у бассейна, выжимая промокшие волосы.

— Девочка, постой. Не надо так переживать. Поступишь в следующем.

— Мне важно в этом!

Вперёд вышла светловолосая.

— Не знаю, что у тебя случилось, но до ближайшего пункта приёма — полчаса бега, — девушка быстро набросала карту в своём УСе. Держи координаты.

Рашми приняла их и рассыпавшись в благодарностях, рванула вон из помещения, спешно покинула душ и побежала так, как никогда не бегала.

Где-то через 45 минут красная как варёный земной рак, Рашми притормозила у высокого здания со стеклянными дверями входа. Как бы она не спешила, увы, в пол часа уложиться не получилось, не такая хорошая физическая форма, как у орденских.

Прошла ресепшн и поднялась на второй этаж. Там увидела стол регистратора, за которым сидела миниатюрная японка с характерной орденской стрижкой — как у девушек в бассейне. А рядом стояла огромная как скала, под 2 метра ростом, мускулистая темнокожая новоамериканка с ещё более короткой стрижкой- пикси с выбритым затылком, откуда начиналась орденская татуировка. Последняя склонялась над японкой и что-то шептала в ухо, отчего щёки той пылали, и она то нервно улыбалась, то пыталась сделать строгое выражение лица.

— Простите, я на испытание в Орден. Куда мне идти? — пытаясь отдышаться, выдавила из себя Рашми.

— Подойди, — проговорила темнокожая.

— Джей, постой, регистрация уже окончена…Девочка, ты можешь попробовать в следующем году…

— Да ладно тебе, Юкико, 5 минут разницы, дай ребёнку попробовать, вон как спешила, — перебила её накаченная девушка и дунула той в ухо.

— Прекрати, Джей! Ладно-ладно. Проходи вон в ту комнату, — показала рукой японка, — и можешь взять свежее полотенце в уборной — вытереть волосы.

— Ты же моя хорошая, такая заботливая — можешь, когда хочешь, — услышала краем уха Рашми голос новоамериканки, вытирая волосы.

Девочка прошла в другую комнату где было множество высоких и глубоких откинутых кресел, стоящих в два ряда. Над каждым был какой-то шлем с кучей толстых проводов и что-то вроде кислородной маски.

Девочка забралась в одно из кресел. Глядя в потолок, Рашми ждала что будет дальше.

К ней подошла хрупкая японка и улыбнулась.

— Всё будет хорошо.

Затем она надела на девочку маску и шлем.

В маске странно пахло, девочка закрыла глаза, пытаясь успокоить дыхание и бешеный ритм сердца. Ей показалось, что она ощутила лёгкий укол в область затылка, но почти тут же с неё сняли шлем.

— Я что-то не так сделала? — испуганно спросила девочка, когда с неё стали снимать маску.

— Нет, всё в порядке. О результатах узнаешь через 2 недели.

— То есть как? — Рашми растерянно хлопала глазами.

Большая новоамериканка легко подхватила её с кресла и опустила на пол.

— Всё нормально, испытание уже закончилось. А прошла ли ты его, узнаешь позже.

Ничего не понимающую девочку вывели из помещения, и она спустилась вниз.

На улице уже смеркалось, что очень удивило её, ведь она заходила сюда часа в три дня. Значит она провела там больше времени, чем ей показалось. Наверное, дело было в том запахе. Но она ничего не помнила, вот что необычно. Девочка отправилась домой.

* * *

В этот день, после того как Сюин закончила со своими обязанностями садовника, господин Чжао обещал её поучить. Девочка сидела за гуцинем господина, а он рядом на низком стульчике, отчего его лицо было почти на высоте её лица. Мягко придерживая её за плечи, он рассказывал об особенностях игры, которые знал сам. «Когти» медиаторы касались кожи девочки, время от времени поглаживая её кожу и ей было неприятно, но она старалась не обращать внимания, сосредоточившись на информации. Что-то было привычным для Сюин, но были и новые моменты. Очевидно у господина Чжао Яотинга были свои учителя в юности.

Он сыграл пару интересных композиций и Сюин попробовала повторить по нотам, что он для неё распечатал. Хвалил или журил, смотря от её успехов. Прошло пару часов.

— Спасибо за урок, господин.

Чжао потрепал девочку за щёчки.

— Ты умница, «красная» …кхм…Сюин. На сегодня всё, можешь идти домой, завтра у тебя выходной — повтори что мы сегодня изучали.

— Поняла, господин!

Было ещё светло и девочка решила прогуляться пешком и потом уже сесть на аэробус.

МИО* — машинка для изготовления одежды. Не является швейной машинкой в привычном понимании. В неё вносятся мерки, выбирается фасон, особенности одежды, ткани, нитки и т.д. Изготовление одежды занимает меньше времени, чем если бы этим занималась обычная швея на швейной машинке. Может изготовить как что-то типовое, так и участвовать в новых проектах, если швея умеет настроить все параметры на мастерском уровне.

Азиатский сектор Цу-74. Планета Миансинсин.

Дорога была неблизкая, этот район Сюин знала плохо, зато среди богатых имений было множество садов и пройти по улице, наполненной такими ароматами, было очень приятно. Да и посмотреть на роскошные дома, пусть даже из-за заборов их было не так хорошо видно, интересно.

Улица, где она сама жила у дяди и тёти, была однообразна и полна многоэтажек стандарта Сад-81, сад-97. Квартиры шли по кругу внутри кубического здания, а в середине было нечто вроде небольшого садика с общественными лавками для всех соседей и можно было иногда посидеть в таком уголке природы. Кабинет дяди Ю был как раз напротив сада, он любил стоять у односторонне-прозрачных дверей и думать о своём, глядя на растения. Но это было далеко не тоже самое, что у богачей. Хотя их район города считался достаточно успешным.

Когда улица перешла в более стандартные здания, девочка села на аэробус и долетела домой.

Разогрела себе остывший ужин и приняла душ.

Этой ночью сон был неспокойным. Сюин снилось что с ней разговаривает господин Чжао, называя её красным фартучком, и ласково гладит по голове и плечам, по спине. Вроде бы ничего страшного, но девочка чувствовала тревогу и проснулась с сильно колотящимся сердцем.

Она была вялой за завтраком и когда умывалась, хвостики сделала кое-как, и они несколько раз разваливались, пока её не поймал дядюшка Ю и не сделал их покрепче.

Немного придя в себя после утреннего душа, Сюин взяла записи нот и решила отправиться в летнюю студию под открытым небом, чтобы помузицировать и потренироваться.

— Что, опять пиликать на своей цитре будешь? — спросил Джеминг, собираясь на занятия по стрельбе и надевая обувь в прихожей.

— Я не пиликаю! — возмутилась девочка.

— Без разницы…У тебя настоящий талант к стрельбе, а ты его выкидываешь в мусорку из-за всяких глупостей. Подумаешь, лук сломала во время соревнований.

— Я не из-за этого бросила! И гуцинь не глупость. Папа играл!

— А из-за чего? — набросился мальчик.

— Мои мама и папа…Если бы не я… Папа был бы жив, а мама…

— Ты не виновата в этом…- возразил кузен.

— Если бы не соревнования, они бы не согласились на ту экспедицию на станцию, где шла разработка лекарств.

— Ты тут не причём, сколько раз говорить? Не ты же создала вирус.

— Я виновата, надо было оплатить дорогу на соревнования, новый лук и всё остальное, а денег не было! — не унималась Сюин.

— Это не повод бросать стрельбу.

— Я…ах, отстать, Джеминг. Ты меня не понимаешь! — девочка хлопнула, задвигая дверь и чуть не прищемив себе пальцы, и припустила на остановку.

Дорога прошла без происшествий, и девочка немного успокоилась. Ещё идя по дорожке ко входу, она услышала знакомые звуки, видимо кто-то тренировался в студии. Играли на гучжене!

Сюин зашла и увидела Колю. Он отвлёкся на звук открываемой калитки и радостно помахал Сюин. Отложив инструмент, мальчик подскочил к ней.

— Привет! Чего эти дни не приходила? Я думал уж заболела. Обычно ты каждый день тренируешься. Или родные на проезд не дают? Давай я…

— Привет, Коль, — улыбнулась девочка, — нет, нет, всё хорошо. У меня есть деньги на проезд.

Дети обнялись, прошли в сад и сели на лавки за столиком для инструментов и Сюин достала свой гуцинь.

— Чем занималась эти дни? — спросил Коля, взъерошив ей волосы.

— Даже не знаю с чего начать, — девочка задумалась, разглядывая гуцинь, едва трогая струны.

— Коль, как тебе кажется, как ко мне относятся дядя и тётя? — девочка поправила волосы.

— С чего такой вопрос? — удивился мальчик.

— Знаешь, тут так получилось… мне сказали, а потом я заметила кое-что сама…Я думала меня любят. Может не так сильно, как Джеминга или Юминг, но всё равно.

— Конечно любят! Почему ты сомневаешься? — удивлению Коли не было предела, он совершенно не понимал логики подруги, но очень хотел.

— Просто…просто знаешь. Я увидела, как тётя на меня смотрит, когда никто не знает, и как на своих детей. Это совсем разные взгляды! Может я чего не понимаю.

— Тебе точно показалось. Она бывает суровой, но уверен, что любит тебя, — отмахнулся мальчик.

— Послушай. Раньше я тоже так думала. Но не теперь. Я…подслушала один разговор. Я не нужна дяде с тётей. Им хватает своих детей. И похоже они даже нашли кому меня отдать.

— Даже если так. Что ты. Никто не может отдать тебя просто так.

— Не знаю, как это всё делается, но я уже провожу там большую часть дня.

— Где там?

— На улице Нефритовой реки. Там дом господина Чжао Яотинга. Он учит меня игре на гуцине, а я за это ухаживаю за садом.

— Знакомое имя, — задумался Коля, — что это за человек?

— Пока я плохо его знаю. Но он добрый и хорошо относится ко мне. А как он играет на гуцине! Только… — Только мне порой неуютно рядом с ним — додумала девочка про себя.

— Только? — переспросил Коля.

— Нет, ничего. У него ещё несколько горничных — девочки моего возраста. Думаю, сможем подружиться. Мне нравится Шун. У неё такие красивые ямочки на щеках, когда она улыбается и она делает задорные хвостики, они стоят у неё так мило. Мои волосы так никогда не удаётся уложить, — слабо улыбаясь, проговорила Сюин.

— Ты сегодня какая-то грустная. Это из-за тёти и дяди? Или те девочки тебя обижают? — попытался растормошить подругу Коля.

— Да нет, просто с Джемингом повздорила утром. Он… он совершенно меня не понимает.

— О родителях?

— Аг-га, — девочка всхлипнула, вдруг размазывая слёзы рукавом.

— Сюин! — Коля обнял девочку за плечи и прижал к себе, та мерно раскачивалась. Сюин будто прорвало, и она зарыдала в голос, выплёскивая всё накопившееся на душе. Всю боль по родным и опасения из-за тех разговоров, что слышала, из-за тревожного сна и странного поведения и недомолвок горничных — всё накопилось. Она так плакала только во время соревнований, когда ей вдруг сообщили о смерти отца и состоянии матери, чьего приезда она ждала ко второму этапу конкурса.

* * *

Индокитайская империя. Сектор Цу-73. Планета Вишну.

В воздухе разносился запах обеззараживающих средств и освежителей воздуха, слабо пытающихся перебить этот запах. Приятно журчала вода, пополняющая самоочищающиеся бассейны с тёплой и прохладной водой.

Рашми лежала на воде и надеялась, что тренировками доведёт своё тело до того состояния, что оно будет тонуть на плаву, не иначе.

Пока же вода легко, как надувной матрасик, удерживала её, что тяготило девочку.

Что вчера произошло?

Она пришла на испытание. На неё надели шлем и маску. Пара секунд, оказавшихся часами, а потом она отправилась домой.

Что произошло в эти секунды?

Может она уснула, да так крепко, что ничего не помнит? Что это могло быть за испытание? А может так и задумано, чтобы она волновалась из-за этого и потом как-то определят справилась ли она с эмоциями? Ах, это всё слишком сложно для неё.

Она пыталась спросить у бабушки. Всё же она была орденской жницей в прошлом. Но та лишь загадочно улыбнулась и сказала, что всему своё время.

Но у Рашми не было времени.

Как быть?

Если её возьмут — хорошо. Но что делать если нет? Подчиниться папе?

Нет-нет-нет! Никаких старых писек! Не хочу прислуживать императору! Хоть это и почётно. Хоть это и должно помочь в карьере. Я ещё вообще не знаю кем хочу быть. Может мне это всё не надо.

Но что же делать? Голова уже болит…Ясно одно. Надо тренироваться дальше.

Девочка выбралась с глубины и стала тянуться и делать упражнения в воде, где та достигала ей плеч.

Физическая активность хоть немного давала выход нервному напряжению. Рашми приняла душ, надеясь, что это её расслабит, но нет. Тогда она пошла в зал с тренажёрами, где выбрала интерактивную беговую дорожку и пристегнулась ремнями безопасности. Пока она бежала, надетые на голову очки виртуальной реальности, показывали прекрасные виды горной долины, которую она преодолевала. Дорожка подстраивалась, меняя наклон и свою структуру под неровную каменистую поверхность, создавая уступы, которые надо было перепрыгивать. Здесь приходилось полностью сосредоточиться над дорогой и места для прочих мыслей не оставалось. В этом были как плюсы, так и минусы, но что ещё можно делать, девочка не могла придумать. Только тренировки. Они в любом случае принесут ей пользу. Хотя бы она станет крепче.

* * *

Где-то спустя час, Сюин успокоилась, выплакавшись и неловко икнула.

— На, держи, — Коля протянул чистый носовой платок.

— Спа…Ик…спасибо! — пробормотала Сюин смущённо отвернувшись и высморкавшись, спрятала платок в карман юбки своей школьной формы, — Я верну позже…

— Как ты?

— Спасибо, мне стало легче.

— Ты не позволяла себе плакать с того дня? Зря ты так.

— Думаешь?

— Да, ты можешь плакать, когда больно, кто бы что не говорил. Это нормально.

Моя мама говорит, что все эмоции важны и надо давать им выход.

— Твоя мама пси-терапевт*, наверняка ей виднее… Но иногда это всё так трудно.

— Всё наладится, вот увидишь. Ты говорила, что господин… Чжоу? Хорошо играет. Научил чему-нибудь? Покажешь? — мальчик заглянул в глаза подруге.

— Ага, — шмыгнула носом Сюин.

Пару мелодий спустя, девочка окончательно успокоилась и даже начала улыбаться, рассказывая, как интересно было в саду вместе с другими горничными. И какой роскошный сад в пару этажей, у господина Чжоу Яотинга. Она таких никогда не видела у обычных людей, даже на картинках. А ведь раньше природа не вызывала у неё такого восторга. Но там было столько необычных растений.

— Сходишь завтра со мной? Покажу сад.

— Думаешь меня пустят? — засомневался Коля.

— Хм. Я что-нибудь придумаю. Я завтра весь день в саду проведу. Там такие густые заросли. Легко можно спрятаться. Приходи завтра к вечеру, как начнёт темнеть. Я покажу тебе сад. Затем у меня занятие с господином. А потом меня домой отпустят. Там в конце улицы я видела ТРЦ, можешь подождать меня там, вместе пойдём домой.

— Отличная идея. А у тебя точно не будет неприятностей из-за меня? — мальчик продолжал сомневаться.

— Никто не узнает, я завтра одна в саду, да и мы ничего плохого же не собираемся делать. Просто посмотреть сад. Не будем ничего рвать или портить. Господин Чжоу добрый, уверена, что он не будет против, даже если увидит нас, — успокоила его Сюин.

Наговорившись, дети приступили к тренировке. Им удалось найти пару композиций, где они могли играть вместе. Чуть позже пришло ещё несколько ребят чтобы потренироваться и Сюин захватила музыка.

Вечером стал накапливаться туман, заволакивая собой всё по пояс.

Сюин отправилась домой, поняв, что её гуцинь намок от туманной завесы. Тётушки дома не было. Юминг разрешили ночевать у подруги, а дядя ещё был на работе.

Когда девочка разогрела себе синтезированное молоко и засыпала хлопьев, то услышала, как возвращается домой Джеминг. Увидев на кухне девочку, мальчик помялся на входе и нерешительно шагнув внутрь, поднял глаза на Сюин, рассеянно мешающую хлопья в молоке.

— Привет, — пробормотал он.

— Привет, — ответила Сюин.

— Слушай, это…прости что поругался с тобой утром… я подумал, наш…эм, мой мастер сказал мне…в общем. Прости пожалуйста, я не хотел с тобой ссориться. Ты чудесно играешь на гуцине, я помню. Просто мне жалко, что ты перестала посещать со мной занятия по стрельбе. Я бы хотел ходить на них с тобой. Может будешь хотя бы заходить иногда? Раз в неделю? В две недели? Без тебя совсем не то. Другие ребята на уровень тебя хуже стреляют.

Девочка удивлённо уставилась на кузена.

— Ты серьёзно не знаешь? В начале я и правда хотела всё бросить…А теперь не могу вернуться — занятия по стрельбе мне не оплачивают. Так бы я ходила. Родители не одобрили бы, если бы я бросила занятия окончательно. В начале я и правда не хотела стрелять, но потом мне стало легче, со временем. Я говорила с нашим мастером, он дал мне перерыв, а потом дядя и тётя перестали платить за занятия, и я не смогла вернуться, а просить денег мне было неловко, — щёки девочки залились румянцем.

— Всё это правда? Я думал ты сама решила всё бросить. Мама говорила…ах. А у тебя так круто получалось! Особенно с движущимися мишенями. Ты будто схватывала на лету, а мне приходилось ради такого же результата брать дополнительные уроки и больше тренироваться. Пожалуйста приходи, я договорюсь с мастером. Мы что-нибудь придумаем. Обязательно! — в глазах мальчика зажёгся огонь надежды.

Сюин подскочила к Джемингу и обняла его. Так ребята постояли пару минут.

— Прости что взъелась на тебя утром, я не должна была, я знаю, как много для тебя значит стрельба, ведь ты хочешь стать профессиональным стрелком и участвовать в межзвёздных соревнованиях, — Сюин шмыгнула носом.

— А ты прости что не понимал твоих чувств. Мне не дано понять, как это, быть без папы и мамы.

— Мама и братик поправятся. И всё будет хорошо, — постаралась сама себя успокоить девочка и не разнюниваться. Хватит того, что она сегодня плакала на плече у Коли.

Этим вечером дети помирились. Они ещё долго разговаривали обо всём в комнате Джеминга, потом стреляли в очках дополненной реальности и Сюин показывала приёмы, что использует для подвижных целей. Джеминг светился от радости и думать забыл про их прошлую ссору. На самом деле раньше его очень тяготила размолвка с Сюин, ведь они дружили с 5 лет, когда родители Сюин впервые приехали с дочкой в гости к его родителям. А после соревнований что-то сломалось. Сюин стала молчалива и тиха, ни с кем не общалась и стала избегать всего связанного со стрельбой. Только сейчас, глядя на улыбку Сюин, он понял, как ему не хватало её, вот такой, живой и весёлой.

Этой ночью Сюин спала спокойно и ей снились приятные сны.

Примечания:

Пси-терапевт* — профессия, объединившая в себе психотерапевта и психиатра, дополненная технологией "эмоционального подключения", дающей возможность терапевту ощутить, как чувствует проблему пациент, а пациенту, как эта же проблема чувствуется терапевтом, что даёт дополнительный эффект, когда человек может посмотреть на проблему со стороны, без тех эмоций, что захватили его, а врачу оценить состояние.

Азиатский сектор Цу-74. Планета Миансинсин.

За окном пели птицы и сияло солнце. Сюин встала рано и была полна сил.

Примирение с кузеном подарило спокойствие на душе, так что сердечно попрощавшись с ним, она побежала на остановку аэробусов.

День пролетел незаметно, приближался вечер. Скоро должен был прийти Коля. Сюин занималась клумбами у двери, высаживая новые семена, стараясь не повредить корни других цветков. Услышав слабый стук, девочка аккуратно открыла дверь и выглянула за неё. Мальчик заговорчески улыбнулся и Сюин отодвинулась, пропуская его внутрь.

— О-о-о, — протянул Коля, восхищённо оглядывая Сюин, — Тебе идёт! — а потом садовую дорожку, что вела к дому и уходила во внутренний сад.

— Спасибо. Ты рано удивился, это ты ещё внутренний сад не видел, — улыбнулась девочка и потянула мальчика за собой, пока он зачарованно оглядывался и чуть не споткнулся у прохода внутрь.

Ребята прошли во внутренний сад и пошли по множественным тропкам.

— Вот тут есть беседка, в которой редко кто-то бывает, можем посидеть здесь, — показала Сюин и привела друга к лавочке в густых зарослях оранжевых цветов начавшей цветение айвы.

Сидя и болтая ногами, мальчик оглядывался, осматривая всё вокруг.

— Наверное трудно за всем уследить…

— Есть такое. Девочки мне иногда помогают, но потом я буду ответственна за сад, как освоюсь.

— Тут здорово, тебе нравится ухаживать за садом? Ты раньше не увлекалась таким, насколько я помню.

— Да, это оказалось очень увлекательно. Другие горничные рассказали мне много нового о цветах. Ой.

Раздалась переливчатая мелодия и вибрация. Это был вызывник Сюин.

— Господину Чжоу что-то нужно, я побежала. Прости. Спрячься на всякий случай.

Мальчик укрылся в зарослях айвы, чтобы его не могли увидеть, а Сюин исчезла за поворотом тропинки среди высоких деревьев с оранжевой корой и нежно-зелёной листвой.

* * *

Индокитайская империя. Сектор Цу-73. Планета Вишну.

Рашми закончила занятия в бассейне и отправилась домой, довольная тренировкой как никогда раньше. Сегодня она освоила плавание брасом и радовалась новым успехам. Дома её ждал мини-сад, которым она очень любила заниматься в свободное время. Если говорить честно, то Рашми была помешана на цветах и посвящала им всё свободное от тренировок или учёбы на хорошую «дворцовую прислужницу» время. Чего у неё только не было. Все цветы, что только удавалось вырастить в их климатической зоне, она стремилась заполучить себе. Сёстры часто дарили ей разные семена на день рождения или иные праздники.

Сегодня она посвятила время земному дельфиниуму, надеясь, что вскоре он порадует её всходами. У неё были семена, что она выращивала в своей комнате, а теперь решила посадить в саду. Она провозилась с цветами несколько часов.

Их небольшой частный дом, позволял девочке заниматься цветами круглый год, была даже маленькая теплица для особо нежных созданий.

Несколько сортов сирени цвели так бурно, что их ветви почти ломались под тяжёлыми соцветиями, Рашми отрезала пару ветвей, поставила в вазу с питательным раствором и отнесла в комнату сестры.

— О, Рашми, это всё мне? — улыбнулась Виджая, прекращая отжиматься и принимая вазу с цветами.

— Да, тебе надо отвлекаться иногда от тренировок. Может перенесёшь часть на улицу? Погода замечательная. И для кого я выращивала своих малышей, пойдём посмотришь на мои цветы.

— С удовольствием, Рашми, — ещё шире улыбнулась сестра.

Позже. Там же.

— Я так и знала, ты просто хотела, чтобы я потягала твои горшки с пальмами и вытащила их из теплицы на солнышко… — мощные узлы мышц напряглись, чтобы ещё немного сдвинуть горшок.

— Одной мне не справиться, ты же знаешь, — смеясь подтвердила свою коварную задумку Рашми и толкнула кадку с пальмой поближе к выходу из теплицы.

После девочка срезала несколько ветвей сирени и понесла в комнату бабули. Оттуда раздавались незнакомые голоса.

Как оказалось, у той были гости. Те самые жницы, которых она видела на ресепшене. Японка и новоамериканка сидели вместе на диванчике, переплетя пальцы рук и мило беседуя с бабушкой, сидящей всегда прямой спиной к двери. Девочка замерла у входа.

— Симбионт прижился очень быстро и всё должно … — говорила японка.

— Это замечательно, спасибо. О, Рашми, ты принесла мне цветов. — перебила её бабушка и обернулась.

Рашми не понимала, как бабуля её заметила, ведь с её места не было видно входа. Но она и раньше умудрялась так делать — ничего удивительного, если подумать.

Темнокожая хмыкнула, улыбнувшись.

— Вы всё также наблюдательны как в пору нашего послушничества. Даже я заметила вашу внучку позже, чем вы начали говорить.

— Могу ещё тряхнуть стариной, — усмехнулась бабушка Хуижонг, — проходи милая, эти леди — мои гости. Когда-то я была их наставницей.

— Вы и сейчас бы могли …

— Нет, хватит с меня. Последняя миссия попила из меня соков, — строго сказала бабушка.

— Вы в своём праве, госпожа Хуижонг, — склонили головы жницы.

* * *

Азиатский сектор Цу-74. Планета Миансинсин.

Сюин и Киао несли гуцинь в сад. Как оказалось, господин освободился от своей работы пораньше и собирался заняться обучением девочки.

— Господин увидел во мне личность, всё дал. Первый после сиротского приюта отнёсся как к человеку. У господина есть свои требования, но с ними можно справиться… Учти, не вставай на моём пути. Я — любимица господина и не потерплю конкуренции! — нервно воскликнула Киао, тряхнув осветлёнными волосами.

— Не волнуйся, Киао. Я не претендую на внимание. Всё что мне нужно — это возможность учиться игре на гуцине.

— Хорошо, пусть будет так, — уже более спокойно произнесла Киао, но её губы остались поджатыми.

Девочки спустились в сад и подошли к беседке, как оказалось, была выбрана дальняя беседка. Сюин успела испугаться, но поняла, что, Коля, видимо, успел спрятаться.

— Господин любит эти цветы, — Киао показала на оранжевые кусты айвы, — И иногда сидит здесь в одиночестве, — ревниво прокомментировала горничная жёлтого фартука и поставив гуцинь на стол, скрылась в доме, сделав книксен перед господином, уже вышедшим во двор и вразвалочку, следующему к беседке.

Сюин поприветствовала господина Яотинга и уселась на лавку перед инструментом. Он сел рядом и, погладив её по голове, легко приобнял её.

Сюин не стала противиться — не до того было, она уже давно привыкла к его прикосновениям, а заиграла композицию, что была её домашним заданием. Она сосредоточилась на игре, не замечая, как пальцы господина Чжао Яотинга барабанят по её бедру в такт игре, а потом начинают выводить по коже узоры. Закончив, девочка ожидающе посмотрела на господина, он дал ей листок с нотами и сам заиграл новую композицию, показывая ей что и как. Девочка попробовала сама и его рука вернулась к её бедру, поглаживая голую кожу на уровне панталончиков, чьи края выглядывали из-под юбки. Он стал ей объяснять ошибки и показывать места, где она особенно хорошо справлялась, поощряя девочку. Сюин расслабилась, радуясь похвале.

Занятие прошло почти незаметно для девочки, мелодии были интересные, сложные, но хорошо понятные и она надеялась быстро их выучить.

Под конец игры, он ещё раз погладил её по голове и ушёл в дом, навстречу ему уже шла Шун, что должна была помочь Сюин с переноской цитры.

Вместе девочки быстро донесли инструмент до кладовой.

— Господин приказал мне приготовить булочки к чаю, я побегу, Сюин, найдёшь сама дорогу в сад?

— Да, конечно! — улыбнулась девочка.

Шун поспешно убежала.

Они были на третьем этаже, Сюин шла по коридору, но споткнулась — судорога сковала ногу. Недовольно морщась, она привалилась к окну, выходящему на сад и противоположные окна. Девочка растирала потянутую мышцу, стараясь избавиться от болезненной судороги.

Как неудачно, надо скорее справиться с этим и спуститься в сад, Коля, наверное, заждался, подумала Сюин. Вдруг что-то привлекло её внимание. На втором этаже был кабинет чиновника. Он был там. Вместе с Киао. Но что происходило? Девочка неверяще присмотрелась, чувствуя, как по спине поползли ледяные мурашки, заставляя её вздрогнуть.

Одна рука чиновника держала Киао за горло, жадные пальцы другой — скользили вверх по коже живота девочки, царапая и оставляя следы от когтей-медиаторов на шёлковой белизне. Юбка и фартук комком лежали на полу. На горничной остались белые в жёлтую вышивку панталончики, расстёгнутая рубашка и чёрный расшнурованный корсет с пышными бантами за спиной, чепчик больше не сдерживал светлые кудри волос. На шее и плечах виднелись синяки поцелуев, что стало видно, когда Чжао на мгновение отнял руку, касаясь груди девочки. Господин Чжао оставлял новые следы поцелуев-укусов один за другим, медленно спускаясь по шее и груди к разведённым ногам, сидящей на столе горничной. Та сидела, откинув голову и часто дышала.

Задохнувшись от переполнявших её вмиг эмоций, Сюин юркнула за портьеры, скрываясь от возможных взглядов, ноги подогнулись — она враз лишилась сил. Но боль в ушибленном копчике немного отрезвила девочку.

«Любимица господина» всплыло в памяти… вот что она имела тогда в виду? …что… Но что происходит там, за стеклом? Её трясло. Кожа покрылась холодным липким потом. Её мама и папа иногда целовали друг друга, но это было по-другому… В этом было что-то неправильное. Невольно девочка представила себя на месте Киао и к горлу подступила тошнота, девочка едва справилась с собой, чтобы тут же не опорожнить желудок.

Уже не обращая внимания на боль в щиколотке и копчике, девочка отползла подальше от окон. Она сидела, уставившись в стенку пару минут. Затем, медленно выдохнув, она встала и не оглядываясь побежала вниз по ступенькам. Вдруг на её пути кто-то появился. Это была Мейронг. Взгляд Сюин задержался на шарфе, что плотно обхватывал шею горничной. После увиденного в окне, в голове возникли смутные сомнения от простуды ли этот предмет гардероба. Она быстро извинилась и побежала в сад, забыв о Коле, девочка пробиралась к выходу, но тут её схватили за руку. Расширенные зрачки и взволнованное дыхание сразу сказали ему, что что-то произошло.

— Сюин! Сюин, ты меня слышишь?

— Господин…господин…- Взгляд девочки никак не мог сфокусироваться на друге.

Коля встряхнул девочку и, та понемногу стала приходить в себя.

— Ты закончила, ты можешь уйти?

— Д-да…

— Переоденься, я жду тебя за дверями! — ещё раз встряхнув подругу, сказал мальчик, скрываясь из виду. Где-то раздался звук захлопнувшейся двери.

Девочка вернулась на первый этаж и спешно переоделась, затем выскользнула из дома, к счастью, никого более не встретив.

Вместе они оббежали дом, чтобы их не было видно и побежали к торгово-развлекательному центру. Молча, следя за дыханием. Наконец-то они оказались на фуд-корте и мальчик купил им по молочному коктейлю и пирожному.

— Сюин, что произошло? На тебе лица нет. Сюин, посмотри мне в глаза, — мальчик потряс её за плечо, и девочка подняла взгляд на Колю, — Я видел, как он прикасался к тебе в саду. Он всегда так поступает? Что он ещё делал?

— Н-ничего больше, ничего больше…со мной. Но я видела. Я видела, как он…Киао.

— Киао — это кто? — перебил мальчик.

— Девочка в жёлтой форме. Я не понимаю почему. Но…Это меня так напугало…так напугало! — на глазах Сюин появились слёзы — ... Она была частично раздета. Он трогал её. Целовал, — девочка обняла себя за плечи, одной рукой пытаясь зажать себе рот от рыданий.

— Ох, Боже. Ей же лет двенадцать, может тринадцать. Он… Где ты это видела? Ты уверена? Может тебе показалось?

— Я… я не знаю… Да. Он… это было в окне. Я шла из кладовой. В окне. В окне… — речь девочки перешла в бессвязное бормотание.

Коля обняв подругу, тяжело задумался. Пару минут они молчали.

— Когда тебе в следующий раз тебе туда идти?

— П-послезавтра.

— Хорошо, Сюин, хорошо. Мы что-нибудь придумаем. Не волнуйся.

Мальчик старался успокоить подругу, сам лихорадочно думая, что он может сделать и как следует поступить. Из того, что он знал о чиновнике, было ясно, что просто так заявить о подобном в полицию будет не самой лучшей идеей, так что его задача оградить не всех девочек, но хотя бы свою подругу от такого. Что ещё можно сделать. Куда сообщить? Кто абсолютно независим от власти города или даже планеты, чтобы не словить неприятности от судебного разбирательства. Надо что-то придумать… В голову ничего не шло. Тогда что он может сделать для Сюин. Он может прийти с ней послезавтра в открытую. В его присутствии тот ничего не сделает. Но что потом? Не может же он каждый день приходить с Сюин.

Ребята расстались у дома Сюин — Коля проводил её до дверей. Они договорились завтра с утра встретиться в летней студии.

Сюин поднялась в свою комнату и быстро разделать. Ей хотелось помыться. Она заняла ванную комнату на 2 часа, множество раз намыливаясь и снова смывая с себя нежную мыльную пену. Лишь под недовольной стук пришедшей от подруги Юминг, Сюин решилась покинуть ванную с красной растёртой кожей. Девочка погрела себе молока чтобы заполнить холодную пустоту, что заполнила её желудок с того момента, как она покинула поместье чиновника, но это не помогало. Ощущение оставалось. Девочка отправилась спать.

Долго ворочаясь, Сюин забылась тяжёлым тревожным сном.