Как Гермиона стала мракоборцем (гет)

Гермиона удивлённо смотрела на Молли Уизли. Добродушная женщина смотрела на неё с гневом глазах. Тягуче-медленно прошла одна секунда, за ней вторая, и гнев в глазах Молли погас. Она подошла к Гермионе, заключила её в объятья и произнесла:

— Никогда, слышишь, никогда не говори о себе так! — Голос миссис Уизли был мягок, её рука разглаживала непослушные волосы Гермионы, утешая её. — Ты необычайно одарённый и способный человек! Вовсе не твоя вина, что эти идиоты не понимают, какого сотрудника упустили! А Фадж просто в своей жизни любит деньги и власть, а вы трое сыграли существенную роль в его смещении с поста министра, вот он тебе и мстит. Я уверена: ты найдёшь своё призвание! И не называй себя дармоедкой!

Завершив свою речь, миссис Уизли поцеловала девушку в лоб, ещё раз провела рукой по голове, а затем улыбнулась и вернулась к прерванным делам.

На несколько минут установилась тишина. Не тягостная, приносящая ощущение тревог и дурные предчувствия, а лёгкая, светлая, окрашенная красками радости и уюта.

Гарри украдкой смотрел на просветлевшее лицо лучшей подруги, на улыбку, расцветавшую на её лице, и на душе у него становилось тепло.

В последнее время, глядя на Гермиону, он замечал во внешности давно знакомой ему девушки детали, ранее невидимые его глазу: он видел, как свет играет в её волосах, как красиво блестят её глаза, как прекрасна улыбка, как изящны пальцы на руках. Хотелось смотреть на это не отрываясь...

— Гарри, почему ты смотришь на меня?

Голос Гермионы вывел его из задумчивости. Девушка глядела ему в лицо, ожидая ответа. Гарри замялся.

— Прости. Просто... хотел спросить, проходила ли ты собеседование у нас, в мракоборческом центре? — выкрутился он, после некоторой задержки.

— Нет, — покачала головой Гермиона, смутившись. — Я вообще не рассматривала возможность работы мракоборцем. Я не хочу бегать за тёмными магами, этот год меня утомил.

Разъяснение причин не требовалось, но Гермиона боялась, что друг неверно истолкует её слова, и подумает, будто она не желает его видеть.

Хотя это, разумеется, было не так. Ни для кого в Хогвартсе не было секретом, что гриффиндорская заучка Гермиона Грейнджер влюблена в Гарри Поттера. Кроме самого Гарри. Она всегда была рядом с ним, оберегала его, переживала за него больше, чем за себя. Но Гарри смотрел не на неё, а на других девушек, более красивых, чем она. Сколько она рыдала тогда о нём ночами — не сосчитать. Даже неуклюжие ухаживания Рона она приняла лишь для того, чтобы в случае чего быть рядом с Гарри, ведь они с Роном неразлучны.

— Так, может быть, я поговорю с Гавейном Робардсом! Он не имеет заморочек по какому бы то ни было поводу. Не все из мракоборцев участвуют в операциях!

Гермиона, услышав его предложение, с сомнением покачала головой, но Гарри, казалось, этого не видел: движимый желанием помочь Гермионе, он уже бросился к камину.

— Министерство магии! — прокричал он, бросая в камин летучий порох и входя во взметнувшееся вверх зелёное пламя.

— Куда это он? — спросила Гермиона, не совсем понимая, что сейчас произошло.

— А ты не слышала? — с притворным удивлением спросила Джинни. — К Робардсу он пошёл, обсуждать твоё становление мракоборцем.

— Но разве Робардс его послушает? — Нет, Гарри, конечно. знаменит и имеет вес в обществе после победы, но начальник мракоборческого центра Гавейн Робардс имел репутацию сурового и несговорчивого человека, умудрённого опытом и закалённого в боях. С чего бы ему слушать Гарри?

— Вот именно! — поддакнул Рон, беря с тарелки кусок хлеба.

Он хотел добавить что-то ещё, но подзатыльник Джинни его остановил.

— Если бы ты не сбежал из академии, то знал бы, что Робардс отбирает отличившихся студентов, дабы обучать их лично. В этом году одним из таких студентов стал Гарри.

— И что? — Вопрос был задан двумя голосами. И Рону, и Гермионе не было понятно, к чему ведёт бывшая девушка Гарри.

— Такие студенты могут обращаться к Робардсу с какой-нибудь просьбой, — пожала плечами Джинни. — Дальше объяснять?

Объяснения Гермионе больше не требовались. Её благородный друг решил первый раз в жизни использовать своё положение, чтобы помочь ей. В этот момент она почувствовала себя беспомощной, и от этого на неё накатила злость.

Гермиона Грейнджер хотела всего в жизни добиться сама, без посторонней помощи. Поэтому она до сих пор никого не просила о помощи, хотя и хотелось временами, и поэтому благородство Гарри вызвало в её сознании такую злость.

Она вскочила со своего стула и, в два шага очутившись у камина, последовала за Гарри.

Когда грохот пламени затих, Джинни и Молли переглянулись.

— Как думаешь, — спросила Джинни у матери, — они в министерстве поцелуются, в кабинете Робардса, или же сюда вернутся?

— Сомневаюсь, что они вообще поцелуются, — проворчала Молли. — То, что эти двое с детства влюблены друг в друга, очевидно всем, кроме них самих. Повзрослели, но так и остались детьми.

— О чём это вы? — не понял Рон, но ответа не получил и вернулся к поеданию супа.

* * *

Гермиона вышла из лифта и, громко стуча каблуками, стремительно пошла к кабинету главы мракоборцев, у которого в данный момент, как ей сказал охранник, находился Гарри. Она не знала точно, что скажет ему, как поведёт себя. Разум твердил, что не стоит устраивать скандал в кабинете столь важного человека, а порыв Гарри заслуживает скорее благодарности, чем гнева, но злость кричала намного громче.

К счастью для Гермионы, всё пошло не по плану: едва она открыла дверь, как в неё устремилась связка заклинаний. Отскочив в последний момент, девушка выпустила из палочки обезоруживающее и оглушающее заклятия, однако неведомый противник принял их на щит, одновременно атакуя неизвестными проклятиями, лучи которых имели жёлтый цвет.

Тяжело дыша, Гермиона упала на пол, перекатилась, резко вскочила и, выбросив палочку вперёд, наложила на оппонентка "петрификус тоталлус".

Раздался звук падающего тела. Девушка осторожно вошла в кабинет и в тот же миг почувствовала, как неведомая сила дёрнула её за ногу, подвешивая за потолок.

Из пустоты возник Гарри. Отменив заклинание, он сделал ей знак помолчать и спросил:

— Ну, что скажете?

— Что обучать её будешь ты. И командовать тоже, — раздался глухой, но приятный голос.

Гермиона повернулась и увидела сидящего за столом черноволосого мужчину. Заросшее бородой и усами лицо было усыпано старыми шрамами, короткая стрижка придавала ему комичный вид. Видимо, это и был Гавейн Робардс.

— Что? — выдавила Гермиона.

— Вы приняты, Грейнджер, — устало ответил мракоборец. — Поговорим завтра, идите прочь, вы оба!

Тотчас же Гарри ухватил её за руку и потащил за собой. Когда они несколько отошли, Гермиона вырвалась и, сложив руки на груди, устремила на него испытующий взгляд.

— Что это было? — прокричала она.

— Проверка, — ответил Гарри, слегка испугавшись её тона. — Он всех рекомендованных так проверяет. — Он ухитрился подойти к ней и принялся осматривать. — Тебя не задело? Я несколько увлёкся.

— Несколько?! — Злость на друга поднялась с новой силой, и на голову Избранного посыпались удары её кулачков. — В порядке ли?! Ты знаешь, как меня напугал этот бой? Ты использовал неизвестные мне заклятья! Ты вообще не используешь голову!

— Успокойся, Герми, я использовал самое безопасное, клянусь! Я бы не причинил тебе вреда! Я люблю тебя!

Удары прекратились. Гермиона застыла с вытянувшимся лицом. Воспользовавшись этим, Гарри схватил ее и поцеловал в губы.

Мир бывшей гриффиндорки перевернулся. Её чувства взаимны! В животе запорхали бабочки, зацвели цветы и запели птицы. Всё утратило смысл, кроме них с Гарри.

Помедлив, она ответила на поцелуй, обнимая его за плечи.

Оторвавшись друг от друга, они взялись за руки и зашагали к выходу. А впереди было счастье, уют и тепло.

* * *

Гавейн подошёл к камину, переместился к Кингсли и произнёс:

— План сработал. Они признались.

— Отлично, — был ответ. — Когда они вместе — им нет равных. Они свернут горы и перекроят мир. Оба лишились семьи из-за Волан-де-Морта. Но друг друга они будут беречь. У них будет хорошая семья. Как, оказывается, приятно соединять влюблённых. Ради этого следовало отдать приказ отказывать Грейнджер в работе.