Негатор магический обыкновенный. (джен)

Глава вторая " Выбор палочки или приключения в Косом продолжаются. "

Пройдя по коридорчику, они оказались в прихожей жилой части дома, как оказалось, здесь же Олливандер и жил. Оттуда спустились в оказавшейся мастерской мастера палочек подвал. В святая святых оказалось свѣтло и уютно, кругом пахло деревом, воском и древесным же клеем. По трём из четырёх стен тянулись до самого потолка уставленные заготовками и материалами стеллажи. Деревянные чурочки, кусочки камня, чьи-то, скорее всего звериные, судя по размеру и объёму кости. Пучком висящие смотанные бечёвкой, белые, похожие на конские волосы, чья-то шерсть. Всё здесь говорило о сосредоточенности и творчестве. Их духом было пронизано всё, и восхищённый своими открытиями Гарри принялся огладываться.

— Прошу не обижаться на устроенный мною творческий, так сказать, безпорядок. Как ты, надеюсь, понимаешь, гости тут весьма и весьма большая редкость. — Смущённый словами старика Гарри потупился, а тот тем временем принялся за выставление на верстак каких-то чемоданчиков, коробочек и баночек. Закончив же, он вновь обернулся и поманил пальцем к себе. — Сейчас, мистер Поттер, мы подберём для вас вашу палочку. Прошу вас понять тот факт, что её ещё попросту не существует, но к первому сентября она родится для тебя, не будь я Олливандер, если не сделаю этого. А теперь немного о правилах. Правую руку в карман, она у тебя, молодой человек, весьма особенная и позже, я отвечу, как именно и почему. Сейчас же прошу простить мне мою неготовность, но к первому сентября клянусь, что расскажу всё. Всё, что только сумею.

— Хорошо, сэр, — будто бы заворожённый кивнул и вправду спрятавший свою правую руку в карман своих безразмерных, доставшихся ему от Дадли джинсов Гарри. Обещание всё рассказать, ответить на вопросы, да это же чудо, и если исполнится… Тяжело сглотнув и стараясь не плакать от внезапно накатившего порыва, Гарри мотнул головой и, чуть успокоившись, произнёс? — Что именно мне делать, мистер Олливандер, сэр?

— О, всё до безобразия просто и начнём мы с сердцевины, подойдите ко мне, мистер Поттер, не бойтесь, вот, смотрите, здесь всё, вообще всё, это все мои запасы. Посмотрите на них, коснитесь их своей левой рукой. Только левой, это до крайности важно, и когда я буду готов, я поясню вам, почему это именно так, а пока что…

— Хорошо, сэр, — кивком подтвердив, что всё понял, ответил подошедший к верстаку Гарри, после чего в точности, как показал ему Олливандер, касался той или иной сердцевины, прислушивался. Где-то по середине процесса перешли на «ты» и Гарик пояснил, что именно ему, Гарри, надо поймать. Какое ощущение, эмоцию. Ещё минута, и разве что глаза не загорелись. Оно! Такое тёплое, доброе, успокаивающее, ветерок, запах озона, никогда не ведомый ему до этого морской бриз, но это точно именно он. Ещё несколько секунд постояв и для верности потрогав несколько других находящихся рядом образцов, Гарри вновь вернулся к тому самому, и вновь ощутив то самое, родное, кивнул.

— Прекрасно, Гарри, просто прекрасно, перо громовой птицы, огромная редкость, я выменял его у одного из индейцев ныне уже забытого всеми племени. Он был их шаманом, хранителем знаний. Мы обменялись честно, как мастер с мастером, я передал ему одну крайне ценную для их народа вещь, а он мне вот это перо. Точнее, три пера. Обычно в Англии такое не котируется. Фениксы, единороги, драконы, куда как реже русалки и вейлы, симураны или же жмыры. Подобное же, о это, как и палочка с волосом вейлы, только под заказ. Только штучно, с вейлами я, правда, ещё не работал, это к Канделу, они обычно у него закупаются. Ну да я что-то увлёкся, а время то, время. И раз с сердцевиной мы определились, то осталось подобрать основу и, скорее всего, концентратор, да, безсомненно, он тоже будет весьма и весьма желателен. Обычно концентраторы — это удел взрослых и в детские палочки их не ставят, но ты у нас клиент необычный и без него, скорее всего, не обойтись. А теперь основа, вот стеллажи, также как с сердцевинами, не жди же, пробуй! — подбодрил в очередной раз заслушавшегося и застывшего на месте мальчика мистер Олливандер.

Спустя пятнадцать минут и практически замкнувшийся круг по помещению мастерской, Гарри буквально замер напротив небольшой, но буквально приковавшей его взгляд веточки. Так же как и с пером перепроверил, а подошедший тем временем Олливандер хмыкнул:

— Если быть необычным, то абсолютно во всём, что ж мистер Поттер, выбор у нас очевиден. Перо громовой птицы, ветвь дуба из священной рощи, хотя… Да, этого ведь вполне стоило ожидать, ведь эта роща находится всего ничего от вашего дома, не того, что в Годриковой. Я про дом ваших предков. Ещё до всего этого они жили недалеко от священной, как это с покон веков считается, магической рощи. Сейчас об этом уже мало кто помнит, но ранее усопших магов не хоронили, не закапывали в землю, кродировали. Обязательно на особым способом высушенном древе, а если родовитого, так ещё и древо то было родовое. Давно было, ну да и Поттеры, как говорится, с историей. Многие уже и забыли, так вот о чём это я. Прах, оставшийся в таких рощах, развеивали. Именовали сии места священными рощами или же рощами предков. И кто же его знает, быть может, именно эта подобранная мною вот уже восемь лѣтъ как ветка именно твоя. Вполне вероятно, что вплоть до вашего батюшки именно там Поттеров и хоронили. Развеивали прах. Считается, что придя в то место, можно поговорить с родными. Мы вот, Олливандеры, ходим, разговариваем и, поверь моему слову, это не пустой звук, этого не объяснить и тем не менее оказавшись там, ты сам всё поймёшь.

— А…

— Я напишу тебе координаты, подрастёшь, наведаешься, и прими совет, не иди с горем, иди с требой безкровной и радостью. И помни, что я могу и ошибаться, и роща та вполне может быть вовсе не вашей.

— Благодарю, —чуть запнувшись произнёс как-то в раз прижавший к себе ветвь неизвестного ему дуба Гарри.

— Во благо, мистер Поттер, во благо, а теперь концентратор, ну и раз у нас настолько серьёзно ,то даю тебе слово. Как закончу, всё что останется твоё, — произнёс прекрасно видящий, что попал в самую точку Олливандер, и подождав ещё с минуту, выложил перед мальчиком кусочки необработанного, полудрагоценного и даже драгоценного камня. Кварциты, бериллы, корунды, даже алмазы.

— Слушай своё сердце, Гарри, слушай, услышь свой камень, уверен, он здесь, и он поёт только для тебя. — Всего миг и Гарри буквально вцепился в прозрачный, едва заметно, будто бы на самом гребне полупрозрачной на солнце волны, сияющий океаническим бризом, совершенно неогранённый кристалл.

— Ну вот и определились, ты ведь позволишь?

— Да. Конечно, а можно…?

— Как только закончу, как и с деревом. Этот камень, как и древесина, они только твои. Никому другому всё равно не отзовутся, да и сочетание, как интересно-то. Древо — связь с предками символизирующее, концентратор — силу и мощь океана несущий, и сердцевина силу бури вобравшая. Воистину уникальная будет работа, настоящий вызов. Особенно учитывая вашу правую руку. И, кстати, даже с этой пока ещё не созданной палочкой я бы поостерегся, примите совет молодой человек, послушайте старика. Учитесь на левую руку. У вас есть месяц, этого вполне достаточно. Правая же вам для магии общепринятой категорически не подходит. Да думаю, вы и сами это уже неплохо так поняли.

— Да сэр, то есть Гарик, простите, я…

— Ничего страшного, многого я вам сейчас не поясню, просто никогда не сталкивался, не интересовался, но судя по симптоматике вы, Гарри, так называемый магический разрушитель барьеров, magicae obice conteram если по латыни, значится. И как я даю тебе месяц на учёбу и овладение, так и ты, прошу тебя, выдели мне его же, и тогда первого сентября, даю тебе слово, я объясню тебе, с чем именно мы тут столкнулись, что это за способность такая, с чем её едят и как с ней вообще жить.

— Хорошо, сэр, благодарю вас сэр, то есть Гарик, я… я это.

— Ничего страшного, это нормально, да и я тебе не дедушка, и не брат, — подмигнул, как и ранее улыбающийся мастер волшебник. Расстаться с веткой было почти нереально, но Гарри всё-таки справился и, оставив свою будущую волшебную палочку на верстаке, последовал за мистером Олливандером. А оказавшись в холле, с удивлением обнаружил, что тот накидывает на плечи сюртук.

— А…

— Сначала мы кое-куда сходим, навряд ли ты хочешь, чтобы первого сентября вся твоя форма обратилась в лохмотья. А учитывая то, что Малкин от раскройки и до последнего шва всё делает магией… Это ведь не палочка, в другую руку не переложишь. — Вмиг представивший себе, что и как именно будет, едва лишь он просто коснётся собственного белья, Гарри аж побелел. А тем временем поманивший его за собой Олливандер покинул так и оставшийся закрытым магазин, и по почти опустевшей в столь уже можно сказать, что поздний час улочке направился в сторону Гринготтса. Миновал лавку Джейми Кандела, прошёл торговый центр " Совы ", и наконец остановился у вывески состоящей из двух переплетённых букв Т, под которыми значилось что это, мол, ателье «Твилфитт и Таттинг, элитный магазин одежды ", эксклюзивная одежда и аксессуары на все случаи жизни. И не давая мальчику запротестовать, открыл дверь.

Спустя час с небольшим они вышли с покупками. Как оказалось, в отличии от ателье Малкин, в котором всё и вся делается при помощи магии, в этом ателье всё делается руками. Начиная от исподнего и заканчивая верхними зимними мантиями. Только вручную, только швея. И как следствие — никакой магии, следствием чего стало то, что приобретённые на пробу ремень и трусы, несмотря на все старания Гарри, так и остались целыми. Почему белье и ремень, так они были самыми дешёвыми, всего лишь навсего какой-то один единственный жалкий галеон за штуку стоили. По сравнению с остальным сущие гроши. Протестовать смысла не было, не после того, как извлечённая из поклажи, пошитая у Малкин рубашка разошлась по спине. Тем самым спалив, что скроили её не из цельного, но из составленного полотна. Как итог, пришлось примериться и, дабы не ходить голышом и посмешищем, раскошеливаться. Про покупки у мадам Малкин попросту забыли, да и выбор тут был не в пример больший. В итоге Гарри решил, что раз уж гулять, то, как говориться, гулять и вместо исподнего за один галеон набрал того, которое стоило два, зато полотно в нём было со включениями шерсти единорога и как обещал продавец, разве что не прям совсем цельное. А узнав о том, кого именно они сейчас одевают, тут же ещё и скидку предоставили, в обмен на несколько фотографий. Тридцать процентов, Гарри был совершенно не против. В итоге на выходе у него было три полных комплекта, два ремня, новенький школьный, ручной работы портфель. И минус практически три сотни золотых. Ещё двести тридцать перекочевали к Олливандеру. Ведь столько палочек старику перепортил, правда, к вящей его радости Т&T, согласились на чек, а Гарик заверил, что так тоже вполне можно, что гоблины всё сами проведут и безпокоиться, мол, совершенно точно не о чем. На улицу вечернего уже Лондона вышли опять-таки вместе, и жестом фокусника извлёкший свою волшебную палочку из рукава мистер Олливандер сделал той вполне понятный каждому человеку жест. Миг, хлоп и прямо перед ними материализовался фиолетовый трёхэтажный автобус.

В общем, до Тисовой Гарри добрался, как говорится, с ветерком. Дурсли, как оказалось, тоже уже возвратились и хмурым взглядом проводившая его Тётя Петуния велела ему не шуметь. И из выделенной ему неделю как комнаты не высовываться. Это было более чем приемлемым, и проснувшийся с утра Гарри минут десять разглядывал свою оказавшуюся до того странной правую руку.

— Разрушитель барьеров, значит, и что ж ты за зверь то такой, а? — пробормотал так и не нашедший чего бы то ни было в своей руке примечательного Гарри. Рука как рука, такая же, как и левая, только правая.

Вот только левая ничего не взрывает, не портит, тогда как правая… — тяжко вздохнув поднялся, умылся, и получив оставленный ему тётей завтрак, как она и велела, исчез с глаз её долой. Засел у себя и принялся за новые учебники. А памятуя совет мастера, старался упрямо всё делать только левой. Правую для верности в карман джинсов, как вчера в мастерской, запихал. Дни летели, упрямство брало своё. И к двадцатому августа Гарри даже письмо осилил. Для начала шариковой. Заодно обнаружил, что чернила свои цветные испортил. Вздохнул, обругал себя и изведя серобурказявчатую бурду на прописи, накрепко зарёкся. Ну его в пень, полтора галеона, а вместо ожидаемого… Ну да тут он только и исключительно сам виноват, за руку то, как говорится, никто не тянул.

Ставшие ни разу не забавными, изначально бывшие разноцветными чернила постепенно уходили на убыль, как и прописи. Спасибо Гаррику, он про совиную почту пока к дырявому котлу шли рассказал. Уже пару раз отправлял Хедвиг. Прописи, перья, пергаменты. Всё это улетало со скоростью заправского гоночного болида. Упрямый Поттер это вам не это.

В процессе овладения левой рукой все учебники перечитал. Выписки по интересным моментам делал. Руку тренировал. Тридцатого только сообразил, что без палочки-то рыцаря ему никак не вызвать, пришлось на поклон к дяде идти. Подвезите до Лондона мол, но тот на удивление без проблем согласился. Не трогать только ничего велел, автомобиль мол новый. Не позорь порядочных людей в общем. Именно поэтому к завтраку в половине своей школьной формы спустился. Светло кремовая рубашка, брюки, галстук. Ботинки кожаные, обыкновенные, простые самые. Всё из Т&T, новое, с иголочки и ни единого намёка на магию. Обычный английский школяр, едущий в обычную для этой страны скорее всего частную, судя по его виду, школу-пансион. Ничего нового, ничего выделяющегося. Дядя как был с приоткрытым ртом, так зубами и щёлкнул. Дадли ещё вчера в свой разлюбимый им, правда пока исключительно заочно, Воннингс отбыл.

Чемодан из всё тех же Т&T, доставленный курьером, был не в пример легче того, что им в скобяной лавке буквально всучили. Как и всё у этой фирмы, сделанный строго вручную и выглядящей куда как более презентабельнее своего предшественника, занял своё место в багажнике. Загружать его левой было категорически сложно, и тем не менее всё удалось. Уселся на заднее, дядя завёл мотор. Выехали на дорогу. Позади оставался дом на Тисовой, впереди столь долгожданная без всякого преувеличения встреча. Мистер Олливандер всё подтвердил и на вокзале пообещал встретить. Первое сентября мол, мастер палочек никому не потребуется, а потребуется, так лавка Кандела рядом.