Месть угнетённых (джен)

Ему показалось, что время остановилось. Отчаянный вопль тоски и боли ещё не успел затихнуть в глухих стенах темницы.

Остекленевшие, мёртвые глаза подруги смотрели сквозь Гарри...

Отчаяние накрыло его с головой. Сердце сжималось от боли, и он чувствовал, как воздух становится тяжёлым, давит на грудь. В ушах звучал голос Гермионы, полный страха и боли. Её крик. Её взгляд, потухший навсегда.

Всем своим существом он чувствовал пристальный взгляд Волан-де-Морта. Это был интерес, смешанный с садистским удовольствием.

— Теперь ты видишь? Эта великая сила любви не спасла её. Всё, что тебе говорил Дамблдор, было ложью.

Гарри повернул голову. Смесь тоски и боли в его глазах сменилась ледяной яростью. Он пытался что-то сказать, но спазм в горле не отпускал. Слова застревали и жгли изнутри, царапая горло острыми когтями.

Это он во всём виноват.

Если бы он не потащил Рона и Гермиону за собой, этого бы не случилось.

Тихое шипение лорда прервало его самобичевание.

— Я спрашиваю ещё раз: теперь ты подчинишься мне?

— Нет! — голос Поттера уверенно разнёсся по комнате.

— Сопротивление бесполезно, друг мой. Ты ведь знаешь, что это конец.

Не вопрос. Констатация факта.

Гарри знал это. Он понимал, что надежды на спасение у него нет. Сколько веревочка ни вейся, конец всё равно придёт. Глупо ждать каких-то чудес и верить в неожиданное спасение. К такому исходу он был готов ещё тогда, когда шёл в Запретный лес навстречу собственной смерти.

Но и смириться он тоже не мог. Только не сейчас, когда на кону стоят жизни невинных людей.

Гарри всегда ставил жизнь и здоровье других людей выше собственной. Своё горе казалось ему не таким страшным, как горе близких. Он шел умирать ради них, и ради них ему сейчас придётся переступить через себя. Через свою гордость и достоинство. Победа над Волан-де-Мортом стоила многим жизни, так почему же нельзя пожертвовать своим достоинством, как бы больно и ни было.

* * *

Время тянулось мучительно медленно. Оно сжигало изнутри, сводило с ума. Поднятые над головой руки затекли и онемели. Он с трудом стоял на ногах, чувствуя, что ещё немного — и он упадёт. Всё тело болело после устроенного Волан-де-Мортом круцио-представления. О горле вообще лучше молчать. Гарри знал, что должен держаться, но силы таяли с каждой минутой, усталость и чувство приближающейся опасности не покидали его. Измученный, усталый, он больше не мог сопротивляться.

Противный скрип двери неприятно резанул слух.

И Трелони быть не нужно, чтобы угадать вошедшего. Волан-де-Морт, предвкушающе блестя глазами, подошёл к Гарри.

— Я не буду ничего с тобой делать, Гарри, — прошептал он, гладя чёрные непослушные волосы. — Я только хочу дать тебе выбор: подчиниться мне и выжить или продолжать бесполезную борьбу и до конца своих дней испытывать боль. Выбирай.

— Я не подчинюсь. И ты это знаешь.

Волан-де-Морт склонил голову в знак согласия.

— Тогда зачем спрашиваешь?

Лорд усмехнулся. Мерзко и страшно.

— Я хотел дать тебе шанс, Гарри. Ты был достойным противником. Но ты сам выбрал свой путь. Мне жаль.

Стерпеть это Гарри не смог. Слова посыпались неудержимым потоком, выплёскивая все накопившиеся эмоции.

— Жаль? Ты говоришь, тебе жаль? Ты разрушил мою жизнь, уничтожил всё, что мне дорого. Я боролся за правду, за справедливость, а ты? Ты просто играешь со мной, как с пешкой на шахматной доске! И тебе ещё хватает наглости говорить, что тебе жаль? — закричал Гарри, гневно сверкнув глазами.

Волан-де-Морт сощурился, глядя на парня.

— Ты прав, Гарри. Как с пешкой на шахматной доске. И раз ты пешка, то я могу ходить тобой как пожелаю, верно?

От ядовитого, задумчивого тона Лорда Гарри стало не по себе. Что это чудовище опять задумало?

— Что ты хочешь? — напрямую спросил он, одновременно желая и боясь услышать ответ.

Лорд усмехнулся, отходя на несколько шагов назад, чтобы лучше видеть пленника.

— Может, мне сделать из тебя Пожирателя Смерти? Верную собаку, которую я постоянно буду держать подле себя на поводке. Как тебе?

Гарри похолодел. Мысль о том, что он может стать Пожирателем, заставляла его невольно кривиться от отвращения и ужаса. Но нельзя, чтобы Лорд подумал, что он испугался. Гарри, пересилив себя и стараясь придать голосу как можно больше равнодушия, произнёс:

— Я? Пожирателем? Похоже, жажда власти выбила тебе последние мозги, Том.

— Огрызаешься, словно крыса.

Гарри пренебрежительно дёрнул плечом.

— Думай как хочешь, правды это не изменит.

— Неужели тебе совсем не хочется жить, раз ты ведёшь себя подобным образом?

— Я не хочу жить по твоим правилам, Том. И странно, что ты этого не понимаешь.

Желание жить всегда было слишком сильным у Гарри. Так же как и любовь к свободе. Стать Пожирателем Смерти — это не только потерять свободу, но и предать то, за что ты боролся с малых лет. Это означало предать семью, друзей, знакомых...

Это означало предать себя.

Гарри этого не хотел. Просто не мог. С одиннадцати лет он знал, что Волан-де-Морт — причина всех бед и страданий, что обрушивались на Магическую Британию на протяжении долгих лет.

— Я думаю, что тебе не мешало бы подумать над моим предложением, Гарри.

— Не о чем тут думать, Том. Я своего решения не изменю, даже не надейся. Как я уже говорил, я лучше умру, чем стану твоим приспешником.

— А если на кону будет стоять жизнь твоих друзей? — Волан-де-Морт определенно знал, куда бить.

Гарри молчал. Лорд усмехнулся, понимая, что попал в точку.

— Не бойся, я не стану этого делать. Всё же, — Волан-де-Морт чуть помедлил, обдумывая слова, — всё же мне не нужен человек, который в любой момент может меня предать, ударить в спину. Я не стану делать из тебя Пожирателя.

Гарри почувствовал несказанное облегчение.

— Ну тогда чего тебе надо от меня? Зачем ты устраиваешь этот спектакль, зачем тянешь время? Убей меня, ты ведь так этого хотел! — В голосе Гарри звучала неприкрытая издёвка, но Лорд не обращал на это внимания.

— Ты слишком долго вставлял мне палки в колёса, поэтому твоя смерть не будет быстрой. Прежде ты будешь молить меня о пощаде.

— Постой... где-то я это уже слышал. На кладбище? В девяносто четвёртом году, верно? И тебе не удалось осуществить задуманное, Том. Не тешь себя пустыми надеждами, я не встану на колени.

— Сейчас не девяносто четвертый год, Гарри. И мы не на кладбище. Сейчас всё будет так, как хочу я.

Круциатус Лорда настиг его неожиданно. Гарри вздрогнул, закусил губу, изо всех сил сдерживаясь. Минута... другая... А может, вечность? Да, похоже на то. Боль была просто невыносимой; казалось, она усиливалась с каждой секундой, сводя с ума и при этом держа голову ясной. Желанное забвение никак не приходило, оставляя наедине с дикой болью.

С пересохших губ сорвался тихий стон. С каждой секундой терпеть становилось всё сложнее, и Гарри, как будто издалека, услышал чей-то крик.

Ему понадобилась пара секунд, чтобы понять, что это кричит он.

— Хватит...

Пусть это закончится!

— Хватит...

Напрасно. Лорд не слышит его. Он умрёт здесь, корчась в муках и срывая горло от крика. Умрёт, покинутый всеми, в холодной темнице некогда родного замка.

Вдруг всё кончилось. Боль отступила, лёгкие наполнились воздухом. Всё тело болело, будто его долго держали в одном положении. Пересохшее горло драло́. Хотелось пить.

— Я тебе это обещал, Гарри. Наслаждайся.

Всё повторяется вновь...

* * *

Кап... кап... кап...

Кап, кап, кап...

Звук капающей воды стал единственным, что слышал Гарри, когда очнулся. Чем кончилась вчерашняя — или не вчерашняя — встреча с Лордом, он не помнил. Даже не знал, сколько времени провёл без сознания. Вроде бы его сильно ударили по голове, и он отключился.

Единственным утешением было одно — он не прикован к стене. Сообразив, что может свободно передвигаться по камере, он немного воспрял духом. Впрочем, вся радость в момент улетучилась, когда Гарри понял, что от усталости и рукой пошевелить не может, не то что встать. Пытаясь посмотреть вокруг сквозь разбитые очки, он заметил кувшин, стоящий в метре от него. Мучительно болевшее горло сразу дало о себе знать.

Попытка встать и дойти до кувшина с треском провалилась. Оставалось только ползти. Потратив примерно четверть часа, а может и больше, он, наконец, добрался до кувшина. Холодная вода приятно обожгла горло. Наслаждаясь каждым глотком, он потихоньку приходил в себя. Заторможенность и слабость покидали его, уступая место измученности. Посидев возле кувшина минут десять, Гарри, прислушиваясь к себе, смог определить повреждения и источники особенно сильной боли. У него оказался разбит висок, и из-за этого волосы слиплись и свалялись. Распутать образовавшийся колтун, больно стягивающий кожу, не получилось. Помимо головы, ныла рука, отчего-то плохо сгибаясь. Не делая никаких резких движений, он улёгся на полу, подложив под голову снятую мантию. Сон пришёл почти сразу, успокаивая.

Тихие голоса, шёпот... торопливые шаги... Сон медленно уходит, возвращает в реальность.

— Ему бы неплохо дать укрепляюще...

— Нет. Осмотри его.

Гарри почувствовал, как кто-то опустился на колени рядом с ним. Чья-то рука коснулась его шеи. Гарри мотнул головой, сбрасывая руку.

— Тише, Поттер.

Он не знал, почему послушался. В голосе говорящего было что-то такое, что заставило его подчиниться.

«А, будь что будет!» — подумал он, расслабляясь.

Он слышал тихие голоса, злое шипение лорда, затем в него влили зелье. Ледяная жидкость, остро пахнущая травами, прошлась по пищеводу, оставляя за собой тошнотворное послевкусие. Закашляв, он мотнул головой, и взглянул на склонённого над ним человека. С трудом Гарри удалось его рассмотреть: бледный, он постоянно косился куда-то в сторону и бросал на Гарри испуганные быстрые взгляды.

— Ты закончил? — раздался холодный голос Волан-де-Морта.

Быстро кивнув, сидящий возле Гарри человек встал, нервно одергивая коротенькую мантию. Волан-де-Морт махнул рукой, и с низким поклоном осматривающий Гарри человек удалился.

Гарри, не спеша вставать, взглянул на Лорда. Тот выглядел как кот, вдоволь налакавшийся сметаны.

— Ну что? Как ощущения после вчерашнего?

Гарри метнул на него злой взгляд. Но так как промолчать означало проявить слабость, Гарри ответил:

— А тебе понравилось?

— Мы клыки и не таким, как ты, выбивали, Гарри, — ответил Лорд, тихо посмеиваясь. — Если вчерашнее тебя ничему не научило, мы можем повторить.

— Да пошёл ты... — выдохнул Гарри, отворачиваясь.

Лорд хмыкнул. Затем взмахнул рукой, и дверь в камеру открылась. Замелькали тени, повеяло холодом. Высокие фигуры в чёрных плащах не шли, а скользили по воздуху. Гарри всё понял мгновенно. С трудом встав, он отшатнулся назад, стараясь быть как можно дальше от дементоров. Тихий смех Лорда утонул в нахлынувших воспоминаниях. Замелкавшие картинки из прошлого, навеянные дементорами, сводили с ума. Гарри не помнил, когда потерял сознание...