Завидная невеста (гет)

Гораций Слизнорт, напевая себе под нос один из, как сейчас модно было говорить, хитов Селестины Уорлок, шёл по городку Кроули, пытаясь найти нужный ему дом.

В эту пятницу состоялся его урок с шестым курсом Гриффиндора. Надо сказать, что результаты его оказались лучше, чем расписывал Северус. Хотя, этого следовало ожидать: Снейп, как и его мать, никогда не понимал, что чистая кровь, древность происхождения да огромное богатство не делают никого великим волшебником. А ведь примеры были у него перед глазами: Лили Эванс, её сын Гарри или же его подруга Гермиона Грейнджер.

Симпатия между этими двумя была очевидна любому, кто умел видеть, и Слизнорт блаженно улыбался, глядя на их очаровательно-неловкие отношения.

Но Слизнорт был здесь по другому вопросу: если успехи Поттера можно объяснить наследством от Лили, то мисс Грейнджер слишком уж хорошо разбиралась в зельях, чтобы быть магглорождённой. На вопрос преподавателя, не приходятся ли ей родственниками Дагворт-Грейнджеры — династия, давшая Англии множество великих зельеваров, — девочка ответила отрицательно. И, похоже, не лгала. Но она могла не знать о родстве с волшебниками, будучи плохо осведомлённой о своём семейном древе. В отличие от родителей.

Потому Гораций и прибыл в Кроули. Он намеревался поговорить со старшими Грейнджерами, чтобы убедиться в наличии либо отсутствии у их дочери родственников-волшебников.

По дороге Слизнорт размышлял о своём знакомстве с другим привлёкшим его внимание учеником. Гарри Поттер произвёл на старого зельевара приятное впечатление: скромный, порядочный, пусть не гений, но явно не глупец; отчаянно храбрый и искренне любящий (иначе не привёл бы любимую девушку с собой); а его рассказ о событиях, связанных с Тайной комнатой, заставлял думать, что это не первое и не последнее его приключение. которое можно будет обсудить за чашечкой чая. Слизнорт догадывался, что с помощью мальчика Дамблдор попытается добыть настоящее воспоминание, но старика это не беспокоило: ни один секрет нельзя хранить вечно. Он отдаст директору то, что ему нужно, но сначала построит хорошие отношения с Гарри.

Но вот он, Гораций, нашёл нужный ему дом. Торопливо поднявшись по ступеням на крыльцо, он постучал в дверь.

Ему открыл крепкий мужчина лет тридцати с суровым лицом, с тем же цветом волос, что был у интересовавшей Слизнорта гриффиндорки, но с глазами бирюзового оттенка.

— Я могу чем-то помочь? — спросил он.

— Я Гораций Слизнорт, — произнёс зельевар. — Профессор из Хогвартса. Хочу поговорить о вашей дочурке.

Лицо мужчины дрогнуло, но осталось суровым.

— Проходите, — хозяин отошёл в сторону, впустив нежданного посетителя.

* * *

В Хогвартсе был обед. Ученики шумели, переговариваясь: кто-то обсуждал уроки, кто-то жаловался на отработки, кто-то выяснял отношения с друзьями, а кто-то просто поглощал пищу.

К числу последних относились Гарри Поттер и его друзья. Они ели молча, хотя Поттер и Грейнджер не упускали случая поворковать друг с другом. После раскрытия своих отношений семье Уизли они решили более не скрываться, и теперь весь Хогвартс знал о том, что они — парочка.

Гарри накладывал в тарелку Гермионе её любимые салаты из фруктов и ягод и блины с вареньем, к которым её приучила миссис Уизли. Будучи дочерью стоматологов, девушка настороженно относилось к сладостям, но, приезжая в гостеприимную Нору или Хогвартс, чьи столы никогда не пустели и были полны самой разнообразной едой, позволяла себе небольшие вольности.

Гермиона улыбалась и, орудуя ножом и вилкой, отправляла себе в рот кусочки плодов и выпечки, боясь запачкать руки. Гарри же довольствовался простым овощным супом, хотя и дополнил его черничным пудингом.

— А что ещё есть в этом учебнике? — спросила Грейнджер, отвлёкшись от еды.

Совсем недавно они впервые поссорились. Причиной послужил доставшийся Гарри исписанный пометками учебник по зельеварению, благодаря которому парень смог сварить лучшее зелье на уроке. Гермиона утверждала, что это жульничество, требуя поменять учебник, Поттер отказывался. Но ссора эта быстро закончилась. В каморке для мётел, несколькими умопомрачительными поцелуями.

— Не знаю точно, — пожал гриффиндорец плечами. — Он весь исписан пометками, а на титульной странице написано, что это собственность Принца-Полукровки.

— Что? — спросила Гермиона, но ответа не получила: двери Большого зала с грохотом распахнулись, и внутрь вбежал профессор Слизнорт, размахивающий руками.

— Мисс Грейнджер! — кричал он, — Мисс Грейнджер! У меня для вас хорошие новости!

— К-какие? — протянула гриффиндорка, следя за преподавателем.

— Я только что был у ваших родителей, — задыхаясь произнёс тот. — Мне удалось выяснить, что мы с вами дальние родственники!

— Но как это возможно? — спросил Рон, отложив куриную ногу в сливочной подливе. — Гермиона магглорождённая!

— Не совсем, молодой человек! — ответил зельевар. — Её прабабка — Элинор Грейнджер — сквибка из рода Слизнорт. Она приходилась мне двоюродной тётей!

Гарри посмотрел на ошарашенную Гермиону и, пытаясь успокоить её, взял за руку.

— Поскольку у меня детей нет, я сделался вашим магическим опекуном и указал своей наследницей вас! Отныне вы — Грейнджер-Слизнорт! Все надлежащие документы уже оформлены в министерстве.

— Но, профессор, — произнёс Гарри, гладя побледневшую возлюбленную по голове, — как вам удалось сделать это так быстро? В министерстве же жуткая бюрократия!

— Связи, мой мальчик! Связи! Я пока обговорю всё с директором, а вечером жду вас и мою родственницу в своём кабинете!

С этими словами он пошёл к преподавательскому столу. Гермиона прижалась к Гарри, стараясь спрятать лицо у него на плече.

В зале поднялся шум и гвалт. Говорил Слизнорт очень громко, и его услышали все. Воспользовавшись этим, из-за слизеринского стола выскользнул Драко Малфой.

Он выбежал в коридор, огляделся, спрятался в одном из проходов и выудил из кармана мантии зеркало.

Протерев стекло рукавом, он кончиком волшебной палочки провёл по краю рамки, ткнул в центр отражающей поверхности, поднёс зеркало к самым глазам.

Вскоре его отражение превратилось в лицо Люциуса Малфоя.

— Отец, тебе будет интересна эта информация!