Снейп-купидон поневоле (гет)

На следующее утро за завтраком в Большом Зале отголоски вчерашнего урока зельеварения все еще витали над гриффиндорским столом, словно невидимый, но весьма ощутимый призрак. Рон Уизли с энтузиазмом, достойным лучшего применения, намазывал джем на третий тост, одновременно продолжая вчерашний монолог.

— …и вот он такой, знаешь, Поттер, вы просто бездарность, Поттер, ваш отец тоже был бездарностью, только в квиддиче почему-то летал как бог, а не как бездарность, Поттер! — Рон активно жестикулировал намазанным тостом, рискуя забрызгать джемом всех в радиусе метра. — Честное слово, Гарри, я не понимаю, как ты его терпишь. Я бы уже давно… давно… ну, не знаю, что-нибудь бы с ним сделал!

Гарри, ковырявший вилкой свою яичницу-глазунью с видом человека, размышляющего о тщете всего сущего, лишь неопределенно хмыкнул. «Что-нибудь сделать» со Снейпом обычно заканчивалось для «делателя» очень печально. Например, отработками до конца семестра в обществе самых отвратительных слизней Снейпа или, как вариант, потерей такого количества очков факультета, что даже Дамблдор бы задумался о целесообразности дальнейшего существования Гриффиндора.

— Рон, пожалуйста, не размахивай едой, — кротко попросила Гермиона, отодвигаясь от него на безопасное расстояние. Она уже успела съесть свою овсянку, просмотреть заголовки «Ежедневного Пророка» (ничего интересного, кроме очередной статьи о «неопровержимых» доказательствах существования морщерогих кизляков от Ксенофилиуса Лавгуда) и теперь сверялась со своим безупречно составленным расписанием. — И Снейп не говорил, что отец Гарри был бездарностью в квиддиче. Он просто… намекал на общую некомпетентность. В его обычной, прелестной манере.

— Да какая разница, как он это сказал! — возмутился Рон, откусывая огромный кусок тоста. — Смысл-то один! Он просто ненавидит Гарри!

— Это мы давно усвоили, Рон, — вздохнул Гарри. — Новость дня, право слово. Давай лучше сменим тему. Что у нас сегодня первым уроком? Только не говорите, что опять зелья. Моя психика может не выдержать два дня подряд.

— Трансфигурация, — ответила Гермиона, сверкнув глазами. — И у нас сегодня важная тема: неодушевленная трансфигурация между видами. Очень интересно! Я вчера прочитала дополнительную главу об этом в «Руководстве по трансфигурации для продвинутых волшебников».

Рон издал звук, средний между стоном и хрюканьем.

— О, Мерлин, только не это. Опять твои «дополнительные главы». Гермиона, иногда мне кажется, что ты получаешь удовольствие от зубрёжки.

— А тебе, Рон, не мешало бы иногда заглядывать хотя бы в основные главы, — невозмутимо парировала Гермиона. — Может, тогда твоя чайная чашка не превращалась бы постоянно в злобного хомяка с тремя хвостами.

Гарри усмехнулся. Споры Рона и Гермионы на учебные темы были таким же привычным фоном их жизни, как скрип доспехов Пивза или жалобы Почти Безголового Ника на отсутствие полноценного обезглавливания.

Урок Трансфигурации с профессором МакГонагалл действительно оказался глотком свежего воздуха после удушающей атмосферы снейповских подземелий. Строгая, но справедливая, Минерва МакГонагалл умела объяснить самый сложный материал так, что даже Невилл умудрялся превратить свою пуговицу в более-менее приличную булавку (хотя и слегка погнутую). Гарри, хоть и не был гением трансфигурации, как Гермиона, вполне справлялся с заданиями, и к концу урока его спичечный коробок почти убедительно изображал из себя черепашку. Почти. Левый глаз у черепашки подозрительно косил, а панцирь отливал перламутром спичечной этикетки, но это был определенно прогресс.

— Неплохо, Поттер, — заметила профессор МакГонагалл, проходя мимо его стола. — Немного больше концентрации на финальной стадии, и будет почти идеально. Пять очков Гриффиндору.

Гарри расплылся в улыбке. Пять очков! После вчерашних потерь на зельях это было сродни выигрышу в лотерею.

Рон, чья черепашка больше напоминала сплющенный комок грязи с приделанными ножками, лишь тяжело вздохнул. Гермиона, разумеется, уже создала идеальную копию небольшой болотной черепахи, которая деловито пыталась уползти с ее парты.

После обеда их ждал урок Защиты от Темных Искусств, который в этом году, к всеобщему удивлению и облегчению, вел кто-то относительно вменяемый — бывший аврор, чье имя Гарри постоянно забывал, но чьи уроки были на удивление практичными и полезными. Во всяком случае, он не пытался наложить на них Непростительные заклятия и не носил на затылке лицо Темного Лорда. Мелочь, а приятно.

Казалось, день складывается на удивление удачно. Но, как известно, в Хогвартсе, особенно когда ты Гарри Поттер, удача — явление крайне нестабильное и капризное. И обычно ее портил один и тот же человек.

Вечером, когда троица расположилась в уютном уголке гриффиндорской гостиной, пытаясь осилить домашнее задание по Чарам (сочинение на тему «Этимология и практическое применение заклинания Алохомора в различных культурах»), в комнату ворвался взъерошенный Дин Томас.

— Гарри! Тебя Снейп ищет! — выпалил он, тяжело дыша. — Сказал передать, что ждет тебя у своего кабинета. Срочно. И выглядел он… ну, как обычно. То есть очень зло.

Сердце Гарри ухнуло куда-то в район пяток. Снейп? Срочно? Это не предвещало ничего хорошего. Абсолютно.

— Что ему опять от меня нужно? — простонал Гарри, откладывая перо. — Я же вроде ничего не взрывал сегодня… пока.

— Может, он просто хочет пожелать тебе спокойной ночи? — с сарказмом предположил Рон. — Или обсудить последние тенденции в мире моды на мантии?

— Очень смешно, Рон, — проворчала Гермиона, обеспокоенно глядя на Гарри. — Иди, Гарри. Лучше не заставлять его ждать. Мы тут пока… ну, мы подождем.

С тяжелым сердцем Гарри поплелся в подземелья. Каждый шаг отдавался гулким эхом в пустынных коридорах, и чем ближе он подходил к кабинету зельеварения, тем сильнее становилось предчувствие неминуемой катастрофы.

Снейп действительно ждал его у двери. Скрестив руки на груди, он смотрел на Гарри так, будто тот был особо неприятным насекомым, случайно заползшим на его безупречно чистый пол.

— Поттер, — начал он без предисловий, его голос сочился ядом. — Я только что имел… удовольствие… проверять вчерашние Умиротворяющие бальзамы. Ваш, как и ожидалось, представляет собой квинтэссенцию некомпетентности. Однако, не это привлекло мое внимание.

Гарри напрягся. Что еще? Неужели его бальзам не просто плох, а еще и радиоактивен?

— Я заметил, Поттер, — продолжал Снейп, растягивая слова, — что ваше понимание теоретических основ зельеварения находится на столь же плачевном уровне, что и ваши практические навыки. Что, впрочем, неудивительно, учитывая вашу наследственность.

Гарри стиснул кулаки. Опять его отец. Ну конечно.

— Посему, — Снейп сделал театральную паузу, явно наслаждаясь моментом, — чтобы хоть как-то компенсировать пробелы в вашем, мягко говоря, скудном образовании, я назначаю вам дополнительное задание. Эссе. На тему «Этические дилеммы и исторические прецеденты использования безоара как универсального противоядия: критический анализ».

Гарри моргнул. Эссе? Это… неожиданно. И даже как-то… обыденно. Он ожидал чего-то похуже. Чистки котлов без магии. Перебирания дохлых тараканов. Написания панегирика Северусу Снейпу.

— Объем — не менее трех футов пергамента, — добавил Снейп, и злорадная ухмылка тронула уголки его тонких губ. — Использовать не менее десяти различных, желательно малоизвестных, источников. Сдать завтра утром, до завтрака.

Вот оно. Подвох. Три фута. Десять малоизвестных источников. До завтра. Это было практически невыполнимо.

— Но, профессор! — вырвалось у Гарри. — Это же…

— Это приказ, Поттер, — отрезал Снейп. — Или вы предпочитаете отработку? Могу предложить вам пересчитать чешуйки на хвосте недавно пойманного украинского железнобрюха. Думаю, это займет у вас примерно столько же времени, сколько и написание эссе, но будет куда менее полезно для вашего… интеллекта. Если таковой имеется.

Внутренний монолог Гарри состоял из непечатных выражений, которые он никогда бы не осмелился произнести вслух. «Он издевается. Он просто издевается! Это месть за вчерашнее зелье! За то, что я просто существую!»

— Я… я напишу, профессор, — с трудом выдавил он, чувствуя, как его захлестывает волна безнадежности.

— Превосходно, — Снейп одарил его взглядом, полным презрения. — Не смею вас больше задерживать, Поттер. Уверен, ваши… друзья… уже заждались своего героя. Можете идти. И постарайтесь не перепутать библиотеку с совятней по дороге. Хотя, для вас, возможно, разница невелика.

Развернувшись на каблуках, Снейп исчез в своем кабинете, оставив Гарри одного посреди холодного коридора, с ощущением, будто на него только что вылили ушат ледяных помоев.

Вернувшись в гриффиндорскую гостиную, Гарри рухнул в кресло с таким видом, будто только что сразился с василиском.

— Ну что? — тут же подскочил к нему Рон. — Что этому упырю было нужно?

Гарри пересказал им суть своего «дополнительного задания». Рон побагровел от возмущения.

— Три фута? Десять источников? До завтра?! Да он спятил! Это же нереально! Он не может так поступать! Это… это… — Рон задохнулся от нехватки подходящих эпитетов.

Гермиона, напротив, нахмурилась и закусила губу, ее мозг уже заработал на полную мощность.

— Безоары… Этические дилеммы… Исторические прецеденты… Хм, это довольно узкая тема. Найти десять *малоизвестных* источников будет непросто. Особенно за одну ночь.

— Непросто? — переспросил Гарри. — Гермиона, это невозможно! Я провалюсь! Он специально это сделал, чтобы я не справился!

— Успокойся, Гарри, — Гермиона положила руку ему на плечо. В ее голосе, как всегда в критических ситуациях, появились стальные нотки. — Мы справимся. Вместе. Прямо сейчас идем в библиотеку. Рон, ты тоже идешь, будешь помогать искать книги по каталогам.

— Я? — Рон выглядел так, будто ему предложили добровольно пойти на ужин к Арагогу. — Э-э-э… А может, я лучше тут… буду морально поддерживать? Или принесу вам бутербродов?

— Рон! — строго сказала Гермиона. — Это важно. Гарри нужна наша помощь.

Рон вздохнул, но спорить не стал. Дружба есть дружба, даже если она включает в себя ночные бдения в библиотеке над скучнейшими фолиантами.

Библиотека мадам Пинс в вечернее время была оазисом тишины и запаха старых книг. Троица заняла стол в дальнем углу, и Гермиона немедленно погрузилась в каталоги, бормоча себе под нос названия разделов: «Редкие противоядия», «История зельеварения: спорные случаи», «Медицинская этика в магическом мире».

Гарри чувствовал себя совершенно беспомощным. Он понятия не имел, где искать эти «малоизвестные источники». Для него даже «известные» источники по зельеварению были темным лесом.

Рон, пролистав пару пыльных томов с названиями вроде «Таксономия магических грибов Запретного Леса» и «Сто один способ использования слизи флоббер-червя (включая кулинарные)», быстро заскучал.

— Слушайте, я, наверное, не очень тут полезен, — прошептал он виновато через полчаса. — Я только мешаюсь. Может, я пойду проверю, не осталось ли в Большом Зале тыквенного сока? А то от этой пыли в горле першит.

Гермиона оторвалась от толстенного справочника и одарила его таким взглядом, что Рон сжался.

— Ладно, иди, — вздохнула она. — Но если найдешь что-нибудь по безоарам в книге «Занимательные факты о квиддиче», обязательно дай знать.

Рон поспешно ретировался, оставив Гарри наедине с Гермионой и горами книг.

— Не волнуйся, Гарри, — подбодрила его Гермиона, заметив его унылый вид. — Я уже нашла несколько потенциальных зацепок. Вот, например, «Записки придворного целителя короля Ульрика Безумного» — там упоминается спорный случай применения безоара для спасения королевского дегустатора. И еще монография некоего Финеаса Блэка-младшего о «Сомнительной панацее: безоар в свете современных (для XIX века) этических норм».

Гарри смотрел на нее с восхищением и благодарностью. Как ей это удавалось? Находить нужную информацию в этом океане пергамента и пыли?

— Ты просто гений, Гермиона, — искренне сказал он. — Я бы тут до утра сидел и даже первую строчку не написал.

Гермиона слегка покраснела.

— Ну что ты, Гарри. Просто я люблю систематизировать информацию. Давай так: я буду искать источники и делать выписки, а ты попробуй набросать структуру эссе и основные тезисы. Тебе нужно критически проанализировать, помнишь? То есть не просто перечислить факты, а высказать свое мнение, подкрепив его аргументами.

Они работали несколько часов подряд. Гермиона, как заведенная, находила все новые и новые фолианты, некоторые из которых, казалось, не открывались десятилетиями. Она делала быстрые, аккуратные пометки, цитировала целые абзацы на латыни (тут же переводя их для Гарри) и время от времени издавала торжествующие возгласы: «Ага! Вот оно! «Трактат о фальсификациях в аптекарском деле», глава седьмая: «Поддельные безоары и их губительные последствия»! Это точно малоизвестный источник!»

Гарри, под ее руководством, пытался осмыслить собранный материал. Тема, поначалу казавшаяся ему невыносимо скучной, постепенно начала обретать какие-то контуры. Он узнал, что безоары, хоть и эффективны против многих ядов, далеко не универсальны, и что их использование иногда приводило к трагическим ошибкам, когда врачи, полагаясь на безоар, упускали драгоценное время для применения других, более специфических противоядий. Он читал о случаях, когда жадные торговцы продавали поддельные безоары, сделанные из прессованной шерсти и глины, обрекая своих покупателей на верную смерть.

— Знаешь, — сказал Гарри, задумчиво глядя на свои каракули, — а ведь Снейп, наверное, прав в одном. Эта тема действительно заставляет задуматься об этике. О том, насколько далеко можно зайти в попытке спасти жизнь, и где проходит грань между надеждой и самообманом.

Гермиона удивленно посмотрела на него.

— Гарри, да ты философ! Смотри, Снейп еще сделает из тебя мыслителя!

Гарри криво усмехнулся.

— Скорее, он сделает из меня зомби от недосыпа. Но, если честно, это… почти интересно. Когда ты так все объясняешь.

Ближе к полуночи мадам Пинс, шипя как рассерженная кошка, выгнала их из библиотеки. Они вернулись в опустевшую гриффиндорскую гостиную, где Рон мирно похрапывал в кресле у догорающего камина, обложившись пустыми стаканами из-под тыквенного сока.

— Так, у нас есть восемь надежных источников и наброски для двух футов текста, — подвела итог Гермиона, раскладывая свои записи на столе. — Нужно еще как минимум два источника и один фут текста. И все это — до утра.

Они писали при свете волшебной палочки, склонившись над пергаментом. Усталость валила с ног, глаза слипались. Гарри несколько раз чуть не заснул, уронив голову на стол, но Гермиона мягко, но настойчиво его будила.

— Гарри, еще немного. Подумай, как будет доволен Снейп, если ты не сдашь эссе. Мы не можем доставить ему такое удовольствие.

Эта мысль действовала лучше любого бодрящего зелья. Злорадная физиономия Снейпа, предвкушающего его провал, встала перед глазами Гарри, и он с новой энергией принялся за работу.

Гермиона, несмотря на усталость, оставалась сосредоточенной и методичной. Она находила логические связки между разными источниками, предлагала формулировки, исправляла грамматические ошибки Гарри и следила за тем, чтобы его «критический анализ» был действительно критическим, а не просто пересказом.

В какой-то момент, когда они оба одновременно зевнули так, что чуть не вывихнули челюсти, Гарри не выдержал и рассмеялся.

— Мы, наверное, выглядим как два очень усердных упыря, готовящихся к экзамену по некромантии.

Гермиона тоже улыбнулась, устало, но искренне.

— Главное, чтобы результат был достойным. Я почти нашла еще один источник… в своих старых конспектах по Истории Магии. Помню, профессор Биннс что-то упоминал о судебном процессе над целителем, который использовал безоар вместо заклинания Фините Инкантатем для снятия простого бытового проклятия, и пациент… ну, в общем, не выжил. Это должно сработать!

К рассвету, когда первые лучи солнца робко заглянули в окна гриффиндорской башни, три фута пергамента, исписанные аккуратным, хоть и немного уставшим почерком Гарри (с многочисленными поправками Гермионы), лежали на столе. Десять источников были перечислены в конце, с указанием страниц и даже кратких аннотаций, которые Гермиона настояла добавить «для солидности».

Гарри чувствовал себя выжатым как лимон, но одновременно испытывал странное удовлетворение. Они сделали это.

— Спасибо, Гермиона, — искренне сказал он, глядя на подругу, которая тоже выглядела измученной, но довольной. Ее волосы растрепались еще больше обычного, а под глазами залегли темные тени. — Без тебя я бы… я бы точно сейчас пересчитывал чешуйки у дракона.

— Пустяки, Гарри, — она махнула рукой, хотя и не смогла скрыть довольной улыбки. — Для чего еще нужны друзья? Теперь тебе нужно немного поспать перед завтраком. И не забудь сдать эссе Снейпу. Прямо ему в руки. И посмотри на его лицо. Это будет лучшей наградой.

Гарри так и сделал. Перед самым завтраком он, пошатываясь от усталости, но с гордо поднятой головой, подошел к преподавательскому столу, где Снейп с мрачным видом пил свой кофе.

— Профессор, ваше эссе, — сказал Гарри, кладя свиток перед ним.

Снейп медленно поднял на него свои темные глаза. В них не было и тени удивления, лишь привычное презрение. Он взял свиток, развернул его, пробежался взглядом по первым строчкам, затем по списку источников. Его бровь едва заметно дернулась. Это было единственным признаком того, что он, возможно, не ожидал такого результата.

— Весьма… объемно, Поттер, — процедил он наконец. — Осмелюсь предположить, что мисс Грейнджер не только руководила каждым вашим движением пера, но и, вероятно, написала большую часть за вас. Удивительно, что она еще не числится вашим официальным секретарем.

Гарри промолчал, хотя внутри все кипело. Он просто смотрел на Снейпа, ожидая вердикта.

— Можете идти, Поттер, — холодно бросил Снейп, откладывая эссе в сторону. — Я ознакомлюсь с этим… опусом… в свое время. И не сомневайтесь, я найду, к чему придраться.

Гарри кивнул и пошел к гриффиндорскому столу. Он не обернулся, но чувствовал на спине тяжелый взгляд Снейпа. Пусть. Он сделал все, что мог. И он сделал это не один.

Рон и Гермиона уже ждали его.

— Ну как? — выпалил Рон. — Что он сказал? У него челюсть отвисла?

— Не совсем, — усмехнулся Гарри, садясь рядом с ними. — Но, кажется, я его немного… озадачил. Сказал, что я, наверное, все списал у Гермионы.

Гермиона фыркнула.

— Как предсказуемо. Главное, что ты сдал. И это было действительно хорошее эссе, Гарри. Ты молодец.

Гарри посмотрел на своих друзей. Рон, уже уплетавший сосиски, с беспокойством смотрел на него. Гермиона улыбалась ему ободряюще. Да, Снейп был невыносим. Да, он делал его жизнь в Хогвартсе намного сложнее, чем она могла бы быть. Но пока рядом были Рон и Гермиона, он чувствовал, что сможет справиться с чем угодно. Даже с тремя футами эссе о безоарах.

В своем кабинете Северус Снейп еще раз пробежал глазами эссе Поттера. Почерк, несомненно, принадлежал мальчишке, но стиль, логика изложения, глубина анализа… это была Грейнджер. От начала и до конца. Раздражающая всезнайка опять вытащила своего драгоценного Поттера из ямы, которую он так старательно для него выкопал.

Снейп скривился. Эта парочка… они были как заноза. Постоянно вместе. Постоянно друг друга поддерживают. Это было… предсказуемо. И оттого еще более раздражающе.

Он отложил эссе. Что ж, по крайней мере, Поттер не спал всю ночь. Мелочь, а приятно. Нужно будет придумать для него что-нибудь новенькое. Что-нибудь такое, где даже вездесущая Грейнджер не сможет ему помочь. Или, по крайней мере, где их совместные усилия приведут к еще более… забавным последствиям.

Снейп еще не знал, насколько пророческими окажутся его мысли. Он просто искал новый способ досадить Гарри Поттеру. А судьба, как известно, дама с весьма специфическим чувством юмора, уже потирала руки в предвкушении. Статус-кво был нерушим. Пока.