Навсегда (гет)

Как Гарри узнал, Рон и Гермиона помирились, но лишь для того, чтобы через неделю поругаться снова. Что послужило причиной в этот раз, Гарри не знал, да и знать особо не хотел.

Но ему пришлось изменить свое решение, когда Гермиона несколько дней подряд не появлялась на работе. Забеспокоившись, он сначала отправил ей патронус, но ответа не получил. Прождав сутки, он на свой страх и риск по камину зашел к Гермионе в квартиру.

Шум, крики, непонятный звон заставили его броситься на место происшествия. От развернувшейся картины он невольно замер.

На кухне, стоя по разные стороны от длинного обеденного стола, Рон и Гермиона что-то яростно друг другу доказывали, сопровождая свои доводы редкими ударами кулака о стол. Что они говорили, расслышать было сложно — всё утопало в звоне посуды, которую Гермиона успевала магией убирать на полку, одновременно скандаля с парнем. Гарри невольно залюбовался ею. Роскошные волосы, которые Гермиона научилась укрощать и завязывать в менее пышные и аккуратные прически, сейчас в беспорядке вились по плечам. Несколько каштановых прядок постоянно падали на лицо, и она резко вскидывала руку, отбрасывая их назад.

За своим скандалом друзья не заметили вошедшего Гарри, и тот уже подумывал уйти, чтобы не попасться под горячую руку кого-либо из них. Но...

Неожиданно будто сорвавшийся с цепи Рон бросился вперед и навис над Гермионой, которая тут же испуганно отскочила, врезавшись спиной в кухонную столешницу.

— Ну, повтори еще раз! — рявкнул Рон, поднимая руку. — Повтори!

Гермиона с видом затравленного зверя смотрела на него. Гарри, как только увидел поднятую руку Рона, бросился вперед, одним ударом сшибая того на пол. Рон вскрикнул от неожиданности падая на пол, под пронзительный звон посуды — Гермиона уронила несколько тарелок.

Она замерла, слегка дурным взглядом глядя на поднимающегося с пола Гарри. Неестественная бледность ее лица и подозрительно заблестевшие глаза не остановили Рона, который, поднявшись вслед за Гарри, сейчас с бешенством переводил взгляд с него на Гермиону.

— Защищаешь ее? Что ты вообще здесь делаешь?

Гарри молчал, с легким презрение оглядывая взъерошенного Рона с головы до ног. Мятая рубашка, старые брюки, вытертые на коленках, слегка хмельной взгляд — все свидетельствовало о довольно веселой ночке.

Рон тяжело дыша опустился на стул, чудом уцелевший после его неожиданного рывка к Гермионе.

Та все еще продолжала тихо всхлипывать и незаметно вытирать слезы.

— Защищаешь ее, да? — снова глухо повторил Рон. — Да. Всегда знал, что между вами что-то есть.

— Не сходи с ума. Ты пьяный, — холодно ответил Гарри, чувствуя плечом дрожь Гермионы.

— Да ну? Будешь отрицать? Почему же ты примчался сюда, к ней? Откуда ты вообще...

— Замолчи, Рон. Мы с Гарри просто друзья, и ты.... это знаешь.

— И поэтому он...

Гарри надоела эта комедия. Рон, хоть и выглядивший немного трезвым, определенно был пьян, хоть и не особо сильно. Понимая, что он сейчас как баран будет произносить одну и туже фразу, Гарри предпочел окончить представление.

— Гермиона, — он аккуратно дотронулся до ее локтя. — Пойдем в гостиную.

Дождавшись неуверенного кивка, Гарри осторожно повел ее в комнату, не глядя на сердито сверкающего глазами Рона.

Гермиона тихо плакала, принимая из рук его стакан воды. Гарри, который никогда не знал, что делать и как успокаивать плачущих девушек, не придумал ничего лучше, чем просто гладить Гермиону по спине. Слыша его тихие робкие успокаивающие слова, она разрыдалась еще сильнее и уткнулась лицом ему в грудь, заливая рубашку слезами. Гарри смутился в конец. Чувствуя себя беспомощным и растерянным, он неловко приобнял ее за плечи и в этот момент наткнулся взглядом на насупившегося Рона, тихо пробравшегося в гостиную вслед за ними. Послав ему вполне ясный предупреждающий взгляд, он возобновил свои неловки попытки утешения. Он никогда не видел Гермиону такой подавленной...

Вскоре она все же успокоилась. Потихоньку приходя в себя, Гермиона начала осознавать происходящее. Видя обеспокоенный взгляд Гарри, она поспешно пригладила растрепанные волосы, украдкой (хотя Гарри все видел) вытерла глаза и встала, произнеся как можно более бодро:

— Спасибо большое за поддержку. Мне... мне уже лучше.

Не дожидаясь ответа, она круто развернулась и бросилась вон из комнаты, оставив Гарри сидеть на диване и шокированно смотреть ей вслед.

* * *

После ссоры на кухне, коей Гарри был невольный свидетель, отношения Гермионы и Рона очень быстро закончились. Она не смогла ни простить, ни забыть поступок бывшего парня, поэтому на все извинения и неловкие объяснения Рона не отвечала.

— Это конец наших отношений, Рон. Конец, и точка, — холодно отвечала она ему всякий раз, как тот приходил к ней и просил подумать и изменить свое решение. Позже подключилась и Молли. После одного непродолжительного, но крайне нелицеприятного разговора, Гермиона разорвала все связи с остальными членами рыжего семейства. Она не общалась ни с кем, и даже Гарри, пытавшегося молчаливой поддержкой ей помочь, она разъяренно гнала от себя. А ее размолвка с Уизли очень быстро оказалась на первых полосах газет. Магический мир очень долго и очень бурно обсуждал скандал между ними. И то, что Гермиона так спокойно реагировала на это, лишь подливало масла в огонь.

Она взяла недельный отпуск и сидела в своей комнате, закрыв глаза и слушая, как за окном шумит дождь. Она не выходила из дома, избегая людей и их любопытных взглядов. Каждый день приносил новые статьи и заголовки, в которых обсуждались её разрыв с Роном и его семьей. Её имя полоскали в прессе, и это было невыносимо. Но больше всего её мучило чувство одиночества.

Она не могла понять, как всё так быстро рухнуло. Их с Роном отношения казались ей крепкими и нерушимыми, но одно недоразумение, одно неправильное слово — и всё рассыпалось в прах. Теперь она была одна, и это пугало её больше всего. Может, это она все-таки не права? Может она действительно давала Рону повод для ревности? Она часто задумывалась на эту тему, и в итоге еще раз убедилась в своей правоте. Она никогда не интересовалась другими мужчинами. Зачем? Ей это было просто ненужно, ведь она любила Рона! Но он эту любовь убил...

Гермиона знала, что должна как-то справиться с этим, но не могла найти в себе силы. Она пыталась читать, но книги не захватывали, и она не могла вспомнить ни строчки из прочитанного. Всё, что она хотела — это чтобы ее оставили в покое. Это гипервнимание претило ей, оно было просто невыносимо.

В один из жтих одиноких вечеров, когда она сидела у окна, глядя на капли дождя,стекающие по стеклу, в дверь постучали. Гермиона не хотела никого видеть, но всё же подошла и открыла. На пороге стоял Гарри.

— Гермиона, я знаю, что ты злишься на меня, но я не могу просто стоять в стороне и смотреть, как ты страдаешь, — сказал он тихо и быстро, будто боясь, что она сейчас захлопнет дверь у него перед носом.

Гермиона вздохнула и отвернулась.

— Гарри, я не хочу никого видеть, особенно тебя. Я просто хочу, чтобы все оставили меня в покое.

— Но это не выход, — ответил он. — Ты не можешь вечно прятаться от мира. И от себя.

Гермиона закрыла глаза и прислонилась к стене. Она не могла не признать его правоту.

— Ты прав, — наконец прошептала она. — Но... это сложно...

Гарри переступил порог и обнял её, осторожно кладя руки на ее талию. Гермиона почувствовала текущие по щекам слезы. Она давно не плакала, но сейчас ей было так больно, что она не могла сдержать рвущиеся наружу слезы.

— Ты справишься, — сказал Гарри. — Я не оставлю тебя.

Гермиона кивнула, уткнувшись ему в плечо. Она знала, что Гарри прав. Ей нужно было выйти из этого замкнутого круга и начать жить снова. А Гарри... они всегда приходили друг другу на помощь, всегда вытаскивали друг друга из апатии и горя. Тогда, после смерти Сириуса, Гермиона помогла Гарри прийти в себя и жить дальше. Сейчас Гарри делает тоже самое для нее.

Неожиданно она почувствовала прилив благодарности к нему.

А после эта благодарность переросла в нечто большее, чем дружба.