Десять дюймов с четвертью (джен)

Порой одно незначительное событие запускает цепочку случайностей, которые переплетаются между собой причудливым ажуром. Узор этот каждый раз неповторим: стоит изменить одно звено, убрать его, переделать, и результат получится совершенно отличный от изначально задуманного.

Линфред Поттер решил вывести драчливый куст, потому что он не давал подойти к озеру, не отхлестав любого, кто пытался пройти по тропе. Маленький с виду безобидный кустик к осени превратился в мощное разлапистое дерево, уверенно тянувшее свои ветви во все стороны. Как оказалось, молодая поросль не гнушалась отлупить не только любой живой объект, но и обычные предметы, попавшие в зону досягаемости. Так, например, черенок неосторожно оставленный лопаты ива превратила в кучу щепок. Исследователь внутри Линфреда долго откладывал казнь упрямой ивы и пытался отыскать хоть какие-либо полезные свойства, но кроме синяков и царапин драчливое дерево ничем не отличалось, поэтому в конце концов Линфред и принял решение уничтожить куст совсем. И это ещё повезло, что Гремучая ива выросла за садом самого Линфреда, где оканчивался его земельный участок: можно было не волноваться, что сюда забредёт кто-нибудь из соседей-магглов и обнаружит «живой» куст.

Проблема была в том, что ива всячески сопротивлялась и не давала к себе приблизиться. Как только Линфред наставлял палочку на одну из ветвей, чтобы отсечь, другая ветка дотягивалась и наотмашь хлестала по руке. Линфред не привык сдаваться и поджёг иву. Это, конечно, был не Адский огонь, но вспыхнуло дерево знатно: занялось сразу целиком от корней до макушки. Линфреду послышался вой, будто скулит раненое животное, но, разумеется, это было всего лишь игрой воображения.

— Бубонтюбера тебе в глотку, — пробурчал Линфред, приманивая из озера струи воды, чтобы залить пепелище и прекратить казнь.

Весной на обугленном бугре не выросла трава, зато из самого эпицентра выскочил зелёный ус, протянулся через пожарище и укоренился поближе к воде аккуратной розеткой новой поросли. Линфред разве что не крякнул от досады.

Он предупредил всех своих домашних, чтобы без надобности к озеру не ходили и огородил иву заборчиком с таким расчётом, чтобы она не дотянулась до него и не разнесла в щепки.

— Ещё посмотрим кто кого! — погрозил он иве кулаком, ещё больше убеждаясь в правильности своих намерений извести куст.

Тем временем наступило лето, принеся с собой в наши края жару и засуху. Сыновья Линфреда, памятуя о наказе отца, старались не подступать к озеру со стороны ивы, хотя для этого приходилось огибать его по длинной дуге и заходить со стороны общей улицы. Это было утомительно, но после того, как Оливеру ива чуть не выколола глаз, мальчишки стали осмотрительными.

В тот памятный день, который причудливо переплёл события и дал начало уникальному узору судьбы, Хардвин — старший сын Линфреда, как вы помните — шёл к озеру, чтобы искупаться после работы в саду. На общей улице — к слову, единственной улице в деревне — у незаметной тропки, ведущей вниз, он встретил прекрасную незнакомку. То, что девушка была неместная, Хардвин понял сразу. Во-первых, всех девчонок в округе он знал, а во-вторых, у незнакомки была такая белая кожа, что стало ясно — на солнце она бывает нечасто. В нашем Шкодере ⁽¹⁾ с такой белоснежной кожей можно было остаться, если только выходить на улицу исключительно по ночам.

Хардвин даже забыл, куда шёл. Уставился на незнакомку, как на чудо диковинное. Она от такого откровенного разглядывания смутилась и мило улыбнулась.

— Mirëmëngjes! ⁽²⁾ — отмер, наконец, Хардвин.

Она покачала головой.

— Я не понимаю.

— Доброе утро! — повторил Хардвин теперь на английском.

Оказалось, Иоланта Певерелл приехала к дальней тётушке по материнской линии погостить и получить порцию солнечных ванн, так как на её родине, в Годриковой впадине, лето было чаще дождливым.

Обо всём этом она рассказала Хардвину, пока они спускались вниз по тропке: выяснилось, Иоланта тоже шла к озеру. Хардвин слушал её мелодичный голос и ему казалось, что он знаком с Иолантой сто лет. Единственное, что его огорчало, так это то, что от него несло крепким драконьим навозом — они с отцом унавоживали сегодня подросшую рассаду визгопёрок, поэтому, едва оказавшись на берегу, он скинул рубаху и штаны и нырнул в воду. Иоланта же лишь сняла туфли и зашла в воду по щиколотки. Потом они сидели на берегу в тени ивы и болтали обо всём на свете. Это была нормальная ива, обыкновенная, а Гремучая драчливая, находящаяся в стороне, ничем не отличалась от неё, разве что заборчиком вокруг.

Внезапно налетел ветер и сорвал с головы Иоланты шляпку. Девушка попыталась её ухватить, но та, плавно взмахнув полями, сделала несколько волнообразных па и приземлилась на воду.

— Ох… — вырвалось у Иоланты.

— Сейчас, — подскочил Хардвин и рыбкой сиганул в воду.

Однако определённо события уже начали плести узор, поэтому шляпку ухватить Хардвину с первой попытки не удалось. Прямо таки прицельный порыв ветра поднял её над водой и перебросил дальше. Хардвин пустился за беглянкой, быстро приближаясь к ней уверенными гребками. Но как только он доплыл до шляпки, она заскользила по воде и переместилась ещё немного, будто кто-то невидимый тянул её за верёвочку.

Увлечённый погоней, Хардвин и не заметил, что заплыл в зону Гремучей ивы. Наверное, вы подумали, что драчливая ива хлестнула Хардвина? Или утопила шляпку? Нет и нет. Всё было совсем не так.

Хардвин попал в одно из подводных течений, что били ледяными родниками из глубины. Ногу его внезапно свело судорогой, и Хардвина настигла резкая боль. От неожиданности он ушёл под воду, а когда вынырнул, нахлебался и закашлялся. Нога не слушалась, и Хардвин запаниковал. Ему бы лечь на спину, успокоиться, но он продолжал барахтаться, лишая себя последних сил. Что-то кричала Иоланта, но Хардвин её не слышал.

«Как глупо…» — промелькнуло в голове, и, возможно, это было последним, о чём успел бы подумать Хардвин в своей жизни, но внезапно он обнаружил под рукой нечто, за что смог уцепиться. Как только он почувствовал, что держится за… ветку ивы, паника начала уходить, а потом он понял, что летит по воздуху над водой.

Приземление было не самым мягким, но в общем и целом Хардвин ничего не повредил. Он ещё не понял, что же произошло, и ошарашено оглядывался по сторонам. Он лежал на берегу возле заборчика Гремучей ивы, а рядом с ним валялась шляпка Иоланты.

Хардвин поднялся на трясущихся пока ещё ногах, подошёл к иве и дотронулся до ствола.

— Faleminderit… ⁽³⁾ — прошептал он. Ива лениво отвесила ему шлепок по мягкому месту.

Иоланта, которая стала свидетелем чудесного спасения, рассказала потом Хардвину, что ива наклонилась, дотянулась до него и подставила длинную ветвь, а потом выдернула его на берег. Кстати, Иоланта ничуть не удивилась «живому» дереву по одной простой причине: она тоже была волшебницей! Хардвину такое совпадение показалось невероятной удачей. Стоит ли говорить, что ко времени отъезда Иоланты домой молодые люди решили быть вместе. Именно возле Гремучей ивы через пару лет Хардвин сделал Иоланте предложение. Между прочим, молодых ива не обижала: вела себя как верный питомец и радостно махала при их приближении нижними ветками за неимением хвоста.

Так Гремучая ива спасла Хардвина, а заодно и свою репутацию: узнав о случившемся, Линфред передумал уничтожать вредное дерево. Никто не понял, как так получилось, но судьбы Поттеров и ивы в этот момент прочно переплелись.

1) Шкодер (Шкодра, устар. Скутари, алб. Shkodër, Shkodra, славянское название — Скадар) — город в Албании, расположенный на берегу озера Шкодер вблизи слияния рек Буна и Дрин, в 20 км от побережья Адриатического моря.

Вернуться к тексту

2) Доброе утро (алб.)

Вернуться к тексту

3) Спасибо (алб.)

Вернуться к тексту